— Но она не ядовитая же… — испуганно тянет она.
Арина кажется искренне изумленной. Видимо, она действительно не знала, что змея имела ядовитые зубы. Но сейчас девушка в полной мере осознает, по краю какой пропасти прошлась, едва не став убийцей либо жертвой той самой змеи.
— Арина, ты дура? — Васильев вскипел. — Повторяю для дебилов: змея тропическая и очень ядовитая.
Арина вдруг принялась трясти руками, словно хотела что-то сбросить с себя, на ее лице написаны ужас и отвращение.
— Правильно, мы думать не умеем, зато мы умеем безвылазно торчать в твиттерах и инстаграмах, писать там разную фигню и верить любым россказням. — Виктор прошелся по кабинету. — А сегодня ты могла умереть, если бы змея укусила тебя, когда ты открыла крышку. А еще ты могла сегодня убить человека. И все это было бы по-настоящему, кнопки «вернуть назад» нет. Неважно, что ты об этом человеке думала, но ты права не имеешь отнимать чужую жизнь, ты не судья, да и нет у нас в стране смертной казни. А ты едва не стала убийцей. Нет, твоя гипотетическая смерть меня не особо волнует, сама нарвалась, но ты едва не убила человека. Ты это понимаешь, дегенератка?
Совершенно уничтоженная морально, Арина кивает и хлюпает носом.
— Ты бы села лет на десять как минимум, и не понарошку, как бывает в интернетах, а пошла бы в настоящую колонию, взрослую — ты ведь уже совершеннолетняя, — продолжает Виктор. — Знаешь, что там делают с такими домашними девочками, как ты? И так все десять лет. Много бы от тебя за эти десять лет осталось? А твои родители, вместо поездок на острова, передачки тебе возили бы: карамельки без фантиков и сигареты россыпью. Но хуже всего то, что даже такое наказание не вернуло бы к жизни ни в чем не повинного человека. Даже если бы тебя расстреляли за убийство, это все равно не вернуло бы единственного сына пожилой матери. Вот так умер бы молодой, полный сил мужик, лично тебе не причинивший никакого зла. И все, это окончательно, исправить уже ничего нельзя, ты это понимаешь? А на суде тебя бы спросили, за что ты его убила, а ты бы рассказала о группе в какой-то соцсети? Ты едва не убила человека просто за то, что некто, кого ты никогда в глаза не видела, что-то написал о незнакомом тебе человеке в интернете! Ты всю тупость этого осознай, если еще способна думать. Пойти убивать просто потому, что некто сказал в интернете или по телевизору, что человек, видите ли, плохой. Ты проверить этого не могла никак, но решилась на убийство. А ведь смерть нельзя исправить, ты в состоянии это понять своей пустой башкой?!
— Да. — Арина скомкала в руке салфетку. — Дядя Витя, я не знала, что змея настоящая, ядовитая. Я вам все расскажу, только вы маме не говорите, она меня убьет.
Значит, все затеял Капинус.
Виктор меряет шагами кабинет.
Генка прямо написал, что отпечатки убийцы, который побывал в его, Виктора, квартире, принадлежат агенту той самой секретной службы, которой руководит Капинус.
— Это же логично. — Виктор шагал по кабинету и рассуждал вслух, так ему лучше думалось. — Он имел отношение к комиссии Радецкого — изучал материалы проверки и все такое. И тот головорез, которого я упокоил, числился по его ведомству. И когда Михалыча убили, он был рядом. Проверяли на частички яда персонал кафе и посетителей, а этого деятеля кто-то проверял? А ведь на поверхности все. Единственное, чего не хватает, так это внятного мотива, но он есть, просто я еще не докопался. Но ему никакого резона не было убивать кладовщика, фигура мелковата. Нет, эти мстители чокнутые — сами по себе, а профессиональные убийцы — сами по себе.
Виктору хочется что-то делать, а не просто сидеть и ждать, когда вернутся с задания его люди. Ребята поехали по адресам, которые добыли компьютерщики, узнав от Арины ники и логины участников «шуток», а сам он сидит и ждет. Думая только о том, как ему все правильно оформить, чтобы ни один из фигурантов не отвертелся просто потому, что он где-то накосячил, допустив формальную ошибку.
— Вот, гражданка Недзвецкая. — Полицейский ввел в кабинет девушку, одного взгляда на которую было достаточно, чтобы понять: второй раз смотреть уже не хочется. — А это сержант Солонская, для протокола.
Конечно, гораздо лучше, если на допросе будет присутствовать женщина-полицейский.
Влада Недзвецкая даже не пыталась казаться спокойной, ее трясло. Лицо ее, обезображенное рубцами и синюшными точками воспаленных прыщей, было изжелта-зеленоватым. Виктор решил, что самое время сыграть роль плохого полицейского.
«А был бы Дэн, она бы от его красоты совсем скукожилась. — Виктор перевел взгляд на сержанта Солонскую и закашлялся от неожиданности, поскольку женщины красивее он в своей жизни еще не видел. — Что ж ты делаешь у нас, девочка?»
А потом он понял, почему именно удивительная красавица Солонская назначена сопровождать задержанную, и внутренне ухмыльнулся. Да, это как Дэн, только в женском варианте. Несчастная дурнушка сейчас чувствует себя раздавленной, и в другое время Виктор пожалел бы ее, но не сейчас.
