– Молчите и изображайте скромницу. – Настал мой час командовать. – Вы наказаны, не угодили хозяину. Он велел вам на коленях до кровати ползти, а вы отказались.
Адриан шумно засопел под накидкой, но в соответствие с новой ролью препираться не стал.
На границе имения нас действительно поджидали солдаты. Им сообщили о фургоне, поэтому тщательно осматривать его они не стали, только проверили, нет ли внутри мужчин.
– О, еще одну продают! – Мнимая наложница таки привлекла внимание.
Как же тяжело сохранять спокойствие, но я постаралась, упорно гоня мысли о провале.
– Да, разонравились хозяину былые развлечения. Джанет дольше всех держались, но ее сплавили. По мне, давно пора: характер скверный, дерзит много.
– И куда ее? На рынок?
Тяжко вздохнула и пожала плечами:
– Кто ж знает мысли хозяина! Нас в городе человек встретит, заберет.
Уфф, отстали, не напросились провожать – этого боялась больше всего. Нет, пропустили, только напоследок крикнули Адриану сомнительное пожелание. Его ведь за женщину принимали, вот и посоветовали… Словом, стать покладистее. Тяжело бедняге! Но ничего, главное, до столицы добраться, а там… Так долго я предпочитала не загадывать, хотя точно знала, недолго Альбусу Сансу наслаждаться новым постом.
Глава 21
Наблюдая за хозяином, испытывала смешанные чувства. В них было место смеху, сочувствию и злорадству. Пускай хоть ненадолго ощутит, как живется бесправной женщине. Отныне Адриан обязан руководствоваться другими правилами. Он не может поднимать головы, говорить без спроса, даже выбирать одежду. У него вообще нет прав, да и имени тоже, зато кожа умаслена, поступь легка – все для услады других. Адриана утешало одно: настоящей рабыней он не станет, его не продадут на торге, обнаженным не толкнут на кровать человека, который заплатит больше всех. Других поблажек не делали, да они грозили обернуться бедой, поэтому Адриану приходилось терпеть и еще раз терпеть. Хозяин называл воск орудием пыток, а я скромно умалчивала, что рабыни наносили его не только на руки и ноги. Не нравилась ему и косметика: то щиплет, то липко, то слишком ярко. Я не слушала и каждое утро превращала мужчину в женщину. Оттачивая мастерство, достигла определенных успехов. Густо накрашенные глаза отвлекали внимание от прочих частей лица, поэтому не скупилась на тени. Покрывало скрывало ненужное, но оно полупрозрачное, абсолютно всего не утаишь. Зато даже Адриан признавал, что созданный мной образ женщины спасал его от ареста. Искали мужчину, никто не заподозрил бы беглого советника в тихой скромной рабыне. Солдаты скользили по ней взглядом и оставляли в покое.
Немного посовещавшись, решили искать Афрона на Рынке наслаждения. Даже если он уплыл за новым товаром, нам укажут, когда он вернется и где остановится.
– Боюсь, вас не примут в рыночный гарем! – смеялась я.
Стены постоялого двора порой не толще бумаги, поэтому подобные разговоры велись исключительно в фургоне, но сегодня особый случай – мы остановились в гостинице. Очень уж хотелось смыть с себя дорожную пыль, выспаться на нормальной кровати. И вот, заказав ужин в номер, мы обсуждали план дальнейших действий. Без Барка: ему в одной комнате с рабыней находиться не полагалось. Хозяин после сообщит ему то, что сочтет нужным.
– Теоретически могут, – возразил Адриан.
Сбросив ненавистную женскую одежду, он практически обнаженным развалился на постели и жевал виноград – наш незамысловатый десерт.
– В таком виде, безусловно! – хихикнула я и тоже отправила в рот сочную ягоду.
Хозяин сначала нахмурился: он понял намек, но потом морщины на его лице разгладились. Адриан приподнялся на локте и лукаво посмотрел на меня. Под его взглядом я невольно покраснела и едва не поперхнулась. Теперь передо мной лежал не просто человек, а мужчина. Мое сердце забилось иначе, часто-часто, вид обычной кожи, проступавших сквозь нее мышц казался запретным. Вдобавок я больше не могла смотреть хозяину в глаза, а разглядывать все остальное неприлично. Сразу вспомнилось, что Адриан почти не одет, и это «почти» лишь подчеркивало пикантность ситуации.
– И за сколько бы ты меня продала? – усмехнулся хозяин.
– Ну…
Я буравила глазами блюдо с виноградом, ощущая, как стремительно краснеют мои уши.
– Смелей! – подначивал Адриан.
Он встал и, паясничая, принял позу рабыни с торгов.
– Ах да, совсем забыл! Оценка должна быть всесторонней.
Ну вот «почти» превратилось в «абсолютно» – шелест ткани подсказал, что на Адриане не осталось ни нитки. Теперь мое лицо пылало. Если подниму голову, упрусь взглядом прямо в член. С другой стороны, что я там не видела? Хочет оценки, оценю. И я встряхнулась, отодвинула виноград и тоже поднялась на ноги.
– Та-а-ак, посмотрим…
Изображая полнейшее равнодушие, обошла Адриана. Тот посмеивался, упиваясь своим превосходством. Знал ведь, что смутил. Только я могу проучить, раз мы играем в торги, пусть не обижается. Торжествующе усмехнувшись, опустила ладонь на мужские ягодицы и сильно сжала. Не ожидавший такого Адриан мигом растерял самодовольство.
– Рыхловаты, – вынесла вердикт я.
