— Это не озеро, — сказал Джеклайз, — Это дух Ко-она. Ко-он не разговаривает с пришельцами.
— Говорило…
Черт, почему же так трудно говорить, как будто ежа проглотила, отравилась она что ли этой озерной водой… духом Ко-она.
— Маша… — Айхен поднял ее на руки и понес в сторону лагеря, ко-онцы потянулись следом, — Зачем ты ушла? Куда ты отправилась?.. Ведь ничего не знаешь и не понимаешь. Тебя едва разыскали.
— Пусти… меня…
— Прекрати. Ну что за детский сад, ты ведь упадешь.
Он принес ее в хижину, положил на моховой матрас, подал ей стакан с водой. Маша отхлебнула и поперхнулась — ей показалось, что на проглотила второго ежа. От боли слезы выступили на глазах.
«Что ж со мной такое?! Не помереть бы! — подумала девушка в смятении, — Время… время! Как же объяснить этому идиоту то, что я узнала?!»
Маша мрачно посмотрела на принца.
— Ну и что с тобой произошло? — спросил тот.
Маша показала на горло, объясняя тем самым, что не может говорить.
— Съела что-нибудь что ли?
«Ага, морского ежа».
Маша собралась силами, сжала покрепче кулаки и произнесла:
— Идиот!
Смиренность, казалось, готова была покинуть Айхена и тот собрался уйти, но Маша схватила его руку.
«И сама ты тоже идиотка, — сказала она себе, — Наша жизнь висит на волоске. Все остальное — потом.»
— Туннель… ищи… — сказала она и судорожно сглотнула.
Девушка попыталась подняться на матрасике, чтобы хотя бы сесть, и ей это удалось.
— Какой туннель?..
— Я… говорила… с Ко-оном… — Маше показалось, что эти несколько слов добьют ее, — Поверь!
— Говорила с Ко-оном?
Айхен сел с ней рядом на матрас, в его взгляде появилось что-то похожее на понимание.
— Ты в озеро лазила! — воскликнул он.
Маша изо всех сил кивнула — только бы обойтись без слов.
— Ты действительно в озеро лазила! М-да, бывает, что люди совершают глупости, но чтоб такие!
Он коснулся Машиных волос — они все еще были влажными.
— Теперь я понимаю… В такие «озера» спускаются по большим праздникам избранные ко-онцы, послушать так называемого «оракула». Им и то после этого приходится худо, а уж ты… Давай-ка поспи, — может приснится что хорошее, а я поспрошаю у джеклайза, что же теперь с тобой делать…
Маша не выпускала его руку и смотрел очень выразительно.
— Туннель! — прокаркала она, и в глазах снова заплясали черные мушки, — Ищи!
Ее лицо было уже не бледным, а серым и губы посинели. Ее пальцы разжались, и она упала на матрас.
Айхен долго держал в руке ее запястье, поражаясь насколько оно тоненькое, насколько, должно быть, хрупкое… Он провел пальцем по его внутренней стороне, нащупал пульс, жилка колотилась слишком отчаянно, странно для человека, пребывающего без чувств… Айхен волновался больше, чем следовало бы, раз уж джеклайз уверил его, что она поправится… откуда он, в конце концов, может знать?!
Ее губы дрожали и глаза двигались под веками… ей что-то снилось… наверняка, ничего хорошего, исходя из сложившихся обстоятельств…
И как же она была красива, несмотря на бледно-зеленый оттенок кожи и синие губы…
«Может быть, я извращенец?» — подумал Айхен, улыбнулся про себя и, наклонившись, поцеловал ее. В холодные синие губы.
«Может быть, я некрофил?» — подумал Айхен.
Он откинулся к мягкой войлочной стене хижины и закрыл глаза. Хуже всего — бездействие. Хуже всего, когда точно знаешь, что ничего не можешь сделать, когда любимая девушка того и гляди помрет… Маша все время куда-то рвалась, не верила в свою беспомощность… и в конце концов, хоть на какое-то время, она спасла жизнь и себе, и ему, и этой жалкой горстке ко-онцев. Она вместе с планетой. Хотелось бы знать, она случайно свалилась в озеро, или полезла в него специально затем, чтобы пообщаться с Ко-оном? С нее станется…
Второй день они сидят под землей, должно быть действительно достаточно глубоко, иначе их уже нашли бы. Как долго они могут так просидеть? Скорее всего, хоть до конца дней своих. Есть ли шанс, что звероноиды бросят их и улетят дальше? Пожалуй. Значит надо сидеть и ждать.
Но что если, вопреки здравому смыслу, Армас Хайллер явится-таки на Ко-он его спасать?.. Если бы быть телепатом или провидцем!
С наступлением темного времени суток надо будет выбраться на поверхность, это, конечно, рискованно, но стоит попробовать…
Айхен не верил в то, что даже мощный разум Эгаэла способен будет придумать что-то, что помогло бы справиться со звероноидами — по крайней мере, не так скоро. Но что, если он смог придумать, как приземлиться на планету незамеченными?..
Вопросы… вопросы…
И ни одного ответа.
Выберешься на поверхность — убьют или поймают.
Будешь сидеть под землей, есть вероятность пропустить появление Армаса. Чем черт не шутит, если он умудрялся обводить вокруг пальца Генлои, почему не сможет сделать то же самое со звероноидами?
