Талврин не стал это комментировать.
― Значит, мы можем остаться?
Торн кивнул.
― Пока не выделяетесь из толпы.
― Потрясающий соус! ― Талврин дал Иоану пять. ― Теперь мне нужно трахнуть красотку, и этот день будет идеальным.
Иоан закатил глаза.
― Как так вышло, что я стал твоей нянькой?
― Перестань ныть. Я хочу научиться водить машину. Как думаешь...
Их голоса затихли, когда грифоны вышли из дома на улицу, Макс и Илларион последовали за ними на почтительном расстоянии, не желая, чтобы их приняли за друзей.
Мама Лиза и Карма осмотрели творящийся в комнате беспорядок. Повсюду разбитые и разбросанные артефакты с мебелью. Даже одно окно выбито. А потом они перевели взгляд на бесчувственное тело Кэла.
― Думаешь, нам заплатят?
Карма усмехнулась.
― Честно? Вероятно, на нас подадут в суд... в очередной раз.
Селена похлопала Карму по спине.
― Хорошо, что я вышла замуж за юриста?
Пока все продолжали беспокоиться из-за возможного иска, Джо вытащила Кэдигана из комнаты, чтобы поговорить с ним наедине в холле.
― Итак, как прошла встреча с Грейс?
― Нас прервал призыв щита. Я понял, что ты в опасности, но... она сказала, что у меня есть потенциал. И нет очевидных причин, почему я не смогу приспособиться к этому странному миру, который ты называешь домом.
― Отлично. Больше она ничего не говорила?
― Спрашивала, что нужно мне для счастливой жизни.
― И что же ты ответил?
― Ты знаешь.
― Но хочу услышать это от тебя.
― Не хочу говорить. ― Он приложил руку к своему щиту у неё на шее. ― А предпочёл бы показать... И, кстати, об этом... ― Он взял её за руку и повёл к двери.
― Что ты делаешь?
― Ты должна выполнить обещание, миледи. Я намерен получить награду. Я был хорошим мальчиком для доктора Александер.
Торн наблюдал, как они расторяются в воздухе, без сомнения, возвращаясь в Кататерос. Но когда они ушли, понимание обрушилось на него точно удар кулака.
У Кэдигана будет ребёнок от женщины, чья родословная восходит непосредственно к самому Зевсу. Никто из них не понимал важности или силы этого дитя. Забудьте о потомстве Ашерона. Ребёнок Кэдигана и Джозетты будет гораздо более разрушительным в правильных или неправильных руках.
«Твою мать! Война, которой я больше всего боялся, быстро приближается, и остановить её уже невозможно».
Глава 20
Торн замер, вернувшись в свой мрачный замок в подземном царстве абсолютного зла, который считал домом. Когда-то дворец принадлежал его отцу.
А потом Люшес изгнал ублюдка и занял его место.
Войдя в свой кабинет за питьём, необходимым для выживания, Торн ощутил мощное присутствие в комнате.
Он с ненавистью посмотрел на последнего ублюдка, с которым хотел увидеться.
― Что ты здесь забыл?
Из тени выступил Джейден с длинными тёмными волосами и разными по цвету глазами.
― Я почувствовал, как свершилось то, чего не должно. Валак мёртв?
Торн устало вздохнул.
― Всё верно.
Глаза Джейдена потемнели от непередаваемого ужаса.
― Только сефирот обладает такой силой.
― Очевидно, у Джареда появился друг. ― Торн подошёл к хрустальному графину и налил вина. ― Поскольку хтонические божества восстали из Источника в противовес богам, которые злоупотребляли своими силами в охоте на человечество, похоже, у нас появился новый вид, рождённый уравновесить расы демонов.
Джейден выругался себе под нос.
― Фонус Ака...
― Что, по-твоему, мне нужно было сделать? Скажи, кто в силах его уничтожить?
― Малахай.
― Ты хочешь натравить на него малахая и сделать того ещё более могущественным? И это реально твой план? А потом ещё страви сефирота и малахая. ― Он рассмеялся. ― Хорошая идея. Давай взорвём ядерную бомбу, зачем мелочиться. По крайней мере, планета снова станет пригодной для жизни... когда-нибудь.
Джейден потёр руками глаза.
― Ты сумасшедший. Тебе следовало убить его при рождении.
― Как и тебе ― своё потомство?
Глаза Джейдена вспыхнули ненавистью.
― Мы это не обсуждаем. Никогда.
Прищурившись на чудовище, которое люто ненавидел, — ублюдка, единолично ответственного за прискорбное рождение Торна, — он проглотил свой напиток.
― Могу повторить то же самое. Как думаешь, что произойдёт, если твой начальничек, мой дедушка, когда-нибудь узнает о существовании своего правнука?
Прекрасно осознавая всю степень кошмара, Джейден отвёл взгляд.
― В какую игру ты играешь? Выживание.
― В ту же, что и ты.
― Нет, ― прорычал Джейден, ― Я знаю, кем являюсь. На какой стороне этого конфликта нахожусь. Ты танцуешь с тьмой, которая однажды поглотит тебя целиком.
― Ради себя самого… и людей, которых ты так сильно любишь, молись, чтобы этого никогда не произошло.
