— Стой. — Тот схватил его за руку. Амадео дернулся было, чтобы высвободиться, но он сжал крепче. — Выслушай меня напоследок. Пожалуйста.
Слово было настолько непривычным для лексикона Ксавьера, что Амадео перестал сопротивляться и взглянул на друга.
— Послушай. — Ксавьер положил ладони Амадео на плечи и всмотрелся в черноту зрачков. Что за жуткие глаза, подумал он мимоходом. Никогда нельзя сказать по ним, о чем этот скрытный принц думает. — У здания будут ждать Йохан и Киан. После того, как все выйдут, их отвезут в безопасное место. О возможных засадах вокруг я позабочусь. Ясно?
Амадео кивнул.
— Прошу тебя. — Ксавьер зажмурился и глубоко вдохнул. — Умоляю. Не лезь на рожон. Не провоцируй его. Убеди как можно быстрее связаться со мной, скажи, что я готов к переговорам. Как можно быстрее. Ясно?
— Кристально. — Уголки губ Амадео дрогнули в улыбке. — Со мной все будет в порядке. Ему невыгодно меня убивать.
Убивать — нет, а вот калечить никто не мешал.
Амадео сидел за обшарпанным столом, рядом были в беспорядке свалены карты, а ладонь горела от очередного ожога, которым припечатал его не в меру удачливый Себастьян. В ноздри бил тошнотворный запах, и Амадео старался дышать ртом, то и дело подавляя рвотные позывы.
Уже третий. Из четырех раздач Амадео выиграл лишь одну и получил ответ на вопрос, зачем несколько лет назад Себастьян воспользовался услугами «Апани». Ответ оказался до смешного прост — шантаж. Весь имеющийся компромат он хотел пустить на шантаж таможенных органов, крупных больниц, транспортных компаний, чтобы развернуть свою деятельность в стране и поставить на поток.
Но, благодаря Киану, получил пустышку. Все важные сведения были стерты, осталась лишь ерунда в стиле «что тот или иной министр любит на завтрак», а шантажировать яйцами пашот и кукурузой в початках никто бы в здравом уме не смог. Тогда ему пришлось на несколько лет стать подручным Марсело Флавио и организовать поток живого и не очень товара через границу со Штатами. Все шло как по маслу, пока однажды Марсело Флавио не исчез, будто в воду канул.
— Ну, об этом вам известно больше, чем мне, — сладко улыбнулся Себастьян, раздавая карты в очередной раз.
На лбу Амадео выступил пот, и Цзинь вытер его белым платком, резко контрастировавшим с общим унылым и обшарпанным видом их нынешнего жилища. Амадео был уверен, что они оказались в Старом квартале — запах этого места, влетающий сквозь распахнутые окна, нельзя было перепутать ни с каким другим. Себастьян перевез их сюда, чтобы заглушить крики, а Амадео, услышав это объяснение, едва не расхохотался. Он не собирался доставлять Себастьяну такого удовольствия.
Врач внимательно следил, чтобы Арройо не переусердствовал, выплачивая «проигрыш» и пару раз даже сделал замечание, когда тот слишком долго задержал тлеющий кончик сигареты на ладони Амадео. Себастьян со смехом соглашался с претензиями и убирал орудие пытки.
В следующей раздаче победил Амадео. Не став дожидаться, когда Себастьян объявит выигрыш, он спросил:
— Что вам нужно от Ксавьера?
— Я думал, это очевидно, — ответил Себастьян, чиркая спичкой — в зажигалке закончился газ. — Мне нужны его связи на таможне и торговые маршруты, чтобы мой груз гарантированно прибывал на место, а не оседал в полицейских участках. Органы, знаете ли, могут испортиться при ненадлежащем хранении.
Амадео позеленел и с трудом проглотил комок, вставший в горле.
— Вряд ли вы бы так вцепились в него, если бы дело было только в этом.
— Конечно, — кивнул Себастьян. — Есть еще Мексика. Если бы он не встал во главе картеля Гальярдо, я о нем и не подумал бы. Но видите ли, мой друг там…
— По имени Дженаро Бланко, да? Сам себе друг, товарищ и брат, — не удержался от подколки Амадео. Рука болела адски, и ему надо было чем-то отвлечься.
— Вам и это известно? — На этот раз Себастьян был по-настоящему поражен. — Не ожидал от вас такой прыти, вы и правда удивительный, Амадео.
— Не нужны мне ваши комплименты. Продолжайте.
— Поставка товара из Мексики значительно упростилась бы, если бы мы с Санторо заключили взаимовыгодный союз. Я предоставляю ему места на своих судах для транспортировки наркотиков, а он — свои грузовики здесь уже для моего товара. От этого выигрываем мы оба, а не только я, заметьте. — Себастьян вздохнул. — Но, зная о ваших отношениях с Марсело Флавио незадолго до его кончины, я справедливо предположил, что вы упретесь руками и ногами и не дадите вашему другу заключить со мной соглашение.
— В этом вы правы, — поморщился Амадео. — Почему же вы сразу не похитили меня и не заставили Ксавьера выполнить ваши условия? Зачем было мучить моего сына?
— Признаюсь, надеялся решить все мягкими методами, не прибегая к насилию. — Себастьян рассмеялся, а Амадео недоверчиво приподнял бровь. — Вы сразу прониклись ко мне подозрением, а я намеревался заслужить вашу благосклонность.
