В том же 1965 году в Тюмени начали происходить странные события. Некая группа молодых людей 16–18 лет стала отлавливать и избивать тюменских хулиганов, вершить, так сказать, справедливый суд. Милиция оказалась не в состоянии справиться с «неуловимыми мстителями» и передала дело в Управление КГБ по Тюменской области. Чекистам, среди которых был и мой отец, не составило большого труда вычислить молодых людей и пригласить их на воспитательную беседу. В целях «институционализации карательной группировки», то есть для придания ей законного статуса, в 1966 году в горисполкоме было решено открыть в помещении пустующей водонапорной башни по улице Орджоникидзе военно-патриотический клуб «Дзержинец», который существует и поныне. Наделенные необходимыми полномочиями, одетые в военную форму, дзержинцы, подобно дружинникам, во всем следовали теперь букве закона. Когда папа привел меня к ним, то первое, что я увидел, поднимаясь по крутой лестнице над 25-метровым колодцем водонапорной башни, был расстеленный между этажами парашют.
Поэтому, когда в том же 1966 году вышло продолжение фильма о Ленине под названием «Верность матери», то я уже буквально летел на сеанс, чувствуя внутреннюю связь между событиями на экране и в жизни. Тема матери как-то плавно перешла в следующий знаковый фильм о чекистах «Щит и меч»:
С чего начинается Родина?
С картинки в твоем букваре,
С хороших и верных товарищей,
Живущих в соседнем дворе.
А может, она начинается
С той песни, что пела нам мать,
С того, что в любых испытаниях
У нас никому не отнять.
В 1969 году та же женская тема получила развитие в фильме «Посол Советского Союза». Прототипом главной героини фильма выступала первая в мире женщина-министр — нарком государственного призрения Александра Михайловна Коллонтай, назначенная в первое советское правительство лично Владимиром Ильичом Лениным. Она же создала в наркомате Отдел по охране материнства и младенчества, в годы Гражданской войны возглавляла политотдел 1-й Заднепровской Украинской Советской дивизии, наркомат агитации и пропаганды Крымской Советской Республики, была инициатором создания и заведующей женотделом ЦК РКП(б), а в 1922 году, будучи потомственной дворянкой, стала вторым в мировой истории женщиной-послом — сначала полпредом в Норвегии и Мексике, а затем в Швеции. Немалую роль в создании фильма «Посол Советского Союза» сыграла изданная в 1968 году книга Зои Ивановны Воскресенской «Девочка в бурном море», построенная на автобиографическом материале, поскольку в годы войны Зоя Ивановна была пресс-секретарем Александры Коллонтай в Стокгольме. Более того, перу Зои Ивановны Воскресенской принадлежит и упоминавшаяся выше книга и фильм «Сердце матери». Впоследствии только за период с 1962 по 1980 год её книги будут изданы тиражом в 22 млн экземпляров. Зоя Ивановна станет культовой детской писательницей — с её книгами будет знаком каждый советский первоклашка. Со страниц старенького букваря Зоя Ивановна трогательно и мудро рассказывает юным строителям коммунизма о детских годах вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина, а книга «Сердце матери» о семье Ульяновых, легшая в основу кинофильмов «Сердце матери» и «Верность матери», станет программной для целого поколения советских людей.
Но в те годы мы не знали, что в образе матери Ленина воплощены реальные черты биографии как самой Зои Ивановны, так и ее матери Александры Дмитриевны, которая, рано потеряв мужа, взяла на себя заботу о детях и внуках. В 1993 году вышли воспоминания Зои Ивановны «Теперь я могу сказать правду», из которых стало ясно, что детская писательница Зоя Воскресенская и полковник госбезопасности Рыбкина — одно и то же лицо. В 1930-е годы в Финляндии она в качестве заместителя резидента разведки НКВД СССР по-матерински опекала молодого нелегала «Андрея» — Павла Судоплатова, а в июне 1941 года помогала ему создавать Особую группу (в дальнейшем 4-е Управление НКВД) и спецназ ОМСБОН для ведения диверсионной разведки в тылу противника. Как мне недавно рассказала ее внучка Елена, в 1944 году в составе одной из разведывательно-диверсионных групп за линию фронта ушел сын Зои Ивановны — Володя Рыбкин, знаменуя таким образом рождение первой династии омсбоновцев. К тому же начальником отдела 4-го Управления НКВД — НКГБ, курирующим заброску нелегальной агентуры и разведывательно-диверсионных групп в оккупированные гитлеровцами страны Восточной Европы, был муж Зои Ивановны — полковник Борис Аркадьевич Рыбкин, погибший при загадочных обстоятельствах в 1947 году.
В письме на имя Павла Анатольевича Судоплатова, сохранившемся в домашнем архиве Рыбкиных, сын Зои Ивановны Владимир пишет:
«Дорогой Андрей!
От всего сердца поздравляю вас, Павел Анатольевич, с самым святым и гордым праздником на Вашем веку!
В начале марта 44 г. Вы отправили нашу опергруппу в район боевых действий 3-го Украинского фронта с заданием: при освобождении Херсона, Николаева и Одессы вербовать и забрасывать на территорию Румынии агентов с проникновением в ряды сигуранцы, полиции и антисоветских националистических организаций; расследовать партизанское подполье (обведено карандашом. — А. В.), выявлять предателей и т. д. Все это мы проделали и, кроме того, нами были получены ценные данные о немецкой агентуре, заброшенной на территорию Белоруссии, Украины и Кавказа. Немцы большинству из них сделали укол в ногу, оставив навсегда хромыми.
