танет как обычно.
Гаржу не было жаль Волка, но он смутно ощущал, что уходит неплохой человек. Который, вообще-то, не отказал ему в помощи. И вспомнил о нем, как обещал, как только смог наладить контакт с нужной планетой. Хотя бы за это можно было быть ему благодарным и пытаться помочь. Да Гарж и пытался, хоть и понимал, что ничего уже сделать не сможет.
Один раз в медотсек заглянул Макс. Они с Волком о чем-то тихо переговорили, и Гарж услышал только, как Ружевич сказал, разводя руками:
- Я ничего не могу сделать без материала, извини.
Они еще пошептались немного, Макс кивнул и вышел, ничего не сказав Гаржу. Хотя, кажется, мог рассказать много полезного.
В один момент, когда Волк не то харкал, не то блевал на пол черной жижей с полупереваренными кусочками завтрака, Гарж вдруг разозлился. Хлопнул ладонью по кнопке, и на полу зашумел кровосток. Мутная дрянь потекла вниз, причем уже не в первый раз, заполняя пазухи между этажами до отказа. Мелькнула мысль, что нужно будет послать Мэриленда их вычистить.
- Так, хватит умирать, - Гарж от души пнул ножку кушетки. Та пошатнулась, но устояла.
Волк удивленно уставился на него. Капитан всхуднул, взбледнул и не производил никакого угрожающего впечатления.
- Ты оборзел?
- Мне надоело здесь прыгать. Если ты надумал сдохнуть с концами, так сделай уже это. Если есть способ решить проблему, если Макс или кто-то из копов знает решение, то скажи, и мы все сделаем.
Волк поджал губы. Он все-таки был капитаном. А Гарж все-таки все еще был Гаржем - человеком, который официально не имел никакого отношения к экипажу "Неу".
- Макс знает, - медленно процедил Волк. - Но без материала он ничего не сделает. Есть шанс, что я дотяну до планеты, тогда все решится сам собой.
- Ты сам в это веришь?
- Верю. А теперь вали отсюда, дай мне отдохнуть. И сделай так, чтобы сюда никто не заходил какое-то время.
Нет, конечно, Волк в это не верил. Но кем был Гарж, чтобы капитан делился с ним собственными переживаниями?
А через три дня Волк умер. Без какой-либо трагедии, драмы и предсмертного раскрытия тайн. Обругал Дьюлу и выгнал его вон, Мэри чуть ли до истерики довел, на Гаржа рявкнул - и всех вынудил уйти.
Никто потом долго не хотел возвращаться в медотсек, все вяло переругивались и обсуждали капитанские причуды, сидя в столовой. Даже копам позволили сесть рядом, да и вообще были в каком-то упадке. Когда у Мэри закончились аргументы и он был вынужден сунуть нос в медотсек, он вернулся через пять минут, как будто и не уходил: бледный, ошарашенный и забывший все связные слова.
- Там... эта... он!
- Волк укусил тебя? - Гарж хмыкнул, неохотно поднимаясь из-за стола. За ним никто не пошел.
Мэриленд почти бежал вперед. Гарж не спешил, прилично отставая. Вошел он бодрый, давно забывший про обиду на ставшего совсем эксцентричным капитана.
- Ну, и зачем ты довел до слез нашего Мэри?
Мэриленд обиженно запыхтел в коридоре. В медотсек он заходить не стал.
- Твою мать.
Волк лежал на кровати. Сильная оцепеневшая рука свесилась вниз. Из уголка рта свисала длинная нитка черной слюны. Кожа на лице покрылась испариной, стала серой, тонкой. Явно, ярко проступили черные прожилки. У Гаржа, который неохотно подошел поближе, сложилось ощущение, что между черепом и кожей Волка образовалась черная прослойка. Страшно представить, что можно обнаружить во внутренних органах, если по старинке вскрыть капитана. Уже не капитана.
Гарж вытащил из ящика запасную простыню, накрыл ею Волка, подоткнул края. Продезинфицировал руки и вышел из медотсека, запустив сильную циркуляцию воздуха.
- Не заходи пока. И вообще иди куда-нибудь, погуляй.
Мэриленд кивнул и, видимо, решил вернуться назад, в столовую, чтобы поделиться со всеми новостью. А Гарж направился в пилотную рубку.
В очередной раз корабль рванулся вперед. Дьюла сполз в кресле, держа руку на панели управления. Снова ничего не вышло, и тот от души приложил кулаком по пластику.
- Мы уже никуда не спешим. Если еще не проскочили Лаохоо, забей его как перевалочный пункт и ставь на автопилот, капитан.
Дьюла поднял на удивленный взгляд, опуская ладонь на панель включения автопилота. Кажется, он одновременно хотел как можно скорее сбежать из пилотной и как можно дальше оттянуть принятие собственного капитанства.
- Ну нет.
- Ну да.
Кажется, Дьюла запаниковал. По крайней мере, глаза у него округлились, голос куда-то пропал.
- Кха, - невнятно сказал он, включая автопилот.
- Я тебе что сказал сначала!
Эссенжи закашлялся, прикрывая рот ладонью. Одной рукой хлопая друга по спине, другой Гарж тыкал в навигатор, пытаясь найти на пути кладбище, помеченное как дрейфующая свободная станция. Обнаружив его впереди, перевел линию пути на один квадрант в сторону так, чтобы она проходила через эту станцию. Навигатор мигнул, принимая изменения в маршруте.
- Ну, а что с тобой? Подцепил что?
