[740]. Еще до взятия города Львова активисты ОУН захватили Львовскую радиостанцию[741]. Через захваченные радиостанции украинские националисты призывали уничтожать евреев[742].
Согласно докладу эйнзацгруппы, после отхода советских войск во Львове местные жители согнали 1000 евреев в тюрьму НКВД, затем большую их часть убила украинская полиция, которая была организована ОУН, однако состояла не только из членов ОУН[743]. Принимали ли участие в погроме члены «Нахтигаль»? Немецкий историк Д. Поль полагает достоверно известным, что члены батальона «Нахтигаль» принимали участие в расправе над евреями в тюрьме Бригидки[744].
Однако не все ученые согласны с тем, что батальон участвовал в погроме. Ответу на вопрос, участвовал ли батальон «Нахтигаль» в уничтожении поляков и евреев во Львове, посвящена глава книги И. Патрыляка[745]. В ней он рассматривает как сами источники, касающиеся пребывания бойцов «Нахтигаля» во Львове, так и формирование советского историографического стереотипа об участии подразделения Дружин украинских националистов в уничтожении евреев и польских профессоров. После изучения источников украинский исследователь приходит к выводу, что, хотя в предвоенной идеологии ОУН содержались положения, призывающие к уничтожению евреев, имеющиеся в наличии источники не подтверждают версию о том, что члены «Дружины» участвовали в уничтожении евреев, он признает, что в уничтожении евреев принимали участие некоторые украинцы-члены полицейских формирований (но не батальона «Нахтигаль»)[746]. В еврейском погроме, по его мнению, участвовали только украинские деклассированные элементы («шумовиння»)[747]. «Нахтигаль» как организация, по его мнению, в антиеврейских акциях не был замешан[748], а убийство некоторыми бойцами батальона «Нахтигаль» евреев, учиненное через несколько дней в Винницкой области членами батальона, было совершенно «в состоянии аффекта» по просьбе населения и не было отражением политики ОУН по отношению к евреям[749].
Большое место в аргументации И. Патрыляка и других украинских историков для подтверждения тезиса, что «Нахтигаль» не причастен к уничтожению евреев и поляков во Львове, занимает утверждение, что показания свидетелей против «Нахтигаля», да и вообще сам интерес к этой теме, появились только после того, как у Советского Союза в 1959 г. возникла потребность «свалить» западногерманского политика Т. Оберлендера[750]. До этого ни на Нюрнбергском процессе, ни в «Акте чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецкофашистских захватчиков», ни в советской историографии обвинения против бойцов «Нахтигаль» не присутствовали[751]. Это действительно так. До 1959 г. обвинения в убийствах бойцам «Нахтигаль» советской стороной не выдвигались. Означает ли это, однако, непричастность «Нахтигаль» к погромам? В материалах «Чрезвычайной государственной комиссии» нет ничего не только о «Нахтигаль» и Оберлендере, но и практически ничего (за исключением нескольких свидетельств) не сообщается о Львовском погроме начала июля[752] (в отличие, например, от «дней Петлюры»[753]), но это не означает, что погрома не было. Такое невнимание к делам, касающимся еврейских погромов, мы можем встретить в материалах и актах комиссии и по другим городам Западной Украины, где еврейские погромы имели место. Отсутствие материалов о «Нахтигаль» и интереса к теме Львовского погрома скорее связано с особенностями советского делопроизводства и не может служить доказательством непричастности батальона «Нахтигаль» и Т. Оберлендера к еврейскому погрому. Другое дело, насколько достоверны показания свидетелей, данные в 1959 г.? Не были ли они сфабрикованы? Критика достоверности этих свидетельств со стороны И. К. Патрыляка выглядит вполне убедительно[754].
Но показания о причастности членов «Нахтигаль» к расстрелу евреев были получены не только советским судом, которому была выгодна компрометация Оберлендера, но и судом ФРГ[755]. Кроме того, пережившие Холокост еврейские свидетели погрома утверждали, что солдаты в немецкой форме, говорившие по-украински, участвовали в избиении евреев у тюрьмы «Бригидки»[756]. Участие солдат, говоривших по-украински, в погроме еще не означает, что это были непременно члены батальона «Нахтигаль» – на немецкой службе состояло достаточное количество украинцев. Но они не составляли отдельного воинского подразделения, и маловероятно, что все эти украинцы на немецкой службе собрались у тюрьмы «Бригидки» (как это имело место 30 июня), поэтому правдоподобной выглядит версия, что среди «немецких» украинцев, участвовавших в погроме, все-таки были бойцы «Нахтигаль».
Однако между этими свидетельствами выживших евреев и советскими обвинениями в адрес батальона «Нахтигаль» имеются существенные различия: советская сторона в 1959 г. обвиняла батальон в том, что он последовательно выполнял карательные функции: сторожил еврейское население и советских военнопленных, производил расстрел евреев в подвале, участвовал в уничтожении польских профессоров и т. д.[757]. При этом в советских обвинениях никак не фигурировали события у тюрьмы «Бригидки». В показаниях же выживших евреев в вину украинцам в немецкой форме (бойцам «Нахтигаль»?) ставилось в вину участие в погроме именно 30 июня у тюрьмы.