В составе нашей опергруппы были: М. Касьянов, М. Суриков, П. Алексахин — оперативные работники, Н. Зенин — минер, Н. Иоганов — автоматчик и В. Рыбкин — радист-шифровальщик. Мой ключевой номер шифра был 31713. Навсегда запомнил, как 14 мая в Одессе я расшифровал радиограмму, в которой Вы поздравили меня с совершеннолетием. Нагрузка была сумасшедшая и работал на двух радиостанциях — нашей десантной “Белка-4Д” и трофейном “Торне”. Вернулись мы в августе.
В этой книге очень много материалов, которые прошли через мои руки и, несмотря на радиотехнические домыслы авторов, она рассказывает о реальных событиях первого периода оккупации Одессы.
Кстати, один из сыновей Молодцова живет в нашем доме».
Письмо это датировано 1975-м годом. Но, по свидетельству родственников, Володя — Владимир Борисович Рыбкин — постоянно переписывался с Судоплатовым и в те годы, когда Павел Анатольевич находился в тюрьме. Выйдя из заключения 21 августа 1968 года, Судоплатов занялся переводами и стал писать рассказы под псевдонимом Анатолий Андреев. В 1976 году в Издательстве политической литературы вышла книга Клима Дмитрука «Свастика на сутанах» (авторизованный перевод с украинского Анатолия Андреева), в которой на основе многочисленных архивных документов и свидетельств очевидцев рассказывается о преступлениях униатской (греко-католической) церкви, делавшей ставку на союз креста и свастики. «Храм Божий или штаб-квартира СС», — вопрошает автор. Дочь Владимира Рыбкина хранит экземпляр этой книги с надписью: «Владимиру Борисовичу Рыбкину в день пятидесятилетия с пожеланием новых больших творческих успехов. П.А. Судоплатов (Анатолий Андреев) 14 мая 1976 г.». А 14 августа 1980 года Владимира Борисовича не стало… Это был очередной удар судьбы — для Зои Ивановны, к сожалению, не последний.
А начиналось все так. Зоя Ивановна Воскресенская родилась, как и Павел Анатольевич Судоплатов, в 1907 году. Детство её прошло в городе Алексин Тульской губернии, отца звали Иван Павлович Воскресенский, он был железнодорожником, помощником начальника станции Узловая. Это был край, как позднее писала сама Зоя Ивановна, «приокских заливных лугов с запахом полевой клубники, кондового бора с толстым мшистым ковром, где даже в пасмурный день светло от бронзовых мачтовых сосен, красавицы Оки с широким правобережным пляжем тончайшего золотистого песка и крутыми левыми берегами… Мама водила нас в березовую рощу слушать соловья, а зимними вечерами бабушка Степанида Ивановна рассказывала сказки и легенды, притчи и предания».
После смерти отца семья переехала в Смоленск, где Зое пришлось стать «младшей хозяйкой дома». Она вспоминала, как вместе с мамой шила из железнодорожной шинели отца пальтишки для маленьких братьев. По счастью, в 1921 году старый друг отца устроил девочку библиотекарем в 42-й батальон войск ВЧК Смоленской губернии. Разворачивалась борьба чекистов с беспризорностью, и Зоя, боец штаба ЧОН, вскоре становится политруком в колонии для малолетних правонарушителей под Смоленском. И хотя Зое не было и 17 лет, ей удалось найти с ними общий язык. Именно тогда у Зои впервые возникла мысль написать книгу для детей…
Когда в октябре 1921 года заместитель председателя Гомельской ГубЧК Наум Эйтингон был ранен и некоторое время находился на излечении в Смоленске, то, по воспоминаниям его дочери Музы Малиновской, он познакомился с Зоей, которая бывала в Смоленске. Спустя год Эйтингон перешел на работу в центральный аппарат ОГПУ на Лубянке, что видимо отразилось на дальнейшей судьбе Зои.
В 1928 году ее по партийной путевке направили в Москву в транспортный отдел ОГПУ на Белорусском вокзале. К этому времени она была замужем за комсомольским активистом Владимиром Казутиным, в 1926 году у них родился сын Володя, заботу о котором взяла на себя бабушка. В апреле 1929 года Зою приняли в члены партии, а в августе того же года пригласили на Лубянку. Судя по всему, незаурядная внешность, удивительное душевное обаяние и острый ум молодой сотрудницы обратили на себя внимание руководства ИНО ОГПУ.
Начальник отделения Иван Андреевич Чичаев, разливая чай, сказал:
— Садись к столу, разведчица, — и усмехнулся.
— Как вы меня назвали?
— Разведчицей.
— Я же еще девчонка! — и, смутившись, Зоя наклонила голову.
— Что девчонка, это верно. — Иван Андреевич мешал ложечкой чай в стакане и смотрел на неё внимательными глазами.
— Девчонка, — повторил он уже серьезно, — но профессией твоей теперь будет разведка, а значит, ты разведчица. Поедешь в Харбин, — Чичаев отхлебнул чай из стакана, — для работы в нефтяном синдикате. Синдикат — это твое прикрытие, это лишь легальная возможность для твоей разведывательной работы.