– Но там и так все видно.
Спохватившись, прикрыла рот ладонью. Не говорят в таком тоне с хозяином, ох, не говорят! Но он и не расслышал будто, снова рассмеялся:
– Плохо же ты знакома с торговлей! Правильный свет и накладки способны на многое. А тут… Мне понравилось твое удивление возбуждению, а вот имя твое совсем не нравится, – нахмурился мужчина. – Ничья! Чем же ты прогневала сборщицу, раз она не расщедрилась на Цветочка или Ягодку? В любом случае уже неважно, я дам тебе новое имя. Как тебя назвали при рождении?
– Джанет, господин.
Неужели я избавлюсь от ненавистной клички? Даже не верилось. Для того, чтобы стать Джанет, я готова снова раздвинуть ноги и принять горячее участие в пикантной забаве.
– Джанет… – Зеленоглазый задумался, повертел имя на языке.
Мысленно сжав кулаки, замерла. Пожалуйста, ну пожалуйста!
– Хорошо, будешь Джанет.
Камень упал с души. Я частично стала прежней. Но обещание придется сдержать, иначе небеса накажут. Ничего, как-нибудь. Хозяин— мужчина не противный, справлюсь.
– А как вас зовут, господин?
Смелый вопрос от рабыни, но раз нас не представили, придется его задать. Нельзя ведь спать непонятно с кем.
Хозяин сначала нахмурился. По отяжелевшей ладони на груди поняла: быть буре, но ее не случилось. Мужчина снова расслабился, даже погладил.
– Ах да, ты ведь не знаешь… Отныне ты принадлежишь лорду Адриану Безарту, маркизу Джаку, советнику самого императора. Понимаешь, какая это честь?
Кивнула.
– Понимаю, господин.
Насчет «чести» спорить не стала. Ладно, поплыву немного по течению, посмотрю, что да как. Все равно пока не сбежишь: рынок охраняют лучше иной тюрьмы. Даже если повезет, найду нож, приставлю к горлу Адриана, и двух шагов на свободе не сделаю. Умнее надо быть, притвориться покорной, а там… О будущем пока не загадывала.
– Ну, приласкай меня снова, Джанет. – Хозяин прикрыл глаза. – Ты мастерица развеивать дурные думы.
– Господина кто-то огорчил?
Навострила уши. Несчастье Адриана могло открыть мне дорогу к свободе. Однако советник императора не собирался откровенничать:
– Делай свое дело!
Отрабатывая возвращенное имя, склонилась над его пахом, только закончить не успела. Да что там, я почти ничего не успела, потому что в дверь постучали. Адриан резко оттолкнул меня и сел. Сначала не связала грубость со стуком, решила, будто сделала ему больно, даже извинилась.
– Да не в тебе дело! – сердито отмахнулся хозяин и, отыскав, накинул халат. – Не до утех мне сейчас!
Как так? Совсем недавно он собирался забыться со мной, провести вместе всю ночь и тут такая разительная смена настроения. Причина заключалась в письме. Некто подсунул его под дверь. Адриан живо поднял конверт, взломал печать и, отойдя к окну, быстро прочитал. Лицо его стало темнее тучи, пальцы сжались, сминая бумагу. Но хозяин ее не выкинул, спалил над свечой, при этом едва не обжегся.
– Можешь остаться здесь, – деревянным голосом распорядился Адриан, торопливо затягивая пояс. – Потом остальные умения покажешь.
Он вылетел из спальни, словно за ним гнались все демоны девяти миров. Я не особо переживала. Дела хозяина не тревожили меня, пока они касались меня. Вряд ли в письме говорилось о новой рабыне, раз так, можно немного прогуляться, благо впопыхах Адриан не запер дверь. Еще бы найти какую-нибудь одежду… Впрочем, сойдет и простыня. Заодно отыщу купальню или что-нибудь в этом роде.
Неправильные ощущения постепенно улетучивались, теперь я недоумевала, как позволила хозяину касаться себя. Наверняка дело в благовониях. Фрегийцы питали к ним особую слабость, а на территории рынка порой и вовсе стояло удушающее облако. Ведь я не могла отдаться врагу по щелчку пальцев! Или он банально застал меня врасплох? Пожалуй. Я ожидала насилия, приготовилась жать отпор жестокому хозяину, готовому отстегать плетью за неповиновение, а вышло иначе. Нет, начиналось все, как и положено, но дальше… Забота о моих ощущениях не вязалась с образом насильника, да и мысли Адриана витали далеко от меня. Близость так и не вытеснила мрачные думы из его души. Узнать бы, какие, вдруг это важно? С другой стороны, чем сильнее озабочен Адриан, тем реже станет вспоминать обо мне. При наличии десяти – правильно ведь, я одиннадцатая? – наложниц надобности в неопытной девчонке нет.
За дверьми спальни оказалась темная, без единого окна, гардеробная. Без зазрения совести разжилась в ней вышитым шелковым халатом. Мужским, разумеется, но мне в нем не гулять. Немного побродив, обнаружила подобие маленькой купальни. Только собралась окунуться в воду, как появились слуги. Испугавшись, вжалась в стену, по привычке прикрывшись руками. Полагала, меня отругают, снова наденут ошейник (в гостинице его сняли), но события вновь приняли неожиданный оборот.
– Господин велел привести тебя в порядок, – от лица всех говорила полноватая женщина в глухом желтом платье до пола. – В следующий раз зови сама.
