Заноза всех их знал. Стражников, на постоянной основе сотрудничавших с джентльменами из Блошиного Тупика. Охранников караванов, курсировавших между городом и Портом. Стряпчих, негласно работавших на Тупик. Врачей, к которым из Тупика обращались за помощью. Еще с Блошиным Тупиком имели дело несколько человек из замка, и им тоже предстояло нанести визит в таверну. Сегодня. Они люди занятые, но время для встречи выделят обязательно.
Десять записок. Потом еще десять. И следующая партия. Курьеры носились по городу, а с почты отправились гонцы в поселки Шахты и Северный — там тоже были люди, с которыми Заноза хотел поговорить. Сегодня. Он спешил, хотелось закончить все побыстрее и вернуться в Алаатир.
Все приглашенные видели его раньше. Он позаботился и об этом, и о том, чтобы эти люди подпали под его дайны. Знал, что когда-нибудь они понадобятся, потому что Блошиный Тупик нельзя было оставлять без внимания — слишком странное и… неприятное это было место. Не думал, правда, что время воспользоваться дайнами наступит так скоро.
С другой стороны, а чего тянуть? Блошиный Тупик наехал бы на него рано или поздно. Они ведь поймут, в конце концов, что их переговорщик-стряпчий столкнулся на мельнице с чем-то непонятным. И непременно захотят выяснить — с чем. Проблем не избежать, да и незачем. На Земле Заноза дожидался нападения, и только потом открывал военные действия, но здесь не обязательно действовать по земной схеме. К тому же, Хасан, у которого военного опыта куда больше, предпочитает превентивные удары, а кто лучше него знает, как поступать правильно?
Да и, вообще, имея дело с магами, лучше быть первым. Нельзя дать им подготовиться. Преимущество вампира — внезапность. Преимущество мага — сила. Которую Заноза пока не мог даже представить.
Над выяснением возможностей противника он сегодня как раз и работал. Старательно прогоняя мысли о том, что выступать против магов — безумие или самоубийство. Нет уж. Если знать, на что они способны, можно придумать что-нибудь… что-то, с чем они не справятся. Не успеют. Главное, чтобы не успели.
Никто из приглашенных не знал о магии ничего, кроме сказок и слухов, но все они прямо или косвенно имели дело с магами Блошиного Тупика. Владели информацией, хоть и не подозревали об этом. Самым сложным сегодня было не заставить их прийти, и не разговорить — самым сложным было рассчитать время визитов так, чтобы визитеры не сталкивались друг с другом. Потому Заноза и выбрал таверну. Не только из-за того, что она в центре города, и добираться сюда проще и быстрее, чем до мельницы, но и потому, что Мигель и Ана могли заняться теми из гостей, кто вынужден будет ждать своей очереди. Могли найти им место в зале, откуда не видно будет лестницы на второй этаж, угостить выпивкой, помешать задавать вопросы.
Подстраховка, впрочем, почти не понадобилась. Он хорошо подготовился. Когда знаешь тех, с кем предстоит разговаривать, и точно знаешь, что хочешь выяснить, задавать вопросы не сложно. В этом ведь вся суть — в вопросах, в формулировках. Спроси правильно, и получишь ответы, не тратя время и не прилагая лишних усилий.
И он спрашивал. Улыбался. Благодарил. Спрашивал снова. Он был лучшим другом каждому из этих людей, а таким друзьям рассказывают все. Ничего не скрывают. Даже то, что кажется забытым, несущественным, то, что кажется неправдой или пугает так, что лучше не вспоминать. Слухи и сказки. Истории, случившиеся с кем-то. Непонятные смерти, таинственные преображения, загадочные события.
Солнце ушло на запад — Заноза чувствовал его ход, близость заката, наступление темноты. Ночью было бы лучше. Еще проще. Солнечный свет, пусть невидимый, пугал, лишал уверенности в себе, ослаблял действие дайнов. Но в ночи люди чувствовали бы неладное. Пришли бы все равно — никто из них не в силах сопротивляться — однако после могли задуматься о том, что же такое с ними случилось. Что заставило идти на встречу… и с кем? Сейчас, днем, Заноза всем им был другом. И останется другом достаточно долго, чтобы они сначала помнили о том, что не нужно рассказывать о визите в таверну, а потом и вовсе забыли, как побывали здесь.
Он работал в режиме накопления информации, думать было пока не о чем, и большая часть ресурсов, отключенная, пребывала в спячке. Как голодный вампир в разгар дня. Капли крови достаточно, чтобы поднять такого вампира — и ему станет не важно день вокруг или ночь. Для мозгов этой каплей крови оказалась мысль о том, что даже дайны убеждения могут делать людей подозрительными.
А дайны принуждения, они просто-таки созданы для этого.
Хольгер! Неподходящее время, чтобы вспоминать о нем, но Заноза никогда не умел управлять своими мыслями. Иначе не был бы психом.
