AveroНи разу не фея
Глава 1
31 декабря 2008 года
На маленькой полулысой елочке мерцала старая гирлянда, одолженная у коменданта. Деревце опасно кренилось под тяжестью разномастных брюликов, дешевых шариков и другой шелупени и поэтому было подперто пухлой кучкой конспектов.
Закусь собирали, между прочим, всей компанией по общаге и дико матерились — боялись, что на наш и так не слишком богатый стол позарится кто-то из моих соседей. Димка, который с пафосной миной остался защищать наш скудный провиант, был парнем хилым, а на уговоры и самую неловкую лесть поддавался на раз — так что на роль бравого хранителя сокровищ он не тянул. Этот факт придал нам небывалое ускорение — через пять минут мы уже сидели и разливали дешевое винишко из ближайшего ларька.
Посередине стола лежал телефон с антенкой, на котором вполне сносно работал первый канал.
— Девочки, салат просто бомбезный, — заявил Вася и плюхнул еще одну ложку себе на тарелку.
Светка, моя соседка, легонько щелкнула по его ладони и беззлобно фыркнула:
— Другим оставь, обжора!
Кто-то из парней притащил задрипанный магнитофон и засунул туда кассету — это «последнее» слово техники дышало на ладан, поэтому больше ничего не воспроизводило: радиоприемник мудро сдох еще пару лет назад, а на дисковод не было лишних денег.
Часы показывали без пяти двенадцать, вот-вот должен был загреметь фейерверк, начаться отсчет нового, две тысячи девятого года. Венька мужественно встал и поднял бокал, пока мы, девочки, достали приготовленный коробок спичек и бумажки с карандашами.
— Этот год был самым тяжелым из всех, но мы справились, и никто не вылетел ногами вперед из нашей альма-матер. И даже Петровичу, этому лысому козлу, не удалось завалить нас! Вот увидите — мы все вместе доползем до диплома и наконец полетим во взрослую жизнь, как гордые орлы. — Венька всегда был романтиком. — С Новым годом, с Новым годом!
Забили куранты — женская половина компании бросилась писать на бумажках, и я была в их числе. Парни посмеивались над нами, бросая колкие шуточки насчет содержания наших желаний. Светка закончила первая, потом Лена, а я еле-еле успела сжечь несчастный клочок и выпить пепел с вином.
Началась речь президента, мы тут же подскочили к телефону, запрыгивая друг на друга, чтобы и слышать, и видеть главу нашего Отечества. Слушали внимательно, с натянутыми до ушей улыбками шутливо протягивали бокал в его сторону и кивали каждому слову.
А дальше расселись за столом. Полетели пошлые шутейки, патетические рассуждения на тему любви и патриотического героизма. Кто-то врубил будто из воздуха взятые кассеты с дискотеками восьмидесятых и девяностых, и беседы за столом перешли в пение. Нестройное, пьяное, напоминающее скорее вой дохнущей скотины во дворе, но до боли искреннее. Как негласная солистка нашей еще более негласной группы, я начала подвывать «Белые розы» еще на вступлении, а на втором куплете сдулась окончательно. Проявив неслыханную стойкость, Светка мужественно закончила сие произведение.
Кто-то по-скотинистому свалил раньше — явно не хотел убирать со стола. Кто-то сдался еще через пару часов и попытался доплестись до своих комнат, но заснул еще в коридоре — поднимать не стали. На посуду дружно положили, стоило Ленке разбить один из одолженных бокалов, решили, что так целее будет. И плюхнулись спать.
Просыпалась медленно. Похмелье вгрызалось в виски, а рот был полон волос. Я села на кровать, потерла глаза, убрала с лица надоедливые пряди и замерла.
Просторная комната в светлых тонах, рядом с моей кроватью в форме клубники стояла еще одна — круглая с пушистыми подушками мерзкого розового цвета. По правую руку — изящная тумбочка с не менее изящной настольной лампой. Вместо подушек у меня какая-то плюшевая полосатая зверюга со странными то ли косыми, то ли кривыми глазами.
Я почесала макушку, пытаясь вспомнить, как очутилась в этаком странном месте. И поняла, что волосы-то теперь длинные! Взяла одну из прядей и посмотрела: слегка волнистая, непонятного красно-коричневого оттенка, как будто я жертва неудачного окрашивания. К слову, сразу вспомнились советы знакомой-парикмахера: «Перед цветным окрашиванием нужно осветлить волосы». А иначе вот такая хрень и получится.
— Какого?..
Опустила глаза. Слава Богу, тушка хотя бы моя! Правда, в какой-то уж больно ушлепской шмотке: топик голубой с желтыми цветами и в придачу клоунские расклешенные штаны. Учитывая мои далеко не идеальные габариты, смотрелось стремно.
Я встала, прошлась по комнате и заглянула в шкаф. Глухо. Там одежда наподобие — носить не буду.
Замерла посередине комнаты и повторила вопрос:
— Какого черта? — Слава Богу, никто не ответил.
Где я вообще? И как это меня так угораздило напиться, что я не помню ничего после застолья?
Меня привлек яркий солнечный свет из окна. Пытаясь засунуть предчувствие надвигающегося дерьмеца, я отдернула шторку и громко выругалась.
На улице все зеленеет и птички рулады выдают. А я праздновала Новый год!
