— Нет, наверное. Не знаю.
— А я думаю, что не видел. Иначе сказал бы Рыжкову. И знаешь, что это значит, Саша?
Стешин топтался на пятачке рядом с ее машиной и явно уже жалел, что затеял этот разговор. У них с Рыжковым какие-то свои терки, вот пусть бы и разбирались. А он просто хотел предупредить, сделать доброе дело. Благие намерения, ага.
— Это значит, Саша, что подозрительный тип так и не попал в подъезд, — усмехнулась она.
— Почему? — Ему стало интересно.
— Потому что за десять минут вряд ли возможно войти в подъезд, — она принялась загибать пальцы на правой руке, — потом под каким-то предлогом попасть в квартиру и уговорить человека на инъекцию. Уговорить, Саша: на теле не было ни единого следа, который говорил бы, что укол сделали насильно. И потом беспрепятственно выйти. Успел бы ты, скажем, проделать все это за десять минут?
Он подумал и отрицательно мотнул головой.
— И я вряд ли, — согласилась она. — Если только…
— Старик из киоска отсутствовал дольше, чем говорит? — закончил за нее Саша.
— Да. Двадцати минут злоумышленнику хватило бы. Почему же этот дядька мне о нем ничего не сказал? — Она досадливо кусала губу. — Забыл? Или не хотел вспоминать, потому что отсутствовал дольше, чем полагалось? Странно. Надо будет еще раз с ним побеседовать. Это хорошо, Саша, что ты мне о нем сказал. Спасибо.
— Да не за что. Всегда рад!
Он рассмеялся. Маше показалось, что с облегчением.
— А то, знаешь, Дэн уже такого навыдумывал!
— Что же навыдумывал твой Дэн? Давай уже, колись.
— Представляешь, он считает, что ты знала об этом типе во дворе у Новиковых и специально не доложила.
— Почему?
Так, это уже интересно.
— А потому, что могла его прикрывать. — На последнем слове Саша окончательно перешел на шепот.
— Что? — Она попятилась, в глазах сверкнули искры. — Денис Рыжков считает, что я покрываю преступника? Убийцу?
Саша промолчал, уперся взглядом в березку. Зачем? Вот зачем ему надо было лезть не в свое дело? Начальство само бы решило, как поступить. Кошкин вон тоже с недоверием отнесся к версии Рыжкова, даже пальцем у виска покрутил и посоветовал отстать от девчонки. Только ведь Саша хорошо знает Дениса. Тот не отстанет. Будет рыть, пока не узнает о Маше все.
А ему, если честно, ее жалко. Красивая девчонка, не наглая, не выскочка. Хотя могла бы пробиться в начальство — умная потому как. А ей вот в кайф преступников ловить. Да, методы у нее несколько отличаются от тех, к которым привыкли они с Денисом. Ход мысли другой. Но результат-то налицо — преступление раскрыто.
Она совершенно одинокая, как узнал недавно Саша. У нее никого из родственников, родители умерли один за другим.
— Но оставили не бедной сиротку, — ядовито процедил Денис. Это он, конечно, узнал откуда-то, что Машины родители были людьми весьма обеспеченными. — Слышь, Саня, а может, она их того? Помнишь дело, когда студент пришил своих предков?..
Саша не дослушал — ушел. Он-то был уверен, что никакие деньги не заменят родительское тепло и заботу. И Маша совсем не походила на хищницу, способную избавиться от отца и матери ради денег.
Нормальной она была, даже очень хорошей. Он, Саша, даже хотел познакомить ее со своей Валечкой, чтобы подружились, ходили вместе в спортзал и по магазинам. Вовремя передумал. Передумал в тот момент, когда поймал себя на том, что слишком часто и подолгу думает о ней.
— Так, стоп. — Маша провела рукой по лицу. — Давай по порядку. Почему Рыжков решил, что я покрываю возможного преступника? Он же не просто так пришел к такому выводу, правильно я понимаю?
Нет, вот как она это делает? Как обо всем догадывается? Что за мозг у этой девчонки?
— Это как-то связано с ресторанным отравителем, так? Саша! — Дернула его за локоть, развернула к себе. — Говори же! Он решил, что ресторанный отравитель и убийца Новиковой — одно и то же лицо?
— Скажем так, предположил.
— Ага. Он предположил, что это одно и то же лицо, потому что приметы схожи. С этим ясно. — Она положила ладонь на лоб, задрала короткую челку, прищурилась. — Но я-то здесь каким боком? Как он меня привязал к этому? Он же не дурак, Саша, он умный, Рыжков твой чертов! Чего я не знаю, ну?
Вот идиот. Он же сейчас вынужден будет выложить ей все. А вдруг Денис прав? Вдруг она?..
Да, Валечка тысячу раз повторяла, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Он слушал, кивал, но никогда не понимал, что это значит. А сейчас вот понял. Он мостил дорогу в ад самому себе. Идиот! Решил предупредить хорошую девушку, что за ее спиной зреет заговор. А если она не такая хорошая, как кажется? Если Денис прав?
— Кто-то по твоим документам устроился работать в тот ресторан, где убили Ивлиева. Дело было в конце марта. — Все это он выпалил на одном дыхании.
Даже зажмурился — до того наглядно представил, как Кошкин срывает с него погоны за профессиональную непригодность. Майор, надо сказать, сам сначала решил открыть Маше правду, но потом категорически передумал. Еще представилась картинка: Рыжков презрительно кривится в его сторону и не подает руки при встрече.
