— В бой!
Атаманы начали медленно приближаться к королю Волку. Никто, кроме Ракки и Рента, не выглядел бойцом: одутлые лица, пивные животы, ленивые движения. Но их было восемь.
Король Волк казался живым воплощением духа боя: пружинистые мышцы, затаённая ярость, готовность биться до конца во взгляде. Но он был один.
Если бы на этом камехте принимались ставки, во всём мире вряд ли бы нашёлся человек, согласный рискнуть в надежде на победу Виклора хотя бы медным грошиком. Даже в глазах парня с очками, самого преданного вассала короля Тропы, читалась обречённость.
Шагов за двадцать до Виклора, Безбородый забыл, что условился с Бородой не вырываться вперёд. Уж слишком много накопилось между острым языком Волка и гордостью молодого атамана, чтобы оплачивать счета в общей очереди. Издав дикий вопль, Ракка бросился на ненавистного противника.
Викки распрямился, подныривая под его кулак и выбрасывая навстречу свой. Две силы, — атаки Безбородого и удара Волка — слились в одну, и мозг Ракки ударился о стенки черепа.
Ракка рухнул под ноги поздно подоспевших на подмогу товарищей, а Виклор, отпрыгнув, насмешливо прокричал:
— Как вы воспитываете молодёжь, атаманы? Ещё не закончился траур по Смотрителю, а Ракка уже бросается на других мужчин! Верность любимым не в почёте у городских? Атаман Войт, твоей сестры уроки?
Войт не сразу получил в атаманство большой, но малонаселённый южный Блейрон, он начинал бандитскую жизнь в столице, как покровитель уличных продажных. Враги ли распустили слух, что первой девочкой, которую Войт сдавал для утех, была родная сестра, или это чудовищная правда — никто доподлинно не знал. Но что атаман Юга приходит в бешенство от разговоров на эту тему, секретом не было.
Для Войта попытка разделаться с Виклором первей остальных, закончилась плачевнее, чем для Ракки. Король Тропы не пробил ему нокаут, а перебил кадык.
— Я же сказал, что войду в круг вас убивать, а не калечить, — констатировал факт Виклор.
Банда Волка зазвенела оружием в знак поддержки. А бандиты атаманов наоборот, приумолкли.
— Больше не смейте атаковать поодиночке, — шептал Борода товарищам. — Никаких поодиночке!
— Будем лясы точить или биться? — потребовал продолжения король Волк. — Эх, какой камехт! Жаль, братец Блич не видит.
* * *
Вначале их долго водили с завязанными глазами по городу, потом спустили в какое-то подземелье. Путь был неблизким — от количества поворотов ребят стало подташнивать. Паук словно почувствовал это и подбодрил:
— Всё в порядке, волчата. Обычное дело — безопасность, забери меня тёмный дракон! Не бойтесь, атаманы примут вас в общество. За тобой, Блич, такие громкие преступления, а за тебя, паренёк, я же поклялся, замолвлю словечко. Что ты сын стражника не значит, что ты не станешь хорошим бандитом. Сердце у тебя наше, закваска воровская. Если согласен, действительно, отречься от отца, то без проблем.
— Я же сказал, — раздражённым голосом ответил кузен Ти, — я отрекаюсь не только от него, но и от всего мира так называемых честных людей. Гроша не стоит их честность после того, что сегодня произошло.
— Ти, послушай... ну, что ты говоришь? Мне страшно тебя слушать... Это чудовищно!
— Заткнись, Блич! Даже если я зарежу отца, чтоб окончательно перейти в преступники, это наше с ним дело.
— Силы Света! — вмешался в разговор Соловей. — Да как тебе в голову могло прийти зарезать того, кто жизнь дал?!
— Ты ничего не знаешь! Для него так будет лучше! Он — лишний со своей честностью в этом лживом мире!
Коридоры казались бесконечными. Особенно, если слушать, как сын делиться такими планами насчёт отца. Соловей ещё раз пожалел, что для него всё не закончилось там, на виселице.
* * *
«Королевство грёз» готовилось ко сну. Лишь за парой столиков шла игра в «лису и гуси», остальные девушки разошлись по комнатам. А в комнате, где жил принц Лар и его верный вассал Умр, происходила весьма странная сцена. Принц жеманно ходил перед рыцарем, опираясь на костыль, а рыцарь только качал головой и закатывал глаза.
— Хвала Свету, никто не видит этой дикой сцены и не слышит этих безумных слов! Я думал, что уже привык вас стыдиться, но высочество умеет удивлять.
— Не умничай. Скажи по-человечески, получается ли у меня женственная походка? Разве не видишь, я потерял покой и сон из-за той стриженной? Разве не понимаешь, что отбить у Эрет эту оригиналку, можно только, если она почувствует в мужчине что-то женственное?
— Откуда мне понимать? У меня нет ни одной оригиналки в знакомых.
— Я твой сюзерен, я приказываю тебе ответить только на мой вопрос.
— Забудьте о шашнях с продажными, умоляю! Неужели, после истории с графом...
— Повторяю. Я хочу услышать от тебя ответ только на один вопрос.
— Женственная походка? Принц, да как я могу понять, когда вы с костылём?
— Прояви фантазию.
Умр хотел ответить что-то едкое, но отвлёкся на шум в распахнутом окне. Положил здоровую руку на саблю и встал со стула.
— Мой принц... вы слышали?
— Да, листва шумит. Ничего преступного. Когда дует ветер, листья, представь себе, шумят.