Нет, так дальше не пойдет.
Полная решимости я вышла в гостиную, обставленную столь же безвкусно, как и спальня, а из нее в коридор. Здание неуловимо навевало мысли о технологично развитом фэнтези, хотя, как по мне, так более адскую смесь и представить нельзя. Лаконичный минимализм, условно «сочетаемый» с помпезным старьем… Покажите мне человека, который оказался способен сотворить это убожество!
Когда я вышла из коридора, попала в нечто, с виду выполняющее функции прихожей. И нафига тут окна на всю стену? А зачем лестница на полпомещения? Да и я сильно сомневаюсь, что кто-то будет искать книги в шкафу, который, между прочим, весьма внушительных размеров.
Из другого коридора сюда вошли две девушки, и я оказалась перед дилеммой: смеяться мне или биться башкой о стеклянную дверцу шкафа от зависти в попытке самоубиться. Высокие, тонкие до одури (я всерьез забеспокоилась о наличии у них нижних пар ребер) и с огромными глазами. Естественно, пакля на голове внушительная у обеих — густая волосня, длинная. Одежда надоумила на мысль, что они пересмотрелись мультиков про подростков-фей, или чародеек, или что там по телеку нынче показывают, и нагло стырили образы. Неплохо так стырили, мои плащи и костюмы для косплеев рядом не стояли.
Они посмотрели на меня и хихикнули. Я не удивилась. Куда мне до их тонкой, даже не осиной талии? Зато я заметила другое — в ручках-то учебники с пеналами, да и возраст куриц в районе шестнадцати-семнадцати лет. Логично предположить, я в каком-то учебном заведении.
— Отведите меня к Главному.
Они вылупились на меня, словно я сматерилась несусветно, и что-то неловко пробормотали. Теперь рожа вытянулась у меня. Я ничего не поняла! Вот ни единого словца! Что за розыгрыш?
— К Главному меня, — повторила я, пытаясь жестами объяснить сказанное, но получилось, видимо, так себе.
Они пялились.
Тут на сцену явилась неприятная дамочка. Тоже невероятно высокая, с такими же длиннющими ногами и тонюсенькой талией, только, в отличие от девиц, она была замотана в бело-синий балахон, да и прическу носила короткую. Похоже, это кто-то из администрации.
Эта женщина прогнусавила что-то студенткам (или кто они там) и махнула рукой. Те сразу смылись. После этого она обратилась ко мне и с видом оскорбленно-возмущенной нравственности завела длинную, явно поучительную речь.
— Чего? — только и смогла ответить я, когда она закончила и выжидающе посмотрела на меня.
Меня самым грубым образом схватили за локоть и куда-то повели. Ну слава яйцам! Хоть кто-то наконец допер.
В коридорах встречались точно такие же ученицы. Все, как на подбор, тощие и выше меня на голову, а то и две. У всех до тошноты приятные улыбочки, милые аксессуары, коротенькие юбки в рюшах и детская обувь с нехилым каблуком. Чем-то напомнило японских лолит, разве что это направление другое.
Все они пялились на меня, как на зверька. Конечно, кто-то сочувствовал — видимо, эта дамочка тут подрабатывает местным Цербером, который бдит порядок днем и ночью — знаем мы таких. А кто-то вовсю разглядывал — я зеркало найти еще не успела, но сомневаюсь, что мой видок можно оценить хотя бы на троечку из десяточки.
Экскурсия закончилась в кабинете какой-то старушенции. Она стояла у окна в пафосной позе и обернулась, стоило двери закрыться.
Женщина, что привела меня, что-то сказала. Из этого многообразия непонятных сочетаний я поняла что-то вроде «фарагона» или «фаргонда».
Старушка улыбнулась на манер своих учениц и ответила дамочке в синем. Та кивнула и вышла.
Судя по кабинету, я в директорской. Судя по ее одежде и уверенности, она директор.
Женщина подошла ко мне и, похоже, представилась. По крайней мере она сказала: «Фарагонда» — и показала на себя.
— Аня, — в свою очередь представилась я.
Она протянула испещренную морщинами ладошку, видимо, призывая меня сделать то же самое. Когда наши пальцы соприкоснулись, она с необычной для старушки силой вцепилась в мои пальцы и прошептала какую-то дичь.
— Теперь ты меня понимаешь?
Я еле сдержалась, чтобы не ответить: «Понимаешь, понимаешь» — и кивнула.
— Меня зовут Фарагонда, я директриса школы фей Алфея. Здесь мы обучаем студенток волшебству и, конечно, помогаем раскрыть свой потенциал и обрести гармонию с внутренним миром.
Я пошатнулась.
«Хочу научиться колдовать».
Вот что я написала на том клочке бумаги! Но это же была просто шутка, ради прикола! Не загадывать же мне, как остальные, счастливую любовь, деньги, здоровье или удачу? Какого черта желание сбылось да еще таким поганым образом? Какая из меня фея?!
— Верните меня домой, это ошибка. Я обычный человек.
— Боюсь, ты ошибаешься. Вокруг школы стоит защитный барьер, который не пропустит немагическое существо. Скажи, как ты сюда попала?
— Это ошибка! — огрызнулась я, не желая отвечать на вопросы. — Верните меня домой!