Вначале Риг не понимал размышлений Калисто, лишь ощущал, что они как-то связаны с Леной, ее необычной реакцией на кровь древнего, их общее родство с белыми ттахами. Но вскоре цепочка выводов ведьмы выстроилась как бравый отряд перед схваткой. Риг понял Калисто еще до объяснений. Что ж, смелый и рисковый, почти отчаянный план. Но никакого другого выхода не предвиделось.
Ясно, что ттахи тайну не выдадут. Рассказывать о недоделанном, но идеальном мире опасно, и прежде всего, для привратницы. Собой Ураган рискнул бы без звука. На кон поставлены жизни измерений, существование планет и цивилизаций. Даже варвар внутри древнего лельхая содрогался при мысли о Вселенских катаклизмах, о том, что после них ничего не останется. Сгустки энергии, клочки материи, аурные облачка – и ничего больше.
Но Лену Риг не поставил бы на кон. Даже под таким ужасным прессингом.
Вон даже Китайца насколько пробило!
Судя по лицу, по самое «здрасте». Обычно Кио сохранял спокойствие. Редко проявлял сильные эмоции, чаще медитировал с любимыми гаджетами и невозмутимо высказывал собственное мнение. Уж если его так сильно приперло, как утром и вот теперь на собрании – творится нечто настолько изрядное, что даже лельхаи не в силах толком представить.
Вот ттахи, заразы такие, накуролесили! Их бы по-старому – к стенке, под выстрелы. За нарушение всемирного равновесия. Но ведь гадам малейших шишек – и тех не достанется! Придется разгребать Лене и проклятым. Хорошо устроились, гаденыши чертовы!
Набедокурили, пространство нарушили, магию и энергию привели в возмущение и ждут, когда другие наладят ситуацию…
Однако у древних набирается команда что надо. Калисто, Ярослав, Заза, Огненный. Вазиль тоже может принести пользу. Неплохой расклад, если немного поразмыслить. Все лучше, чем глупо тыкать пальцами в небо и впустую пытаться встретиться с ттахами.
Угрозы так угрозы, война так война. Вот только что, если ттахи не поверят? Захотят проверить намерения проклятых? Предложат начать исполнять обещания? Об этом Ураган не хотел даже думать. Убить ради жизни родного поселения, ради благосостояния родных и близких для Рига особого труда не составило бы. Убить ради Лены вообще легче легкого. Как, впрочем, и ради маленького Захара. Но только не ради глупого шантажа. Впрочем, об этом подумаем позже. Калисто предложила какой-то выход, другие и этого придумать не удосужились. Будем работать с тем, что имеем, попробуем действовать по обстоятельствам. Вначале требуется проникнуть к ттахам. Начнем исполнять план пошагово.
Иногда цель достигается неожиданным образом, главное – все время идти и не останавливаться. Это Ураган хорошо усвоил.
Он еще помнил, как раненым, умирающим брел до упора в родное поселение, не замечая колючего кустарника, оврагов, что норовили заглотить ногу; без еды и воды, на одном лишь упорстве. Потом восстанавливался под боком у Ратанны. Хорошая из нее вышла боевая подруга. Прекрасная сестра и спутница в ненастьях. Очень неплохая хозяйка в доме и еще лучше – спутница успеха. Но теперь для Урагана стало очевидным – он никогда не любил белокурую красавицу. Испытывал симпатию, плотское удовольствие, дружескую привязанность и желание защитить. Но не любил и не дорожил так, как привратницей. Без Ратанны Риг жил себе долго и счастливо, а без Лены и минуты представить не мог. И это безумно все усложняло.
Риг то и дело ловил себя на мысли, как же хочется коснуться ладошки привратницы, просто согреть прохладные пальцы, погладить, одарить непрошеной лаской, такой неуместной в нынешней ситуации. Ураган прежде не понимал пословицы, что дарить приятнее, чем получать. И лишь сейчас озадачился ее смыслом.
Эжен косился на Рига с тоской, Саджетт поглядывал с пониманием и сочувствием. Тор, Этилла и Феликс – счастливые семьянины, мужья и отцы – тоже посматривали, словно выражали искреннее участие. Калисто не выпускала Лену из вида и всякий раз загадочно улыбалась. Она что-то знала, видела, догадывалась. Но раскрывать карты пока не торопилась. Лил и Рэг тоже этого не делали. Оба темнили и что-то скрывали, Калисто разыгрывала собственную партию. Что-то ей от Рига и Лены понадобилось. Что-то помимо спасения Вселенной, что-то, о чем ведьма даже не заикалась. Слишком много загадок на пару Лены и Рига. Но ничего, древний в лепешку расшибется, но выяснит и все по местам расставит.
Калисто пообещала разобраться с создателями до завтра, за один вечер совершить нужные ритуалы. Но вот остальное, о чем она туманно выражалась «попробую», «попытаюсь» и «есть идея», ведьма не обещала сделать в ближайшее время. Оставалось ждать, когда же ее осенит или получится нечто, на что рассчитывала бестия.
Сидеть сложа руки Ураган не привык и снова всем существом тянулся к Лене. Ловил малейшее изменение ее голоса, настроения и выражения глаз. Стремился предугадать, что она захочет поесть или выпить. Пока что ему это все отлично удавалось. Привратница одаривала удивленными взглядами и незаметно слегка придвигалась. Риг таял, просто плавился, как меч в кузнечной печи. Переставал осознавать – где находится, весь уходил в ее взгляд и желания.
