Подавив раздражение, Ксавьер стянул пиджак и открыл окно. Шел дождь, и Рауль объяснил, что в это время года он льет постоянно.
— Поэтому я так не хотел ехать. — Он грустно улыбнулся. — Ненавижу влажность. Да и моя сестра… — Он осекся. — Располагайтесь, через полчаса встретимся в столовой.
Он ушел. Ксавьер продолжал стоять у окна. Внизу сновали охранники, получившие взбучку от Хесуса, загоняли автомобили в гараж, закрывали ворота. Любопытно, почему они не слушаются своего непосредственного хозяина? Видимо, Энрике Гальярдо и правда был большим авторитетом, чем его младший брат.
Мысль, так резво ускакавшая от него несколькими минутами ранее, решила вернуться. Сначала блеклая и нечеткая, она постепенно вырисовывалась в картину, которую Ксавьер послал бы к черту еще несколько дней назад. Но сейчас ситуация изменилась. Он должен найти принца, и даже если ради этого придется пойти на такой рискованный шаг, он это сделает.
Он отвернулся от окна, и Цзинь подозрительно нахмурился, увидев выражение его лица.
— Что вы задумали? — спросил он.
— Почему ты решил, что я что-то задумал? — вопросом на вопрос ответил Ксавьер.
Врач отставил чемоданчик в сторону, положил сверху новый веер и скрестил руки на груди.
— Вы улыбаетесь.
Амадео больше часа брел по пыльной дороге. Несколько раз ему приходилось нырять в канаву у обочины, когда слышался шум мотора. Одной из этих машин наверняка управлял Генри, а попадаться ему под горячую руку было равносильно смерти. Чем скорее он доберется до города, тем лучше, но осторожность не повредит.
Солнце жарило немилосердно, и вскоре Амадео уже едва переставлял ноги, с тоской вспоминая пронизывающий холодный ветер, который так тогда ненавидел. Его мучила жажда, пот заливал глаза и жег раны на спине. Ужина у Грегорио оказалось недостаточно, чтобы восстановить силы, а Томас и Генри еды с собой припасли немного, и почти вся досталась последнему.
Но он должен дойти. Обязан. Первым делом — найти отделение полиции и заявить о похищении. Потом… Потом сообщить им координаты Ксавьера. Не может быть, чтобы его телефон до сих пор был недоступен, это, как любил говорить друг, беспрецедентно. С кем-нибудь да свяжутся. Но первым делом он попросит у полисменов воды, а для этого нужно дойти… Дойти до города…
Жара отупляла, призывала плюхнуться в пыль и лежать так, пока солнце не сядет, но он продолжал машинально переставлять ноги, стертые в кровь дорожными камнями. И когда спустя десять минут позади раздался гул мотора, он никак не отреагировал, упрямо шагая вперед. Насквозь проржавевший джип обогнал его, поднимая тучи пыли, и, резко развернувшись, затормозил.
— Так-так, — прогрохотал Генри, распахивая дверцу. Та жалобно скрипнула. Рядом на пассажирском сиденье сидел Томас, на лице застыла плохо скрываемая злоба. — Решила совершить утреннюю пробежку, красавица?
Амадео хмуро молчал. Голова кружилась, и он прикусил губу, чтобы не грохнуться в обморок прямо перед этим дуболомом.
— Вижу, ты себе ножки в кровь стерла без туфелек, Золушка, — продолжал измываться Генри. — Не могу пройти мимо и не подвезти. Залезай в машину. Живо.
Томас придал весомости просьбе, передернув затвор пистолета. Всю его доброжелательность как ветром сдуло, взгляд стал ледяным.
— Я долго ждать не собираюсь. Еще одна такая выходка, и я наплюю на инструкции и привезу заказчику твой труп.
Весь его вид говорил о том, что он исполнит свое обещание, поэтому Амадео счел за лучшее не спорить. Борясь с охватившим его разочарованием, он с трудом забрался в джип и тут же, получив сокрушительный удар в челюсть, вылетел обратно на дорогу.
— Богатенький засранец, — шипел Генри, брызжа слюной. — Я устрою тебе веселую жизнь!
Он схватил Амадео за волосы и затащил в автомобиль. Через несколько минут они уже были на аэродроме. Распахнув дверцу, Генри вышвырнул Амадео в дорожную пыль и отправил следом плевок.
— Слышь! — рявкнул он Лоренцо, который заправлял самолет. — Запри его в кабине да свяжи покрепче. Сбежит еще раз — вздерну тебя на столбе за причиндалы!
Лоренцо с трудом скрыл шок и ужас. Он поднял Амадео на ноги и, громко ругаясь, потащил к самолету.
— Чертов cabron, я из тебя всю душу вытрясу! Да я тебя не свяжу, я тебя на фюзеляж приклею, так и полетишь до Мексики! Ты…
Он запихнул Амадео в кабину и зашептал:
— Черт, парень, как тебя угораздило попасться?
— Неудачное стечение обстоятельств. — Амадео облизнул сухие губы. Ужасно хотелось пить. — Не переживайте, Лоренцо, я…
— Теперь с тебя глаз не спустят. — Пилот обматывал веревкой запястья Амадео, стараясь затягивать не слишком туго. — Черт, теперь и за мной будут следить в оба глаза!
— Сказал же, не переживайте. — Амадео поморщился. — Было бы это так просто, я уже давно оказался бы дома. Но попытаться стоило.
— Эй! — Генри грохнул кулаком по дверце кабины. — Долго ты там возиться будешь?
