[662] записывалось в полицию не менее 10 человек[663].
Тут вполне закономерно возникает вопрос: если организационно руководство ОУН приняло решение направить людей в структуру, виновную в уничтожении десятков тысяч людей (пускай даже тогда ОУН не знала о том, сколь ужасной будет немецкая политика уничтожения, она ничего не сделала, чтобы отозвать своих членов из полиции во время проведения операций против евреев в 1941-1942 гг., но организованно отозвала своих членов в 1943 г.), то руководство ОУН и сама организация несет прямую ответственность за уничтожение евреев украинской вспомогательной полицией.
К осени 1941 г. ОУН вновь понесла организационные потери. Летом-осенью 1941 г. от ОУН откололась группа членов – И. Митринга, Б. Левицкий[664], М. Турчманович[665], Р. Паладийчук[666], В. Ривак[667] и некоторые другие. По свидетельству Т. Бульбы-Боровца, тесно взаимодействовавшего в «Полесской Сечи» с И. Митрингой (он был неофициальным редактором его газеты «Гайдамак»), И. Митринга отстаивал идею революционно-демократической организации. Он полагал, что немцы, равно как и большевики, являются врагами Украины, и поэтому украинский народ настроен против немцев и против них необходимо вести идеологическую борьбу. Идеология ОУН, по мнению И. Митринги, не имела никаких шансов на успех в Советской Украине[668].
В Киеве в начале 1942 г. бандеровцы на низовом уровне сотрудничали с мельниковцами и имели определенное влияние в украинской полиции Киева, которой руководили мельниковцы[669]. Отношение ОУН к самой полиции (по крайней мере официально) изменилось. В начале 1942 г. ОУН под страхом исключения из организации запрещала своим людям вступать в полицию[670].
В начале 1942 г., несмотря на арест некоторых членов организации, ОУН-Б официально еще не выступала против немцев. Отчасти это объяснялось позицией главы ОУН С. Бандеры. В начале 1942 г. Е. Стахов[671] получил письмо от Бандеры для Лебедя. В нем Бандера призывал не предпринимать никаких акций против немцев[672]. В этот период бандеровцы еще не перешли на антинемецкие позиции, хотя уже пребывали преимущественно на нелегальном или полулегальном положении в подполье.
Иногда в Галичине местное население само организовывало мелкие боевки для сопротивления немецким оккупантам. Показателен в связи с этим пример И. Н. Ткачука. Весной 1942 г. он создал небольшой отряд из 7 человек для защиты населения. Однако после «разговора» с Ровенским проводником ОУН «Черным» группа Ткачука распалась, так как «Черный» выразил недовольство ее «бандитской» деятельностью против немцев. Сам Ткачук присоединился к ОУН[673].
Весной 1942 г. состоялась ІІ Конференция ОУН-Б. В ней принимали участие Н. Лебедь[674], Д. Мирон, И Климов, В. Кук[675], Я. Старух – «Синий», З. Матла – «Днипровый»[676], Турчманович – «Кречет», Майивский – «Косар»[677], М. Степаняк[678], Д. Клячкивский – «Билаш»[679]. И. Климов был обвинен в том, что из-за личных амбиций вел раскольническую деятельность, и был снят с должности проводника ЗУЗ (Галичины). Его место занял М. Степаняк. И. Климова понизили до офицера по специальным поручениям войскового референта ЗУЗ. Д. Клячкивский стал проводником ПЗУЗ (Пiвнiчно-захiдних українських земель – Северо-Западных украинских земель, то есть Волыни и Полесья), В. Кук – проводником ПСУЗ (Пiвденно-схiдних українських земель – юго-Восточных украинских земель). Д. Майивский стал референтом пропаганды, Д. Грицай – войсковым референтом, М. Арсенич – главой СБ ОУН, Роман Кравчук – организационным референтом, М. Прокоп и З. Матла стали членами Провода[680]. Всем этим людям вскоре предстоит играть важную роль в политике или пропаганде ОУН. На конференции были приняты политические постановления, которые провозглашали политические приоритеты ОУН.
