Экипаж уже активно начал готовиться к полету, когда к трапу, наконец, подъехал автомобиль с Дибом. Она смотрела в морозное окно иллюминатора на этого высокого статного мужчину в черном пальто и не могла поверить, что это тот самый Карим в военной форме, которого она встретила на отшибе мира, среди крови и насилия…
Он энергично поднялся на борт, не обделенный естественным, инстинктивным вниманием молоденьких и прехорошеньких стюардесс. Влада только сейчас начала в полной мере осознавать, насколько привлекательным он должен был выглядеть в глазах простых смертных женщин, идеализирующих образы вот таких робин гудов плейбойского типажа… Подошел к ней с приободряющей улыбкой, сел рядом, поцеловал в щеку. Никаких лишних разговоров. Попросил воды на взлете. Углубился в документы…
– Куда мы летим? – спросила Влада робко.
– В твой новый дом… – ответил он, не отрываясь от каких – то бумаг.
– А где мой новый дом?
– В Дубае. Мы летим в Эмираты. Теперь будем жить там. Где вся наша семья…
Наша… Это звучало так странно, так непривычно и пока чуждо…
– Предвосхищая твой вопрос, это самолет моей семьи. Ты наверняка знаешь про ее возможности… Теперь условия жизни у тебя будут получше, чем в Хомре, усмехнулся…
– Я смотрела твою пресс – конференцию, Карим, – он, оторвался на секунду от бумаг и бросил на нее быстрый взгляд, – ты точно решил? Не будешь жалеть? Это из – за меня?
Отложил бумаги. Посмотрел внимательно… Провел рукой по ее волосам.
– Я не буду жалеть, Влада. Я делаю то, что нужно. Всем нужно… Я действительно не вижу для себя будущего в Сирии. Но вижу его в помощи сирийцам. Так что работа теперь будет построена вокруг этого, как ты уже успела понять… По поводу твоей роли в этом всем, – он погладил ее скулу и усмехнулся, – я обещал тебе, Влада, если Бог пошлет мне вторую жизнь, я проведу ее с тобой. Считай, что это так…
Ушел от ответа… Отшутился… Но она знала, что ее нахождение здесь, в самолете – часть сделки, он ведь проговорился… Он купил ее, пойдя на сотрудничество с теми, кто держал ее все эти месяцы у себя… И эта мысль неизбежно давила на нее и делала ее ему должной…
Перед глазами до сих пор стояла пресс – конференция Карима Диба в Москве, которую через два часа после их встречи и ее судьбоносного «да» ей любезно включили. И как молотом его слова…
– Я, Карим Диб, отказываюсь от всех притязаний на власть в Сирии. Отныне я буду жить в Объединенных Арабских Эмиратах, и посвящу жизнь семейному строительному бизнесу и правозащитной деятельности. Мой приоритет сейчас – решение гуманитарных вопросов, прежде всего, острейшей проблемы сирийских беженцев. Работа будет построена не только за счет привлечения иностранных дотаций. Наша семейная корпорация «Диб корп.» также планирует реструктуризировать свои доходы и расходы и часть прибыли направить в создаваемый фонд.
– Господин Диб, нет ли у Вас чувства вины, что Вы, встав по сути у революционного движения в Сирии, разворошили «осиное гнездо» и теперь попросту пытаетесь исправить то, что натворили, занимаясь проблемой беженцев, по сути ставших жертвами ваших игр за власть?-один из едких вопросов от журналистов.
Его лицо непроницаемо.
– Было бы предательством в адрес всех тех, кто не побоялся рискнуть самым дорогим-своей жизнью, встав со мной бок о бок,– сказать, что, все это было впустую. Главное- слом текущей ментальности целых поколений. И мы этого добились. Люди перестали бояться, люди высказывают свои чаяния и мнения- и главное, их стали слушать. Из власти уходят те, кто годами создавал ненужный балласт, паразитировал на авторитете президента и его семьи, роль которых в создании современного сирийского государства непреложна… Проблема беженцев в данном случае- не работа над ошибками, а решение острого вопроса, который бы неизбежно назрел…
– То есть вы признаете, что семья президента должна остаться у власти?
– Я не считаю, что демократические модели Запада могут быть адаптированы к восточной ментальности. На Востоке должна быть выработана своя форма управления, которая должна зиждиться на преемственности и авторитете правящей семьи, а вот реформы, активное управление страной, желание адаптироваться и модернизироваться, рычаги власти- все это должно находиться в руках мощных, демократически избираемых, подотчетных исполнительных органов.
– В результате национального замирения в стране удалось почти полностью локализовать революционные движения, почти полностью была нейтрализована радикальная составляющая конфликта. Запущен целый комплекс реформ, итогом которых станет резкий рост роли премьер-министра в политической жизни страны. Многие именно с этой должностью связывают средоточие реальной власти в новой Сирии. В сущности, это то, о чем Вы сказали выше. Если не Вы, то кто? Кого стоит сделать своим фактическим лидером новой Сирии?
