— Ладно, что теперь. — Горевой отмахнулся и прошел рукой по ежику седых волос. — Просто заставьте его молчать, и все.
— Не получится, товарищ полковник: улетел он. Неожиданно взял отпуск и улетел. Рыжкову удалось узнать, что он отправился в тот самый город, где работал сразу после университета. Наш Бородин тоже оттуда родом.
— Н-да, Бородин, который и не Бородин вовсе. Вот ведь история, майор! Все никак не привыкну к этим новым технологиям.
Горевой выбрался из рабочего кресла и тяжело зашагал по кабинету. Китель он давно снял, под ним рубашка вымокла насквозь. Но кондиционер он по-прежнему не включал. Ночью заболело горло, пришлось вставать и лезть на верхнюю полку кухонного шкафа за банкой с медом. Горло вроде отпустило, но желудок заныл к утру. Одно лечишь, понимаешь, другое калечишь. Жена ворчала, что натощак мед вредно. А лекарства натощак полезны, что ли?
— Они, эти новые технологии, помогают в расследованиях, слов нет. Но и преступников готовят каких! Это же уму непостижимо! Как он нас всех вокруг пальца обвел, как запутал! Ухитрился, мерзавец, по женским документам в больницу лечь. Полис! Полис изготовил — не придраться. Так что о нем еще известно?
Кошкин поделился всем, что удалось узнать за те два дня, что они обрабатывали Машин звонок.
— Мошенник и убийца — редкое сочетание, майор, — изрек Горевой напоследок. — Надо его остановить, Сережа. И Машу найти. Только тихо и аккуратно.
Ага, будешь тут тихим и аккуратным, когда эта заросшая рожа откровенно над тобой издевается. И журнал регистрации у него куда-то, видите ли, пропал. И насчет девушки он ни сном ни духом. И знать ничего не знает.
— Товарищ майор, разрешите.
Рыжков зашел слева, вытащил у него из-под ладони фотографию. Сдвинул ее к самому краю стойки.
— Слышь ты, морда. Мне ведь ничего не стоит сейчас вызвать сюда санэпиднадзор, пожарных, налоговиков, кто у нас там еще имеется? Они твою вшивую гостиницу по кирпичику разберут. Всю оставшуюся жизнь будешь работать на возмещение долгов.
— Каких долгов? — Набрякшие веки хозяина нервно дернулись раз-другой.
— Долгов по штрафам. Даже боюсь себе представить, сколько там наберется. — Рыжков оскалился. — Что, товарищ майор, выроем гражданину долговую яму, а?
— Легко, — кивнул Кошкин.
Нет, он совсем не был уверен, что Рыжков не превышает должностные полномочия. Но выбора уже нет. Прошло три дня с тех пор, как Маша позвонила Новикову и обещала на следующее утро вернуться. Целых три! Что с ней могло за эти дни случиться — и представить страшно.
Она не появилась, телефон был отключен, и они решили потихоньку, но активно действовать.
Рыжкову удалось установить место работы Бородина. В отделе кадров сообщили много интересного. О том, что Маша на днях навещала это охранное предприятие, тоже не утаили. И о том, за что был уволен Бородин. Коллеги из райцентра подняли дело о мошенничестве с копиями документов. Переслали им фамилии пострадавших. В списке предсказуемо был Ивлиев.
— Она идет по его следу, товарищ майор. — Рыжков впервые уважительно прищелкнул языком и тут же забеспокоился: — Это может быть очень опасно, товарищ майор.
Итак, он ее больше не подозревает. Что ж, уже хорошо. Найти бы еще ее живой.
— Так что? — Рыжков навалился грудью на стойку администратора, обитую пластиком. — Роем долговую яму, уважаемый?
— Мне надо еще раз посмотреть. — Хозяин робко вытянул из-под руки Дениса Машино фото. Долго смотрел. — Что она натворила?
— Почему сразу натворила?
Майор переглянулся с Рыжковым.
— Друзья у нее такие… — Он поцокал языком, мотая головой из стороны в сторону. — Нехорошие друзья. Явился сюда с пузырями. Говорит, отметить надо встречу с подругой. Напились, потом гулять пошли. Она еле ноги переставляла — так нажралась. И мычала все время что-то, слюни текут. Тьфу, шалава!
— Значит, вы признаете, что она здесь была?
— Признаю, — скрипнул зубами. — Четыре дня назад сняла номер на сутки. Продлила еще на одни. Фамилия — Иванова. Но я не вчера родился, товарищ начальник. Мария Иванова! И дружок у нее аферист. Город небольшой, здесь всех в лицо знаешь. Он здесь такое творил! Людей на бабки кидал. Делал копии с документов и брал кредиты в банках. Начальник его, хороший человек, от стыда ушел на тот свет. Он хоть морду под козырьком прятал, я все равно его узнал.
— Когда это случилось? — спросил Денис.
— Что?
— Когда он увез ее отсюда?
— Так на вторые сутки и увез. Она с утра ушла, не было ее полдня, а то и больше. Вернулась, оплатила еще день. И почти сразу он явился. Через час, может, меньше, оба ушли. Я еще удивился, как успели так быстро нажраться. Но дело не мое, я привык ко всякому. Не лезу в дела клиентов.
Ага, и документы не спрашиваешь. Поэтому Маша и выбрала эту гостиницу. Паспорт не хотела светить. Боялась, дурочка, что они ее в розыск объявили. У Кошкина снова закололо под левой лопаткой.
