– Помню, – согласился полковник Жаворонков, – только ты не кипятись. Я ответил Виктору Николаевичу, что если это его условия для того, чтобы я стал заместителем начальника ГУВД… Короче, я отказался. Надо было его послать куда подальше, но воспитание не позволило это сделать.
– Да я не сомневался, что именно так и случится, – вздохнул Гончаров, – хотел даже предупредить, чтобы вы соглашались на все условия, а там выполнять или нет – ваше дело.
– По мне: дал слово – держи, – ответил Алексей Иванович, – даже если это против твоих убеждений. Но слово – это закон.
– Сначала было слово, – напомнил Гончаров, – и слово было у Бога, и слово было Бог. Это начало Евангелия от Иоанна. А вообще, «логос» на древнегреческом – это и слово, и закон. Простите меня, дурака, за мою начитанность.
Жаворонковы молчали.
Игорь допил чай, поднялся:
– Пора.
Хозяева проводили его до дверей. Алексей Иванович обнимал жену за плечо. А перед тем, как попрощаться с бывшим подчиненным, попросил:
– Игореша, сделай хоть что-нибудь. Я знаю, конечно, что ничего изменить нельзя. Но если каждый на своем месте…
Но договорить не смог: жена обняла его и поцеловала.
Глава пятнадцатая
Гончаров спешил домой, смотрел на летящий навстречу вечерний город и думал о том, что сейчас происходит, и о той силе, которая втянула его в эти события. Он что-то делал, куда-то ездил, с кем-то беседовал, не зная цели своих действий. И почему все чаще он стал вспоминать о Боге?
Более тридцати лет назад, когда еще был жив отец и они втроем обитали в маленькой квартирке в пропахшем старостью доме, в квартирке рядом жил-обитал священник. У него не имелось ни жены, ни детей. Он был маленький и безобидный. Ходил в сапогах и рясе, и мальчишки бросали в него комья земли и камушки, крича при этом: «Едет поезд, рельсы гнутся. Под мостом попы…» А он шел, не уворачиваясь и улыбаясь. Иногда только оглядывался к своим насмешниками и крестил воздух, продолжая улыбаться. Однажды Игорь подвернул ногу и прихромал домой. Но родители были на работе, а он потерял ключ. Подошел сосед и позвал к себе. Маленький Гончаров испугался. А когда вошел в дом к попу, испугался еще больше, потому что на стенах маленькой однушки висели иконы, и на всех были суровые лики. Потом он пил чай с соседом и слушал, что тот говорит. Чай был с мятой, смородиновым листом и чабрецом. А старенький священник говорил непонятные вещи, словно знал, что соседский мальчик наверняка запомнит. Но тот мальчик вырос и забыл и только сегодня, почему-то именно сегодня, когда сидел у Жаворонкова, вспомнил. Вероятно, оттого, что чай у священника был с мятой, смородиной и чабрецом. Старичок в рясе улыбался и говорил глупому пацану:
– …Логос – это слово Божие – это вторая ипостась Святой Троицы, это Сын Божий, вечно вне времени рождающийся от Бога Отца. Вместе с Отцом и Святым Духом Логос является творцом всего мира и промыслителем о нем.
Зачем он говорил это восьмилетнему соседскому пареньку, который тоже кидал в него камнями, увлеченный охотой стаи, и почему память сберегла эти слова, но хранила так далеко, что и не вспоминались они никогда, а всплыли именно сейчас, когда голова забита совсем другими мыслями…
– …Скоро все переменится, да переменится так, что никто и представить не может. Настанут трудные времена, но и они не будут последними, но народ наш, презрев тяготы и потери, вернется к Богу. Потому что Бог есть Свет и Любовь. И ты должен держаться правды, потому что очень скоро мир покатится навстречу всепоглощающему Хаосу, тогда мужчины назовут себя женщинами, а женщины мужчинами, начнут они поклоняться золотому тельцу и склонять малолетних и слабых к своей вере сатанинской…
Игорь понял, что засыпает за рулем: бессонная ночь дала о себе знать, вскинул голову, увидел, что стремительно приближается багажник затормозившего перед ним автомобиля, и надавил на тормоз и все равно въехал в задний бампер черного «Мерседеса». Выдохнул, посмотрел, как из дорогого автомобиля вышел водитель, а с пассажирского сиденья – высокий крепкий парень. Оба подошли и начали рассматривать повреждения. Тут возле обочины остановился внедорожник «Ауди-7», из которого вышли двое таких же крепких парней и подбежали к месту ДТП.
– Мы свидетели, – сказал один из них, – лично видели, как этот гражданин на «Рендж Ровере» не соблюдал скоростной режим и установленную дистанцию, в результате которого произошло данное дорожно-транспортное происшествие.
– Долго разучивал? – бросил ему Гончаров.
– А что вы так с народом общаетесь? – покачал головой пассажир «Ауди-7». Наверное, вы чиновник? Так и мы на государственной службе. Мы из управления финансового мониторинга. Вы нанесли государству значительный материальный ущерб. Тут ремонта на полтора ляма… то есть на полтора миллиона рублей. Как предполагаете рассчитаться?
– Вызываем ГИБДД, – предложил подполковник, – потом вы отправляетесь к оценщику.
