.
К июлю 1941 г. бандеровцы еще не имели четкого плана разрешения еврейского вопроса, но они склонялись к жестким мерам, реализовывавшимся в Германии до нападения на Советский Союз.
Важным для понимания отношения бандеровцев к евреям является один неподписанный документ, датируемый 18-19 июля 1941 г. Относительно того, что это за документ, в исторической науке существуют разногласия. Одни ученые считают, что это протокол Конференции[878] ОУН-Б[879], другие, что это протокол заседания Рады сеньоров[880]. В. Вятрович, ссылаясь на слова В. Кука, утверждает, что рассматриваемый документ – протокол одного из заседаний пропагандисткой референтуры правительства Я. Стецько[881]. Вероятно, эта версия недалека от истины, и данный документ представляет неполную стенограмму совместного заседания пропагандистской референтуры ОУН-Б под руководством С. Ленкавского и «ресорта» (министерства) пропаганды УДП во главе с А. Гай-Головко[882] (на мой взгляд, убедительную критику версии о заседании А. Гай-Головко и С. Ленкавского как заседания Рады сеньоров дают Т. Гунчак и В. Косик[883]).
На совещании (в дальнейшем мы будем его условно называть заседание Головко-Ленкавского), говоря о Кубани, А. Гай-Головко заявил: «там много евреев, которые истоптали украинскую культуру. Мне трудно сказать, что сделать с ними там»[884]. Еврейскую тему продолжил Гупало. Он заявил: «Главное, много везде евреев. В центрах особенно. Не позволять им там жить. Вести политику на выселение. Они будут сами убегать. А может выделить им какие-то города, про[885] Бердичев». Согласно Головко «жиды очень наглые. Нельзя было сказать: «жид». С ними надо поступить очень решительно («остро»). В центре нельзя держать совсем». Ему вторил Б. Левицкий[886], предлагая немецкий опыт: «В Германии у евреев есть параграф. Для нас более интересно это дело в генерал-губернаторстве. Там отмечен каждый еврей. Каждый еврей был вынужден быть зарегистрирован в вероисповедальном обществе («громадi»). Их выгоняли из некоторых городов, например, из Кракова, и перемещали в прочие, например, в Варшаву, и определяли им гетто, которые обносили стенами. У них есть кино, театры, но у них нечего есть. Молодые способные к труду идут работать. Часть надо уничтожить. Хотя и теперь уже несколько уничтожили». Таким образом, в начале 1941 г. некоторые деятели украинского движения были «святее папы римского», и предпочитали немецкую политику в отношении евреев на оккупированных территориях еврейской политике собственно в «Рейхе»! Более того, некоторые участники «конференции» открыто предполагали прямое уничтожение евреев[887]. Б. Левицкий демонстрировал даже больший антисемитизм, чем осуществлявшийся в то время в Германии, поскольку полагал, что немецкий вариант с существованием смешанных браков[888], «разных полуевреев, четверть-евреев» для Украины не приемлем, поскольку «немец, который женится на еврейке, становится евреем». Однако Головко и Гупало его не поддержали в этом вопросе. Левицкий продолжал рассмотрение «еврейского вопроса»: «Немцы специалистов используют. В Кракове есть 5 евреев, которые не носят повязок за то, что пользуются хорошим авторитетом («добрi сили»). Мне кажется, что немецкий способ решения еврейского вопроса нам не очень подходит. Должны индивидуально рассматривать отдельные случаи». Заканчивая еврейскую тему, С. Ленкавский заявил: «Относительно евреев примем все меры, которые пойдут на их уничтожение («знищення»)»[889].
Ценность протокола данного совещания для изучения отношения ОУН к евреям некоторыми украинскими исследователями ставится под сомнение, поскольку он не является официальным документом ОУН-Б[890]. С эти мнением нельзя согласиться. Несмотря на то, что данный документ, по всей видимости, не является протоколом какого-либо официального собрания ОУН, он дает прекрасное представление о настроениях среди лидеров организации, включая главного бандеровского идеолога С. Ленкавского, их взглядах на евреев и на то, какие действия в сфере еврейской политики они считали желательными.