Хольгер не подчинял Шольто, это известно наверняка. Он предпочел воспользоваться дайнами убеждения, хотя за последние несколько столетий почти не прибегал к ним. Что же произошло? Почему старик изменил привычкам? Да потому, что не хотел оставлять следов. Никаких. Нигде. Он прячется, он испуган, его и в Алаатир погнал страх. Стремление обезопасить себя, настолько сильное, что Хольгер предпочел оказаться как можно ближе к опасности. Любой человек, подпавший под дайны принуждения, понимает, что вел себя странно, осознает, что произошло нечто необъяснимое, что он на какое-то время терял контроль над собой. Хольгер раньше убивал таких людей, если они могли вывести на него венаторов, или оставлял как есть, если считал безопасными. Сейчас он не может себе этого позволить. Думает, что не может. И думает правильно. Любая зацепка, любой труп, любой человек, с недоумением вспоминающий собственные поступки — это нить, которая приведет к нему.
Значит, он будет убеждать.
Интересно, станет ли он снова эмпатом? А если станет — сможет ли смириться с собственной памятью?
— Фигня какая-то, — буркнул Заноза вслух. И хорошо еще, что очередной собеседник слишком хорошо относился к нему, чтобы принять сказанное на свой счет.
Вампиры не в ладах с совестью. Почти все. Ну, и что? Никто еще не вышел на солнце из-за воспоминаний о своих преступлениях. Хольгер не исключение. К тому же, такая мразь, даже снова став эмпатом, вряд ли задумается о совершенных в прошлом убийствах, и о най, погибших по его вине.
Заноза не задумывался. Никогда. Впрочем, он был рад, что никогда не создавал най. Нет, он не бросил бы вампира, которого создал, но тут с собой-то не знаешь, что делать, куда еще с младенцами возиться?
А на закате, позвонил Хасан.
— Ну, что, как у тебя дела? — спросил он.
И Занозе захотелось обмотаться вокруг трубки, из которой слышался этот голос, а еще лучше — прямо сейчас оказаться дома, рядом с Турком. Он вспомнил, как три месяца назад, здесь, на Тарвуде, набирал номер Хасана и знал, что это бесполезно. Знал, что никогда больше не вернется домой.
От воспоминаний пробрало жутью.
— Что-то я дофига соскучился, — сообщил Заноза, слегка растерявшись. — Даже сам не ожидал.
— Ну, так и шел бы домой.
— Обязательно. К вечеру, наверное, приду.
— Со всеми поговорил?
— Почти. Осталось свести данные. Слушай, Хасан, а если б мы знали, что делать, чтобы я не зверел… то есть, если б мы знали, что мне не надо делать, чтоб не звереть, ты хотел бы, чтоб я этого не делал?
— Мы и так знаем, — ответил Хасан после паузы. — Тебе не надо бояться. И мы знаем, чего ты боишься так сильно, что можешь превратиться в зверя.
— Пфф, — сказал Заноза.
Хасан понял. Если улыбку можно услышать, то Заноза ее услышал. Или почувствовал.
— Не боишься, ладно. Очень не любишь. Например, огонь и насекомых. И чтобы не звереть, тебе нужно держаться от них подальше. Проблема с насекомыми решается фумигаторами, но если ты перестанешь лезть в огонь, это будешь уже не ты.
— Значит, ты не хотел бы?
— Нет. Но это только пока ты меня в очередной раз не достанешь.
— Я тебя люблю, потому и достаю.
— Я знаю. Не задерживайся там, Мухтар без тебя скучает.
Заноза пришел, чтобы узнать о магах, захвативших Блошиный Тупик. Мартин о них только слышал — Блошиным Тупиком он никогда не интересовался, как и вообще тем, что происходило на Тарвуде между людьми. Есть Порт, есть Тупик, кто там чем рулит, кто чего добивается, как они делят власть — это их заботы. Пока они не создавали проблем Замку, Мартин не смотрел в их сторону. Других дел нет, что ли?
И вот теперь проблемы Замку хочет создать Заноза. Шиаюн нужен доступ к Ядру, и она принудила Занозу помочь ей. Шиаюн — враг, тут Лэа права. И в том, что любое нарушение существующего равновесия между Портом и Тупиком навредит и Замку и Тарвуду, она тоже права. Заноза не может этого не понимать.
Он понимает. Значит?
Для Мартина все было очевидно: Заноза знает, что делать. Или придумает. В общем, найдет способ выпутаться из ситуации без потерь.
Для Лэа, кажется, тоже все было очевидно: Заноза подставит и Замок, и весь остров, ради того, чтобы помочь Беране.
Очень по-разному они с Лэа оценивали Занозу. Это было бы даже забавно, если б Мартин мог помочь ему чем-то, кроме ответов на вопросы. А Лэа не хотела даже, чтобы он отвечал.
Но чем больше Заноза будет знать, тем меньше сделает ошибок.
Заноза уже побывал в академии, и притащил оттуда четыре личных дела. Думать о том, как он раздобыл их из засекреченных архивов, совершенно не хотелось. Мартин предпочел думать о том, что ответов на все вопросы Заноза в академии не нашел, потому и пришел к нему. Больше помочь некому. Если уж маги не рассказали про магов, то куда еще упырю податься? Только к демону. Который об этих четверых может знать больше, чем их преподаватели и коллеги.
Может, впрочем, и не знать.
— Искали почти наугад, по описанию. Внешность, способности, привычки, прозвища… куча косвенных данных и ни одного имени. Я архивариусу теперь реально должен, — Заноза перевел данные в кибердек, и Мартину не пришлось копаться в бумагах. Бумаги упырь, наверняка, уже уничтожил. — Если, конечно, мы правильно нашли. Хотя… если неправильно, все равно должен. Он старался.