. Неприязненно относились мельниковцы и к инициативе включения в ряды УПА неукраинцев. Якобы «чуженациональные отделы» организовывались бандеровцами «из наилучших большевиков, уничтожающих наш край». Сама УПА называлась «интернациональным сборищем»: «Посмотрите сколько там чувашей, татар, киргизов, узбеков, воюющих с любым за деньги или за хлеб и в любой момент готовых продать за деньги их самих [бандеровцев – А. Б.]. А сколько там сознательных москалей, которые по планам НКВД целенаправленно вступают в ряды интернационального сборища УПА!»[1672]. В оценке благонадежности национальных отделов УПА мельниковцы не совсем ошибались. И очень скоро руководством СБ ОУН-Б будет предпринята масштабная акция по устранению ставших ненужными «националов» из «интернационального сборища»… В восприятии неукраинцев в УПА как угрозы национальному движению, как агентуры НКВД обе фракции ОУН были едины.
Тем не менее, мельниковцы также эволюционировали. В марте 1944 г. была проведена ІІ Конференция ОУН-М. На ней уже зазвучали антинемецкие лозунги[1673].
В апреле 1944 г. во Львове была создана Всеукраинская Национальная Рада (ВУНР) на базе Украинских Национальных Рад Киева[1674], Львова[1675] и Сойма Карпатской Украины[1676]. От имени последнего документ подписал Ю. Ревай, от имени Киевской Национальной Рады – Н. Величкивский, от имени Львовской Национальной Рады – митрополит А. Шептицкий[1677]. Цель ВУНР была примерно та же, что и УГВР – объединение всех сил для борьбы за УССД и представление Украины за границей. В августе 1944 г. была принята Платформа ВУНР. Принципы, провозглашаемые ею, были близки к идеям, провозглашаемым УГВР. Согласно Платформе ВУНР принципы устройства будущего украинского государства должен был бы решить «Всенародный Парламент», избранный прямым всеобщим тайным голосованием. Его избранию должен был предшествовать двухлетний период диктатуры «Революционного Парламента», созванного ВУНР. Национальным меньшинствам при условии их лояльности украинскому государству и работе даровались все права и свободы[1678]. Мельниковцы, подобно бандеровцам, искали возможности переориентации на союзников и продвигались в направлении частичной демократизации своей программы, но шли по этому пути «с опозданием» по сравнению с бандеровцами.
Мельниковцы также осваивали первоначально бандеровскую идею фронта «порабощенных» народов. Так, в работе «Основы украинского воспитания и образования» («Основи українського виховання i освiти») заявлялось: «Современная украинская политическая концепция – это украинское национальное государство, это право наций, даже самых малых, на самоопределение, это фронт порабощенных народов, это лозунг: национальные революции – конец войне!»[1679]. Как видно, в лозунге единого фронта «порабощенных» народов мельниковцы были вполне близки к бандеровцам. Но, несмотря на признание права малых наций на самоопределение, мельниковцы все равно оставались расистами, хотя и подчеркивали отличия своего расизма от немецкого: «Мы стоим за полное национальное освобождение всех наций. Мы не признаем наций господ и наций рабов. Все нации у себя являются господами. Но мы не закрываем глаз на расовые различия, существующие между отдельными расами, и мы отдаем себе отчет, что в нашем национально-культурном окружении («крузi») белая раса является руководящей силой и передовым фактором в формировании лица земного шара. Среди наций белой расы украинцы занимают одну из первых позиций. Но мы не можем отрицать, что в других культурно-исторических окружениях («кругах») иные расы занимали или занимают место, которое занимает теперь белая раса»[1680]. Подобный подход вполне соответствовал дифференциалистскому расизму, признававшему за каждой расой ценность «на своей территории». В либерализации своей идеологии мельниковцы продвинулись гораздо меньше бандеровцев.