— Да нет же! Словно щелчок... Пожалуй... я закрою окно.
— Не смей. Мне жарко.
Но верный вассал оставил эту реплику без ответа. Он подошёл закрыть окно, но зашатался, схватился за шею и упал.
— Умр? Что за шутки? Решил меня разыграть? Не смешно, Умр.
Принц доковылял до застывшего на полу тела, и, перевернув костылём, убедился что Умр не разыгрывает его. Из шеи рыцаря торчал дротик длиной с ладонь.
— Что за...
Получив того же вида дротик в ту же точку на шее, принц Лар осел на пол.
С дерева, залезающего своими ветками чуть ли не в дом, в комнату спрыгнул королевский сыщик Шибер Шул. Он снял с правой ладони приспособление для метания маленьких дротиков и щёлкнул пальцами.
— Ну, всё. Задание выполнено. Ох, и долго же пришлось за вами гоняться, высочество.
Мужчина наклонился проверить пульс, убедиться, что жертвы мертвы, и забрать отравленные дротики.
Того, что дальше произойдёт, Шибер даже не предполагал. Дверца большого шкафа открылась, оттуда выскочил Невилл Гласс с обнажённым мечом и одним ударом лишил сыщика-убийцу кисти правой руки.
— Всё, гнида! Больше мы никогда не услышим этих мерзких щелчков!
— Ааа! На помощь! Во имя короля, на помощь!
Невилл толкнул, ещё не понявшего, кто его атаковал и почему, Шибера к стене и крикнул:
— Ваше высочество и господин Умр! Окажите ему помощь! Я — вниз, остановить рыцарей!
Как только он ушёл, Умр «ожил» и помог подняться принцу. У Шибера глаза полезли на лоб. Словно забыв о страшной боли, о крови, которая хлестала из культи, он шептал:
— Как... как... вы же...
— Нет, мы не умерли, предатель династии! Умр, я попробую предотвратить драку.
Идея принца не вызвала энтузиазма у его спутника.
— Ваше высочество! У меня лишь правая здорова, я не смогу перетянуть культю один.
— И пёс с ним! Жизнь подонка ничего не стоит, в отличие от рыцарской.
И, не слушая возражений вассала, Лар последовал за Невиллом.
Девушки были готовы к тому, что может произойти, поэтому, когда, выломав дверь, в помещение влетели два рыцаря в полных латах и натолкнулись на ветерана стражи, молча разбежались по углам, давая возможность мужчинам разобраться.
Рыцари кинулись в бой с особенной яростью. Они ещё не понимали, почему Невилл вернулся на сторону Герцогова Ока, но помнили, как этот старик с лёгкостью достойной молодых унизил их воинское мастерство, и очень хотели поквитаться. В прекрасных латах и с отличными мечами, взяв для верности щиты — в доме Ловило ветеран застал рыцарей врасплох, но здесь имел мало шансов. Как они думали.
Опрокинув большой стол, Невилл упёрся в него плечом, и, толкая получившийся «щит», побежал на латников. Первому удалось отпрыгнуть, второй оказался припечатан к стене.
Двумя ударами, которые Невилл с трудом принял на меч, успевший отпрыгнуть рыцарь отогнал ветерана и помог освободиться товарищу. Дальнейшее не сулило ничего хорошего старому стражнику, но тут на лестнице появился принц Лар.
— Мечи в ножны, рыцари короля! Я — его младший сын, ваш принц, Лар!
Рыцари застыли. Принц очень редко показывался на родине, поэтому многие стали забывать, как он выглядит.
— Да-да, клянусь святым Гло, это именно принц Лар, собственной персоной! — подтвердил Невилл. — А негодяй, которому вы подчинялись, предатель династии.
Случись конфликт до схватки на эшафоте, всё бы кончилось миром. Но опозоренные дважды — стычкой со стариком и публичным поражением от мальчишки, латники просто не хотели верить в любой тезис, который предотвратит кровопролитие, отнимет возможность доказать самим себе кое-что.
— Да где вы видели принца в купеческих штанах? И ещё среди продажных девок. Самозванец!
А дальше они совершили самую главную и последнюю ошибку в своей жизни. Разделились. Один бросился к тому, кого обозвал самозванцем, второй остался разделаться со старым стражником.
Невилл показал удар в голову и пошёл на сближение, уронив на ходу меч и выхватив из-за спины незамеченный противником короткий клевец.
— Стой! Убить сына своего сюзерена — жуткое преступление! Не бери на душу грех! Обернись на меня, хватит и одной смерти на сегодня!
Рыцарь, уже готовый зарубить Лара, обернулся и увидел своего товарища лежащим на полу и ветерана, вынимающего, упираясь ногой, клевец из шлема — слегка погнутого после схватки с кузеном Ти. Сняв щит с руки трупа, Невилл попытался надеть его, и, убедившись, что крепления и здесь слишком малы, повесил на плечевой ремень, а клевец взял двумя руками — с острия-клюва капала густая кровь.
Жаждущий отомстить за смерть товарища латник не услышал призыва к благоразумию. Он сбежал с лестницы и вступил в бой с Невиллом. Приняв в третьем сходе клевец в щит, рыцарь обезоружил ветерана, и ему пришлось с кинжалом искать спасение в ближнем бою. Но как ни был силён Невилл, противник был сильнее, да ещё и моложе больше, чем в два раза. Без особых усилий он сбил старика на пол и поднял меч, чтобы добить, но умер сам от удара принца.