Следует ли мне отозваться? Ну-ка, дайте мне ответ, слуги мои верные, слуги мои скверные!..
Спинной мозг: Ответ положительный.
Правое полушарие: Ответ условно-положительный.
Левое полушарие:…
Хр. Тр. Фыр. Устройство не обнаружено или не отвечает.
Ладно, уговорили, ироды…
– Мисато, я здесь… – слабым голосом отозвался на отчаянный клич командира.
– Кто это – я? – неуверенно рявкнула Кацураги. – Выходи или буду стрелять!
– Я – это я. Синдзи. Лейтенант Икари. Третье Дитя…
– Что с тобой сделали эти грёбаные твари? – по инерции спросила Мисато, постепенно успокаиваясь.
Я серьёзно задумался.
– А это кто?
Судя по молчанию, Кацураги тоже задумалась.
– Китайские террористы… – очень неуверенно предположила майор. – Или колумбийские повстанцы… Синдзи, ты где?
– Я в тундре, – невпопад ответил и понял, что не могу остановить поток изливающегося из меня бреда. – Мыши одолевают меня. СТРАШНО.
– Вот, помню был у нас один капрал-вьетнамец на курсе, так он даже змей и мышей готовил так, что просто пальчики об… Так. Стоп. Синдзи, ты чего, под столом сидишь, что ли?!
– Угу.
– Совсем уже с ума сошёл?! Немедленно вылезай!
– Тут хорошо…
– Вылезай, пока я сама оттуда тебя не достала за ухо, паршивец!
– Да сейчас, сейчас уже…
Начал вылезать, мельком бросил взгляд на Мисато…
Замер. Моргнул. Помотал головой. Не помогает!!! Только голова ещё больше разболелась!
Начал шустро заползать обратно.
– А-а-а… Так ты до сих пор пьяный! – радостно предположила Кацураги, в кошмарной манере тыкая в меня пистолетом. – Ну, тогда я тебя сейчас сама…
«Иди, сюда, милый…»
– А-а-а!!! – заорал я, забиваясь глубже под стол, зажмуриваясь и закрывая голову руками. – Уйди от меня!!!
– Ничего, ничего… – забормотала себе под нос майор, лезя вслед за мной с твёрдым намереньем извлечь буйного лейтенанта из убежища. – Сталкивались неоднократно… Блин, а ведь так хорошо спала… Ну, ничего, сейчас мы тебя в ванную отведём… Прополощем голову под краном с холодной водичкой…
«Примем вместе ванну…»
Мама!..
– Мисато, прикройся! – взмолился я. – Ты меня сильно смущаешь!!!
– …А потом мы пива безалкогольного выпьем… Что? Чего? А… Ой! Извини, я сейчас.
Фух, ушла…
Вот что ещё может меня потрясти после ТАКОГО сна? Разумеется, что-то, напоминающее о нём в реальности. А в реальности ко мне в комнату с пистолетом наперевес ворвалась растрёпанная и заспанная Мисато, одетая по самому минимуму – белый лифчик и тонкие трусики. Всё, млять!!! У меня и так сейчас мозги и, гм, организм не в порядке, так ещё и дополнительно психику сносят всякие, всякие…
Сон. Это был всего лишь сон…
– Да что же это такое-то, люди добрые? – прохныкал я, вылезая на свет божий.
А точно ли это был кошмар?
Да!
Точно?
Да!!! Я и Мисато – это не-воз-мож-но в принципе!
А если пофантазировать?
Не хочу и не буду!
Но ведь круто было бы, да?
Нет!!!
Врёшь.
Э-э-э… Нет!
Ведь врё-о-ошь…
Да не вру я! Не хочу я такого представлять – у нас сейчас с ней такая огромная разница и в возрасте, и во всём другом… А мне ведь ещё с ней потом работать. Так что ничего личного – только работа. И вообще, кто она, а кто я!!!
Млять, ты мужик или где?
Это ТЫ мне говоришь?!
Нет, млять, Далай-лама… Чё ты пропираешься? У тебя под боком такая тёлка живёт, а ты лохуешься…
Никогда! Ни-за-что! Твою мать… Вот же научил на свою голову…
Так, стоп.
«Не верю», – если говорить словами незабвенного Станиславского.
Может, это всё-таки я сам с собой говорю, а не Младший со мной? Ведь не верю, что он так может! Не верю и всё тут!
Внутри черепа прокатился искренний многоголосый смех. Я в отчаянье схватился за голову.
«На хрен! На хрен! На хрен!» – повторял я раз за разом про себя народную русскую мантру.
Плоть слаба, но дух силён…
Витя, перегар и дух – это совсем разные вещи…
– А-А-А!!! Три тысячи чертей!!!
– Синдзи, – сурово произнесла вновь появившаяся Мисато, уже успевшая накинуть длинный махровый халат розового цвета. – Вот у меня и так голова болит с утра, а ты ещё орёшь постоянно… Ты чего, заболел, что ли? Может тебя в лазарет или к Рицко отвести? Хотя нет, к Рицко сегодня, пожалуй, по таким вопросам заходить не стоит…
– Да, это самое… – начал невнятно мямлить. – Тут мне сон приснился… Страшный. Очень. Я подскочил и головой об стол ударился… Больно.
Кацураги от души расхохоталась.
– Бедненький, – выдавила она сквозь смех. – Давай я тебя в больное место поцелую? И всё пройдёт!
«Хочешь, я тебя поцелую?»
Я побледнел.
– Н-нет… С-спасибо… Я к-к-как-нибудь это пе-перетерплю…
– Что-то у тебя вид больно нездоровый, – озабоченно произнесла Кацураги, разглядывая мою мятую физиономию. – С тобой точно всё нормально?
