Но он не посмел возразить. На лбу Кристофа залегла глубокая морщина, что означало: отец своего решения не изменит. Амадео может пойти ему наперекор, однако сделает этим лишь хуже.
— Да, отец, — сказал он. — Я сейчас же поеду в «Азарино».
— Добрый день, господин Солитарио, — с лживой подобострастностью приветствовал его начальник охраны, едва завидев у дверей. — Давно вас не было, какими судьбами? Решили проверить, не разворовали ли тут все в ваше отсутствие?
— Как ты разговариваешь с начальством, Гарсия? — рыкнул в ответ Амадео, ударив кулаком по кнопке вызова лифта. Мужчина удивленно уставился ему в спину. Обычно этот папенькин сынок был тихим, скромным и вежливым, какая муха его укусила?
Надеюсь, большая и волосатая, мстительно подумал начальник охраны. Вечно вставляет палки в колеса своей дотошностью, при этом всегда флегматично спокоен, когда как сам Гарсия обливается потом на допросах. Должно же хоть что-то вывести из себя эту амебу.
В кабинете управляющего никого не было. Похоже, Эмилио Валиона скрутил очередной приступ. В последнее время это случалось достаточно часто, и Кристоф много раз советовал ему уйти на покой. Судя по всему, Валион наконец внял совету, раз собрался передать все дела. Почему так не вовремя?
Амадео опустился в кресло, зло толкнув аккуратно сложенные папки. Пара соскользнула на пол, раскрывшись, документы с мягким шелестом разлетелись по полу.
— Здравствуйте, господин Амадео, — сунулась в дверь Чилли. — В чем дело, вы сегодня не в духе? — она критически обозрела устроенный им бардак.
— Нет. Все в порядке, — ответил он, поморщившись. — В полном.
— Ага, как скажете, — скептически протянула девушка. — Принести вам чего-нибудь успокоительного?
— Не помешает, — Амадео наклонился, собирая листы. — Все из рук валится.
Чилли ушла. Он вложил бумаги в папку, из которой они вылетели, и застыл.
На верхней странице стояло имя одного из постояльцев.
— Чилли! — позвал он. — Подойди, пожалуйста.
— Одну минуту, господин Амадео, чай еще не…
— Забудь о нем и иди сюда!
Он сам удивился тому, как резко прозвучал его голос. Чилли, видимо, тоже, потому что мгновением позже уже стояла рядом.
— Я же говорила, что вы не в духе, — съехидничала она. — В чем дело, поругались с вашим другом?
— Чилли, это что, новый постоялец? — он ткнул пальцем в фамилию.
— Разумеется, вы что, не видите? Анкета при въезде в отель, обязательная мера, вы же сами…
— Все данные. На мой стол, как можно быстрее.
Он взял телефон и набрал номер Ребекки.
— Чего тебе? — привычно рявкнула она. — Мне некогда!
— Мне нужен список всех звонков Беррингтона. Сейчас же.
— Мальчик, ты совсем…
— Я сказал, быстро, Ребекка!
Та изумленно замолкла. Амадео перевел дыхание, приказывая себе успокоиться. С самого утра он срывался на всех подряд из-за того, что ничего не мог сделать, но теперь кое-что начало проясняться. И он не собирался упускать этот шанс из-за глупой вспышки ярости.
— Ребекка, пожалуйста, это очень важно. Мне нужно знать, кому он звонил.
— За какой период? — осторожно спросила она.
— Последние две недели. Если можно, отправь их мне в «Азарино» с курьером. Никакой электронки. Об оплате не беспокойся.
— Поняла тебя, — в голосе звучала настороженность и странная покорность. — Ты что-то обнаружил?
— Пока не уверен. Точно скажу, когда получу данные.
— Вот, господин Амадео, — Чилли положила перед ним несколько листов. — Ксерокопии с документов, регистрационная карточка, все здесь.
— Спасибо, Чилли, — мягко поблагодарил он. Подобный тон дался ему нелегко. — Можешь идти.
Когда девушка ушла, он пролистал принесенные ей документы. Согласно им, постоялец въехал в отель два дня назад. Занял номер люкс, оплатив вперед трехнедельное пребывание. Если бы Амадео чрезмерно не увлекся игрой в частного детектива и хотя бы раз в день посещал «Азарино», заметил бы раньше, что еще два дня назад в город прибыла Жаклин Коллинз.
Раздалась резкая трель, и Амадео оторвался от изучения бумаг, присланных Ребеккой. Руки так дрожали, что сначала он уронил трубку, едва не попав на рычаг и не сбросив звонок. Выругавшись, поднес телефон к уху.
— Солитарио слушает.
— Тут возникла проблема за третьим столиком, в казино, — деловито доложил Гарсия, усердно делая вид, что не заметил брани. — Не могли бы вы подойти?
Еще не хватало. Кто-то снова посчитал, что казино его обкрадывает и непременно желает доказать свою правоту. Амадео накинул пиджак и стянул волосы резинкой. Какого черта Гарсия пренебрегает своими обязанностями? Обычно разговор был коротким.
Он спустился в цоколь. Вечер еще не наступил, однако первые игроки уже вовсю тратили деньги. В основном это были постояльцы гостиницы, но иногда сюда заходили и просто любители испытать удачу. В обязанности Гарсии входил контроль за посетителями, и обычно он мог справиться с возникшей неприятностью сам, просто вышвыривая зарвавшегося наглеца на улицу. Однако сейчас проблему составлял не заезжий игрок. Управляющего желал видеть кто-то из постояльцев, а это куда серьезней. Обычно в подобных ситуациях казино предоставляло право отыграться вкупе со стопкой фишек. Этого оказывалось достаточно, чтобы клиент впал в благодушное настроение. И проиграл снова.
