Глава 23
Денис выше из здания аэропорта в самом скверном настроении. Рейс задержали на пять часов. Целых пять часов из отпущенных ему трех суток. Осталось шестьдесят семь часов. Нет, еще минус время полета, время на сон и еду. Но есть и спать нужно, иначе он просто не сможет соображать. А соображать ему здесь нужно за целый отдел.
— Вся надежда на тебя, Денис, — напутствовал его майор перед вылетом. — Если не найдем ее к понедельнику… Словом, сам понимаешь.
Вот недаром он с первой минуты, как Машка появилась в отделе, понял, что с ней что-то не так. Была у нее в глазах какая-то опасность. Он, правда, перегнул палку, когда подозревал ее черт знает в чем. Но ведь в главном не ошибся: что-то было не так. И вот это что-то всплыло. Подозреваемый в трех убийствах похищает ее среди бела дня и везет в неизвестном направлении. Почему ее? И почему именно ее он пытался подставить как убийцу Григорьева?
Они просмотрели все записи, которые Григорьев вынес с работы. На них были Маша и тот самый тип с их композиционного портрета. Шаг за шагом прошли по пути Григорьева. Да, подтвердили продавцы из торговых павильонов, был такой человек. Сидел весь день. Потом окликнул какого-то парня. Поговорили и разошлись. Парня все по тому же портрету опознали все.
Стало ясно, кто стоит за убийством Григорьева. Да, тот самый, кто толкал стариков под колеса. Тот самый, кого свидетельница незадолго до отравления Ивлиева видела у ресторана. Очень похожий на торгового представителя, который крутился в день гибели Новиковой у них во дворе. Тот самый, что проходил лечение в больнице по документам Маши Бессоновой. И по ним же устроился на работу в ресторан, где совершено убийство.
Некто Клим Бородин, владелец автомобиля, припарковавшегося недалеко от Машиной машины в день убийства Григорьева. Но никакой он на самом деле не Клим и не Бородин. Тот, за кого он себя выдавал, давно считается пропавшим без вести.
Значит, злоумышленник завладел чужими документами, жил по ним долгое время и совершал преступления. Кто он на самом деле, удалось установить полковнику Горевому. Некто Алексей Нестеров, тридцати двух лет от роду, ранее проживал с родителями в этом северном городе. Именно поэтому Денис Рыжков сейчас сидел на заднем сиденье такси, насквозь пропахшего чесноком и табачным дымом. Нервничал и лихорадочно составлял план действий.
Ему и коллегам все было ясно. Этот Нестеров и есть преступник, живущий под именем Клима Бородина.
Мотив убийства Ивлиева установлен — месть. Месть за огласку: Ивлиев не стал молчать, когда обнаружилось, что копиями его документов кто-то пытался воспользоваться. Установлена причина убийства Григорьева. Тот выследил Нестерова и призвал к ответу. Может, угрожал, может, рискнул шантажировать — теперь вряд ли узнаешь. Но пострадал Григорьев именно из-за своей наблюдательности, здесь к гадалке не ходи.
А вот зачем этот Нестеров-Бородин убил мать хирурга Новикова, было неясно. Но ответ, Денис был в этом уверен, найдется здесь, в этом городе. Новиков что-то такое рассказывал о пятне на своей репутации. Это пятно появилось именно здесь.
Кстати, сам Новиков вылетел сюда раньше Дениса. Может, уже что-то узнал?
«Если сам не влип в историю», — с тревогой подумал Денис, расплачиваясь с таксистом.
Ему и коллегам все было предельно ясно: преступник — Нестеров. Только вот коллеги из отдела, который вел дело Григорьева, никак не хотели с ними соглашаться и снимать с подозрения Машу Бессонову.
Они просто пожали плечами и сочли, что она вполне может быть соучастницей этого парня. А если они узнают, что город, куда Маша удрала, она покинула в компании все того же Нестерова, круг замкнется. Им ее уже никогда не отмазать. Она пойдет соучастницей.
— Будете селиться в люкс?
Полная девушка-администратор улыбнулась ему казенной улыбкой.
— А что-нибудь скромнее есть?
Цены кусались. Нет, ведь просил же таксиста отвезти в нормальную гостиницу, без понтов. Но этому козлу приспичило доставить его в самый центр. В отель с собственным аквапарком, боулингом и рестораном на двести мест. Идиот.
— Скромнее только двухместные номера. Но там уже живут. — Она запнулась — увидела его удостоверение, распластанное на стойке. — Хорошо, я посмотрю, что можно для вас сделать, товарищ капитан.
Номер нашелся на третьем этаже. С видом на город, с телефоном и бесплатным выходом в Интернет. Пока она оформляла все, что нужно, Денис успел оглядеться. Просторный холл, кадки с пальмами, диванная зона, в центре маленький фонтанчик. Он был уверен, что увидит маленьких рыбок, плавающих там, куда стекала вода из плоской чаши фонтанчика. Надо же, сколько денег вбухано. Неужели окупается?
— Вот ваши ключи. Если что-то пожелаете дополнительно…
— Пожелаю, — перебил Денис.
Девица ему не понравилась. Наверняка устраивает клиентам свидания с проститутками, может, и дурь толкает при случае. Мужик на диване — сто процентов смотрящий. Не сводит с них глаз, и взгляд недобрый, настороженный. Гнездо разврата.
