— Такого не произойдет, — тусклая улыбка на мгновение мелькнула на лице юноши. — Флавио всегда добр или безразличен ко мне в присутствии Рико. А твоим словам брат не поверит, тем более… — из груди вырвался едва слышный вздох. — Я боюсь, что он подумает, будто я хочу таким образом забрать себе его внимание. Я понимаю, как тяжело жить с людьми с ограниченными возможностями. От меня ему никакого проку, отчим хотя бы позволяет ему зарабатывать.
Амадео нахмурился. Отказ от наркотика самым первым побочником вызвал паранойю. Нехорошо, совсем нехорошо.
— Не нужно так говорить, Диего. Ваш брат вас очень любит и ни на кого не променяет. Он и сегодня не хотел уезжать, — взгляд Диего то и дело скользил к шприцу, и Амадео поднялся. — Я сделаю вам укол. Понятия не имею, что это за вещество, и к чему приведет резкий отказ, поэтому придется принимать его в прежнем режиме, пока Ксавьер не выяснит, что это.
— Хорошо, — с помощью Амадео Диего забрался в кровать, улегся на взбитую подушку и закатал рукав пижамы. — Только не будь жесток с Рико, ладно? Он добрый. На самом деле добрый, просто отчим дурно на него влияет.
— Я и не собирался в чем-либо винить вашего брата, — Амадео надел на шприц колпачок. — Засыпайте, Диего. Я позвоню Ксавьеру и вернусь.
Он вышел в коридор и кивнул Рамону, который тут же занял наблюдательную позицию на случай появления Флавио. Заполучить охрану на свою сторону оказалось великолепной идеей — теперь Амадео мог действовать без всякого страха.
— К кому, черт побери, ты меня отправил, принц? — тон Ксавьера можно было использовать вместо жидкого азота.
— Что-то не так?
— Что? Да все. Не знаю, каким образом ему вообще удалось стать производителем наркотиков, но у меня создалось впечатление, что он их же и употребляет, — голос Ксавьера внезапно стал усталым. — Он пьет газированные коктейли, замаскированные под алкогольные, и делает вид, что курит жевательные сигареты. Орет так, что рушатся здания. И обожает подпольные бои, Йохану пришлось вымазаться в местной грязи, чтобы он согласился мне помочь.
Амадео зажал рот рукой, чтобы не смеяться. Рамон, конечно, сказал, что Мигель Гарсиа довольно эксцентричен, но чтобы настолько…
— Что ты молчишь? — позвал Ксавьер. — Это был самый ужасный час в моей жизни, я требую компенсацию.
— Прости, — Амадео взял себя в руки. — Но сейчас Мигель Гарсиа — твой единственный козырь. Придется потерпеть.
— Я серьезно сомневаюсь в его компетенции, принц. Этот человек не производит впечатление надежного.
— Ты на сто процентов уверен, что ему нельзя доверять?
— Я не сказал, что ему нельзя доверять, я сказал, что он не справится. Но…
— Но?
— Племянник Гальярдо, который провел нас с Йоханом в отель, и Мигель Гарсиа — одно и то же лицо. Он умудрился сделать это под носом у бывших соратников Гальярдо, которые собирались избавиться от меня.
— Ничего себе, — присвистнул Амадео. — И ты до сих пор считаешь, что ему нельзя верить?
— Это единственное, что меня смущает, принц. Во всем остальном он сущее дитя.
— Первое впечатление может быть обманчивым. Вспомни хотя бы Сеймура с его ипохондрией. Когда он занял место Валентайна, многие посчитали его слабаком и пророчили скорое падение «Алькараса». Ты лучше других знаешь, что их прогнозы не сбылись и на пятую часть.
— Знаю. Но Мигель Гарсиа — совершенно другое дело.
— Других союзников нет, так что будем обходиться им. Вы о чем-нибудь договорились?
— Мы встретимся завтра и обсудим план. Если в нем не будет световых мечей и джедаев, я сочту его удачным.
На этот раз Амадео не удержался от смеха.
— Вы уверены, что его офис находится здесь? — Йохан с недоумением оглядывался по сторонам. Справа высилась стела, увенчанная позолоченной крылатой статуей — без умолка трещащий таксист назвал ее Ангелом независимости.
— Да, — Ксавьер был удивлен не меньше. Захудалый клуб «Безголовая собака» не шел ни в какое сравнение с «Башней ангела» — так называлось сверкающее свежевымытым стеклом огромное офисное здание, адрес которого вчера дал Мигель. Расположено оно было у проспекта Пасео де ла Реформа, в самом центре Мехико и никак не желало ассоциироваться с разбитным мальчишкой, жующим конфету в виде сигареты.
В холле их встретила служащая и, не спросив ни имени, ни цели визита, с ослепительной улыбкой указала направо.
— Вас ждут, проходите, пожалуйста, к лифту.
Ксавьер почувствовал себя уверенней. Все же он привык решать дела с бизнесменами, а не замызганными бандитами, не желающими вылезать из памперсов. Может, этот Гарсиа решил перебросить его проблему на уровень выше? Ксавьер от души надеялся, что это так.
Застывший у дверей телохранитель соизволил сдвинуться в сторону и пропустил Йохана и Ксавьера в кабинет, опять же не обыскав. Большое кожаное кресло было повернуто к панорамному окну, за которым раскинула крылья позолоченная богиня — нужный этаж оказался вровень с ней.
— Хорошо, Пабло, не подведи меня. В следующую субботу на твоей вилле, конечно, я помню. До встречи.