— То есть спасти Тео из лап Генри и привести ко мне, — фыркнул Амадео. — И заставить тем самым безгранично вам доверять, а потом использовать меня, чтобы склонить Ксавьера к сотрудничеству. Надо же, какой вы, однако, затейник, не ищете легких путей.
— Вы видите меня насквозь. — Себастьян широко улыбнулся. — Потому с вами мягкие методы и не работают, Амадео. Потому и пришлось убирать вас с дороги другими, более действенными способами.
— Что имеем, то имеем. — Амадео сдал карты — подошла его очередь быть банкиром.
Следующую партию он проиграл.
— Принц, ты необоснованно рискуешь, — тихо выговаривал ему Цзинь, осторожно бинтуя покалеченную руку. Ладонь жгло так, будто Амадео держал ее над очагом, в самой горячей части пламени. — Зачем тебе понадобились эти вопросы и ответы? Я бы с удовольствием посмотрел, как этот псих жарится на медленном огне, а не выслушивал его бред.
Амадео промолчал, не желая говорить Цзиню, что мечтал о том, чтобы засунуть Себастьяна в печь крематория целиком и с наслаждением слушать крики, пока его легкие не лопнут от жара.
— Все конечно заживет, ожоги неглубокие, — продолжал бормотать Цзинь. — Но это адски больно. Знал бы, что ты склонен к мазохизму, лечил бы тебя по-другому.
— Ничего. — Амадео заставил себя улыбнуться. — Мы с тобой должны попробовать атропин, помнишь?
Цзинь хитро сощурился.
— А ты знаешь, как меня отвлечь. Не могу дождаться, когда наконец уложу тебя на кушетку и медленно введу коматозную дозу лекарства…
— Маньяк, — вздохнул Амадео. — Я дважды сказал Себастьяну, что Ксавьер готов к переговорам, но он даже не думает ему звонить, еще и перевез нас в новое место. Меня это беспокоит.
— Он еще не наигрался, — поморщился Цзинь, закрепляя бинт. — Ты же видишь — он натуральный полоумный псих. Кто станет играть в баккара на такое?
— Кто станет ставить дополнительные условия, хотя может получить желаемое сразу? — пожал плечами Амадео. — Ксавьер мог заключить с ним соглашение в обмен на всех вас, но вместо этого Себастьян потребовал, чтобы я пришел сюда.
— Скорей всего, он попросту не был уверен, что Санторо согласится на сделку, — резонно заметил Цзинь. — И больше не соглашайся быть мальчиком для битья, у тебя и так здоровья нет. Того и гляди не доживешь до того светлого момента, когда Арройо наконец наиграется.
Амадео сунул в рот таблетку обезболивающего и запил теплой водой из пластиковой бутылки. Стаканов ему больше не оставляли.
— Мне снова скучно, — заявил Себастьян. На указательном пальце он вертел пистолет, и Амадео молился, чтобы тот оказался на предохранителе. — Как насчет того, чтобы повысить ставки?
— Мы оба знаем, что повышать уже некуда, — устало ответил Амадео. Он представил, как сходит с ума Ксавьер, мечась, словно тигр в клетке, борясь с желанием взорвать все вокруг, и в красках представил муки, ожидающие Себастьяна, когда все наконец закончится. Ожоги на ладони горели огнем, обезболивающее лишь немного притупило жжение. — Оставьте меня в покое.
Он уже ненавидел баккара и клялся себе, что, как только выйдет отсюда, уберет эту чертову игру из списка казино, и плевать на прибыль.
— Всегда есть, куда повышать, — будничным тоном произнес Себастьян, тасуя карты. — Например, я могу поставить свою жизнь.
— Что за чушь вы говорите. — Амадео закатил глаза. — Чтобы вы рискнули жизнью? Нет ничего на свете, ради чего вы пожертвовали бы собой.
Себастьян на мгновение перестал улыбаться. И дня не прошло, как Амадео здесь, а уже успел залезть ему в голову так глубоко?
— Вы совершенно меня не знаете, — снова начал улыбаться он. — Ради острых ощущений, ради азарта, ради того, чтобы снова почувствовать себя живым, я готов встать на край пропасти и заглянуть в бездну.
— Но не прыгнуть туда.
Себастьян взглянул на него почти со злостью.
— Ладно. Раз хотите поставить на кон мою жизнь, так тому и быть. Но взамен и вы должны поставить что-то равноценное.
— Сами не догадаетесь?
— Принц, — предостерегающе сказал Цзинь.
— Все в порядке, — ответил ему Амадео, не поворачивая головы. Смотрел он только на Себастьяна, в глазах которого разгорался неподдельный интерес. — К этому все и шло. Моя жизнь против вашей. Думаю, вы и затеяли игру в баккара только за этим, не так ли?
Себастьян щелкнул предохранителем и приставил пистолет к своему виску.
— Да, это было бы интересно. Но нет. Вы мне нужны живым, Амадео, иначе какой смысл? Санторо не станет выполнять мои требования за ваш труп.
— Тогда я не понима…
Одно движение — и пистолет уставился черным зрачком дула на Цзиня, который восседал на подоконнике у распахнутого окна.
— Вы поставите его жизнь.
Амадео раскрыл рот.
— Вы шутите?
— Нет. Вы должны поставить что-то равноценное. Или считаете, что ваша жизнь ценнее, чем его?
— Это безумие! — Амадео ударил здоровой ладонью по столу. — Я не собираюсь рисковать…