— О Боже, да тут буквально кусты нужно выкорчёвывать! Глубокой депиляцией. Как тебя не бесит повышенная волосатость? Ей место только на голове. — Джо с остервенением начала чесаться, включая лицо и грудь. — У меня словно блохи завелись.
— Ласточка, умерь пыл. Могу поклясться, это не сравнится с тем, что я испытываю в паху. Почему у меня там зудит?
Она перестала чесаться.
— Ах да, в последнее время у меня не хватало денег на восковую депиляцию. Ты прав. Там тоже чешется. Мы квиты. Вроде того.
Она уронила руку на колени и втянула воздух, случайно ударившись.
«Милостивый Бог и все архангелы!»
Изнывая от боли, она перекатилась на бок и застонала.
— Дыши, ласточка. Через мгновение станет лучше.
Скрючившись на кровати, Джо обхватила пах руками, не в силах вымолвить ни слова. Когда боль понемногу стала отступать, она смогла сделать вдох и со слезами на глазах посмотреть на Кэдигана.
— Никогда больше не буду смеяться, когда в кино такое проделывают с парнями. Матерь божья! Я едва к нему прикоснулась! А что будет, если туда реально ударят?
— Урок, который не стоит узнавать. Никогда.
— Да уж! Шуточки в сторону. Береги свои «фамильные драгоценности»! Первым делом я запущу в огромных промышленных масштабах титановые «ракушки». Теперь понятно, почему мужчинам нравились гульфики.
Внезапно Кэдиган побледнел.
— Силы покинули меня. Они остались с моим телом?
«Чёрт, плохо».
Она встретилась с его обеспокоенным взглядом, и сердце тревожно заколотилось в груди.
— Не знаю. А как ты ими пользуешься?
Он пожал плечами.
— Всё равно, что шевелить пальцами. Стоит подумать, и всё исполняется.
Джо закрыла глаза.
— Что теперь?
— Представь нас одетыми.
Она сделала, как велено, а открыв глаза расхохоталась.
Кэдиган ошалело смотрел, во что она облачила себя в его теле: кружевная розовая футболка с V-образным вырезом и джинсы.
— На моём теле это смотрится мерзко. Пожалуйста, прояви хоть толику уважения к моему достоинству. Хорошо? У меня и так почти ничего не осталось, чтобы потерять и его.
— Прости. — Она сменила одежду на белую мужскую рубашку, а потом ухмыльнулась. — Однако хочу заметить, что в кольчуге я выгляжу довольно сексуально. Потрясный вид.
Кэдиган фыркнул.
— Тебе так кажется, но твои мышцы такие слабые, что я не могу даже руку поднять. Ласточка, как ты живёшь с такой беззащитностью? Ух, ад!
Джо изящно потянула за рукав кольчугу.
— Ну, во-первых, я не разгуливаю в сорокапятикилограммовой броне каждый день. И не спроста мой кавалер такой крутой.
От её слов Кэйд замер.
— Кавалер?
Джо съёжилась от того, что нечаянно ляпнула.
— Прости, я не хотела торопить события.
Кэдиган улыбнулся.
— Мне нравится, как звучит. Только сейчас я больше похож на твою даму сердца. Уфф! Это всё такое тревожащее.
Зашипев, Кэйд приложил руку к животу, а потом поморщился и застонал.
— О, да. ПМС. Отстой, согласись?
— Такая жалящая боль как от бега.
— Да, только умноженная на сто. Просто дыши медленно. Через пару секунд всё пройдёт.
Пока он следовал её совету, Джо переодела его в более удобную рубашку и джинсы.
Протянув руку, она коснулась ладонью его (или вернее своего) лица.
— Ты прав. Это сбивает с толку, и всё же... — Она наклонилась, намереваясь его поцеловать. — Не против попробовать кое-что извращённое?
— Я не совсем понимаю, о чём ты.
— Мне всегда было любопытно, что чувствует мужчина, занимаясь любовью. А ты не задумывался, каково женщине?
— Нет, не очень. У меня не так много опыта. И, если судить по моим наблюдениям, женщинам любовные утехи нравились меньше, чем мне.
Странная нотка прозвучала в его тоне.
— Что? Ты им платил или как?
Он покраснел.
— О Боже, так и есть! — Она покачала головой. — Кэйд, есть большая разница между сексом с проституткой и увлечённой тобой женщиной.
— Мне об этом не известно, ласточка. Ты единственная, кто прикасался ко мне не ради денег или покровительства.
От его слов у неё защемило в груди. В голове не укладывалось, как женщины могут не хотеть такого мужчину? Проклятье, если уж на то пошло, то на месте проститутки она сама бы ему заплатила. Сложно представить, как такой привлекательный и великолепный мужчина ежеминутно не отбивается от толпы поклонниц.
— Я всегда буду хотеть тебя, Кэдиган, и только во имя любви. Мне всё равно, как ты выглядишь, и где мы находимся.
Она снова поцеловала его и уложила обратно на кровать.
Джо попыталась снять с них одежду с помощью своих сил, но безуспешно, и вместо этого старомодным способом стащила с него джинсы и футболку.
Кэдиган вздрогнул, когда щетина царапнула кожу.
— Напомни мне, что ради тебя нужно не забывать бриться.
Она вопросительно посмотрела на него.
— Что?
Кэдиган коснулся пальцами её губ.