На стол лег телефон, с задней крышки оскалил зубы Тазз, тасманский дьявол из мультика. Кресло повернулось, и хозяин кабинета ослепительно улыбнулся.
— Сеньор Санторо, сеньор Торн, вы необычайно пунктуальны. Присаживайтесь, прошу.
Только спустя несколько секунд до Ксавьера дошло, что холеный бизнесмен, сидящий перед ним, и нечесаный бродяжка в футболке с эмблемой рок-группы, восторженно орущий от кулачных боев, один и тот же человек. Мигель Гарсиа был одет в строгий, тщательно отутюженный серый костюм и галстук в тон, блестящие черные волосы гладко уложены и завязаны на затылке в небольшой хвост. На левой руке сверкнули дорогие часы. На столе царил идеальный порядок, какого даже сам аккуратист Ксавьер никогда не видел.
Мигель приподнял бровь и щелкнул пальцами.
— Сеньор Санторо, вас так заворожил ангел за моей спиной? Отличный вид, я знаю.
— Да. Разумеется, — Ксавьер взял себя в руки и уселся в предложенное кресло. Его так и подмывало спросить, настоящее ли это обличье или очередной маскарад, но он сдержался.
— Отмылись? — Мигель с улыбкой кивнул Йохану. — Вы вчера были потрясающи. В одном раунде вам просто не повезло.
— Вы мне льстите, — пробормотал тот, тоже не в своей тарелке от произошедшей перемены.
— Вовсе нет. Надеюсь еще не раз увидеть вас на ринге, такому таланту нельзя пропадать. Итак, приступим, — он сложил пальцы домиком. — На чем мы остановились? Боюсь, вчера я был в таком восторге, что не смог сформулировать адекватные условия.
После победы Йохана Мигель скакал по креслам, как сумасшедший, распевал Имперский марш из «Звездных войн», нимало не расстраиваясь из-за проигрыша своего бойца, и велел раздать всем присутствующим по бесплатному бокалу пива. Ксавьер изо всех сил пытался совместить того мальчишку с сидящим перед ним деловым человеком, но картинка никак не сходилась.
— Вчера вы поставили условие, — начал он, чтобы отвлечься. Какая разница, как Гарсиа отдыхает, лишь бы свою работу выполнял хорошо. — Если Йохан побеждает, вы оказываете помощь в низвержении Марсело Флавио.
— Верно.
У Ксавьера вдруг появилось нехорошее предчувствие, что Мигель решил спустить все на тормозах. Он бы даже понял его отказ — все наркокартели имели дело с работорговцем, поставляющим дешевую рабочую силу на их плантации, и выступить против него означало развязать войну и с ними. Никакой разумный человек не пошел бы на такое, и Амадео сильно рискует, ввязываясь в это. Ксавьер не мог бросить принца, а вот Мигелю не было никакого резона рисковать своей шкурой из-за глупого условия.
— Я не отказываюсь от своих слов, сеньор Санторо, — Мигель будто прочел его мысли. — И позвал я вас не затем, чтобы мямлить что-то о чрезмерно опасной ситуации или превышении допустимого риска, как любят говорить те, кто съезжает с темы в последний момент. Напротив, хочу обсудить план действий.
Ксавьер перевел дыхание. Кем бы ни был этот странный парень, трусом он точно не являлся.
— Полагаю, вы разузнали о Марсело Флавио все, что смогли, — Мигель поднялся и направился к мини-бару.
— Не так много, — Ксавьер принял стакан с неразбавленным виски. — Благодарю.
— Тогда я вас просвещу, — Мигель отдал Йохану газировку и уселся обратно, закинув ноги в блестящих туфлях на стол. — Марсело Флавио был мальчиком на побегушках у одного из местных картелей. Принеси-подай, иногда подрабатывал курьером, что примечательно, не попался ни разу. Регулярно ошивался на плантациях и дрожал от счастья, когда ему давали поорать на рабочих, а то и помахать палкой или хлыстом. Параллельно подрабатывал кредитным зазывалой — к его второму боссу люди шли, когда с деньгами совсем было худо. Надо ли говорить, что из долгов они так никогда и не выбирались? В результате их продавали как рабов на плантации коки или конопли. Марсело эта схема всегда казалась неэффективной в плане времени — человек будет барахтаться до последнего, и пройдет не один месяц, прежде чем его можно будет использовать как раба, а отрабатывать долг на плантациях добровольно не все соглашались. Наконец он занялся похищениями.
В свете рассказа Мигеля сломанные цепи в руке богини Ники за окном выглядели издевательством. Флавио заковывал в кандалы множество людей, правда, вел себя довольно осмотрительно, чтобы не привлекать внимания органов правопорядка. Он руководил бандами по всей Мексике, а когда осмелел окончательно, то ринулся и за границу. Так стало гораздо проще — обычно пропавших людей искали в пределах родной страны, и мало кому могла прийти в голову дикая мысль, что их давным-давно вывезли прочь. Во всем мире люди пропадали каждый день, и Флавио умело этим пользовался. Чтобы не списывать все на похищения, в некоторых случаях он допускал убийства, инсценируя ограбления. Ксавьер подумал, что Киан вполне мог стать такой жертвой.
Районы для похищений Флавио выбирал умело — в трущобах, где преступления давно стали делом привычным, никто не станет разбираться, куда делось тело. Он быстро понял, что бомжами сыт не будешь — они частенько болели и быстро дохли, зачастую не доезжая до места перепродажи. Нужны были здоровые люди, но где их взять?