Стеклянные двери разъехались, и Амадео ступил на темно-красный ковер, которым был покрыт пол казино. Несмотря на то, что до вечерней жары оставалось еще два часа, почти все столы для игры в покер были заняты. Для блэк-джека же не пустовал ни один. Рулетки радостно трещали, то и дело слышался перестук фишек. Игровые автоматы сверкали разноцветными огнями, приглашая дернуть за ручку.
Амадео без труда нашел третий столик, который расположился в глубине зала. Крупье в белой рубашке и расшитом бордовом жилете повернулся к нему, на лице мелькнула растерянность.
— В чем проблема, Коул? — осведомился Амадео. Смотрел он при этом не на крупье.
— Мадам пожелала видеть вас, господин Солитарио, — шепнул ему мужчина, почти не разжимая губ.
— Я вижу, Коул, — ответил он. — Можешь пока быть свободен, я разберусь.
Крупье быстро ретировался. Амадео слегка склонил голову в приветствии, сохраняя на лице невозмутимое выражение, что удалось ему с трудом.
— Меня зовут Амадео Солитарио, я заместитель управляющего казино и гостиницей «Азарино». А вы, полагаю, мисс Коллинз.
Красивая женщина вынула изо рта тонкую сигарету и смерила его взглядом холодных, похожих на драгоценные камни, зеленых глаз. Медного оттенка волосы блестели в свете лампы, нависшей над игровым столом.
— Верно. Долго же вас пришлось ждать.
— Не прошло и минуты, — ответил Амадео тем же спокойным тоном, хотя внутри все горело от мрачной злобы. — Вы желаете поговорить здесь или пройти в мой кабинет?
— В ваш кабинет, — в голос выплеснулся яд. — Кажется, он еще не стал вашим, господин Солитарио.
— Раз вы так желаете, поговорим здесь. Зачем вы хотели меня видеть, мисс Коллинз? — Амадео, сделав вид, что не заметил издевательства, взял стул и сел напротив Жаклин. — У вас проблемы с…
— С вами, верно, — она затянулась сигаретой, выдохнув дым в его сторону. — Так мне казалось раньше. Теперь я вижу, что никакой проблемы нет.
Амадео едва успел скрыть удивление и охватившую его в следующее мгновение жгучую злость. Эта дамочка специально приехала в город, чтобы найти Ксавьера, в этом не было сомнений, но что ей нужно от него?
— Раз проблемы нет, то позвольте откланяться, мисс Коллинз, — он встал со стула.
— Мы не договорили, господин Солитарио, — резко прервала она, тоже поднимаясь.
— Проблема решена, разве нет? Вы сами только что сказали об этом.
— Я сказала, что вы не представляете проблемы. Но я не закончила разговор. Идемте в ваш кабинет, если вам так угодно, — в голосе явно прозвучала издевка.
Глаза Амадео слегка сощурились. Он злился, и сильно. Эта женщина выводила его из себя.
Спокойно, напомнил он себе. Нельзя поддаваться на провокации. Жаклин нужно, чтобы он разозлился, нужно выключить рациональную часть мышления, чтобы пробраться к нему в мозг и цепкими пальцами с длинными ногтями оставить в сознании незаживающие царапины.
Женщины опасны. А эта женщина — опасней их всех вместе взятых.
— Прошу за мной, мисс Коллинз, — он развернулся на каблуках и пошагал к лестнице, впервые в своей жизни нимало не заботясь о том, успевает за ним собеседник или нет.
— Неплохой отель, — прокомментировала Жаклин, опускаясь на предложенный ей стул. — Каков же годовой доход?
— Коммерческая тайна, — Амадео занял кресло управляющего и сцепил пальцы перед собой. — Так о чем вы хотели поговорить, мисс Коллинз?
— О Ксавьере Санторо, разумеется, — она раскрыла сумочку и вынула из нее серебряный портсигар. — Вы знаете, кем он бы до того, как сменил фамилию?
— Не понимаю, о чем вы.
Стеклянный взгляд изумрудных глаз вперился в него, изучая. Но, как ни силился, Амадео не мог прочесть, чего же она на самом деле от него хочет.
— Неужели он скрыл от вас свое позорное прошлое? — она чиркнула зажигалкой и с видимым наслаждением втянула в себя дым. — Как на него похоже. Как думаете, откуда он взял капитал, чтобы основать собственную империю?
— Я не понимаю смысла нашего разговора, мисс Коллинз. — Амадео скрестил руки на груди. — Что вы…
— Он забрал у меня компанию. Убил мою подругу, свалил вину на меня и, когда меня прижали, подсуетился и завладел моей компанией. Несколько лабораторий по производству героина перешли в его владение.
Амадео с трудом совладал с собой, чтобы потрясение не отразилось на лице. Ксавьер не говорил ни о чем подобном, но Амадео даже не задумывался о том, что друг мог что-то утаить.
С другой стороны, перед ним сидел враг, который готов пойти на что угодно, чтобы уничтожить когда-то сильно насолившего зарвавшегося мальчишку. И Амадео, решив не принимать на веру ни слова, сдержанно улыбнулся: