В указанном направлении высился полуразвалившийся многоквартирный дом. В его тени притулились три бродячие собаки, они высунули языки и тяжело дышали — солнце припекало с самого утра. Хорошее укрытие для внезапного нападения, тем более в сумерках. Но что за бесстрашные ублюдки осмелились на такое?
— Еще кто-то? — Ксавьер нетерпеливо затянулся сигаретой.
— Ага, еще двое с той стороны, — старик указал в противоположном направлении. — Я подумал, что это местная гопота, хотят сигаретку стрельнуть. Эти отморозки по одному никогда не ходят, да и сигареты им не нужны…
— Ближе к делу.
— Да я только и видел, как тому длинноволосому мешок на голову накинули! И в переулок утащили — я осторожненько подсмотрел, там у них фургон стоял. Отсюда не видать никак. А второй, мальчишка, бросился на помощь, один из тех бугаев закричал что-то вроде «У него пушка!», а потом грохот… Выстрел наверное. Я и свалил от греха подальше.
— И не удосужился в полицию позвонить, — Ксавьер сломал сигарету между пальцами и в раздражении отбросил в сторону.
— Ну, тут все время кого-то убивают, — развел руками бомж. — Мое дело маленькое — ничего не видел, ничего не слышал. Мне терки с копами не нужны.
Ксавьер заставил себя успокоиться. В принципе, старик не сообщил ничего нового — в том, что Амадео похитили, он не сомневался. Но с какой целью? Требований выкупа не поступало, а если бы его хотели убить, то бросили бы там же в переулке.
— Как выглядел фургон? — спросил он.
Бомж задумался. Затем оскалил гнилые зубы и протянул руку.
— Темно было… Но, может, пара монеток и осветит дорожку к моей памяти.
Ксавьер скрипнул зубами.
— Йохан.
Тот схватил старика за шею и ткнул красным носом в стену клуба. С хрустом сломались зубы, мужик завопил.
— Послушай, мразь, — прошипел Ксавьер, склонившись к нему. — Мне сейчас не до твоих выкрутасов. Каждая минута на счету, и если из-за тебя мой друг умрет, ты ответишь за это перед самим сатаной, то есть передо мной. Я доходчиво объясняю?
Бомж захныкал. Более мерзкого звука Ксавьер в жизни не слышал.
— До… доходчиво…
— Что это был за фургон?
— Не… небольшой такой… В фильмах обычно за преступниками из таких следят…
— Цвет.
— Белый… Или желтый, светлый какой-то!
— Номер ты, конечно же, не запомнил.
— Темно было! И далеко! Он вон за тем углом стоял, боком… Я не видел!
— Куда он поехал? В каком направлении капотом стоял?
Старик махнул рукой влево.
Ксавьер выпрямился, едва скрывая разочарование. Таких фургонов пруд пруди, но теперь он может дать Кейси примерное описание. В Старом квартале видеокамер не было, но зная время похищения, можно сузить круг поисков.
Рикардо Торрес и несколько охранников подтвердили, что Амадео вышел из «Чабакано» в десять сорок. До машины принц дойти не успел — та стояла запертой в переулке, ключи нашли в кармане Киана.
— Отпусти его, Йохан, — Ксавьер выудил телефон. — Кейси. Светлый фургон. Выехал из Старого квартала в направлении порта. Время ты знаешь.
— Ага, — хакер кинул трубку, не попрощавшись.
— Что будем делать? — спросил Йохан. Парень давным-давно не спал, но каким-то чудом держался на ногах. Страх за Амадео и беспокойство поддерживали его в вертикальном состоянии.
— Ждем результатов от Кейси. Пока это наша единственная зацепка.
Ксавьер захлопнул дверцу машины и поднял тонированное стекло. Телефон почти разрядился, но на один звонок хватит.
— Ребекка. Мне нужен список всех судов, вышедших из порта в ночь похищения принца.
— Считаешь, его увезли из страны?
— Все может быть. По крайней мере, появился шанс… — телефон разрядился. Ксавьер в раздражении бросил его на сиденье и закурил.
— Приехали, — коротко бросил Тито, снимая с колен автомат.
Амадео разлепил глаза и потер затекшую шею. Скай выбросил бычок и встал, умудрившись треснуться лбом о переднее сиденье. Ругаясь на весь салон, распахнул задние дверцы фургона.
Они ехали всю ночь из Веракруса в Мехико, остановившись всего раз в погруженном во тьму городке. Работала только заправка, угрюмый кассир даже не взглянул в их сторону. Впрочем, он все равно ничего не увидел бы сквозь наглухо затонированные стекла. Амадео же с переменным успехом боролся с клаустрофобией, еще и Скай подливал масла в огонь — то и дело тыкал его пистолетом, не давая засыпать, а потом отрубился сам, свесив голову на грудь. Вскоре Амадео тоже удалось заснуть, но спал он плохо. Фургон то и дело подпрыгивал на ухабах — по понятным причинам главной трассой похитители не пользовались.
— Мы что, пригнали к боссу прямо домой? — Скай вдруг занервничал, и Амадео это подметил.
— Совсем тупой? Когда мы возили товар прямо ему в дом? — бросил Тито и подтолкнул Амадео. — Поднимайся и на выход.
