Вот тебе и покровительство! Мягко стелет, да жестко спать. Однако молчать я не собиралась. Можно ведь не Теодоре пожаловаться, а господину, да еще в удобный момент. Мысленно сжала кулаки. Назло Алане подарю Адриану незабываемую ночь. Лишь бы болеть перестало! Зараза знала, как не навредить, но лишить возможности угодить хозяину. Столько всего хотелось сказать Алане, только вот лучше сделать. И господину о ее проделках поведать, и обещанное Теодорой дилдо использовать по назначению. Я девушка щедрая, передарю его тощей фаворитке, даже пользоваться научу. Раз ей нравятся подобные развлечения, оценит. Она думает, я сломалась, торжествует. Знать бы только, какие покои ее!..
– Она со всеми так поступает, – провожая меня в общую комнату, виновато пробормотала рыжая. – А если ослушаешься, замучает. Одну девушку она утопила, подстроила, будто та сама. А еще она среди нас по очереди любовниц выбирает.
– Любовниц? – ужаснулась я.
Мерзко! Почему ее до сих пор не выгнали? Даже если считать нас товаром, Алана его портила, брала на себя функции хозяина.
– Угу, – подтвердила девушка. – Если она в хорошем настроении, приятно сделает. А если в плохом, самой ее ласкать придется. Мне, – она опустила глаза, – чаще всего. Вот, – Бейхан распахнула халат, обнажив грудь, – соски до сих пор припухшие. Думала, Алана их оторвет. Ее взбесило, что господин купил тебя. Вернее, не тебя лично, а новую наложницу. Будь ее воля, она бы Милану с Зулейкой удушила, очень уж родить от господина хочет. Алана надеется, он не женится, тогда ее ребенок титул получит.
– Но как же?..
В голове не укладывалось! Как женщина может любить других женщин, а после еще хотеть мужчину?
– Не волнуйся, – Бейхан по-своему поняла мой вопрос, – господин не станет. Он умный и насквозь Алану видит. Если бы ее не сам жрец обучал, давно бы на улице оказалась. Но стоит ей попасть в спальню к господину, как все грехи прощаются. Ты как? – заботливо поинтересовалась она, сменив тему. – Очень больно?
– Уже нет, – прислушалась к собственным ощущениям.
Саднит, конечно, при ходьбе особенно, но, думала, выйдет хуже. Судя по рассказам Бейхан, я легко отделалась.
– У меня одно средство есть, оно поможет. И прости еще раз, я Алану боюсь.
Так, за разговорами добрались до общего гарема. Выяснилось, рыжая мечтала стать фавориткой, но первый раз с ней Адриану не понравился, и больше он ее не звал. Зато Алана мучила часто. С ней Бейхан опробовала все предметы, на которые намекала Теодора.
– У нее целый ящик, от больших до маленьких. Иногда она один берет, иногда по очереди вставляет.
– А пожаловаться другой фаворитке нельзя? – озвучила самое простое решение проблемы. – Они с радостью Алану в порошок сотрут.
– Ну, – щеки Бейхан налились густым румянцем, – Зулейка сама иногда участие в забавах принимает, а Милене все равно. У нее платья, украшения, она по городу гуляет, в лучших магазинах кредиты заводит. Остальным скучно, вот они… Словом, ты не сопротивляйся. Если с Зулейкой, то она хорошо делает, языком и пальцами. Сначала очень стыдно, а потом еще просишь. Хозяин ведь, – девушка снова оправдывалась, – то делами занят, то в разъездах, не зовет, а ласки все равно хочется.
Сомнительные развлечения в гареме, но спасибо за предупреждение. Оставалось надеяться, меня Алане надолго хватит. Правда, оставалась Зулейка, и она просила раздеться. Словом, ночью мне необходим Адриан.
Глава 14
Мышцы сковала свинцовая усталость. Казалось, я отбила себе все, но результата достигла. Не сработал план Аланы, не отвратил от мужчины. Правда, сегодня хозяин попробовал кое-что новое. Сначала я испугалась, но советник слово сдержал, больно не сделал. Оставалось надеяться, с перышком он меня не познакомит. Плевать на жизнь, на наказания, не позволю!
– Господин, можно с вами поговорить?
Осторожно поднялась и заменила фитиль лампы на новый. Обсуждать Алану в темноте нельзя: Адриан мигом заснет и так дремлет. Зато проблема ниже пояса пропала. Выходит, разрешились его дела, перестал нервничать.
– Говори! – лениво протянул советник.
Красиво он смотрелся на алом шелке кровати, даже залюбовалась. А ведь, действительно, хорош. Если бы встретила такого в одежде на улице, точно бы проводила взглядом. Сколько женщин о нем наверняка мечтают, а хозяин до сих пор не женат. И император не заставил.
Начала издалека:
– Дозволительно ли женщине иметь мужские наклонности?
– Смотря, какие.
Разговор заинтересовал Адриана, он открыл глаза.
– Например, изучать чужую анатомии с помощью различных предметов.
– Так, кто? – встрепенулся советник.
Понял, на что я намекала.
– Спросите девушек в гареме. Половина из них против воли стала наложницами женщины. Она и мне угрожала, попыталась сделать так, чтобы я… Чтобы у вас со мной…
Закончить фразу не смогла: не подобрала нужные слова. Однако они не потребовались.
От былой неги Адриана не осталось и следа. Господин рывком поднялся и положил руки мне на плечи.