Иногда до Гаржа доходило медленнее, чем нужно. Он сжал руку Дьюлы за запястье и заставил оторвать ото рта. Тот отдал руку и развел пальцы, на которых склизкими нитями расползлась чернота.
- Твою мать. Да что такое-то!
- Отвали, - Дьюла отдернул руку и отодвинулся, хотя сделать это в небольшой пилотной рубке было довольно сложно.
- Сам долетит, - отрезал Гарж.
Навигатор был с ним согласен и показывал прибытие к первому пункту назначения примерно через десять часов.
Вообще-то Гарж полагал, что ему плевать на весь экипаж и груз на борту, вместе взятые. Но, кажется, что-то такое, что принято называть "профессионализмом", на этот раз взяло верх, и первое, о чем подумал Гарж, была необходимость изолировать больного. Заразного больного в первую очередь, а во вторую очередь уже друга, которого нужно во что бы то ни стало спасти.
Дьюла вяло сопротивлялся и хотел в свою каюту. Прямо так и утверждал, упираясь и не желая заходить в медотсек.
- Какая тебе разница, где лежать? Включил планшет и радуешься, перевариваешь назначение...
- Я не хочу, чтобы ты меня лечил.
- Почему это?
- Потому.
- Ты сегодня убедителен как никогда, - Гарж уже запихал Эссенжи в медотсек, поэтому все возмущения пропускал между ушей.
- Руку.
- Не дам.
Гарж и не спрашивал. Ухватил за локоть, надавил на нерв и, пока Дьюла морщился от неприятного ощущения, всадил ему в вену шприц. Оставив друга переваривать слабенький антибиотик и ничего не сказав, Гарж вышел и направился к каютам.
Макс был в своей каюте один. Гарж побарабанил кулаком в дверь, которая довольно быстро отползла в сторону. Кажется, Ружевич ожидал увидеть не его, поэтому выражение крайнего недовольства на лица сменилось простым недовольством.
- Чего? - спросил Макс, не спеша приглашать медика в свою каюту.
Ну а Гарж вошел сам, ему было совсем не до церемониальных приседаний.
- Разговор есть. Вряд ли ты захочешь говорить об этом в коридоре.
Макс пожал плечами и закрыл дверь, неприязненно глядя, как Гарж устраивается в единственном кресле.
Ни в одной из кают не было достаточно места, чтобы разгуляться, но все их обитатели старались придать комнатам обжитой вид, вот и захламляли их как могли. Каюта же Макса была стерильно пуста, как будто в ней никто и не жил.
- Ну, что тебе нужно? - Ружевич остался стоять, возвышаясь над Гаржем, над которым, в общем-то, сложно было не возвышаться, даже когда он стоит.
- Сколько Волк должен был тебе заплатить?
Макс помолчал, переваривая услышанное. Думал он при этом, кажется, не совсем о том, о чем нужно было.
- Все-таки умер?
- Удивительное дело, - огрызнулся Гарж. - Все мы когда-нибудь умрем. Ну, сколько?
Макс назвал сумму, близкую к заоблачной. Если такая была на счету Волка, значит, до нее можно было добраться. Гарж кивнул.
- Хорошо. В чем заключается твоя работа?
Помолчав и поразмыслив, стоит ли делиться своими секретами, Макс все-таки ответил:
- Литопсы.
- Ну, да, - Гарж неплохо помнил эти довольно мерзкие на вид пористые камни, которые раз в год цвели. И росли они везде, даже на такой земле, на которой ни один пристойный цветок не проклюнется.
- И что с ними?
- Ничего, - Макс одарил его еще одним взглядом, от которого, по идее, должны были разом заныть все зубы. Но Гарж заулыбался, демонстрируя полный безукоризненный набор.
- Если нигде не ошибиться, из них можно синтезировать любое лекарство. Точнее, что-то вроде умной таблетки, которая сама решит, чем ты болен и как тебя лечить.
Гарж поднял брови. Были у него некоторые сомнения относительно умных таблеток, а также волшебных, радужных и всех прочих, которых, кстати, не так уж сложно было и купить, если знать, где. Видимо, чем-то подобным и занимался Макс.
Но Волк не был ни дураком, ни любителем нелегальных забав (ну, кроме основной своей работы), чтобы купиться на какую-то байку и согласиться выложить за нее неприличные деньги.
Макс пристально смотрел, перебирая варианты.
- Да-да, - Гарж патетично развел руками, - дорогой капитан оставил нам не только свой бизнес с корытом, но и две маленькие, но очень мерзкие проблемки. Племяшку и вот эту вот дрянь. Передоговоримся? Не думаю, что ты хочешь остаться без денег вообще.
- Я уж найду, на что прожить, не переживай, - отозвался Макс. Ему было совершенно все равно, кому отдать сыворотку из литопсов и с чьего счета получить деньги. В этом вопросе он был замечательно гибок и равнодушен. Главное - результат.
- Меня это устраивает, - Ружевич кивнул. - Договора не было, потому что Волк мне доверял, но если есть желание...
- Есть.
Не то что бы Гарж не доверял Максу. Хотя, конечно, не доверял. Зачем вообще кому-то доверять, если можно не доверять? Но все-таки главным мотивом его ответа была вредность: вот, значит, Волк доверял, а я нет, я-то тебя насквозь вижу.
Макс пожал плечами. Договор как договор, безличный, сплошные цифры, переделанный из какого-то шаблона, взятого из базы документации. Ружевич был в нем уверен примерно так же, как в самом себе. Никто еще никогда не находил способа к нему придраться.