ельных лиц склоняли к невозвращению на Родину. Надо сказать, что многочисленные акции наших идеологических противников не достигают результатов, на которые они рассчитаны. Подавляющее большинство советских людей в борьбе с подрывной деятельностью западных спецслужб, в какой бы форме она ни проводилась, проявляют высокую политическую бдительность.
Повышенный интерес западные идеологические центры проявляют к нашей молодежи, в том числе и студенческой. Враги социализма делают ставку на идейное разоружение молодежи. С помощью идеологических диверсий они стремятся расшатать коммунистические убеждения юношей и девушек, навязать им буржуазную идеологию, вызвать у отдельных молодых людей настроения аполитичности и пессимизма. При этом противник в своих подрывных целях пытается использовать отсутствие у части молодых людей опыта классовой борьбы и достаточной идейной закалки, случаи потребительского отношения к жизни, пресловутого «вещизма». Но и здесь их попытки обречены на провал.
Многотысячный коллектив студентов вузов города живет разнообразной, насыщенной трудовой жизнью. Здесь и горячие споры на семинарах, и коллективные походы в кино и театры, и бессонные ночи в период сессий, и пафос «третьего» трудового семестра. Молодым людям созданы все условия для учебы и отдыха, для всестороннего развития личности. Большинство студентов приучило себя к работе над периодической печатью, глубоко изучает партийные решения, дает четкую классовую оценку событиям в мире, горячо одобряет и поддерживает внутреннюю и внешнюю политику Коммунистической партии и Советского правительства.
Партийные и комсомольские организации вузов и техникумов проводят большую работу по идейно-нравственному воспитанию студентов. Сами товарищи по учебе помогают оступившимся осознать и исправить свою ошибку, осуждают всякого рода нездоровые проявления идеологического характера.
На заседании комитета комсомола института рассматривалось персональное дело студента Петренко. Сокурсники и члены комитета столкнулись с необычным случаем, под влиянием систематически прослушиваемых западных радиопередач Петренко начал в своем окружении клеветать на нашу действительность, восхвалять западный образ жизни, ослабил учебу, отошел от активной общественной жизни.
Товарищи вовремя заметили изменения в поведении Петренко и совершенно обоснованно подняли по этому поводу тревогу — сообщили в комитет комсомола. Состоявшийся товарищеский, но вместе с тем и взыскательный разговор заставил Петренко по-иному оценить свои поступки. Именно об этом свидетельствует его выступление на заседании комитета. «На путь политически вредных высказываний я стал под воздействием систематически прослушиваемых передач западных радиостанций и некритического их восприятия. Под их воздействием у меня сформировались ошибочные представления… Я полностью признаю свою вину в том, что фактически стал разносчиком клеветы, на наше общество. Давая принципиальную оценку своим действиям, полностью осуждаю их и заверяю, что подобное больше никогда не повторится». Дальнейшие события показали, что Петренко из разговора на заседании комитета комсомола сделал для себя правильные выводы.
К сожалению, есть отдельные факты, когда послушное следование советам вражеских радиоголосов доводило человека до преступления.
…После очередной выпивки Александр Вышковский стал настраивать приемник на знакомую волну. В обусловленное время пришел сосед Панферов, человек без определенных занятий, пьяница, недавно вернувшийся из заключения, где отбывал наказание за тунеядство. Они уже не первый раз вместе слушали западные радиостанции. Спаивая Панферова, Вышковский вел его идеологическую обработку, возбуждая в нем злобу и обиду на несложившуюся жизнь и убеждая в том, что все сложности на его жизненном пути являются следствием «отсутствия в стране демократических свобод и несоблюдения СССР Хельсинкских соглашений». Панферов, довольный выпивкой, соглашался с Вышковским, хвалил его способности, без конца повторяя: «Ну и силен же ты, Саня, в политике. Ну и голова у тебя!».
И вот однажды после очередного совместного прослушивания передачи радиостанции «Свобода» Вышковский предложил Панферову принять участие в изготовлении и распространении клеветнического документа. Содержание документа было составлено практически по рекомендации «Свободы». Здесь следует добавить: именно в эти дни радиостанция готовила и проводила крупномасштабную подрывную акцию против нашей страны. Она ежедневно подстрекала политически неустойчивых людей, всякого рода отщепенцев, уголовные и паразитирующие элементы к совершению противоправных действий. Скажем прямо, небольшие дивиденды ЦРУ и «Свобода» пожали из этой своей акции! Нашлись только два отщепенца, два уголовника и пьяницы, которые выполнили рекомендации врагов. На предложение Вышковского Панферов в пьяном угаре дал согласие. Документ ими был изготовлен. А через неделю преступление было раскрыто. Вышковский уже был арестован милицией — за хищение стройматериалов: не хватило денег опохмелиться. И сел он в камеру как ординарный уголовник. Тщательный анализ образа жизни, который вел Вышковский, его поступков, «идеалов» покажет, что зря он мнил из себя некоего «политического» борца. Безволие, пристрастие к спиртному и спекулятивному бизнесу, к хищению социалистической собственности, аморальное поведение в семье — вот что характеризовало Вышковского как личность. И еще одна черта, характерная для него, — это позерство, стремление произвести впечатление на ближайшее окружение громкой фразой, цитатой, «остроумными» сравнениями, историческими параллелями.