– Рассказывай! – приказал он.
В голове вспыли унижение и боль, которые я испытала в купальне. Может, лучше промолчать, пусть Адриан сам разбирается. Но хозяин не собирался отступать, пришлось поведать о темной стороне гарема. Советник выслушал внимательно, не перебивая. Брови его то сходились на переносице, то поднимались вверх. Право, что он за господин, если не в курсе пристрастий своих наложниц?
– Ты займешь покои Аланы, – наконец заговорил Адриан. – Ее завтра вышвырнут с позорной табличкой на шее.
Изумленно заморгала. Вот так, просто? Другим стоило не побояться и рассказать. С другой стороны, кто мог донести о развлечениях в гареме? К Адриану ходили только фаворитки, которые сами нередко проводили время с девочками. Теодора тоже не пожалеет, еще и накажет за оговор.
– В поступках Зулейки я ничего дурного не вижу, – продолжил советник. О ней я тоже упомянула, на всякий случай. – Две женщины на ложе с мужчиной некоторое время ласкают друг друга. Это всего лишь практика, учеба, не причиняющая вреда здоровью.
– То есть вам понравилось бы, если бы другой мужчина вас трогал? – вскипела я, позабыв, где нахожусь и с кем разговариваю.
Запретная тема обнаженным мечом повисла над моей головой. Молчание Адриана затягивалось, я готовилась отправиться вслед за Аланой, но господин выбрал другое наказание.
– Завтра ты составишь компанию Зулейке, – мстительно улыбнулся он. – Вы усладите мой взор взаимными ласками, а потом удовольствием в четыре руки. А теперь ступай, мне нужно отдохнуть.
Поклонилась и неуклюже сползла с постели. Гаремные правила тверды, я не могу остаться. Вопреки желанию, постепенно принимала свою роль. Утешалась тем, что статус фаворитки – ступенька к вожделенной свободе.
Как же далеко я бросила халат! И завтра снова… Нет, чтобы просто лежать, так Адриан требовал активности. Кое-как прикрыла наготу и, пожелав хозяину покойного отдыха, добрела до двери. Она отворилась по условному стуку, явив взору слуг.
– Теодору ко мне! – донесся из-за спины приказ Адриана.
Ну вот, закрутилось колесо!
Домоправительница отыскала меня в купальне, где я смывала последствия бурных развлечений и расслабляла мышцы в теплой воде. Она поставила на бортик плотно закрытую баночку:
– Выпей! Рожать тебе рано, а другие способы не всегда работают. Тебе ведь говорили о них?
Безусловно. Тебо затронул столь нужную вещь на первом занятии, когда знакомил нас со строением мужских и женских тел. Беременная наложница не приносит удовольствия, а ведь в этом ее главное предназначение.
На ладони Теодоры темнели две горошины. Возможно, совершив большую глупость, проглотила их.
– В банке точно такие же. Принимай всякий раз по две после близости. И поздравляю, – усмехнулась женщина, – ты очень быстро возвысилась! И не просто, а одну из конкуренток подсидела. Только вот завтра придется нелегко. Зулейка может тебя обскакать, и ты потеряешь статус фаворитки.
«Может»! Мысленно фыркнула. Да она наверняка меня обскачет, хотя бы потому, что жаждала этого. Я не стремилась стать первой в постельных ласках, ублажала Адриана только в силу долга. Ну, и еще потому, что он неплохой хозяин. К примеру, сегодня… У меня покраснели кончики ушей. Сегодня притворяться не требовалось, хозяин вдоволь наслушался стонов. Увы, иллюзия спадала, стоило пройти мимолетному пику наслаждения. Я оставалась рабыней, Адриан – хозяином.
– Тебе положены служанки, – продолжила Теодора. – И музыкантши, если вдруг замучает бессонница. Позвать?
– Нет, спасибо.
Однако домоправительница все равно прищелкнула пальцами, и из темноты в полумрак купальни ступили девушки в желтых одеждах.
– Позаботьтесь, чтобы Джанет хорошо отдохнула, – распорядилась Теодора и, тяжко вздохнув, пробормотала: – А мне придется унимать истерику Аланы.
С поверженной фавориткой мы встретились в коридоре, у дверей моих новых покоев. Алана бесновалась и, не стесняясь в выражениях, проклинала окружающих, грозя отправить к праотцам. При виде меня она замолчала и хищно оскалилась. Поняла, благодаря кому лишилась былой власти.
– Ты! – Ее палец уперся мне в грудь. – Ты благодарить меня должна! Да не разработай я тебя, член господина бы застрял, настолько ты узкая.
Аккуратно отодвинула Алану плечом. Она не в себе, лучше промолчать.
– Да у нее как у девственницы, – не унималась бывшая фаворитка. – Пока член войдет, намучаешься.
– Зато у тебя слишком широко, раз член господина выскользнул, – взбешенная, огрызнулась в ответ.
Рот бы ей прополоскать с мылом! В какой стране только такие родятся?! Ни стыда, ни совести, ни чести. О наклонностях вообще молчу, я бы побрезговала доверить Алане белье для стирки. К счастью, Теодора быстро уняла поток ее красноречия, влепив звонкую пощечину. От неожиданности Алана язык прокусила. Ну да, ее, королеву, и вдруг ударили!
– Украшения и тряпки оставить здесь, – скомандовала домоправительница. – На себя – нательную сорочку. Вперед, пошевеливайся!