Мля, а вдруг всё-таки не сон?!
– Что ты так на меня странно смотришь, Синдзи? Я вроде бы уже нормально оделась, смущать тебя больше не должна, застенчивый ты наш…
– А вот скажи, Мисато… – осторожно начинаю расспросы. – Вчера ничего такого не было?
– Такого – это какого? – не поняла Кацураги.
– Ну, неправильного… Нехорошего… – начал мямлить я. – Того, чего не стоило бы делать. О чём бы потом я пожалел, и возможно не я один…
– Не блевал, – по-армейски прямолинейно заявила майор. – И не буянил. А вот настоящее пиво пил, и много пил, паршивец! Хотя и обещал, что из алкоголя больше бокала шампанского – ни-ни.
– Да нет, ты не поняла!..
– Да как же тебя поймёшь, если ты загадками говоришь? – озадаченно произнесла Мисато.
– Ну, это… – я замялся. – Может, я к кому-нибудь приставал сильно или ещё что-нибудь такое…
– А, ты про это! – рассмеялась Кацураги. – Ну да, даже от тебя я не ожидала такого потока несвязных комплиментов во все стороны – ловелас ты наш малолетний… Что, школьниц уже мало – на взрослых тёток потянуло?
– НЕТ!!! – в ужасе завопил я. От вновь нахлынувших воспоминаний о сне у меня аж руки затряслись – я и Мисато, Мисато и я… А потом снова я, а потом снова Мисато…
А-А-А!!! Будь ты проклята, гормональная перестройка организма!!! Хочу опять на тренировки! Чтобы задолбаться вплоть до отключения любых посторонних мыслей, кроме мыслей об отдыхе! Придти и просто падать!
Кацураги просто-таки заливалась смехом, искренне потешаясь над моим потерянным видом.
– Синдзи, как тебя легко дразнить! Обожаю!.. – сквозь смех выдавила девушка. – Хоть ничего пошлого ты не городил, и то ладно. Хотя, куда тебе… Но вот то, что ты поливал этой розовой водой не только меня, но ещё и Майю с Рицко, я тебе, паршивец ты эдакий, не прощу!
Сон! Твою мать, всё-таки сон! Ур-р-ра-а-а!!!
– Ибуки ты этими выходками удивил преизрядно, – продолжала веселиться майор. – Так что если она на тебя сегодня на службе посмотрит как-то странно, то…
И тут мы оба замерли.
– Служба! – одновременно завопили мы.
Дружно посмотрели на лежащие около моего матраса электронные часы-будильник…
Большие красные цифры, как на таймерах из голливудских фильмов.
12:03… 12:04…
– Проклятье, – упавшим голосом произнесла Кацураги. – Мы опоздали уже на три часа…
– Возмутительно.
Фуюцки прошёлся взад-вперёд по своему кабинету, заложив руки за спину и глядя куда-то в пространство перед собой.
Я пытался как можно меньше раскачиваться и не убирал руку с левого глаза. Н-да… Ни засовывание головы под холодный душ, ни квас, ни таблетки от головной боли так до конца меня и не спасли. Мисато стояла навытяжку рядом со мной с более-менее приемлемым видом – всё-таки сказывалась разница в физиологии… Но её китель явственно пах пролитым вчера по неуклюжести пивом.
– До сих не могу поверить в этот вопиющий факт! – продолжал разоряться замком. – Безобразие! Вопиющее падение дисциплины! Оперативный отдел, на который возлагается ответственность за защиту всего Токио-3, в очередной раз доказал, что является всего лишь сборищем дебоширов и алкоголиков! Вы позорите высокое звание офицеров армии ООН и НЕРВ! Это я в первую очередь к вам обращаюсь, майор Кацураги, как к начальнику всего этого бедлама!
– Сэр! Я виновата, сэр! – браво гаркнула Мисато. – Больше такого не повторится, сэр!
– Ещё бы вы спорили о своей вине, – нахмурился Козо. – А вот в том, что такое больше не повторится, я глубоко сомневаюсь… Поэтому считаю, что по отношению к вам стоит применить самые строгие меры взыскания, предусмотренные Уставом. Ладно, вся эта молодёжь, типа неразлучной троицы техников и Икари-младшего, но вы-то, вы, майор Кацураги!.. Вы же взрослая женщина, начальник целого отдела! И позволили себе такое!
– Сэр, – сипло произнёс я. – Госпожа майор ни в чём не виновата – это полностью и целиком только моя ви…
– А вас, лейтенант, я бы попросил не встревать в разговор старших по званию, – сверкнул глазами Фуюцки. – И о вашей вине мы ещё поговорим, потому как некоторые сведения дают повод полагать, что зачинщиком некоторых… проступков являетесь именно вы. Факт употребления вами алкоголя – это вообще отдельная статья разговора. И об этом мы ещё поговорим с вашим опекуном.
Я виновато замолчал, потому как крыть было нечем.
Замком взял со своего стола кипу машинописных листков и грозно потряс ими в воздухе.
– Позор! – рыкнул Козо. – Я был бы готов не поверить в жалобы этих гражданских, но отчёты сотрудников Второго отдела говорят сами за себя! Распитие алкогольных напитков несовершеннолетними при полном попустительстве старших, ночные гонки по Токио, причинение ущерба муниципальной собственности… И я уже не говорю о трёхчасовом опоздании на службу! Я вообще диву даюсь, как вы умудрились не разбиться этой ночью! А, майор Кацураги?
– Всё было под контролем, сэр, – заверила Мисато. – За рулём моего автомобиля находилась старший лейтенант Ибуки…