В 1941-1945-х гг. мельниковцы продолжали развивать тот идеологический багаж ОУН, который был создан в 1930-е гг. во время существования единой организации. Принципиальных идеологических разногласий между ними и бандеровцами не было. Разногласия касались главным образом тактики и отношения к сотрудничеству с Германией: в то время, когда бандеровцы занимали более независимую позицию, мельниковцы продолжали выступать в роли немецких «союзников». Однако разочарование в немцах коснулось и их, в то время, когда ПУН выступал за безоговорочный союз с немцами, мельниковский провод на Восточных украинских землях во главе с О. Кандыбой-«Ольжичем» искал возможность организовать антинемецкую деятельность. В отношении к национальным меньшинствам различий между мельниковцами и бандеровцами не было. И мельниковцы, и бандеровцы исповедовали этнический тип национализма. И мельниковцы, и бандеровцы рассматривали русских, поляков, евреев как угрозу независимому украинскому государству. В отличие от бандеровцев участие мельниковцев в уничтожении евреев и поляков на территории Украины было незначительным. Это объясняется как меньшей численностью мельниковцев и их меньшим влиянием в массах, так и соображениями политической тактики. Мельниковцы проводили более осторожный политический курс с оглядкой на немцев. Поэтому осуществление масштабной антипольской политики, вопреки мнению немцев, или масштабных, независимых от немцев, антиеврейских действий было невозможно. Созданные в 1943 г. мельниковские вооруженные отряды были слишком малочисленны и просуществовали слишком короткое время, чтобы отметиться в масштабных чистках этнических меньшинств. Однако, несмотря на такие различия в практике, в теории мельниковцы разделяли с бандеровцами все их антиеврейские, антипольские и антирусские стереотипы. Мельниковцы не испытали столь значительной либерализации, демократизации идеологии, которую претерпели бандеровцы в 1943 г. Тем не менее вектор развития мельниковской идеологии в 1943-1945 гг. был схож с бандеровским и был направлен в сторону от тоталитарных образцов государственного устройства фашистского типа. У мельниковцев это было движение к идее авторитарного синдикалистского государства (в отличие от мельниковцев бандеровцы с 1943 г. с идеями корпоративного, синдикалистского государства не выступали). Но в своем движении по этому вектору мельниковцы к концу войны продвинулись гораздо меньше, чем бандеровцы.
Заключение
Мы подошли к заключительной части нашего повествования. Можно подвести некоторые итоги.
Украинский национализм родился как реакция на поражение украинской национально-освободительной борьбы 1917-1921 гг. Молодое украинское поколение, пытаясь найти причины поражения борьбы за независимость, стремилось переосмыслить недавнюю историю украинского национального движения и выработать новые методы борьбы за независимость, которые были бы более эффективны, чем демократия и социализм, на которые оно возлагало ответственность за поражение «украинской революции».
Важнейшую роль в становлении философских основ украинского национализма сыграли работы украинского философа и общественного деятеля Д. Донцова, в частности его «Национализм». Д. Донцов заложил философские основы украинского национализма, но не определил практические пути действия. Заметное влияние на развитие идеологии украинских националистов в формировании их взглядов на будущее украинское государство оказал Н. Сциборский, который в своих работах обрисовал политическое устройство украинского государства, во многом схожее с устройством фашистской Италии.
Изначально ОУН была профашистской праворадикальной организацией, претендовавшей на тотальность, тоталитарность своей идеологии. Украинские националисты не просто стремились к созданию независимой Украины, но стремились к созданию нового украинца, стремились навязать обществу философские идеалы «идеалистического» и «волюнтаристского» восприятия мира и истории, которые противостояли бы материализму. ОУН выступала за идеалы фашистского корпоративного общества, за власть «лучших», против парламентаризма и демократии. В 1943 г. на ІІІ Съезде ОУН произошла частичная либерализация идеологии ОУН, которая признала необходимость предоставления демократических прав и свобод, прав национальным меньшинствам. Отказалась ОУН и от тоталитарности своей идеологии, провозгласив свободу для своих членов в выборе материалистического или идеалистического мировоззрения. Были отставлены идеалы корпоративного общества и любые намеки на расизм, признан принцип многопартийности. При этом внутренняя демократизация ОУН была не полной, поскольку она не коснулась самого устройства ОУН, механизма принятия решений. Либерализация идеологии ОУН была связана с двумя факторами: необходимостью демократизировать свою идеологию перед лицом государств Запада, среди которых ОУН хотела найти себе союзников, и с соприкосновением с действительностью Советской Украины, население которой не хотело воспринимать фашистские лозунги и лозунги украинской исключительности. Очевидно, что степень либерализации взглядов лидеров ОУН была разной. Если для многих членов походных групп, побывавших в Восточной Украине, и представителей молодого поколения украинских националистов демократизация была подлинным переосмыслением идеологии ОУН, то для многих деятелей ОУН, не связанных с востоком Украины, она была лишь вынужденной тактической мерой, а не результатом идеологических изменений. Это расхождение в восприятии решений ІІІ Съезда ОУН предопределило дальнейший послевоенный раскол бандеровцев на собственно «бандеровцев» и «двийкарей». Демократизация внутреннего устройства ОУН не привела к изменению отношения организации к национальным меньшинствам, антипольские действия украинских националистов на Волыни продолжились.