Во вступлении к политическим постановлениям Конференции ОУН заявляла о себе как об организации, продолжающей борьбу за Украину, «которую проводили в Украине СВУ, Хвылёвисты, УВО». ОУН провозглашала, что в своей борьбе стоит на платформе акта 30 июня. В это время ОУН еще выступала против «партизанщины», выдвигая вместо нее лозунг национальной революции. Советский Союз рассматривался главным врагом: «мы считаем нашим главным фронтом – фронт борьбы с московским империализмом, под какой маской он бы не выступал (белогвардейщины, керенщины, большевизма и славянофильства или им подобных». Здесь же мы находим знакомый лозунг о создании государств в рамках этнографических территорий в качестве основополагающего принципа построения государств Восточной Европы. В пункте «д» читаем: «московско-большевицкой концепции – интернационализму и немецкой концепции так называемой «Новой Европы» мы противопоставляем международную концепцию справедливой национально – политически-хозяйственной перестройки Европы на основе свободных национальных государств под лозунгом – „свобода народам и человеку“»[681].
Возникновение независимой Украины рассматривалось украинскими националистами как гарантия свободы Восточной Европы: «только справедливая развязка украинского вопроса может уравновесить силы Востока Европы и обусловить свободную жизнь народов, порабощенных Москвой». Примечательно, что освобождение Восточной Европы Украина рассматривает как свою «историческую миссию». В пункте о социально-политических программных положениях ОУН заявлялось: «Мы считаем решительным образом не приспособленными для новой украинской жизни систему капиталистическую, коммунистическую и также национал-социалистическую, поскольку Украинское Государство, которое должно вырасти из сугубо украинских стремлений в форме украинской нациократии (господство нации на своей земле), является прогрессивнее всех иных систем»[682]. В этом положении нет ничего нового. Антикапитализм и антикоммунизм были составной частью оуновской идеологии и до войны. Национал-социализм, хотя и считался куда более прогрессивной формой, чем коммунизм и капитализм, все же рассматривался как форма более полезная для Германии, в то время как для Украины более полезным должна была стать нациократия.
В религиозной политике ОУН, несмотря на лозунги отделения церкви от государства, недвусмысленно давала понять, что не поддерживает «московскую» церковь: «в религиозной политике не связываемся ни с каким религиозным культом. Стоим за использование всех форм религиозной жизни для активизации масс и получения власти над ними. Боремся за оздоровление церковной жизни, за направление ее на реальные рельсы украинской национальной сознательности и общественно-политической борьбы. Боремся против любых иностранных, москвофильских оппортунистических влияний на церковную жизнь. Боремся против любого нездорового сектантства и религиозных распрей, отвлекающих внимание народа от главного дела борьбы за национальную государственность. Мы за Украинскую Национальную Автокефальную церковь с патриархом в Киеве и полный разрыв с Москвой»[683].
Отдельные три пункта постановлений конференции ОУН посвящены отношению украинских националистов к трем народам: русскому, польскому, еврейскому. На них мы остановимся подробнее в разделах, посвященных отношению ОУН-Б к этим народам.
Отношение ОУН к немцам изменилось. На ІІ Конференции было принято решение начать пропаганду против всех оккупантов украинских земель, включая немцев, однако уклоняться от прямой борьбы с ними[684].
На момент конференции бандеровцы считали партизанскую войну бесполезной тратой человеческих жизней. Не партизанская война, а национальная революция, по их мнению, должна была освободить Украину[685]. Несмотря на антинемецкие лозунги, никаких активных антинемецких действий в этот период украинскими националистами еще не производилось. Тем не менее, хотя в 1942 г. ОУН еще не выступала против немцев с оружием в руках, однако решительным образом боролась против вербовки в Германию украинского населения, саботируя их через своих сторонников[686].
Все нарастающее недовольство украинского населения немецкой властью вынуждало руководство ОУН искать пути изменения ситуации. В октябре 1942 г. во Львове состоялась І Военная Конференция ОУН-Б. Инициатива конференции исходила не от Н. Лебедя, а от нижестоящих членов ОУН.
В ней принимали участие следующие деятели ОУН:
1. Н. Лебедь – «Орест» – Правящий («урядуючий») проводник ОУН
2. Военный референт центрального Провода «Дуб»
3. Офицер по специальным поручениям при военной референтуре ОУН И. Климов.
4. Военный референт края «Запад» Л. Павлишин – «Вовк»
5. Военный референт края «Север» В. Ивахов – «Сом»[687]