Можно предположить, что, по крайней мере, некоторые солдаты «Нахтигаль» были причастны к расстрелу евреев во Львове в начале июля 1941 г., но у нас нет подтверждений тому, что они выполняли приказ Провода, а не действовали по собственной инициативе. Вероятно, инициативой «снизу» без указаний руководства ОУН были и расстрелы в Виннице.
Если причастность солдат «Нахтигаль» к погрому до сих пор является предметом ожесточенных споров, то с уверенностью можно сказать, что украинская милиция, созданная И. Равликом по поручению Я. Стецько, участвовала в погроме 30 июня – 1 июля. Имеющиеся у нас данные, в том числе немецкие источники, проанализированные Д. Полем[758], опровергают мнение украинского историка Ж. Ковбы, что в погроме принимали участи только местные деклассированные элементы[759]. Евреев насильно заставляли хоронить убитых НКВД украинцев. Это сопровождалось избиениями, а иногда и расстрелами евреев[760]. По воспоминаниям самих львовян, украинские милиционеры (в полном соответствии с «Указаниями во время войны») задерживали евреев, бывших активистами при советской власти, и расстреливали[761]. В тоже время, по свидетельствам очевидцев, в погроме участвовали не только украинцы и УНМ, но также и поляки[762].
По крайней мере, после 2 июля инициатива расстрелов евреев исходила от немецкой стороны. 2 и 3 июля во Львове подразделения эйнзацгруппы О. Раша совместно с созданной до этого украинской милицией, которую на тот момент возглавлял один из лидеров ОУН-Б Е. Врецьона, впоследствии член УГВР, расстреляли около 3 тысяч евреев в качестве «ответа» за уничтожение украинских заключенных[763]. Стоит отметить, что УНМ со 2 июля была включена в систему немецкой администрации и подчинялась СС[764].
Некоторые украинские историки, доказывая непричастность бойцов «Нахтигаль» и представителей украинских националистов вообще к львовскому погрому, ссылаются на «уникальные документы», так называемый документ «к книге фактов» («до книги фактiв»), который, по их мнению, доказывает непричастность украинских националистов к погрому[765]. Документ, найденный у неизвестного убитого члена украинского подполья, согласно заявлению работников архива Службы Безопасности Украины (СБУ) представляет собой хронику событий с 22 июня по сентябрь 1941 г. В нем, помимо прочего, сообщается об обращении гестапо к «украинским кругам» с просьбой организовать 3-х дневный еврейский погром. Однако руководство ОУН расценило это обращение как провокацию, рассчитанную на то, чтобы скомпрометировать украинское движение и затем под предлогом наведения порядка укротить его[766]. Как видим, в этой версии, ОУН отказалась от еврейских погромов не из-за любви к евреям, а для того, чтобы не дать немцам лишнего повода остановить деятельность организации.
Но имели ли место события, описанные в «книге фактов», на самом деле? Было ли обращение немецкой стороны к украинским националистам? Отказали ли бандеровцы гестапо в проведении еврейского погрома? Действительно, известно, что в некоторых случаях ОУН на местах выступала против погромов (как было, например, в Коломые, о чем еще будет сказано). При этом все остальные данные и логика развития событий свидетельствуют против подлинности версии оуновской стороны. Во-первых, выглядит странной дата обращения немцев к украинским националистам с просьбой о погроме (4-7 июля 1941 г.). К этому времени во Львове уже произошел погром, в котором активно участвовала сформированная ОУН-Б украинская милиция. Против того, что ОУН действительно отвергла просьбу немецкой стороны, свидетельствуют листовки, призывающие уничтожать евреев, которые распространялись Климовым-«Легендой» с 30 июня 1941 г. Дальнейшее развитие событий также опровергает версию о непричастности ОУН-Б к погромам. Вскоре после «обращения» гестапо, 25-27 июля, состоятся «дни Петлюры» (о них речь пойдет ниже), во время которых украинская милиция также принимала участие в арестах и убийствах еврейского населения. Утверждение авторов документа, что «только благодаря решительному поведению кадров ОУН» на Западной Украине после отступления большевиков дело не дошло до погромов, не соответствует действительности – после ухода РККА погромы произошли во многих населенных пунктах Западной Украины, а отношение ОУН к ним, как мы вскоре убедимся, было, как правило, благоприятным. Вероятно, документ создавался много позже описываемых событий с целью «обелить» политику ОУН в начале войны. Действительно, известно, что после ІІІ Съезда и формальной демократизации ОУН в октябре 1943 г. в некоторых местах было приказано опровергать информацию об участии украинской полиции в убийстве евреев, а вину возлагать на немцев и поляков