— Да. Он и должен был всё провернуть. Но в последний момент сдрейфил.
— Он мог сказать директору, - тут же предполагаю. Хотя решение на поверхности. Неужели Демид не думал о подобной вероятности? Уверена, думал.
— Я разговаривал с ним. Ему нет нужды сливать меня. В этом случае он рисковал и сам. Если бы узнали о его даже минимальном участии, выперли бы из гимназии.
— Ну, а если он рассказал, но не Красуцкой. Просто поделился с кем-то, думая, что этот кто-то никому не скажет.
Воронов уводит от меня взгляд. Долго смотрит в окно. Затем на меня. Снова в окно. И, мне почему-то кажется, что он нащупал ниточку, которая поможет распутать весь клубок.
Демид
Впервые в жизни мне хочется назвать себя идиотом. Хватаю телефон и набираю номер Богомолова.
— Алё? – удивленно и как-то осторожно отвечает Мишаня.
— Пухлый, здорово.
— Привет, Ворон.
— Я с тем же вопросом, что и раньше… - говорю как можно быстрее, чтобы у Богомолова не успели сработать зачатки мозга. - О машине Красуцкой ведь поначалу никто не знал, кроме тебя, меня и Алены?
— Нет… А… Э… А откуда ты знаешь про Алёну? – голос совсем испуганный. Понял, что проболтался.
— Не парься. Алена мне рассказала то, что ты и с ней поделился нашим секретом. Нормально. Бокарева - могила ведь. Верю ей, как самому себе.
— Да… Я тоже. Просто боялся, что если ты узнаешь об этом… Она ведь и сама просила меня, чтобы не рассказывал тебе о том, что я с ней поделился… А потом сама рассказала, выходит?.. Что-то опять случилось? Я думал, всё уже забылось, - пыхтит этот обреченный.
— Забылось, забылось, - повторяю, едва сдерживая эмоции. – Это я так… Не бери да головы, как говорила моя бабка. Завтра нужно кое-что перетереть. Кстати, ты в курсе, что нравишься Бокаревой?
— Чего?.. Нет… Ты что…
— Она просто боится осуждения класса. Но у меня есть мысль, как всё уладить. Так что не звони ей сейчас. Завтра всё тебе расскажу.
— Лады, - голос становится довольным.
Лох… Повелся? Так легко?
— До завтра.
Завершаю вызов. Смотрю на Веронику. Она смотрит на меня в ответ.
— И что это было?
— А это называется экспромт! – хочется сейчас же начать действовать, но, как и раньше, понимаю, что месть – блюдо холодное. И сейчас моё желание мстить еще сильнее, чем прежде. Только направлена месть уже не на Сапегу.
— Можно подробности? Еще несколько минут назад ты не хотел слушать о том, что это Бокарева всех сдает. А потом вдруг передумал… И развел Богомолова.
Нельзя подробности, Ника! Нельзя! Предлагаешь в открытую сказать, что ты мне нравишься, и что Бокарева с самого начала поняла это и стала действовать? Сама она ведь Мишане давно нравится. И, конечно, знает об этом.
Но отвечать мне не приходится. Звонит телефон Вероники, и через секунду всё меняется.
Глава 29
Демид
Ника преображается на глазах. Мгновение, и на её красивом лице разливается дикое волнение. Она тут же срывается с места и, мазнув по мне растерянным взглядом, кричит кому-то в телефон, что сейчас придет, спрашивает, вызвали ли скорую.
— Что случилось? – настигаю её у самого выхода. – Ника, - хватаю за руку, требуя ответа.
— Отпусти… - она словно птица в силках.
Отпускаю. Её взгляд обжигает болью от происходящего.
— Помощь нужна? – спрашиваю лишь это.
— Ты не поможешь, Демид. Только врач поможет, - открыв дверь, несется на свой этаж.
Значит, дома кому-то плохо. Иду, будто во сне, за ней, но понимаю, что, как она и сказала, помочь, наверняка, не смогу. Волнение перекидывается на меня. Секунды превращаются в минуты. Внутри тягостно. Знаю, что не смогу уйти, оставив всё, как есть, не узнав, что происходит. Какое-то время тупо стою под дверью квартиры, где живет Ника. Ничего не слышно. В итоге возвращаюсь в квартиру Гая, беру свои вещи и выхожу на улицу.
Скорая приезжает минут через десять. За это время успеваю передумать, кажется, обо всё на свете. Несколько раз набираю номер Сапеги, но её телефон недоступен. Минуты ожидания тянутся еще надрывнее. Жду, когда уедет скорая, но она всё никак не уезжает. А вскоре и вовсе из подъезда, кроме медперсонала, показывается Ника, обнимающая и поддерживающая какую-то женщину. Мать?..
Меня Ника не замечает, хоть я и пытаюсь привлечь её внимание в один из подходящих моментов. С матерью они садятся в скорую, машина тут приходит в движение.
— Черт… - вижу всё это и хочется пинать землю ногами. Я хочу быть сейчас рядом с Сапегой.
В этот момент возле соседнего подъезда тормозит такси. Бегом направляюсь туда. Радуюсь, когда понимаю, что из машины сейчас кто-то выйдет, а не наоборот.
— За скорой, - произношу резко, запрыгивая на место рядом с водителем, когда пассажиры покидают салон. – Пожалуйста!
Таксист попадается понятливый. Не проходит и несколько минут, как мы встаем в хвост кареты скорой помощи. Не свожу с машины глаз. Перед глазами Вероника. Не знаю, что с её матерью, но, надеюсь, всё обойдется. Во мне живы еще собственные переживания, связанные с мамой.
