— Никаких автобусов. Вместе! – рявкаю громче, чем нужно.
И, удивительно, но Вероника не спорит. И не спорит даже тогда, когда беру её ладонь в свою.
В такси тепло. Хорошо. Вероника в моих объятиях. Тихо играет музыка. Хочется, чтобы дорога не заканчивалась. Но всё хорошее заканчивается быстро. Расплатившись, вновь оказываемся на промозглом холоде. Смотрю на окна квартиры друга. Горит свет. Черт бы всё побрал… Почему Гай вернулся? Я так надеялся, что его еще не будет дома.
— Почему ты не уехал? – Ника смотрит на огни удаляющегося за поворотом такси. – Извини, я не могу пригласить тебя к себе. Там бабушка, Верочка… Они и так сегодня переживали очень. Испугались. Не до гостей, - объясняется лихорадочно.
— Я всё понимаю. И тебе нужно отдохнуть. Дай еще несколько минут. Потом уйду.
Вероника тоже всё понимает. Сама шагает ко мне. Укрываю её полами куртки, пряча от всего мира.
Глава 31
Демид
Отец, конечно, ждет моего появления. Я не успеваю и слова сказать, как он начинает свой монолог. Однако умолкает на полуслове. Видит мое лицо.
— Красавец! – произносит высокомерно.
— Спасибо. Я знаю, - сегодня мне по барабану его нотации. Пусть говорит всё, что хочет. Я устал. И всё, чего хочу сейчас, это просто упасть на свою кровать и вырубиться.
— Стоять! – рычит, когда иду к лестнице, чтобы подняться к себе в комнату.
— Можно завтра? – я даже голоса не повышаю. Просто нормально спрашиваю. Надеюсь на то, что отец хотя бы раз в жизни войдет в положение и отложит свои воспитательные процессы на следующий день.
Но мечты остаются мечтами.
— С кем подрался?
— Ты не знаешь, - бросаю тело на диван, подпираю голову рукой.
— Где это произошло?
— Не волнуйся, не в гимназии. Лилечке Павловне краснеть за меня не придется ни перед кем.
— Причем здесь Лиля?
— А… Ты за меня переживаешь? Извини, не сообразил, - всё-таки не могу удержаться от сарказма.
— Демид!
— Можно я пойду спать? Честно, нету сил.
— Нельзя. Еще раз спрашиваю, что за драка произошла? Ты же знаешь мое отношение ко всему этому.
— То есть, зная твое отношение, мне нужно было позволить одному уроду обижать беззащитных девчонок, одна из которых пока даже в школу не ходит?
Молчит. Наверное, хочет сказать, что проблему можно было решить иным способом.
— Иногда, кроме силы, до человека не доходит, - опережаю его мысль.
Надо же… Его взгляд даже как будто бы теплеет.
— Надеюсь, обойдется без последствий! – наконец бросает тихо.
— Для тебя? Или для меня?
— Оба варианта. Оппоненту сильно досталось? Побои вдруг снимет… - размышляет.
— Не снимет.
— Тебе самому нужно бы это как-то зафиксировать. Для подстраховки.
— Даже не подумаю, - поднимаюсь. Хватит с меня этой чепухи. Из мухи делает слона.
— Ты мог бы предупредить репетитора, что не явишься на занятие, - отец не собирается останавливаться.
— Совершенно о ней забыл, - это правда. В голове все мысли были только о Веронике.
— Вот это мне и не нравится. Совершенно. Ты забиваешь на то, что важно! Ты делаешь, что тебе вздумается! Пора прекратить это!
— В смысле? – замираю посреди гостиной. Задницей чувствую, что нужно готовиться к наказанию, над которым так тщательно думал отец.
— Я долго думал, взвешивал все «за» и «против»… Но своим поведением ты лишь подталкиваешь меня к принятию этого решения, - разглагольствует, упиваясь своей важностью.
— Какое еще решение? Можно сразу к делу?
— Я переведу тебя в другое учебное заведение. Специально для юношей. Со строгой дисциплиной. С уклоном не только на образовательный процесс, но и на моральное воспитание. В общем на то, чего, как я заметил, твоя гимназия дать тебе не может.
Нападает ступор.
— Нет!!! Даже не надейся! Я никуда не собираюсь уходить из этой гимназии, - перед глазами Сапега.
— Я всё сказал. Завтра же переговорю с Лилией Павловной по поводу твоего перевода.
— Посреди учебного года? – это единственный аргумент, который приходит в мою голову.
— Ничего страшного. К тому же год только начался. Уверен, ты справишься.
— Нет!!! – слышу панику в собственном голосе. Так и есть. Паникую. Отец много раз лишал меня чего-то. Денег, возможностей… Но вот так… Кардинально менять мою жизнь... Это впервые. – Я не согласен. Ты не имеешь права.
— Как раз таки имею право. Демид, ты сам напросился. Я много раз, можно сказать, закрывал глаза на твои проделки. Хватит! Всему есть предел терпения. И мой предел наступил.
— Я пожалуюсь!
— Кому? – он смеется в то время, как я ощущаю собственную беспомощность.
— Не знаю. Найду кому.
— Ты мне еще угрожать вздумал? Ты лишь подтверждаешь правильность моего решения. Нужно было это уже давно сделать. Ты совсем отбился от рук.
— Тебе совершенно плевать на моё мнение? Я хочу остаться в этой гимназии!