Джейден вздрогнул, почувствовав кличь хозяина. Взгляд потемнел и наполнился дурным предчувствием.
Прежде чем уйти, он бросил на прощание:
― Однажды у меня был подобный разговор с твоим отцом, Торн. Задолго до твоего рождения. Давай помолимся, чтобы, когда история повторится, твой победитель проявил к тебе милосердие.
Торн поставил бокал. Слова эхом отдавались в ушах. Столетия назад один хтонический предупреждал его о том же. Савитар осудил союз, привёдший его к существованию. Они оба ходили по тонкой грани между противоборствующими силами, которые постоянно стремились заполучить их души. Как и он, Савитар предпочёл покинуть мир смертных, выбирая одиночество. Искушения гораздо легче избегать, когда их нет рядом.
«Все мы ― архитекторы собственного падения».
Слова Ашерона преследовали его по сей день.
Но, с другой стороны, каждый архитектор собственного спасения.
К сожалению, существует лишь одно существо, способное предсказать конечный результат. И, к счастью, оно по-прежнему вне игры.
Спит.
Ради всех ныне живущих, никому не нужно беспокоить этого зверя.
Вздохнув, Торн пересел к камину и уставился на языки пламени, разговаривающие с ним в тихом уединении одинокого дома. С помощью сил он переместил к себе свой напиток, и тихо провозгласил тост.
― Выпьем за будущее. Пусть оно никогда не принесёт мне того, чего я заслуживаю.
Сжимая древнюю скрижаль, Кессар вошёл в пещеру, где он с последними из собратьев скрывался от греческих даймонов, которые жаждали их крови. С помощью неё они могли ходить при дневном свете и помешать древнему проклятию Аполлона, наложенному на их вид.
Даймоны почти истребили их. Но с этим …
Это даже лучше щита Дагды.
― Что это, мой господин? ― Спросил Намтар, когда Кессар проходил мимо.
Тот улыбнулся своему заместителю.
― Наше спасение.
― Вы завладели щитом?
Кессар покачал головой.
― Кое-чем получше.
― Что может быть лучше, чем... ― Его голос прервался, когда он прочитал надпись на диске. ― Она настоящая?
― Да. Неужели не чувствуешь?
Намтар ухмыльнулся.
― Изумрудная скрижаль, ― благоговейно выдохнул он.
Обхватив щеку демона ладонью, Кессар кивнул.
― С этим мы не просто возродимся. Мы станем главными. Наступает новая эра. И мы будем повелителями. Даже боги склонятся перед нами.
Дикая радость вспыхнула на лице Намтара, когда он коснулся пальцем скрижали.
― Письмена немного стёрты. Сколько нам понадобится времени для восстановления деталей?
― Несколько месяцев. И всё. Тогда мы покинем эту дыру и отберём власть у Страйкера и его своры спати. Они горько пожалеют, что перешли нам дорогу. И пощады от нас не дождутся.
Эпилог
23 июня 2015 г.
Новый Орлеан
Кэдиган не мог насмотреться на самое дорогое личико во всей вселенной.
Своего сына.
И совсем не головастик. Или демон. Идеальный младенец. С человеческой внешностью.
Джозетта прижимала ребёнка к груди, пока малыш спал в полном покое и безопасности. Её кузина Эсси, акушерка, принимающая роды, недавно покинула комнату вместе со всем кланом Флора-Лэндри-Деверо, которых вызвали, как только у Джозетты начались схватки.
Они налетели в их дом в Новом Орлеане, как демоническая саранча, дабы засвидетельствовать сие событие, вынудив Кэдигана приставить Сими к двери, чтобы демоница не пускала их в спальню, пока они не удостоверятся, что у них родился ребёнок, а не головастик. Или что-то ещё, способное ввергнуть её семью в ужас.
Он даже выдворил Морригану, Люшеса, Талона и Саншайн из комнаты, пока малыш не появится на свет. Кэдиган хотел разделить этот момент между ним и его женой. В конце концов, малыша они зачинали без зрителей. Вполне уместно, чтобы тот привык к своим родителям, прежде чем ему придётся терпеть незнакомцев.
Джозетта права. Он по-прежнему затворник, который с радостью научился делить своё одиночество с ней и их пушистыми малышами. И Кэдиган с нетерпением ждал пополнение в их семье.
Поцеловав любимую в щеку, он сел рядом с ней на кровать.
Джозетта прислонилась к его груди.
― Так, как же мы его назовём? Знаю, наш спор продолжается уже несколько месяцев, но пора решить, потому что «Эй» в школе подымут на смех.
Кэдиган рассмеялся.
― Мне по-прежнему нравится Гуортигирн[38].
― Давай постараемся сделать так, чтобы бедный мальчик смог писать по буквам и произносить своё имя до поступления в колледж, лады?
― Вот, вот! ― заметил Ашерон, заходя вместе со Стиксом. ― Прислушайтесь к тому, кто испытал это на себе. Думаю, я нашёл единственную женщину на свете, которая без возмущений повторяет и пишет Партенопеус тысячу раз для людей, с которыми беседует.
Стикс рассмеялся.
Кэдиган закатил глаза.
― Кстати, с днём рождения.
― И тебя с рождением сына... с именем которого позже определитесь. Для нас со Стиксом честь разделить с ним столь знаменательный день.