— Удачи, - желает таксист, когда скорая вскоре скрывается за шлагбаумом, а я вынужден дальше идти пешком.
— Спасибо, - достаю портмоне, чтобы расплатиться, но водитель отнекивается.
Не настаиваю. Денег в обрез. Поблагодарив, быстро шагаю в приемное отделение, чтобы узнать, где мне искать Веронику. Телефон её всё так же недоступен.
— Вы родственник? – уточняют на дежурном посту.
— Нет, но…
— Тогда ожидайте здесь! – грозно смотрит на меня женщина. – Дальше нельзя.
Тупица! Нужно было сказать, что родственник!
Сажусь на скамью. Чувствую, как оживает телефон. Надеюсь, что это Вероника. Но звонит отец. Раздумываю, стоит ли отвечать.
— Алло, - произношу наконец. Если исчезнуть сейчас с радаров, будет хуже только мне самому.
— Алло. А ты где? Почему не дома? Репетитор ждет тебя!
— Пусть уходит. Я позже буду.
— Не понял… - отец даже не пытается скрыть, что недоволен тем, как я веду себя.
Понимаю, что, когда приду домой, и отец увидит мою разукрашенную физиономию, и без того непростая ситуация усугубится еще больше. Но уйти отсюда по-прежнему не получается.
— Я потом всё объясню, - сказав это, завершаю разговор. Только что я бросил вызов собственной судьбе.
Нетерпеливо поглядываю на пост. Сколько ожидать? Этот вопрос крутится в голове всё активнее, когда проходит больше часа с момента моего появления здесь. И в тот момент, когда я готов пойти вновь на штурм неприступной дежурной, краем глаза замечаю Сапегу.
— Ника, - окликаю её.
Дергается. Поднимает на меня свой взгляд. Не верит тому, что видит.
— Как ты здесь оказался?
— Поехал за вами.
— Зачем? – огромные глаза начинают странно светиться.
Через секунду понимаю причину этого странного явления. Слезы быстро заполняют её глаза.
Глава 30
Демид
Без слов притягиваю Сапегу к себе и крепко обнимаю. Она будто только этого и ждала. Прячет лицо у меня на груди. Зарывается носом в свитер. Слышу, как надрывно всхлипывает.
— Т-ш-ш-ш… Не плачь! – внутри такое чувство, что если она заплачет по-настоящему, то сам не выдержу. – Что случилось? Это твоя мама попала сюда?
— Да. Мама, - поворачивает голову, прижимается ко мне щекой, глубоко вдыхает воздух, стараясь успокоить эмоции.
Обнимаю еще сильнее. Знаю, что она сейчас чувствует. Беспомощность… И это отвратительно. Невыносимо.
— Что с ней?
— Астма. Сердечная.
Я знаю, что такое астма, но про сердечную астму слышу впервые.
— Что это?
— Это лишь… как следствие. Вообще основное - это проблемы с сердцем.
— Это… лечится? – осторожно спрашиваю, заранее боясь ответа.
— Можно помочь. Но нужна операция. Нужно нормальное обследование, - её голос становится всё тише и безнадежнее. – Нужны деньги.
Поднимаю голову к потолку, тихо выдыхая. Главное, что лечится. Значит, надежда есть. Только сейчас понимаю, что мы стоим прямо посреди полупустого фойе, где снуют немногочисленные люди и с любопытством на нас посматривают.
— Идем отсюда.
Хочется на свежий воздух. Хочется вдохнуть глубоко-глубоко, чтобы вытолкнуть из себя смрад этой больницы.
Вероника медленно отступает от меня, и мы, не глядя друг на друга, направляемся к выходу. Едва ли не бегом.
— Такси вызову, - говорю, доставая телефон и присаживаясь на скамейку.
Сапега тоже опускается рядом. Не касаемся друг друга. Хотя безумно хочется, чтобы Вероника вновь прижималась ко мне. Хочется ощущать удары её сердца. Но момент упущен. Наступает какой-то тупняк. Приходит неуверенность не только в себе, но и вообще в том, что происходит. Словно странный сон.
— Спасибо, что не бросил меня, - Ника, будто очнувшись, вздрагивает, поднимается на ноги. Смотрит на меня сверху вниз. – Боже… - разглядывает мое побитое лицо. – Завтра же… Как мы будем в гимназии? – ведет ладонью и по своей израненной щеке.
— Я разберусь! – зубы сжимаются от злости. Вероника права. Шуток завтра предстоит услышать немало. Но плевать на то, что коснется меня самого. Напрягает больше то, что будет касаться Сапеги.
— Демид… - Вероника смотрит на меня сейчас так, что хочется продать душу дьяволу, лишь бы убрать это выражение из ее глаз. – Не порти свою жизнь из-за меня. Не связывайся больше с Рылом. И завтра… Не нужно разбираться. Я сама постою за себя. Я научилась.
Глупая… Какая же ты, Сапега, глупая… Обнять её хочется еще сильнее. Не могу бороться с этим желанием. Встаю и снова притягиваю к себе. Не сопротивляется. Обнимает в ответ. Жмется, как маленький взъерошенный воробей.
На телефон приходит сообщение о том, что приехало такси.
— Машина уже здесь, - смотрю за шлагбаум. – Нам пора.
Отпрыгивает так быстро, что не успеваю удержать.
— Нет. Я на автобусе. Езжай. Спасибо тебе еще раз! - она уже делает шаг, чтобы направиться в противоположную сторону, но на этот раз успеваю среагировать. Хватаю её за рукав куртки.