Айхен не преминул получить от джеклайза свои вещи, теперь он пытался привести в рабочее состояние свой индивидуальный передатчик, очередное маленькое чудо чокнутого Вэга. Передатчик был настроен так, чтобы импульс от него мог поймать только «Вамит» — мощнейший и совершеннейший в галактике компьютер, обслуживающий базу «Паука» и все ее многочисленные филиалы.
Корабль-невидимка, на котором, судя по всему, прибудет Армас, запеленгует и найдет Айхена — разумеется не так глубоко под землей — если Айхен починит свой передатчик.
Принц снял с прибора защитный кожух и посмотрел в скопление крохотных схемок, которые невооруженным взглядом и разглядеть-то было невозможно…
— Ну Вэг, зараза… — пробормотал Айхен.
Он осмотрел прибор со всех сторон, не заметил, чтобы что-то сгорело или отвалилось, включил, выключил, снова включил и тут вдруг на маленьком давно мертвом экранчике высветились до боли родные и милые циферки, указующие, что на планете Ко-он, «ень 15 голш фарн», означавшие, что четвертый и последний летний месяц «ень» как раз сегодня доживает свой последний день, и что происходит это именно в год «голш» эпохи «фарн».
Вроде бы все верно.
Некоторое время Айхен в изумлении смотрел на экранчик, опасаясь, что магическая надпись погаснет, потом он осторожно закрыл передатчик кожухом, собрался с духом и переключил его на межгалактическое время. Прибор послушно вывел нужную надпись и опять-таки — правильно.
Принц шумно вздохнул.
«Интересно, это я его починил или это он сам? — спросил Айхен себя, и сам себе же ответил, — Ты, идиот, не смог бы починить и простые часы. Цирды, скорее всего, просто поставили блок, теперь они его убрали… или он перестает действовать на такой глубине?»
На витающей вокруг Ко-она, базе цирдов случился маленький переполох. Удивительная по силе магнитная буря внезапно разразившаяся на планете, временно вывела из строя все, державшие ее под контролем приборы.
— Ничего не понимаю, — пробормотал сидевший за пультом управления рюнт-лэрэ, растеряно глядя на пляшущие на мониторе цифры. И мех у него на загривке стал дыбом от мгновенно охватившей его паники. «Бух-бух-бух», сердце прыгнуло не в пятки, как полагалось, а в голову, ударило по ушам, запульсировало багровым в глазах, солдат выскочил из рубки и помчался на командный пункт, позабыв, что ему запрещено покидать свой пост, и что для связи с офицерами есть специальный прибор.
Рюнт-краэ Лакзз подпрыгнул на месте от неожиданности, когда все приборы на захваченном корабле «Паука» внезапно заработали. Включился свет, засновали роботы-уборщики, откуда-то зазвучала странная заунывная музыка.
Несколько мгновений Лакзз в ужасе озирался, потом схватился за передатчик и прорычал на своем варварском наречии что-то типа:
«Але, народ, что там у вас происходит, к чертям собачьим?!»
Рюнт-рэй Гелдзз все еще не отрывая немигающих глаз от монитора, на котором тихо и мирно вращалась от лета к осени ненавистная ему планета Ко-он, связался с главной базой, которая стояла в нескольких сотнях световых лет, посреди пустого беззвездного пространства в терпеливом ожидании, и вызвал к Ко-ону основную группу войск — чтобы взорвать планету понадобится мощь нескольких тысяч плазменных зарядов, своими силами не обойтись.
Рюнт-краэ Цезз за спиной командующего улыбался с видом победителя.
Маленький, легкий, тонкий как молния корабль пробил атмосферу и с невероятной скоростью устремился к поверхности планеты.
Он так и назывался «Черная молния». Вэгул очень любил его, возился с ним постоянно, пичкая все новыми приборами, совсем недавно он поставил на него совсем новую анти-радарную защиту, Армас очень надеялся на эту защиту, потому что падал на планету практически «на авось».
Корабль-невидимка достиг поверхности земли за несколько минут и завис в раскидистых кронах деревьев, мгновенно изменив окраску с белой на пеструю сине-желто-зеленую, почти слившись с окружающей средой.
Армас включил микрофоны и некоторое время вслушивался в голоса местной природы. Чуть позже он включил и камеры. Теперь корабль стал для него прозрачным, сидя в своем кресле Армас оказался словно висящим в воздухе, все видящим — лучше, чем мог бы видеть глазами, все слышащим — лучше, чем мог бы слышать ушами, имеющим возможность взмыть в верхние слоя атмосферы практически в минуту.
Он уже включал приемник на орбите, теперь включил его снова, но не услышал ничего, даже сейчас передатчик Айхена не отвечал.
Включив самые легкие планетарные двигатели, Армас повел корабль над кронами деревьев. Медленно и осторожно. Как это ни опасно, он сделает виток вокруг планеты. Один виток. После чего улетит. Если Айхен не отзовется — значит он мертв или в плену.
Айхен не стал дожидаться вечера. Он смотрел на внезапно заработавший передатчик, и что-то подсказывало ему, что он не должен терять времени… Что-то происходит там, на поверхности… или над поверхностью, может быть это ЧТО-ТО дело рук «Паука», может быть, им как-то удалось дезактивировать цирдов… может быть лишь на короткое время.