На коже остались следы пальцев. А ведь приятно тискать!
– Джанет, послушай… – начал хозяин, вряд ли собираясь поведать нечто хорошее.
Поздно! Сам предложил, а теперь в кусты? Пусть теперь смущается сам.
– Зато ляжки крепкие, это плюс, – продолжала играть в заправского торговца. – Ну-ка, как по мужской части?
Адриан аж побагровел.
– Джанет, если ты немедленно не прекратишь!..
Но я уже измерила ладонью его член и ощупала мошонку. Никогда не думала, что подобное доставит мне удовольствие. Я ощущала себя… мужчиной. Да, именно так. Женщине не дозволялось нагло трогать любовника, озвучивать суждения об его интимных местах. Если уж эта тема затрагивалась, то с целью похвалы, а я, наоборот, ругала: то слишком большое, то, наоборот, средненькое. Оставалось определить диаметр члена, но тут уж Адриан не выдержал. Он перехватил мою руку, тянувшуюся к самому святому, и повалил меня на постель. Отчаянно забилась под ним, пытаясь выбраться, но Адриан оказался сильнее.
– Ты!..
От переполнявших его эмоций слова у хозяина закончились, остались нечленораздельные звуки, а еще взгляд, яростный, блестящий. Он одновременно пугал и магнетизировал. Зеленые от рождения глаза Адриана напоминали изумруды. Хотелось посчитать их грани. Наверное, я сошла с ума от страха.
– Милорд ведь хотел всесторонней оценки.
Могла бы, пожала плечами. В самом деле, чем он недоволен? На настоящем рынке с ним бы и не такое проделали.
– Ты забываешься!
Какой он тяжелый! А еще его лицо так близко, чуть приподнимешься, упрешься в губы. Другая часть меня уже тесно соприкасалась с Адрианом и ощущала определенный дискомфорт. Он выражался в смутном желании, от которого внизу живота становилось чуточку теплее.
– Я маркиз Джак!
– Но и я больше не ваша наложница!
Определенно, в районе паха что-то давило. Вынырнув из омута зеленых глаз, убедилась в несогласованности действий тела и разума у мужчин. Адриан бесновался, пылал от гнева, когда как его член придерживался иной точки зрения. Он неуклонно поднимался и наливался силой.
– А я по-прежнему дворянин, и ты не имеешь права со мной так обращаться!
Все произошло мгновенно и напоминало яркую вспышку, завершившуюся моим громким охом. Ухватив за ноги, Адриан стремительно ворвался в меня, намереваясь наказать. Только вот мое тело приняло его член с распростертыми объятиями. Это стало сюрпризом даже для меня, хотя следовало догадаться, какие чувства рождало недавнее тепло внизу живота. Адриан не утруждал себя и лишь чуть сдвинул трусики. Он не ласкал, а раз за разом устремлялся в мое лоно, но я не чувствовала боли. Мое тело изгибалось и сжималось, даже дышало в его ритме. Я не воспринимала происходящее как насилие и, если бы не поза, предполагавшая полное подчинение мужчине, приняла бы в нем активное участие. Хотя я и теперь пыталась, но солировал все же Адриан. Прервавшись ненадолго, он, наконец, стянул с меня трусики и, не удостоив даже взглядом, продолжил. Первый голод был еще не утолен, я ощущала это каждой мышцей, когда как я уже насытилась и предпочла бы закончить. Пришлось немного потерпеть, как терпел хозяин все эти дни без женщин. Когда он вбивался в меня в последних быстрых аккордах, осознала, как тяжело ему пришлось. Мужчине требовалась близость для здоровья, а Адриан вот уже… Помилуйте, почти месяц?! Немудрено, что он на меня набросился. Нужно приласкать его, помочь расслабиться. Мне это тоже не помешает, недаром меня смущал обнаженный Адриан. Пусть не так, с ласками и в другой позе, но суть занятия оставалась прежней. Только как оно утомительно! Всего один раз, а я уже выдохлась. Только и Адриан выложился. Он лежал рядом; грудь тяжело вздымалась. Выложился, пытаясь проучить дерзкую простолюдинку. Снова поймала себя на мысли, что произошедшее вызывает улыбку, усмешку, но не злость или обиду. Неужели недели, проведенные в статусе наложницы, изменили меня? Или изменилось нечто другое, пока непонятное?
– Давайте я разденусь, – внесла конструктивное предложение. – Так мы окажемся в равных условиях.
– И вместе примем ванну, чтобы я доказал ошибочность твоих суждений о среднем размере, – устало усмехнулся Адриан.
Глаза его потеплели и подернулись масляной пленкой.
– Боюсь, нас неправильно поймут: для всех вы женщина.
– Я мужчина, Джанет, даже если ты выльешь на меня сотни флаконов духов и всего обмажешь воском, – возразил хозяин.
– Всего? О, есть места, которых я еще не касалась! – игриво заметила я.
Куда только делась усталость? Недавно я лежала, а вот уже сижу, показываю, где еще неплохо бы убрать растительность, иначе за рабыню сбавят цену. Адриан впечатлялся и посочувствовал девичьим мукам. Затем речь зашла о наслаждении и подчинении. Я продемонстрировала то и другое. Хозяин оказался в моих руках. И не только руках. Пришел его черед ощущать себя беспомощным. Только бывший советник императора проигрывать не привык. Его член быстро достиг цели, мы слились в единое целое, и так раз за разом, пока не стихнул пожар страсти. После – сон без сновидений.