И господа офицеры не чураются троллинга, если надо для дела.
— Я буду задавать вопросы, а ты будешь отвечать, протокол потом, — Виктор навис над Владой, безжалостно глядя ей прямо в лицо. — Руки опустила, смотришь мне в глаза и отвечаешь на вопросы. Станешь врать — будешь всякий раз получать в морду, хуже она уже не станет, но больно будет изрядно.
Он сам себя сейчас ненавидел. Он никогда не бил задержанных, а уж женщин и подавно. Да только ему нужны были ответы, и нужны сейчас, а не тогда, когда дурнушка решит, что они достаточно реверансов сделали ее сломанной психике. Сейчас Виктору было не до чужих психологических проблем.
— Итак, куклу для Привиденьки ты оплатила кредиткой брата?
Влада кивнула, затравленно глядя на Виктора.
— Отвечать громко и внятно. — Виктор злобно смотрит на Владу. — Ясно?
— Да…
— Итак, еще раз: куклу купила ты, оплатив кредиткой брата?
— Да.
— Что он тебе сказал?
— Ничего. — Влада всхлипнула. — Я сказала, что хочу куклу, он дал мне карточку. Он же не знал, для чего она нужна… кукла, в смысле.
— Ясно. — Виктор прищурился, глядя на Владу. — В глаза смотреть, ясно? Итак, кому ты рассказала о Никите Радецком? О том, что он директор магазина, в котором работает твой брат?
— Подруге. — Влада старается говорить громче, но горло у нее сжимается. — Ее зовут Женни. Она задавала мне вопросы, а я спрашивала у Игоря и рассказывала ей.
— Когда брат застал тебя за этим?
— Две недели назад. Он услышал, очень сердился. — Влада сглотнула воздух и закашлялась. — Я не хотела, чтобы он сердился, но он больше не разговаривал со мной, все время проводил с Анькой или книжки читал.
Вот сейчас в ней проступило настоящее уродство. Не какие-то прыщи, за которые ее можно было пожалеть, а злобная рожа завистливого и мелочного существа.
— Давно тебя приняли в группу «Веста»?
— Я… нет… полтора месяца назад. — Влада умоляюще смотрит на Виктора. — Послушайте, это просто шутки, но цели очень справедливые.
— Нельзя делать хорошее дело плохими методами, — говорит Виктор, окончательно решив, что с Декстером ему не по пути. — Кому ты звонила с похорон и что рассказала?
— Женни… я сказала, что этот извращенец встречается с Анькой. До этого Игорь говорил, что он ни с кем не встречался, а тут заявилась на похороны парочка. Так трогательно!
Виктору хочется ударить проклятую девку, и сдерживается он лишь с превеликими усилиями. Надо же! Второй раз за вечер ему хочется избить задержанную девушку. Впрочем, что племянница Арина, что эта Влада вполне заслужили такое к себе отношение.
— А что такого? Что ты имеешь против Анны?
— Противная кривляка. — Влада оскалилась. — Всю жизнь мать мне твердила: Аня то, Аня се… а она была просто противная тварь. В дом к нам приходила, с Игорем у них все разговоры да секреты, а меня как будто и нет совсем.
Ну, конечно же.
Виктор поморщился — все так просто и так отвратительно. Она люто завидовала, а ее собственная мать эту зависть культивировала. Специально ли, не то по недомыслию, уже неважно, да только на свете есть тысячи некрасивых женщин, но не все они совершают преступления.
«Пойдет прицепом к Привиденьке. — Виктор мстительно смотрит на Владу. — Вот и группа нарисовалась».
— Зачем ты ездила в магазин?
И тут Влада удивилась, а Виктор понял, что она в магазине не бывала, а значит, это не ее видел там Игорь.
— Расскажи мне о Женни.
— Она… она красивая. И она известная ведущая в интернете, у нее есть канал, где она разоблачает всяких уродов, которые избивают своих жен и детей. — Влада встрепенулась. — Она расспрашивала меня о моих делах, о семье. Она сказала, что мои родители — отвратительные обыватели, и я с ней согласна. Особенно мать у меня мерзкая, и Женни сказала, что это тоже насилие, потому что моральные издевательства…
— Заткни варежку, квазимодина. — Виктор зол, как все черти ада. — Это Женни говорила тебе, что делать? Где куклу раздобыть, кого проинструктировать?
— Да. — Влада вдруг ухмыльнулась. — И змею я нашла — через интернет. Забрала и отдала Женни. Жаль, что эта змея не укусила ни Аньку, ни ее хахаля.
— Тебе стало бы легче тогда?
— Легче! — Влада хищно оскалилась. — Намного легче, потому что нечего ей быть Анечкой, когда я просто «Эй ты!». Трупы не бывают Анечками.
— Это Женни убила твоего брата.
Влада отшатнулась от Виктора, потом вскочила и бросилась на него, и он испугался, как будто на него напала целая стая африканских бумслангов… или бушменов… нет, все-таки бумслангов. Сержант Солонская умелым захватом перехватила Владу за шею и силком усадила обратно.
— Задержанная, ведите себя спокойно. Сейчас будем составлять протокол. — Виктор пододвинул к себе ноутбук. — Сержант, пригласите сюда судебного медика Пилецкую.
Зазвонил телефон. На дисплее номер Никиты Радецкого, и Виктору, конечно, сейчас совсем не до Никиты, но не взять трубку нельзя.