— Что именно вы желаете? — Густо накрашенные губы растянулись в вежливой улыбке.
— Хочу знать, в каком номере вы поселили моего друга, который прилетел вчера днем. Новиков Игорь Валентинович. — Денис положил руку на удостоверение.
— Простите, мы не раскрываем такие сведения о наших гостях. — Крылья ее носа затрепетали.
— Как это? Я сотрудник полиции, — возмутился он, но без особого нажима.
Он здесь чужой и действовать должен очень осторожно.
— Приходите с официальной бумагой, тогда поговорим. — Она продолжала улыбаться, но глаза смотрели холодно. — Вот ваши ключи, товарищ капитан.
Понятно, информацией она делиться не станет. Что ж, придется самому. Найти Новикова надо в любом случае и как можно скорее, пока он здесь дров не наломал. Наверняка явился мстить за мать. Чудак, кто он против жестокого убийцы? Ноль. Вот ведь, и не боится этот хирург стать следующим.
Денис управился за двадцать минут. Поставил сумку, успел заметить, что в номере условно чисто. Принял душ. Уже через двадцать минут он снова ловил такси.
Первым делом нужно было побывать в РОВД, откуда поступила информация на Нестерова-Бородина. Оттуда он и начнет.
— Как встретили, товарищ майор? — через пару часов Денис отчитывался Кошкину по телефону. — Хорошо встретили. Радушно.
— Понимаю так, что граммов двести коньяка пошло за встречу, никак не меньше. — Провести Кошкина было невозможно даже на расстоянии в тысячу километров. — Что-нибудь новое узнал? Кроме того, что за тебя сделал полковник?
Денис приложил палец к губам, чтобы подвыпившие коллеги перестали гоготать. Они все сидели в машине и как раз собирались в больницу. В ту самую, где когда-то так неудачно начинал Новиков.
— Такое дело, товарищ майор. Отец Нестерова, оказывается, вовсе и не отец ему, а отчим.
— Надо же, какая ценная информация! Рыжков, я тебя зачем туда послал? Уж точно не затем, чтобы ты там коньяк жрал и сплетни всякие собирал. Что мне с того, что он ему отчим? Ты мне лучше скажи: след Нестерова нашел? О Маше что известно? Что-то известно?
— Никак нет, товарищ майор. — Рыжков сделал страшные глаза коллегам и приложил к горлу пальцы, намекая на неприятности. — Мы по-прежнему не знаем, в каком направлении он двинулся, товарищ майор.
— Это ты, капитан, не знаешь. А у нас есть совершенно точная информация, что Нестеров бросил машину, на которой увез Машу. И бросил, заметь, на трассе, ведущей как раз туда, к тебе. Дальше была угнана еще одна машина. До того, как информация о ней прошла по постам, ее останавливал наряд. Запомнили брата и сестру. Брат за рулем, сестра рядом.
— Прямо запомнили? Надо же, — с недоверием покрутил головой Рыжков и сделал знак водителю ехать вперед.
— Запомнил по той простой причине, что сестра у парня была больная. Сидела, говорят, слюни пускала. Несчастная девчонка.
— Может, это не они?
— На можа, капитан, хреновая надежа! — рявкнул майор. — Нестерова опознали по фотороботу. Он вез ее туда, в свой город. Только зачем? По всем расчетам выходит, что они уже в городе. Машина не найдена. Мог и утопить. Озер там — как луж у бабушки в деревне после дождя. Они в городе, капитан. А ты, мать твою, коньяк жрешь!
Рыжков помолчал. Он сам выставил коньяк коллегам. Посидели, поговорили. Информации у него теперь вагон. Правда, пока он не знал, как этим всем распорядиться. Тем более не было ясно, чем поделиться с Кошкиным, чтобы тот снова не обвинил его в собирании сплетен.
— В общем, так, капитан. Не знаю, как ты там и чем будешь рыть землю, но чтобы к вечеру у меня был полный отчет о проделанной работе. Иначе… — Кошкин выдохся, запнулся, тяжело подышал Рыжкову в ухо. — Иначе вместе на биржу трудоустройства пойдем, капитан.
Он отключился, а Денис со вздохом потянулся за жевательной резинкой. Являться с запахом перегара в больницу, а они сейчас ехали именно туда, некрасиво.
— Что, капитан, получил нагоняй? — Водитель понимающе покачал головой. — У нас так. Работай, не работай — все равно начальник прав.
Рыжков промолчал. По большому счету, Кошкин прав: он в городе уже два с лишним часа, а толком ничего не узнал. И сейчас они едут в центральную горбольницу к пострадавшему в бытовой ссоре отчиму Нестерова не очень трезвыми. Это нехорошо. Но и медлить нельзя, источник из больницы сообщил, что пострадавший очень слаб.
— Может запросто склеить ласты до завтра, — так описал положение дел все тот же источник.
— Гоша, гони, — попросил он водителя.
Уставился в окно. Челюсти интенсивно работали, перекатывая сразу две подушечки жвачки.
— Пойду один, — предупредил он коллег, которые собрались было его сопровождать. — Мы там весь персонал перепугаем.
Перед тем как зайти в хирургическое отделение, завернул в туалет. Поплескал в лицо ледяной водой, пятерней расчесал волосы. Намочил рубашку и высушил ее под сушилкой для рук. Через десять минут он был доволен своим видом. Только после этого натянул бахилы, набросил халат и пошел.