– Единственным политиком, кого я считаю достойным руководящей должности в стране, является Васель Увейдат. Он идеально подходит по всем параметрам для занятия ключевого поста в стране с учетом сложившейся ситуации,– по залу прокатился изумленный шепоток, а по сердцу Влады-поезд…
Когда вчера у телевизора она снова услышала это имя, ноги подкосились и сердце закололо. Она не поняла природу этого чувства – слишком сложно все было… Он пиарит Увейдата… Почему… Он купил ее и у него? Эти слова поддержки- тоже часть сделки… Эта мысль подтачивала ее и убивала. Смотрит на Карима, этот вопрос так и вертится на языке.
– Еще есть вопросы, Влада?
Он чувствует, что она хочет спросить именно это. И ждет ее реакции. Это проверка. Он ведь предупреждал- никаких больше вопросов про него....
И она прикусывает язык. Отрицательно качает головой, касается его щетинистой щеки, нежно целует губами его губы, сама, инициативно. Впервые в жизни. Его взгляд темнеет. Притягивает к себе и целует теперь он, сильнее, глубже, страстно. Глубоко дышит, а потом опускает глаза на ее живот…
– Я скучал… Подождем, пока родится ребенок… Сразу поженимся и …
Трется носом о ее нос.
– Я люблю тебя, Влада. Ничего не изменилось. Только ты… И я буду лучшим мужем, которого ты могла представить. И отцом…
– Я знаю, Карим. Я знаю… – отвечает полушепотом…
ГЛАВА 21
Они прилетели в Дубай в самое лучшее время года. Жара и влажность полностью спали, уступив место солнечной комфортной погоде. Влада всегда представляла этот Вавилон двадцать первого века именно таким – ярким, динамично развивающимся, бьющим энергией, мотивируя на новые свершения, утопающим одновременно в роскоши, тщеславии, пороке и песке… На этом небольшом оазисе городских джунглей, отвоеванных у беспощадной пустыни, можно было отыскать все и вся – кого только здесь не было из современных искателей приключений, охотников за большими деньгами, шарлатанов, продажных красавиц, умнейших людей планеты… Как- то, стоя у огромного панорамного окна их пент – хауса в одном из небоскребов Джумейры, после ужина в очередном шикарном ресторане, она поймала себя на мысли, что больше всего в этом городе ей не хватает души…
Влада познакомилась со всей семьей Карима – и эта встреча помогла ей многое понять и о нем, и о его судьбе. Родителей Карима явно тяготила жизнь в большом урбанистическом пространстве чужой страны. Вынужденные покинуть родину, они страдали без Сирии, не замечая тех благ и достоинств, которые давала им жизнь в комфорте Эмиратов. В отличие от других членов семьи, предпочитающих футуристичное жилье, они обитали на небольшой вилле на Пальме, у земли, так сказать, на берегу залива. Но большая вода их только обременяла – влажность, сырость, ветра… Они были люди земли… Хоть и окрыленные успехом фортуны.
Зато семья дяди Карима, прямые потомки Анвара Диба, чувствовали себя в Дубае совершенно органически. Они были интегрированы в местную элиту, много путешествовали, их налаженный, поставленный на рельсы бизнес больше не приносил стресса и не заставлял вкладывать все силы и средства в его развитие. Напротив, это была уже десятилетиями существующая, хорошо зарекомендовавшая себя на региональном рынке строительно-инвестиционная компания с большой долей капитала в Заливе, Турции, на Кипре. За большими финансами всегда стоит политика, и теперь Влада начала потихоньку понимать, откуда были те самые «кураторы» Диба, кто щедро спонсировал его революционную деятельность, а возможно, и новые проекты.
Помимо активной вовлеченности в деятельность семейного бизнеса он теперь все силы и время отдавал развитию своего фонда. «Старая» Влада однозначно бы начала интересоваться и копать, что реально стоит за этим гуманитарным проектом – трудно было поверить, что столь амбициозный план направлен лишь на помощь в адаптации беженцев из Сирии. Очевидно, создан он был как минимум для того, чтобы контролировать потоки бегущих от неразберихи и неспокойствия из страны людей. Но в ее нынешнем положении, как физическом, так и психологическом, это было вовсе неинтересно. Она тяжело переносила последний триместр беременности – так называемый, поздний токсикоз, как сказал ей врач. Плод был крупным, и для субтильного телосложения Влады любая мало – мальская физическая нагрузка давалась болью в спине, одышкой, повышенным артериальным давлением, постоянным головокружениями…. Она немного гуляла по территории их компаунда, вдоль бассейнов, по аккуратной пешей аллее, мысленно благодаря небо, что жара уже спала и в Дубае можно было насладиться той роскошью, которая большую часть года была недоступна даже самым богатым жителям Эмиратов, которую нельзя было купить ни за какие деньги – вот так спокойно пройтись по улице, подышать нормальным, не обжигающим воздухом…
Конечно же, родственники прибывали в полной убежденности, что ребенок от Карима. Именно под этим соусом они поспешно заключили никах – исламский брак. Церемония прошла по всем канонам ислама. Влада предварительно приняла мусульманство, после чего над ними прочитали специальный обряд. Все состоялось исключительно в семейном кругу – родителям объяснили это ее поздним сроком…