Так, Ураган. Соберись. Надо действовать. По крайней мере, готовиться к этому. Весь опыт, интуиция древнего воина подсказывали Урагану, что план Калисто не очень-то просто претворить в реальность. Понадобятся все силы древних лельхаев, Лена и ее способности привратницы и явно что-то еще, о чем ведьма умалчивала. Это беспокоило Рига и раздражало. Но заставить ведьму рассказывать больше он не мог, да и не собирался пытаться. Калисто требовались спокойствие и концентрация. Спорить, вызывать ее на моральный поединок – всем лишь во вред в нынешних обстоятельствах. Поэтому Риг пил кровяные коктейли, перекидывался репликами с Зазой и Огненным, отвечал на вопросы других древних и следил за малейшим движением Лены.
К концу обеда древние заметно оживились. Словно собрались за столом старые приятели, обсуждают забавные и памятные истории, общаются между собой без натяжки. Двадцать пять никогда не верили друг другу полностью. Но сейчас иного выхода не предвиделось. Миссия Калисто возможна лишь при полном доверии. Одни отправятся в самое логово ттахов и должны прикрывать друг другу спины, другие останутся ждать и верить, что их интересы тоже учтутся. Никуда не денешься, такова ситуация. Порой даже самые махровые единоличники вынуждены выступать в связке с другими. Война – она такая, хитрая бестия. Вытаскивает из тебя то, о чем сам и не ведал, и вынуждает плясать под свою дудку. Смелые неожиданно проявляют трусость и низость, жалкие сопливые недоросли – отвагу с решимостью. Ненавистники объединяются под общим флагом.
Когда древние перешли от десертов к напиткам, некоторые удалились в свои комнаты, Эжен едва заметно кивнул Урагану. Риг покосился на Фоллса и Зазу, молчаливо прося присмотреть за Леной, и отошел к колонне вместе с французом. Уж если тот сам приглашал на беседу, значит, случилось нечто невероятное. То, о чем стоило знать Ригу.
– Ну и как оно, ощущение – встретить особенную? – без прелюдий спросил рыцарь короны. Он больше не использовал кружева пафоса – разговаривал четко, понятно и коротко. Эжен приспосабливался, пусть и не сразу.
– Что именно ты хочешь от меня услышать? – приподнял брови Риг. – И зачем тебе это?
– Я хочу дать тебе дельный совет, Ураган. – Француз предельно понизил голос – теперь только слух древнего лельхая мог уловить полноценные фразы: – Не то чтобы я тебе особенно симпатизировал. Сам знаешь, мы из разных миров и культур. И то, что считаешь абсолютно нормальным, для меня ну просто совершенно неприемлемо. Грабить, убивать ради наживы…
– Ну да, лучше крошить мирных граждан из-за того, на каком языке они читают молитвы. Куда уж гуманней, а, главное – правильней! – припомнил Ураган свои споры с Эженом, древние, аж с душком нафталина. Этим несогласиям многие годы. Француз усмехнулся – с оттенком горечи.
– В общем, Ураган. Не упускай ее из виду и никому не отдавай, ни одному мужчине. Потом, – он перешел совсем на шепот, – ни с одной дамой у тебя отношения не склеятся. Затошнит от любого податливого тела. У меня секса уже лет пятнадцать не было.
Он отвернулся, поиграл желваками, в деталях изучил деревья за окнами и опять взглянул на Рига исподлобья:
– И мой тебе искренний совет, варвар. Если окончательно снесет голову, почувствуешь, что теряешь самоконтроль, обязательно используй средства предохранения.
Риг удивленно вскинул брови. Эжен кивнул и слегка придвинулся. На Урагана пахнуло мужскими духами. Все-таки этот бретер и вельможа избавился не от всех старых привычек. По-прежнему пахнет, словно он баба.
– Вообще с ней лучше всегда предохраняться. Поверь моему печальному опыту. Люди придумали кучу штуковин. Ну и мы сами знаем один вариант. Хотя все же лучше используй резинки.
Ураган знал, что Эжен ни за что, ни за какие деньги и награды не произнесет название «резинок» полностью. Не так воспитан, слишком культурный. Но удивление перебороло иронию.
– Она умудрилась от тебя забеременеть? – напрямую спросил Риг у француза. Тот отвел взгляд, смачно выругался на родном языке, добавил забористо на нескольких мертвых, весь как-то сник и посмотрел побитой собакой.
– Муж выяснил, и она меня окончательно бросила. У нас была одна-единственная ночь. Я за особенной несколько лет ухаживал.
Риг собирался что-то сказать, найти стоящие фразы в поддержку. Но Эжен резко крутанулся на пятках и отправился назад, на свое место.
Ураган вытащил из кармана сотовый. Набрал Тахира и распорядился сделать покупки. На тот случай, если им с Леной все-таки можно.
Посмотрел на древних, что задержались в столовой. Остались англичане – все, кроме Ричарда. Этот не любил массовые попойки. Русские, турок, Заза и Огненный. Остальные разошлись по своим покоям. Риг неторопливо присел рядом с Леной и внимательно вгляделся в лицо привратницы. В голове крутились тысячи сомнений, ругательств и запоздалых извинений. Ураган вспомнил про страсть с привратницей. Тогда, в единственный раз, в его доме. Он едва осознавал, как все происходило. Наверное, на ветвистом языке Эжена это и называется «утратить самоконтроль». Лена совсем не спрашивала про предохранение, потому что, похоже, надеялась на Рига. Думала, что от лельхая она не забеременеет. От мысли, что предал ее доверие, у Рига резко защемило в груди, сердце сжалось в кулак, до боли. В висках забился ошалелый пульс, запульсировали вены, и в горле пересохло.