— Ласточка, я вообразить себе не мог, насколько моя щетина травмирует твою кожу. Хуже наждачной бумаги.
— Да, но мне нравится.
Она провела подбородком по груди и обхватила губами сосок.
Кэдиган резко втянул в себя воздух, когда по его телу пробежал озноб.
— Да, теперь я тебя понимаю.
Она рассмеялась. Пока он не наклонился, чтобы обхватить восставшую плоть ладонью.
У Джо перехватило дыхание от пронзившего её изысканного наслаждения, когда он нежно сжал и прошёлся пальцами по всей длине.
— Теперь я точно знаю, как мне к тебе прикасаться. Ничего себе! Никогда не думала, что эта ласка доставляет парням такое удовольствие.
Кэйд кивнул.
— К сожалению, у меня было много время для самостоятельной практики.
Когда до Джо дошёл смысл сказанного, она в потрясении замерла.
— Разве ты не должен был к этому времени ослепнуть от блаженства?
Смеясь, Кэдиган поцеловал её.
— Ну, говоря откровенно, чем ещё коротать время. Сколько играть в кости, пока не лишишься рассудка?
Джо наигранно поцокала языком.
— А ты умолчал об этом сокровище, когда я спрашивала, как ты коротаешь время?
— Это не то, в чём можно признаться при первой встрече с незнакомкой. «Привет парень, чем любишь заниматься в одиночестве? Конечно же, сбивать семя в простынь.…» Изволь, мне такие признания не по душе.
— Сбивать семя в простынь, — повторила она, а затем рассмеялась. — Мне очень нравится, как ты объясняешься.
— Как вомбат на кукурузном поле.
Теперь они оба смеялись.
Пока она не поцеловала его снова.
Вдохнув пьянящий аромат, Кэдиган содрогнулся от пробуждённых в нём эмоций. Счастья. Радости. Тепла. Защищённости. Веками он жил словно закованный в кокон. Ничего не чувствуя. Без смеха. Одна сплошная борьба за выживание.
Но Джозетта стала солнечным лучиком в кромешной тьме. Глотком свежего воздуха для опалённых лёгких.
Кэдиган застонал, стоило твёрдой плоти проникнуть в податливое лоно.
— Невероятно, скажи? — выдохнула она ему на ухо.
И да, и нет. Честно говоря, он не знал, как описать свои ощущения.
— Это так странно, ласточка.
— Да, с этим не поспоришь. Неоднозначные ощущения. Вроде ты, а вроде нет.
И всё же не услада тела делала этот момент уникальным, а обволакивающее сердце тепло от осознания, что его обнимает та, которой он дорог. Возлюбленная, которая смотрит на него без капли презрения или страха.
Или, того хуже, со скучающим безразличием.
Именно по этой причине он избегал интимной близости. Он знал, что все женщины, за исключением Этлы, следят за ускользающими в часах песчинками, выжидая окончания времени, или когда он закончит и покинет их.
И хотя Этла делила с ним ложе, Кэйд всегда во время их близости чувствовал её сдержанность. Страх. Но поскольку он никогда не спал ни с кем, кроме проституток, то считал, что причина в её благородном происхождении и невинности.
Но никак не в холодной, слепой ненависти. Или же в безжалостных амбициях, заставивших её воспользоваться его отчаявшимся истерзанным сердцем, дабы обезопасить себя и свою семью, хотя в тайне она всё время желала ему смерти и погребального костра.
А сейчас всё по-другому. Джозетта отдалась ему открыто. Безоговорочно.
С искренним смехом и любовью.
И самое главное, дело тут не в простой страсти.
Непостижимо, но он действительно нравился ей.
Но для его вида это смертельно опасно. На протяжении многовековой истории погибелью демонов становились ласковые руки возлюбленных. Он сам едва не лишился жизни по этой причине.
Сейчас…
Он не мог подавить в себе жажду обладания. Потребность почувствовать, как Джо прикасается к его плоти.
«Джозетта приведёт к моей безвременной кончине. С другой стороны, может оно и к лучшему?»
Прикрыв глаза, Джо уткнулась лицом в шею Кэдиган. Самый странный момент во всей её жизни. Неудивительно, что мужчины так этого жаждут. Её окутало абсолютным теплом. Нежной мягкостью. Комфортом. Но дело не только в этом. С ним она чувствовала себя в такой безопасности. Всецело принятой. Именно он вытаскивает её из адской трясины, в которую превратилась её жизнь.
Да, это казалось бессмысленным. У неё по-прежнему нет дома. Нормальной работы.
И всё же она знала, что пока Кэйд рядом, он сделает всё, чтобы обеспечить её кровом, и будет защищать до последнего вздоха.
— Я люблю тебя, Кэдиган.
— И я люблю тебя, ласточка. Ты даже представить не можешь, насколько сильно. — Едва слова сорвались с губ, как он застонал в экстазе.
Джо не смогла сдержать смеха, а потом отдалась вихрю чувственного наслаждения. Хотя до конца не была уверена, как к этому относиться.
Да, опыт потрясающий. И тем не менее, довольно странный.
Тяжело дыша и донельзя довольная, она откатилась от него и начала смеяться.
— После этого меня можно считать лесбиянкой или просто очень самовлюблённой?
— Лесбиянкой?
— Женщина, которую привлекают женщины.
— Ах… Не знаю. Но будь я женщиной, ей бы стал.