– Вы, вероятно, не поняли, что вам только что было сказано, – мы из финансового мониторинга, – водитель «Ауди» достал из нагрудного кармана какое-то удостоверение, быстро развернул его и стремительно убрал, – мы на службе. В данный момент мы выполняем особо важное задание – перевозим особо важные документы повышенной секретности и не имеем права задерживаться… Если у вас нет при себе указанной суммы, то сейчас мы все отправляемся туда, где вы сможете…
– Погоди! – остановил его Игорь. – Сейчас вам подвезут, что вы заслужили.
Он набрал номер капитана Иванова.
– Серега, ты где сейчас?..
– В отделе, ведь сегодня пятница. Мы решили поговорить, подвести итоги… Но мы подводим итоги без алкоголя – так решили всем коллективом.
– Тогда подъезжайте по адресу… Я тут на подставщиков нарвался. Возьмите с собой ГЗ[15], чтобы подъехать и с мигалкой, и с музыкой… Тут два автомобиля, которые явно в угоне… И четыре дурака… – Игорь увидел, что в салоне «Ауди» находится еще один человек. – Нет, пятеро преступников. Записывай номера машин, отправь их в ГИБДД и скажи, что моя убедительная просьба упаковать их по полной…
Он закончил разговор и посмотрел на оторопевших парней, слышавших его телефонный разговор:
– Все в порядке, мальчики: сейчас вам деньги привезут.
– Может, как-то договоримся? – спросил водитель «Мерседеса». – Я признаю свою ошибку, случайно подрезал вас, готов компенсировать ущерб, в том числе и моральный…
Гончаров посмотрел на часы:
– У вас осталось минут пять, хотя это вам не поможет. Бросайте свои тачки и бегом отсюда…
Парень оглянулся на «Ауди», пожал плечами, что, очевидно, что-то означало для сидящего в салоне. Вздохнул и обратился к Гончарову:
– Уважаемый, простите нас. Мы обещаем, что исчезнем из города. А вы назовите сумму… Любую сумму, и мы разойдемся без группы захвата и мигалок. – Он зачем-то начал вертеть головой, оглядывать пространство, машины, которые уже начали скапливаться за ними. – Сегодня же уедем. Мамой клянусь! Пожалуйста, уважаемый.
– Осталось четыре минуты, – напомнил Игорь.
И в этот момент к ним по встречной, начали приближаться две машины ГИБДД, которые, не доехав десяти метров, развернулись, перегораживая дорогу. Тут же из автомобилей выскочили полицейские. Парни, увидев это, заметались, а потом, не сговариваясь, одновременно рванули через газон во дворы. Из окон домов за ними уже наблюдало заинтересованное интригующим событием население. Гончаров рукой показал полицейским на «Ауди». Полицейские достали табельное оружие, подошли к автомобилю, открыли двери и с заднего сиденья вытащили седого мужчину. Тот не сопротивлялся, но его все равно держали за ворот пиджака.
С мигалкой и сиреной подскочила группа захвата и четыре «Форда Мондео». Из них вылезли сотрудники убойного отдела, который еще совсем недавно возглавлял Гончаров. Ребята подошли к нему счастливые, как будто только что передали в следственный отдел материалы по очень важному и нашумевшему делу. Он молча обнял каждого.
– Не успели, – вздохнул капитан Иванов, который теперь возглавлял убойный, – кого хоть взяли?
– Возбу, погоняло Дато Левша. Держит бригады подставщиков в разных регионах. Не наша тема, но он разыскивается и за убийство. Он у нас… то есть у вас в отделе на стене второй год висит. Так что можете забирать его и снимать его портрет со стены, чтобы не видеть больше его наглую рожу… Задержание пусть оформят на себя гибэдэдэшники, а вы его потом к нам. Держите как можно дольше и трясите как грушу: много чего может рассказать, чтобы его в СИЗО не отправляли. В следственном изоляторе, который в отличие от старых «Крестов» сейчас больше напоминает санаторий, его все равно придушат. Потому что он зарезал такого же, как и он, урода. А это не по понятиям, потому что убивать законника без сходняка и предъявы нельзя, да еще из-за бизнеса… Его, конечно, могут отправить в Грузию, где на него выписали интерполовский ордер. Но по грузинским законам ему светит пожизненное как вору в законе. Если у нас его все-таки посадят, то раскоронуют, и он до конца срока будет шнырем, если даже от ножа откупится.
Полицейские отогнали мешающие проезду автомобили, и пробка быстро рассосалась. Подъехала репортерская машина с телевидения с нанесенным на борт названием программы «Город принял». Зрителей у окон значительно прибавилось.
Подполковник бросил взгляд на бампер своего «Рендж Ровера» – повреждений не было. Он сел за руль и переставил машину к обочине. Не выходя, смотрел через лобовое стекло, как уезжают его ребята; но скоро к нему вернулся капитан Иванов, который доложил, что он отпустил личный состав, потому как пятница и всех ждут дома. Всех ждут, и его, разумеется, тоже, но он остался, чтобы забрать Возбу.
Мимо проезжали автомобили, и пролетало время. Люди смотрели в окна, а некоторые собрались на тротуаре, снимая все происходящее на свои мобильные телефоны. Для них это было событие, о котором они потом будут вспоминать долгие годы, а для людей в форме – обычная работа.