— Если бы хотел, то вел бы себя, как следует, а не изрисовывал автомобиль директора этой самой гимназии, - упрекает.
— Папа…
Но поздно. Отец поворачивается и уходит.
Глава 32
Демид
Выхода нет. Я в западне. И эту западню мне приготовил мой собственный отец.
— Демид? – удивляется Красуцкая, завидев меня возле своего кабинета. Еще довольно рано. До первого урока минимум полчаса, а то и больше. Я не знал, во сколько точно придет директриса, но очень надеялся, что удастся поговорить с ней до начала занятий. Чтобы успеть до того, как с ней пообщается отец.
— Доброе утро, - как всегда, трудно бороться с эмоциями, когда приходится переступать через собственную гордость. Но выбора нету. Либо попробовать действовать через неё, либо уходить из гимназии. Последнего я не хочу совершенно! Внутри всё кипит от одной лишь мысли об этом.
— Доброе! Точно доброе? Что случилось? – спрашивает с волнением в глазах. – Что с твоим лицом?
— Ничего особенного с лицом. Так… - отмахиваюсь. - Я пришел к Вам, так как мне нужна Ваша помощь. Надеюсь, не откажете.
Волнение сменяется изумлением. Лилия Павловна даже не пытается делать вид, что всё в порядке. Переживает. Не то, чтобы мне приятно, но рад, что она не просто существо женского пола, которому нужны лишь деньги отца.
— Слушаю тебя, - проходим в приемную. Там довольно темно, потому Красуцкая суетится. Бегает, включает везде свет.
Жду пока она успокоится и остановится хотя бы на секунду. Наконец это происходит. Лилия Павловна садится на диван для посетителей, смотрит на меня с призывом говорить. Рассказываю о планах отца. Говорю, что не хочу уходить из гимназии. Хотя, если честно, не было бы здесь Вероники, я бы, скорее всего, не сопротивлялся так яростно этому переводу, не пришел бы унижаться перед Красуцкой.
— Конечно, я поговорю с твоим отцом. По-моему, он несколько поспешил с принятием подобного решения. Гарантий никаких, естественно, не даю, но поверь, что я на твоей стороне.
— Спасибо! – внутри распирают противоречия. Странно благодарить того, кого еще вчера считал своим заклятым врагом.
— Пока не за что.
Иду к двери. В самый последний момент останавливаюсь, вновь поворачиваюсь к Красуцкой.
— Прощения просить за то, что сделал с машиной не буду, - признаюсь честно. – Потому что не раскаиваюсь в этом. Но впредь постараюсь избегать подобного.
— Хорошо, - улыбается. – Кстати, Демид… - улыбка пропадает, Красуцкая тушуется. – На твою просьбу у меня тоже есть просьба…
Киваю. О чем же хочет попросить Лилия Павловна, что так не уверена в этом?
— Если можешь, возьми под свою опеку Сапегу. Я не понимаю до конца, что творится у вас в классе. Но мне жаль эту девочку.
Сглатываю слюну. Красуцкая даже не догадывается, что просить меня уже об этом не нужно. Сейчас по-другому я не смог бы.
— Посмотрю, что можно сделать, - обещаю холодно, чтобы не посыпались лишние вопросы, и выхожу из приемной.
С нетерпением шагаю к классу, где будет проходить первый урок. Просто до трясучки хочется увидеть Веронику.
Вероника
Сегодня чувствую себя неувереннее, чем обычно. И лицо потесано, и предстоящая встреча с Демидом заставляет волноваться, и, конечно же, не могу ни на секунду забыть о том, что мама в больнице.
— Ого… - подпрыгивает с места Старченко, не успеваю я войти в класс. – Кто это тебя так? – вопрос можно было бы принять за искреннее проявление заботы, если бы не саркастическая улыбка на его губах.
— Главное, за что?.. Я бы сказала, - тоже поднимается из-за стола Настя и довольно смеется, едва не пританцовывая от радости. – Куда уже влезла, Пегая?..
Мне нечего им сказать. Хочется банально развернуться и сбежать отсюда. Злые насмешки сегодня ранят особенно больно.
— Судьба мстит за нас, - подает голос Сумская. Она как раз стоит на проходе возле моего места. По мере моего приближения и вовсе опускается на мой стул.
— Уйди… - впиваюсь в пиявку злым взглядом. Как же они достали! Хочется наорать на них. Но так они, словно настоящие хищники, почувствуют мою слабость. Нападки на меня лишь усилятся.
— А то что? – хорохорится Варя, поглядывая на открытую дверь. Боится, наверное, что придет учитель.
— Жирная наглая свинья… - никогда никого старалась не оскорблять, но сейчас мой гнев стремительно прорывается наружу. – Уйди с моего места!!!
Глава 33
Вероника
Спокойный, но полный явственной угрозы голос вдруг раздается прямо за моей спиной.
— Варь, Вероника вроде нормально сказала… Сядь на место!
Воронов… Я даже не слышала, как то-то вошел в класс. Демид в мгновенно установившейся абсолютной тишине проходит дальше и опускается за свой стол. По рядам бегут волны возбуждения. Все уже, конечно же, успели рассмотреть ссадины на лице Ворона. Заметили, но как реагировать не знают. Переглядываются растерянно. И лишь Фил, тупица, тут же начинает громко ржать.
— Ворон, ты что ли подрался с Сапегой? – заходится от хохота еще сильнее. – Она тебе накостыляла, и ты теперь на её стороне? Защищаешь?