Но сказал, что уж теперь.
Маша молчала долго. Рот приоткрыла, округлила глаза. Любая другая выглядела бы при этом глупо, но не Маша. Она выглядела так, что ему сразу захотелось прижать ее к себе и пожалеть. Может, даже прижаться губами к ее щеке.
Нет, хорошо все-таки, что он не познакомил их с Валечкой.
— Я правильно тебя поняла? — заговорила она после паузы, в течение которой, кажется, даже не моргала. — Кто-то по моим документам в конце марта устроился на работу в тот ресторан, где недавно отравили Ивлиева? Мои паспорт, ИНН, страховое свидетельство — прямо вот все, да? Ты понимаешь, что это такое?
— Думаю, подлог.
Конечно, она ни о чем не знала! И надо было сразу ей обо всем сказать, а не заключать этот дурацкий пакт о молчании. Кошкин тоже хорош! «Денис, разберись». А Денису только команду дай.
— Это не подлог, Саша. — Она все еще была как не в себе. — Просто в голове не укладывается. Это впервые за все время, что я в полиции. Зачем? И как можно выкрасть все документы?
— Нет, Маш, здесь немного не так.
Он сцепил пальцы на затылке, улыбнулся. Его отпустило. Он ей поверил. Никакого должностного преступления не было. И главное, Маша оказалась тем самым хорошим человеком, каким он ее и представлял.
— А как?
— Трудоустройство подсобников там ведется из рук вон. Принимают по копиям документов. Этот человек принес копию твоего паспорта — и устроился.
— А лицо? Лицо у него тоже было как у меня? — Она обвела свое пальчиком.
— Имеешь в виду, таким же красивым? — Он решил пошутить, чтобы немного разрядить обстановку.
— Саша, прекрати, — простонала она. — Я уже ничего не понимаю. Как могли принять на работу человека, пусть с копией паспорта, если на фотографии лицо совсем другое? Или у меня есть двойник?
— Это вряд ли. Та особа явилась с опухшим лицом, под глазом синяк. Работала плохо, так что ее быстро уволили. При увольнении она устроила скандал. — Саша приобнял Машу за плечи, слегка тряхнул. — Да успокойся ты. Что ты так разошлась?
— А ты не понимаешь?
Она все-таки была просто девчонкой. Одинокой, испуганной, растерянной. Сейчас эта девчонка расплакалась, вцепившись обеими руками в его рубашку. Ничего не оставалось, как обнять ее.
Он просто ее пожалел. А что сердце бухало как сумасшедшее, так это от волнения. И он обязательно расскажет обо всем Валечке, если та, конечно, спросит, почему у него рубашка мятая и мокрая.
— А Рыжков!.. — Маша отстранилась, подняла заплаканное лицо. — Какой же мерзавец! Почему он ничего мне не сказал? Это же касается меня напрямую. Мы могли бы вместе проанализировать ситуацию, выстроить рабочую версию… Мерзавец! За что он так со мной, Саша?
— Он решил, что это ты туда устроилась. У тебя была возможность, ты же как раз болела и была на больничном. Тебя никто не видел в это время, никто не навещал.
— Конец марта? — Она отступила, покусала губу, нахмурилась. — Да, болела. Но в ресторане была не я! Зачем мне, сам подумай.
— Ясное дело. Если бы ты со своими документами пришла устраиваться, зачем весь этот маскарад с синяками?
— Вот! Пять баллов. — Она выставила ладошку щитом, и он ударил по ней. — Зачет, Саша.
Тут же ее взгляд заметался, перескочил с Саши на здание управления, потом на газон и снова вернулся к нему.
— Зачем маскарад? Чтобы не узнали. Чтобы не поняли, что это другой человек, не я. А зачем скандал? Чтобы запомнили?
— Не исключено.
Она снова превратилась в сыщика, которого кто-то дразнит, и он вынужден хвататься за хвост нити, пока не вычислит шутника. Слабой девушки, которая расплакалась у него на груди, которую хотелось обнимать и жалеть, больше не было.
— Кто, Саша? Кто это был?
Он пожал плечами. Она поморщилась:
— Да я же не тебя спрашиваю, а себя. И ответа у меня для себя нет.
Глава 13
Через двадцать минут она вошла в подъезд, в котором недавно поселилась. Квартиру купила загодя: она ждала перевода. Знала, что переберется сюда. Прежнюю продала, месяц жила на чемоданах в гостинице. А здесь делала ремонт.
Получилось, честно, не очень. Она долго не могла понять, в чем дело, пыталась придраться к ремонтникам. Но нет, их работа была безукоризненной. Дело в чем-то другом, в чем — она пока не понимала.
В прихожей опустила сумку на белый стеллаж из натурального дерева. Подошла к зеркалу, занимавшему полстены.
Обычная она, самая обычная девушка. Привлекательная, конечно, но не красавица. Фигура в порядке, ноги стройные. Скулы высокие, это сейчас модно. Нос аккуратный. Все вроде в норме, а чего-то не хватает. Прямо как в ее квартире: все по высшему разряду, а жить неуютно.
Может, дело во взгляде? Был бы взгляд не таким цепким, может, многое бы изменилось само собой. Она стала бы похожа на обычных девчонок, которым интересно покупать косметику, рыться в грудах одежды на распродажах. Интересно замечать, как на них смотрят мужчины.