шибочными. Но так ли это на самом деле? В следующем выпуске вас ждет эксклюзивное интервью с родителями Ксавьера Санторо, то есть, простите, Ксавьера Перейры.
— Молодой господин! — воскликнула Роза, но Амадео уже выбежал из кухни.
Мотор взревел, и джип, выбрызгивая из-под колес струи гравия и ошметки недавно выпавшего снега, выехал с подъездной дорожки. Руки дрожали, и Амадео сжал руль сильнее, чтобы удержать автомобиль на скользкой дороге. Машинально потянулся к радио и включил.
Бодрый голос диктора вещал об ухудшении погодных условий, даже высказал предположение о возможном штормовом предупреждении. Амадео переключил станцию.
— …последние новости. Сегодня стало известно, что известный предприниматель Ксавьер Санторо…
Амадео в раздражении ударил по кнопке. К черту все эти слухи. Пока он не получит объяснений лично от друга, ничего и никого слушать не будет.
Ксавьер никогда не рассказывал о своей семье и пресекал любые попытки что-то выяснить. Даже Ребекка отказывалась давать информацию, но, возможно, она просто ничего не знала. Откуда взялся новоявленный брат, который к тому же бросался ужасными обвинениями?
Амадео знал Ксавьера не так давно, но не мог поверить, что он способен на такое. Строгость и беспощадность по отношению к подчиненным регулярно оправдывала себя, бессмысленной жестокостью он никогда не отличался. Наоборот, всегда действовал рационально, без лишних движений.
Пальцы, стискивающие руль, слегка расслабились. Наверняка это просто недоразумение либо попытка вытрясти деньги. Но, как бы там ни было, Амадео заставит друга рассказать все, что произошло. И на этот раз уйти от ответа ему не удастся.
Ксавьер выключил телевизор и мрачно уставился в газету, разложенную перед ним на столе. Кричащий заголовок резал глаза, огромные черные обвинительные буквы отпечатывались на сетчатке.
«КСАВЬЕР САНТОРО: беспощадный мучитель».
Раздраженно фыркнув, он скомкал газету и швырнул в мусорное ведро. Мало было проблем, так еще объявился какой-то самозванец. Ничего удивительного, если в ближайшее время выплывут и родители, потрясая кулаками и требуя долю от дохода.
— Черта с два, — он потянулся за сигаретной пачкой.
Дверь распахнулась, и Ксавьер поднял голову.
— Доброе утро, Амадео.
— Ксавьер, что происходит? — тот подошел и оперся на стол, наклонившись вперед. Капли с мокрых волос падали на полированную поверхность. — Я видел по телевизору твоего брата…
— Это не мой брат. Не стоит обращать внимания на такие мелочи, — спокойно ответил он. — У нас полно работы, сегодня должна быть крупная поставка на твоей ли…
— Мелочи? — перебил Амадео. — Он обвинил тебя в том, что ты бросил своих родителей, что…
— Неважно, — отрезал Ксавьер. — Полнейшая чушь, которая не стоит даже упоминания. Не верь всему, что говорят по телевизору, Амадео. У бара есть бумажные полотенца, вытри волосы. На улице сильный снег?
— Но если это самозванец, как он мог узнать обо всем, если не…
— От моей семьи? — Ксавьер презрительно фыркнул. — Да они душу продадут за пачку банковских бумажек, не то, что собственного сына.
Амадео пораженно выпрямился. Поведение Ксавьера обескураживало.
— Как ты можешь так говорить? Они же твои родители…
— Они мне никто. Стали никем, когда мне едва исполнилось четырнадцать. Впрочем… — Ксавьер задумался. — Намного раньше. Года этак на четыре.
— Я ничего не понимаю, — Амадео потер лоб. — Не понимаю, о чем ты говоришь. Ты и в самом деле бросил семью? Почему?
Ксавьер не удержался от вздоха. Этот парень был таким любопытным.
— Зачем тебе это знать? Не хватает своих проблем?
— Значит, это все же проблема, — Амадео скрестил руки на груди и уселся в кресло. — Я никуда не уйду, пока не расскажешь обо всем.
Ксавьер мрачно смотрел на него. Вполне в характере Амадео — зациклиться на чем-то и не отступать, пока не получит ответы. Или контракт для своего отца, невзирая на первичный отказ. Ксавьер еще никому не рассказывал о своем прошлом, опасаясь предательства, но Амадео заслуживал особого отношения.
— То есть, ты не оставляешь мне выбора, — он достал из пачки сигарету. — Что ж, ты будешь первым, кто услышит эту историю, Амадео. И, надеюсь, единственным. Потому что я доверяю только тебе.
Фредерик втолкнул его в кладовку. Швабра, прислоненная к стене, покачнулась и больно ударила Ксавьера по лбу.
— Сиди здесь и не высовывайся, — зашептал брат. — Он видел только меня. Как только сможешь выйти, позвони в полицию еще раз, на всякий случай, все ясно? — он оглянулся через плечо, вздрогнув от шума внизу. — Что бы ни услышал, не выходи, понял?
Дверь захлопнулась. Опомнившись, Ксавьер налег со всей силы, но она не поддавалась — брат изо всех сил подпирал ее спиной.