— Иду я! — рявкнул в ответ Лоренцо и снова понизил голос. — Как доберемся до Мексики, моя работа закончится, и я уже ничем не смогу помочь.
— Вашей вины в этом нет. — Амадео заставил себя улыбнуться, растрескавшиеся губы закровоточили. — Здесь есть вода?
Лоренцо коротко кивнул, достал с переднего сиденья бутылку и приложил к губам Амадео. Напившись, тот благодарно кивнул, а Лоренцо, завинтив пробку, выбрался из кабины. Генри плюхнулся напротив и наградил Амадео зуботычиной.
— Еще одна такая выходка, красавчик, и я лично поеду за тем мальчонкой. А по пути прихвачу и твоего.
Амадео и не подумал убрать улыбку, хотя челюсть ныла, как проклятая. Несколько глотков воды придали ему сил и позволили мыслить яснее. Дон Грегорио и Паоло уже под защитой Ксавьера или его собственных людей, им ничего не грозит. А Тео… Куда же Мигель его увез?
Он запретил себе думать об этом. Тео в безопасности, это все, что нужно знать. А вот у него дела обстоят хуже некуда. Сбежать не удалось, и теперь братья Хендриксоны будут следить за ним с удвоенным вниманием.
Генри похрапывал в кресле, но Амадео больше не пытался сбежать. Через несколько часов Томас сменил брата, а когда стемнело, Лоренцо занял место пилота и поднял «Пайпер» в воздух.
Томас угрюмо молчал, уткнувшись в окно. Генри же злорадно лыбился во все тридцать два зуба и вслух строил планы, как именно отделает Амадео по прилету, пока Томас не пнул его в колено. Тот хотел было нарычать на брата, но, поймав злобный взгляд, счел за лучшее заткнуться. Амадео ругал себя последними словами, что предпринял эту дурацкую попытку. На что он рассчитывал? Пусть Генри и был тупым амбалом, но Томас думал за двоих. И только-только начавшее зарождаться доверие сломалось, как карточный домик.
Полет до последнего пункта назначения оказался недолгим. Вскоре шасси коснулись земли, и Томас первым выпрыгнул из кабины. С Амадео он так и не заговорил и поспешил к мужчине, который ждал его у края посадочной полосы. Генри с ругательствами вытолкал Амадео из кабины и выпрыгнул следом, Лоренцо остался внутри. Амадео подавил желание обернуться, опасаясь выдать пилота, и похромал к Томасу.
Подходя, он услышал, как Томас говорил собеседнику:
— Живой, как и договаривались. Правда Генри его слегка потрепал, но это уж вам надо было отдельно с ним договариваться на отсутствие увечий.
— Чтобы вы знали — я не очень этим доволен, — отозвался мужчина, и Амадео застыл на месте. Он знал этот голос.
— Чего встал? — Генри ткнул его между лопатками, и Амадео, не удержавшись на ногах, полетел на землю.
— Сеньор Хендриксон, я настоятельно рекомендую обуздать вашего брата, — сказал все тот же голос.
Ошибки быть не могло. Амадео отбросил волосы с лица и снизу вверх уставился на заказчика.
Дорогие ботинки, темно-серый костюм. Ослепительно белая рубашка. Зачесанные назад волосы. Карие глаза, в которых всегда скакала смешинка. Спокойная улыбка. Амадео никогда не видел его таким, поэтому некоторое время не мог сопоставить знакомый голос и человека, стоявшего перед ним.
— Bienvenido a Mexico, Амадео Солитарио, — произнес Мигель Гарсиа.
6Старые шрамы
Корнелиус уже полчаса занимался его спиной, кропотливо обрабатывая полосы от хлыста, царапины и ссадины, зашивая многочисленные порезы, но Амадео едва замечал его. Все внимание было сосредоточено на человеке, который сидел в дорогом кожаном кресле и вертел в руке телефон с Хитрым койотом на крышке.
Едва Амадео увидел Мигеля там, на аэродроме, как внутри все заледенело. Не верилось, что похищение организовал именно он, никак не вязался образ дурашливого подростка с этой хладнокровной мексиканской акулой. От того Мигеля, которого он знал, не осталось и следа, и до конца Амадео осознал это по пути в его резиденцию.
Только Мигель знал, где сейчас Тео.
Занятый собственным безумием, Амадео и не задумывался, с чего так доверяет Мигелю. Конечно, он спас Ксавьера от тюрьмы и мести картеля Гальярдо, но не стоило забывать, что подставу для последнего организовал именно он и тем самым подверг опасности и Ксавьера. Амадео не понимал этого человека, не понимал, какую закулисную игру он ведет! И слепо доверил ему самое дорогое, что у него было.
Мигель отлично знал, о чем он думает. Оставив телефон в покое, он наконец взглянул на Амадео. Ни следа веселости, ни безбашенности — донельзя серьезный бизнесмен. Отличную же маску он себе придумал. Так одурачить всех!..
— Вы меня сейчас на месте испепелите, Амадео. — Мигель закинул ногу на ногу. — Если бы взгляды могли убивать… Полагаю, вы сейчас задаетесь только одним вопросом, несмотря на то, что должна быть как минимум дюжина.
Амадео стиснул покрывало на кровати так, что костяшки побелели. Горло перехватило от ярости, он не мог выдавить ни звука.
— Ваш сын в безопасности, — продолжал Мигель. — Я не собираюсь держать ни его, ни братьев Торрес в заложниках, не стоит на меня так смотреть.