Где теперь искать этого оборотня? На чем он приехал? Машину на офисной стоянке рядом с РОВД они пробили сразу. Именно по ней установили личность. Обрадовались как дети. Еще больше обрадовались, когда Рыжков обнаружил след этого Клима Бородина здесь, в этом городе. И сразу связь с Ивлиевым. Но потом началось.
Бородин исчез, машину не взял: она обнаружилась на одной из парковок. Ни единого отпечатка пальцев. Подготовился, сволочь. Еще большим сюрпризом оказалось то, что Клим Бородин уже несколько лет числился пропавшим без вести. Уехал с Урала на заработки в Москву и пропал. И физиономия у него оказалась совершенно не похожей на того Бородина, которого они объявили в федеральный розыск.
Кто он, это чудовище? Куда увез Машу? На чем?
— Послушайте, уважаемый. — Кошкин встал рядом с Денисом Рыжковым. — Вы, случайно, не видели, на чем приехал этот тип?
— Как приехал — не видел, не скажу. А вот за тем, как они грузились и уезжали, понаблюдал. — Армянин осуждающе поцокал языком, покачал головой из стороны в сторону. — На ногах еле стоят, а за руль садятся. Из-за таких гадов… В общем, не выдержал, позвонил знакомым гаишникам.
— И? Поймали их? — Кошкин еле провернул во рту пересохший язык. — Удалось остановить?
— Нет! Это и странно, — округлил глаза хозяин гостиницы. — Два наряда по городу мотались — не было этой машины нигде. Успели выехать, наверное. Он же здесь долго жил. Успел все проселочные дороги изучить. — Он обиженно выкатил нижнюю губу, пожаловался: — А мне потом выговаривали, проставляться пришлось. Так что случилось, господа начальники? Что девушка натворила?
Кошкин не обязан был отвечать: интересы следствия и все такое. Но при мысли, что он будет думать гадости о Маше, вдруг стало противно.
— Ничего она не натворила. На задании она здесь. Действующий сотрудник.
— Так что же, он ее?.. — Волосатая кисть легла на лицо. — Господи, если бы я знал! Он ее что, убил?
— Надеемся, что нет, — поспешно вставил Денис и покосился на побледневшего майора. — Пока прорабатываем версию похищения. Машину, пожалуйста, назовите. И номера, если помните.
— Так я записал, — засуетился хозяин. — Сейчас, здесь где-то у меня…
Он нырнул под стойку, пошуршал там какими-то бумагами. Вытащил потрепанную тетрадку в клетку и принялся листать, мусоля палец после каждой страницы.
— Вот! — обрадовался он и ткнул толстым пальцем куда-то в угол страницы. — Вот марка и номера, записывайте.
Кошкин, не дожидаясь, пока Денис закончит, набрал Горевого.
— Надо объявлять машину в розыск, товарищ полковник.
— Без тебя знаю. — Шеф не был настроен любезничать. — Объявим. Передадим по всем постам. Только кто же знает, в каком он направлении движется! Слушай, пока вы там, я кое-что сделал для тебя, Сережа. — Помолчал, поправился: — Для нас, точнее.
— Слушаю, товарищ полковник.
— Созвонился с начальником областного УВД того города, откуда родом наш Бородин, который и не Бородин вовсе. Знаком с мужиком с академии, нормальный мужик. Так вот, я ему переслал фото нашего мошенника-убийцы, попросил посодействовать.
— Есть результат, Глеб Анатольевич?
— Знаешь, есть. Он разослал фото по районным отделам — с просьбой срочно доложить, если кто его узнает. И узнали-таки! Один из участковых сообразил. Только никакой это не Клим Бородин, как мы с тобой уже и без них знаем. Участковый узнал в нем Нестерова Алексея, 1985 года рождения. Проживал на его участке с рождения. Знает и его семью, и трагическую историю этой семьи.
— Трагическую? — Кошкин выхватил главное слово.
— Да, что-то там случилось много лет назад, какая-то трагедия. После нее этот Нестеров сделался сам не свой, даже на отклонения проверяли. Но отучился в школе, все вроде нормально. Словом, выбирай, майор: ты туда летишь или Денис? Надо лететь, Сережа, сам понимаешь. Вдруг этот Нестеров везет нашего лейтенанта именно туда? Маловероятно, конечно, но вдруг. Да и хирург этот твой, как его…
— Новиков, — подсказал майор.
— Вот. Новиков тоже туда подался. Как бы там очередной трагедии не вышло. Кто полетит?
— Я, — не раздумывая, сказал Кошкин.
Сердце немедленно заныло сильнее. А как же жена? Как он ее оставит одну? Его и так уже дома два дня нет. Звонит, конечно, часто звонит. Она храбрится, голос бодрый. Но он-то знает, что ей нелегко. Опять же продукты, кто их будет носить из магазина? Ей больше килограмма поднимать нельзя.
— Вот я так и знал, что начнешь якать! — рассердился Горевой. — О жене подумал, якалка? Как ты ее оставишь? В общем, мое решение — пусть летит Денис. Он парень толковый.
Горевой неожиданно умолк. Вспомнил, наверное, как Денису отчаянно хотелось найти в Машином прошлом темные пятна. Собственных средств не пожалел — съездил, навестил ее бывших коллег, собрал сплетни, которыми тут же поделился в отделе.
— Как он сейчас к ней? — буркнул Горевой. — Адекватно?
— Более чем, товарищ полковник. Даже переживает. — Кошкин глянул в спину Рыжкова, который что-то еще выспрашивал у хозяина гостиницы, и вышел на улицу. — Виноватым себя считает.