В несколько ином свете выглядит в неприглядной этой истории Панферов. На следствии, обругав Вышковского за то, что тот «втянул его в политику», Панферов собственноручно напишет:
«Я проклинаю тот день, когда познакомился с Вышковским. Зная мою слабость к выпивкам, он подло втянул меня сначала в систематическое прослушивание враждебных радиостанций, а затем толкнул и на преступление. Мне стыдно за свой поступок, так как я пошел против своего народа, против власти, против общества, которые меня никогда и ни в чем не обидели и не ущемили…»
О моральном облике этого человека уже было сказано. На день ареста он нигде не работал, жил за счет своей бывшей жены, обкрадывал двух малолетних детей. Днем отсыпался, а с наступлением темноты выходил, как он сам признался, чтобы с кем-нибудь «сообразить на троих»…
История падения этих двух людей еще раз убедительно показывает, на кого прежде всего ориентируются наши идеологические противники и кто «клюет» на антисоветские провокационные радиопередачи.
Целенаправленная пропаганда ведется западными подрывными центрами с расчетом и на такую специфическую группу населения, как верующие.
…Наряд сотрудников милиции, разыскивая преступника, похитившего на перроне вещи, проходил по вагонам электрички Георгиу-Деж — Воронеж, не привлекая к себе особого внимания, осматривал пассажиров. Уже выходя из вагона, сержант еще раз взглянул на пассажира в кроличьей шапке: тот был чем-то взволнован, напряжен. Встретившись взглядом с сотрудником милиции, пассажир сжался, выдавая свою нервозность, попытался даже пересесть в дальний угол вагона. Поведение пассажира усилило подозрение сержанта милиции, и по прибытии электрички в Воронеж он решил доставить его в отделение для проверки личности.
Уже на перроне сержант обратил внимание на то, что задержанный идет как-то неестественно, будто аршин проглотил. На предложение пройти в отделение милиции он истерично стал кричать о каких-то правах, явно провоцируя окружившую их толпу.
В отделении у него под одеждой обнаружили тщательно запрятанную антисоветскую литературу: издания НТС, несколько экземпляров газет, издающихся на Западе на русском языке. Владельцем этой литературы оказался житель соседнего города Чернов, один из руководителей секты баптистов-раскольников, так сказать, духовное лицо. Почему же у духовного лица оказалась враждебная литература, изданная на Западе, и как совместить религиозные убеждения с антиобщественной деятельностью?
Ответы на эти вопросы имеют принципиальное значение, поскольку западные пропагандистские центры уже не один десяток лет твердят одно и то же: «…в Советском Союзе имеют место факты преследования верующих за религиозные убеждения».
Для нас, советских людей, совершенно очевидно, что это обвинение является от начала и до конца ложным, клеветническим. Однако западные подрывные и пропагандистские центры, а среди них «Славянская миссия», Бруклинский иеговистский центр и другие клерикальные организации (не говоря уже о радиостанциях «Свобода» и «Голос Америки») продолжают спекулировать на этом ложном обвинении.
Деятельность зарубежных клерикальных центров и радиостанций в последние годы не оставляет ни малейшего сомнения в том, что они давно уже стали составной частью колоссального политического аппарата идеологических диверсий против СССР. Можно с полным правом утверждать, что только вывеска этих центров осталась религиозной, а содержание их изданий носит политический, откровенно враждебный характер. Засылаемая в СССР печатная религиозная продукция, а также передачи радиостанций «Голос Анд» и «Ибра-радио» направлены на активизацию экстремизма руководителей тех сект, антиобщественная деятельность которых запрещена или ограничена законом. Руководители сект нередко записывают клеветнические радиопередачи на магнитную ленту и затем воспроизводят их среди членов секты и привлекаемых. Подобная деятельность ничего общего с отправлением религиозных обрядов не имеет. То же самое можно сказать и о случае распространения в Воронеже так называемых «открытых писем» секты адвентистов-реформистов, в которых содержалась гнусная клевета на советский строй и политику КПСС. Это акция идеологической диверсии, не имеющая никакого отношения к охране прав верующих, акция, которая планировалась и готовилась враждебными элементами по прямой указке с Запада.
Реакция воронежцев в таких случаях была однозначной — эти письма они отправляли в советские, партийные и административные органы с настоятельной просьбой оградить их от подобных провокации.