Амадео выбрался из фургона и с наслаждением потянулся — руки ему больше не связывали, но от долгого сидения тело затекло. Было пять часов утра — с одной стороны небо посветлело, с другой пока оставалось темным. Воздух еще хранил прохладу ночи, но в скором времени все здесь зальет солнце.
Вокруг громоздились грубо построенные лачуги. Они нависали одна над другой, как неумело поставленные ребенком кубики, плотно прижимались друг к другу, образуя хаотичные узкие улочки и переулки. Всюду валялись использованные шприцы и прочий мусор, невдалеке протрусила тощая собака. В этот час на грязных улицах никого не было, но с тем же успехом работорговцы могли приехать сюда посреди дня и расставить свой товар у стены — никто бы и внимания не обратил.
Рядом с фургоном припарковался черный «мерседес», совершенно неуместный среди уныния и нищеты. Дверца распахнулась, и на разбитый асфальт ступил невысокий коренастый человек в надвинутой на глаза соломенной шляпе. Одет он был в рубашку с коротким рукавом и светлые брюки.
Он зажег сигару и степенно, слегка клонясь на левый бок, прошел мимо Тито и Ская к Амадео.
Чтобы взглянуть на него, мужчине пришлось поднять голову, и Амадео неприятно поразил его взгляд. Колючий, изучающий, оценивающий, он оказался таким пристальным, что невольно захотелось отвести глаза. Однако Амадео этого не сделал, чем заслужил усмешку.
— Строптивый красавец, — проскрипел мужчина, потирая приплюснутый нос. На вид ему можно было дать лет пятьдесят, а по голосу и того больше. — Но ничего, исправим.
Что именно следует исправить, он не уточнил. Только кивнул Тито, и тот подтолкнул Амадео к «мерседесу».
— Внутрь. Помни, что тебе сказали про татуировку. Бежать бесполезно.
Рука безотчетно потянулась к шее, которую все еще покалывало после нанесения неизвестного рисунка, и Амадео одернул себя. Он безропотно сел в машину как можно дальше от хозяина «мерседеса». Тот сдвинул шляпу на затылок и нагло пялился, не скрывая восхищения.
— Ребятки притащили отличный экземпляр, — довольно приговаривал он трескучим голосом. — Выпишу им премию. Первым делом запомни вот что, — он наклонился к Амадео. — Меня зовут Марсело Флавио, но ты теперь называешь меня «хозяин». Ясно?
Амадео фыркнул и промолчал, но это ничуть не огорчило мужчину.
— И второе: забудь свое имя, каким бы оно ни было. Теперь ты — раб, и никак иначе.
Шершавая рука погладила его по щеке, и Амадео едва сдержался, чтобы не прокусить чертовы пальцы. Вместо этого отвернулся и уставился в окно. Флавио захихикал и похлопал его по колену. Амадео стиснул зубы, борясь с тошнотой, и сосредоточился на залитом лучами раннего солнца Мехико.
Когда «мерседес» въехал на территорию виллы Флавио, уже совсем рассвело. Автомобиль остановился на обсаженной пальмами круглой площадке, и Флавио важно выкатился из машины. Амадео последовал его примеру, к нему тут же подошел один из многочисленных охранников — здесь их хватило бы на захват маленькой страны. Неудивительно, что Флавио окружил себя столькими людьми, с его-то опасным бизнесом.
Амадео с любопытством рассматривал виллу, напоминающую замок в миниатюре. По центру располагалась круглая каменная башенка, от нее в стороны расходились два симметричных двухэтажных крыла, каждое со своим входом. Выложенную крапчатым мрамором площадку перед домом украшал фонтан, струи воды взмывали ввысь и рассыпались бриллиантами в лучах утреннего солнца.
— Мануэла! — рявкнул Флавио.
В дверях левого крыла появилась невысокая хрупкая метиска лет сорока пяти, одетая в темно-синее платье. Она вытирала руки полотенцем, на талии был повязан белый фартук.
— Да, хозяин, — нараспев произнесла она, внимательно глядя на Амадео черными блестящими глазами.
— У нас новая прислуга, — Флавио махнул шляпой. — Позаботься о нем.
— Да, хозяин, — повторила она, затем кивнула Амадео, приглашая пойти за собой.
Они миновали прихожую и открытую гостиную с огромным панорамным окном, выходящим на внутренний дворик. Комнаты прислуги располагались в глубине крыла, одна напротив другой, всего четыре одинаковых двери. Мануэла распахнула одну из них и посторонилась, пропуская Амадео. Комната оказалась довольно просторной, с небольшим шкафом для одежды, столом и парой стульев. Пол покрывал яркий ковер всех оттенков зеленого, у широкого окна стояли две односпальные кровати, застеленные пестрыми лоскутными покрывалами.
— Ты по-испански понимаешь? — спросила Мануэла.
Амадео кивнул. Она улыбнулась, вокруг глаз собрались морщинки. Он же не удержался от улыбки — настолько Мануэла напомнила Розу. Как же он соскучился по ворчанию домоправительницы!
— Славно. Вот, будешь жить здесь, комната недавно освободилась. В шкафу найдешь одежду и полотенца, ванная за этой дверью. По всем вопросам обращайся ко мне, я тут вроде как главная. Все понял?
— Да. Спасибо.
Черные брови сдвинулись к переносице, тонкие губы сжались в линию. Мануэла изучающе оглядела его, на лицо набежала тень.
— Ты красивый. Тяжело тебе тут придется. Как тебя зовут?