— Фред! — он ударил по двери кулаком. — Как так?! Я ведь старший, мне уже десять, а тебе всего семь! Это я должен тебя защищать, Фред! — он стучал и стучал в дверь, но брат будто не слышал. — Открой и зайди сюда, а я побегу к соседям и позвоню папе, я быстро бе…
— Да, дом восемь! — выкрикнул вдруг Фредерик, заглушая увещевания Ксавьера. — И побыстрее, пожалуйста, он вот-вот…
— Ты с кем там разговариваешь, пацан?
Ксавьер отскочил, словно его ударило током. Сквозь щель он видел, как ноги брата оторвались от пола. Трубка разрядившегося радиотелефона с глухим стуком упала на ковер.
— Я… говорил по теле… фону… — Фред взбрыкнул ногами. — А ну отпусти меня, здоровенный кабан! Скоро тут будет полиция, ты никуда не уйдешь!
Ксавьер протянул руку к двери, но тут же отдернул. Зажал рот, боясь, что звук дыхания выдаст его, и в ужасе таращился через крошечную щель. Фредерик казался таким маленьким по сравнению с проникшим в дом грабителем, но смотрел без страха.
— Мы еще посмотрим, кто не уйдет, — мужчина достал нож и щелчком раскрыл его. — Говори сейчас же, где в вашем чертовом доме деньги?
— Вот еще, — Фредерик отнюдь не выглядел испуганным, хотя сердце бешено колотилось, а голос предательски дрожал. — Чтобы какой-то безработный мужик приказывал мне, что делать? И нет тут никаких денег, папа держит все сбережения в банке. А тебе туда попасть слабо! Жалкий неудачник!
За окном послышался вой сирен, приближаясь с каждой секундой. Мужчина отвлекся на мгновение, и Фредерик изо всех сил пнул его по колену. Тот взвыл, но не выпустил мальчика.
— Ах ты, щенок!! И в самом деле вызвал полицию?!
— Да… — прохрипел Фредерик. — Я же сказал… Тебе долго не протянуть…
— Это тебе долго не протянуть, мелочь.
Ксавьер прижал руки ко рту, чтобы не закричать, когда лезвие глубоко вошло в живот брата. Бросив мальчика на пол, грабитель сбежал вниз, грохоча массивными ботинками по ступенькам.
Только когда шаги бандита стихли внизу, Ксавьер наконец осмелился толкнуть дверь. Руки дрожали, тело не слушалось, но он все же заставил себя сделать несколько шагов. На последнем ноги подкосились, и он опустился на колени.
— Фред… — он потряс брата за плечо. — Очнись, сейчас п-придут мама с па… папой….
Тот не шевелился. Ледяной холод сковал пальцы Ксавьера, в горле пересохло. Страх затянул внутренности в тугой узел.
— Фред, ну хватит… Н-не пугай меня…. - он схватил брата за рубашку и сильно встряхнул. — Фред! Фред!! Прекрати…
Горячие слезы обожгли щеки и закапали на мертвое тело брата.
Амадео потрясенно молчал, не зная, что сказать. Брата Ксавьера убили на его глазах, но кто же тогда тот человек, который только что вещал о том, что вновь хочет увидеться со своим братом и не держит на него зла за причиненную боль? Какие мерзкие слова, какая чудовищная ложь!
— После случившегося родители совершенно потеряли ко мне интерес, — Ксавьер смотрел перед собой, не замечая ничего. Сигарета, зажатая в пальцах, дымилась, тон голоса был настолько будничным, что казалось, он рассказывает о снежной погоде за окном. — Будто меня никогда не существовало. Будто у них был всего один сын.
— Но родители, — робко попытался возразить Амадео, — любят своих детей одинаково.
— Ошибаешься. По-настоящему они любили только Фреда. И едва не заставили меня возненавидеть его за это.
Ксавьер сидел за столом и уныло ковырялся в еде. Вилка гоняла опостылевшую тушеную капусту туда-сюда, пережаренные ребрышки сдвинуты к краю тарелки.
— Долго мы еще будем есть это, мам? — протянул он, бросая вилку.
— Это любимое блюдо Фредерика, — бесцветным голосом ответила она, садясь напротив. — Будь добр съесть.
— Но я ненавижу капусту! — Ксавьер раздраженно скрестил руки на груди. — И ты всегда это знала, мама. В морозильнике есть рыба, почему бы не приготовить ее для разнообразия?
— Будешь препираться — останешься без ужина вообще, — все тот же безразличный тон.
Ксавьер вздохнул и снова уткнулся в тарелку. После смерти Фредерика родители словно забыли о его существовании. Он мог творить что угодно, хоть на голове стоять, но им на все было наплевать. Фредерик Перейра, мальчик семи лет, едва выписавшийся из больницы после тяжело перенесенной болезни — и погибает такой ужасной смертью. Да, это потрясло весь городок, но минуло уже четыре года. И не проходило ни единой недели, когда на ужин не было бы этой тошнотворной капусты с ребрышками.
Мать повернулась к мужу, и голос слегка оживился.
— Постарайся больше не задерживаться на работе, мне тяжело содержать этот огромный дом одной.
— Я работаю, чтобы обеспечить тебя же! — отец швырнул газету на стол. — Ты могла бы не предъявлять мне претензий?
Ксавьер вздрогнул, привычно пропустив мимо ушей свое отсутствие в этом диалоге.
— Мам, пап… — несмело начал он. — Хватит, вы постоянно ссоритесь. Мои одноклассники ходят семьями на пикник, а на выходных будет хорошая погода, может, мы могли бы тоже?.. Побросать фрисби или мяч… — голос становился все тише, пока не перешел в шепот.