– Звать? – искренне удивилась я.
Разве наложница не приравнивалась к вещи? Обращение на «ты» ясно на это намекало.
– Именно, – кивнула женщина, посмотрев на меня как на умалишенную. – В спальне есть шнур. Дергай всякий раз, когда требуется проводить тебя.
Понятно, без конвоя нельзя сходить даже в уборную.
Пока мы разговаривали, служанки рассредоточились по комнате. Кто принес полотенца, кто – ароматические масла, скребки, разнообразные бутылочки. Особенно порадовало наличие стопки одежды: не придется ходить голой. Толком разглядеть наряд пока не получалось, но там явно не туника. Все такое яркое, праздничное.
– Полезай в воду! – скомандовала женщина и пожаловалась небесам: – О богиня, чей лик так светел, с кем приходиться работать?! Откуда только варварок берут, которые отродясь ванных не видели?
– Я не варварка, а рьянка, – обиженно просопела в ответ. – И сомневаюсь, будто во Фрегии у всех есть ванные, пусть даже я действительно не знаю, что это такое.
И ведь чистая правда, ванных у нас нет, есть ванны. Так называли кадки для мытья, но женщина явно имела в виду нечто другое.
– Вот. – Собеседница ткнула в высокий бортик купальни. – Это и есть ванная.
– Это купальня, – упрямо возразила в ответ. – Она каменная и слишком большая.
– Ты языком чесать собираешься? – рявкнула потерявшая терпение женщина. – Не желаю получить нагоняй из-за своенравной грязнули.
И меня взяли в оборот. Куда там храму, куда там подготовке к торгам, сейчас с меня чуть ли не содрали кожу! Пробовала отбиваться, но численный перевес был на стороне противника. Оставалось только гадать, зачем проявлять столько усердия после близости, а не до нее. Наверное, какие-то традиции, суеверия. В реальности все оказалось гораздо проще: к Адриану пожаловал высокий гость.
Глава 10
С замиранием сердца сделала шаг, затем другой. Поднос со сладостями покачивался в руках, грозя обернуться катастрофой – не каждый день предстаешь пред очами императора!
Служанки в желтом постарались, я выглядела не хуже, а то и лучше сборщицы. Единственная проблема – фасон наряда. Воспитанная в скромности, я ощущала неловкость. Лиф образовывала перекрещивающаяся на груди присборенная полоса ткани. Она петлей обхватывала шею, оставляя спину открытой, да и грудь прикрывала чуть-чуть, наклониться страшно. Концы ленты широкими полосами спускались к юбке. При таком фасоне живот и поясница частично оголялись. К двум плотным треугольникам пояса спереди и сзади пришита прозрачная юбка с разрезами. Под нее полагалось надевать еще одну, короткую, до колена, и очередные два треугольника ткани на завязках, которые здесь называли трусами. Их выдали с запасом, пять штук. Старшая служанка, та самая женщина в желтом, с которой мы спорили в ванной, обещала вдобавок принести ночную сорочку. Больше пока у меня ничего не имелось, разве только приданное, доставшееся от торговца. Наложница обрастала вещами только по велению хозяина. Из мельком оброненной фразы поняла, Адриан таки дал добро, не придется ходить босиком и носить одно и то же. Хотя, чего не отнимаешь, ткань у экзотичного наряда восхитительная, гладкая, нежная, вышитая цветами по небесно-голубому фону. Нежно-фиолетовая нижняя юбка другая, но тоже приятна к телу.
Не оставили без внимания и мои волосы. Их не только вымыли и расчесали, но и соорудили замысловатую прическу со множеством шпилек.
И вот теперь император… Я боялась его. Могла сколько угодно ненавидеть заочно, но тут тряслись колени. А идти нужно, иначе накажут. Жаль, глаза нельзя закрыть, поднос уроню. Досчитав до десяти, чтобы немного унять дыхание, плечом откинула тяжелую портьеру и, опустив очи долу, ступила в гостиную. Я уже знала, где нахожусь, – в самой лучшей гостинице для покупателей, поэтому не очень удивилась обстановке. Дом Адриана может оказаться иным, а тут царство ковров, подушек и диванов. Краем глаза уловила движение – танцовщица. Одетая только в нанизанные на толстые нити монеты, позвякивавшие чуть ли не при каждом вздохе, она извивалась перед мужчинами, гибкая, пластичная, словно змея. Музыка не требовалась, ритм звучал в голове девушки. Интересно, она тоже рабыня? Стараясь казаться незаметной, засеменила к низкому столику с напитками. Так как не поднимала глаз, лица императора не видела, только колени. Может, и не его вовсе – по ногам не определить, кто перед тобой.
– Новое приобретение?
Вздрогнув, едва не выронила поднос, настолько неожиданно заговорил император. Судя по голосу, он уже немолод. Отважилась поднять глаза и убедилась в своей правоте. Виновник бед моей родины развалился на диване, широко раздвинув ноги, когда как хозяин выбрал более приличную позу. По одежде сложно понять, кто из них кто, император позаботился о своем инкогнито, но его выдавало выражение лица – надменное, холодное. Голубые глаза сверлили собеседника из-под низкопосаженных бровей, квадратный подбородок немного сглаживала аккуратная бородка. В целом император производил впечатление чрезвычайно упрямого человека и ассоциировался у меня с быком. Может, из-за характера, может, телосложения.