Другим важным документом, относящимся к данному периоду, является автобиография главы УДП Я. Стецько. Это автобиография была составлена им в заключении, куда он был помещен, после того как он отказался денонсировать акт провозглашения независимости Украины 30 июня[891]. В ней он кратко излагал свою политическую биографию и свои политические взгляды, в том числе и в отношении евреев. О марксизме он писал: «марксизм считаю созданием … еврейского ума, но практическое его осуществление при помощи евреев происходило и происходит в московской тюрьме народов московско-азиатским народом». Главным врагом для Я. Стецько оставалась все же Москва, однако это не сказывалось на отношении к евреям: «Считая главным врагом Москву [а не еврейство[892] ], которая собственно держала Украину в рабстве, тем не менее, оцениваю независимо … вредную и враждебную роль евреев, которые помогают Москве закрепощать Украину. Поэтому стою на позиции уничтожения («винищення») евреев и целесообразности перенесения на Украину немецких методов уничтожения («екстермiнацiї»[893]) еврейства, исключая их ассимиляцию и т. п.»[894]. Очевидно, что Стецько выступал за радикальные методы решения «еврейского вопроса», хотя и считал главным врагом не еврейство, а Москву. Но насколько была репрезентативной позиция Стецько? Насколько она отражала его мнение, а насколько позицию ОУН? Можно согласиться с теми украинскими авторами, которые указывают на то, что Стецько излагал свою собственную точку зрения на евреев[895]. Действительно, в его размышлениях о евреях он говорит от первого лица: «считаю», «стою» и в этом смысле излагает свою точку зрения, а не мнение всей организации. Дело, однако, в том, что Я. Стецько не был рядовым членом ОУН. Он был главой УДП, вторым человеком в ОУН-Б, поэтому мнение Я. Стецько – это не только его личное мнение, тем более, как показывают источники, подход Я. Стецько к еврейскому вопросу не был каким-то уж особым мнением и исключением: и «Идея и действие Украины» Д. Мирона с его идеей очистки Украины от расово чуждых элементов, и заседание «Ленкавского-Головко», не говоря уже о более ранней работе В. Мартынца, показывают, что в ОУН были сильны настроения на решение «еврейского вопроса» по «немецкому образцу» путем введения расовых законов или выселения евреев из страны. Очевидно, что к июлю 1941 г. в ОУН не было принято какого-либо решения о судьбе евреев в независимом Украинском государстве, да и сам «еврейский вопрос», вследствие отказа немцев признать правительство Я. Стецько, терял для ОУН свою актуальность. Для украинских националистов главным теперь становилась борьба за украинскую государственность, а не решение других менее значимых вопросов. И все же, к июлю 1941 г. общий взгляд ОУН-Б относительно будущего евреев в независимом Украинском государстве совпадал с немецким видением «еврейского вопроса» до начала войны с Советским Союзом[896].
Отдельным вопросом являются взаимоотношения ОУН и украинской полиции. После ликвидации УНМ осенью 1941 г. немцами была создана украинская вспомогательная полиция. В ней состояло много бывших членов украинской милиции. Однако она была основательно прочищена СД от активных украинских националистов. Тем не менее, несмотря на чистки, большое число украинских националистов осталось в организации. Весной 1943 г. более 5 тысяч членов украинской полиции бежало в леса, став основой кадров УПА.
В Радомышле, Кривом Роге, Ровно осенью 1941 г. местная полиция играла активную роль в уничтожении евреев[897]. Например, в Радомышле 1668 евреев было убито эйнзацгруппой SK4a и украинской милицией[898]. 6-7 ноября в Ровном эсесовские подразделения при помощи украинской полиции уничтожили 15 тысяч евреев[899]. Согласно немецким отчетам «много раз придавалось значение присутствию украинской милиции (украинской службе порядка) при уничтожении евреев»[900].
На Волыни за осень 1941 г. было уничтожено 30 тысяч евреев. В уничтожении евреев принимала участие и украинская вспомогательная полиция[901]. В уничтожении евреев принимали активное участие шуцманы, состоявшие, в том числе, и из украинских националистов. Так 5 октября 1942 г. немцы совместно с шуцманами расстреляли в Дубно 5 тысяч евреев. 25 сентября корецкие евреи были также расстреляны при участии шуцманов[902]. В 1942 г. недалеко от местечка Рожища немцами совместно с украинской полицией было расстреляно до 4000 тысяч евреев[903]. В ликвидации еврейского гетто в Бережанах участвовали также украинские полицаи[904]