оладницах» города. Ходили с моими друзьями в легендарный бар «Держись». Объедались попкорном в кинотеатре «Аврора». Это был такой красивы, невесомый, очень киношный зимний роман. Вопросов никто не задавал. Планов никто не строил.
Потом Феликс уехал и на прощание подарил мне драцену, которую я поставила на подоконник в своей комнате и назвала Жан-Жак. Мы стали переписываться в Скайпе. Мне казалось, что я скучаю. И вдруг я узнаю, что в Шамони проходит фестиваль экстремального спорта, освещаемый в русской прессе. Ееее! Я обзвонила, кажется, все спортивные издания страны. Написала письма всем спонсорам. И, что вы думаете, получила аккредитацию! Меня включили в пресс-тур и оплатили перелет и проживание. Счастливая, я примчалась в Шамони. На следующий день мы, репортеры, должны были на склонах сопровождать команды параглайдеров. И тут всплыла одна неудобная деталь. Я бы сказала, досадная мелочь.
Я не умела кататься на лыжах.
Ну чтобы вы понимали, можно руками вывихнуть себе обе лодыжки пятками вперед и станцевать в таком виде партию Одетты на сцене Мариинки. И все равно это будет менее позорно, чем припереться в мекку экстремальных зим так, как приехала туда я.
Мне как-то один из моих начальников сказал: «Виктория, ты такая смешная. Тебе вообще пофиг, куда бежать, лишь бы флаги развевались».
И вот я со своим флагом примчалась на склон, с которого я не то что съехать, я смотреть с него боялась.
Дальнейшее моя память заблокировала, чтобы не умереть от посттравматического позорного расстройства. Скажу лишь, что с того склона я спускалась «елочкой» под одобрительные крики моих французских коллег. Приятно познакомиться, Виктория, талантливый экстремальный журналист и клиническая идиотка. До сих пор жалею, что нет видео моей красной паникующе-извиняющейся физиономии на фоне невозмутимого Монблана. Тик ток бы взорвал сам себя от восторга.
Материал, между прочим, я тогда написала хороший. Пока репортеры пыхтели на склонах, спокойненько взяла десять интервью и склеила из них симпатичный текст, разбавив его фотографиями с черных трасс, которые мне до сих пор снятся в ночных кошмарах.
С Феликсом и его друзьями мы гуляли по ночному городку, зависали в барах, устраивали соревнования по боулингу. Уже тогда стало ясно, что мы с ним скорее приятели, чем что-то еще. Так бывает. Иногда лучше скользить по поверхности, чем нырять куда-то в бездонное ущелье. Можно и ноги переломать или чего похуже. Мы перезванивались, делились новостями. Я знала, что он нашел, наконец, свою настоящую любовь, девушку из Дании со сказочным именем Шарлотта.
Однажды в скайп постучался наш общий знакомый Стив. Он очень долго что-то печатал, но никак не отправлял. И какой-то сверхъестественной интуицией, совсем мне не свойственной, я угадала — что-то очень плохое случилось. Такое, что не изменишь.
Жду. Печатаю.
— Стив, что с ним?
— Виктория, Феликс вчера не вернулся. Мне очень жаль.
Он погиб за месяц до своего тридцатилетия. Остался под лавиной недалеко от Шамони, около ледника Ронд. Вся группа выбралась.
Его французские друзья говорят, что он теперь вечно скользит по гладким снежным равнинам. Кто-то из них шлет ему на страницу фото с Эвереста. Парень из Пакистана посадил в честь Феликса целую рощу.
А я… глажу листочки Жан-Жака и думаю о красивой девочке со сказочным именем Шарлотта.
Сомнительное удовольствие
Поехали с Адри отдохнуть в бельгийском местечке под чудесным названием SPA. Я ожидала неких неземных расслабительных удовольствий вроде бьющих из-под земли минеральных омолаживающих гейзеров или стоунотерапии вместо завтрака, обеда и ужина. Педикюр и увеличение груди бонусом. Слушайте, ну раз так назвали целый город, может человек помечтать раз в жизни? Да? Нет?
Мы зачекинились в отеле и отправились познавать мир релакса. Сначала ехали на каком-то такси, потом тащились пешком, затем поднимались на лифте. Адри все время интриговал: вот сейчас ты увидишь, сейчас… Лифт нас доставил на вершину горы, где находился бассейн джакузи. Там в огромном котле бурлило человек сто. Станция метро «Технологический институт» в восемь утра. Извините, вы на следующей выходите? Не придержите мои трусы? О, говорю, Адри, мне нравится. Прямо то, что надо, можно вообще голой идти. Вон та тетя меня бедром прикроет, а там, дай Бог, доберусь до мест для «пассажиров с детьми и инвалидов», если ластами не затопчут. Ну, я пошла, увидимся в кожно-венерологическом диспансере.
Через год я отошла от шока и решила дать индустрии красоты в Нидерландах очередной шанс. Решила пойти одна, помедитировать, составить планы на следующий год, помечтать и вообще посвятить день вдумчивому изучению своего внутреннего мира. Бассейн, сауна, снова бассейн, разные массажи, ароматерапия, отдых с книжкой в тихом уголке. Чашка кофе в ресторане с видом на озеро. Короче, намечтала себе прелестный уголок, где друг невинных наслаждений благословить бы небо мог, чтобы потом в малиновом берете блистать на приеме у испанского посла.
Муж отнесся к моим планам без энтузиазма, что на него совершенно не похоже. Он обычно легко отпускает меня в любые загулы, а уж если речь идет об уходе за собой, так просто настаивает. А тут кивнул холодно и полез на лестницу докрашивать потолок.
Я только потом поняла почему. И теперь воспоминания об этом дне выбиты на скрижалях в моей памяти как десять заповедей.
День выдался вообще суматошный, потому что дома Адри все время пилил и красил разные места (решил тряхнуть стариной, ведь начинал когда-то маляром). А я еще и утопила свой купальник где-то в ведре с белилами, и вообще так заполошилась, что бумажную книжку забыла с собой взять. Сунула в сумку ридер, телефон, наушники и выпорхнула в мир телесных удовольствий.
Велнесс-центр находился в сельской местности, парковка перед ним была забита, так что пришлось оставить машину в затопленном дождем поле и плыть по глине ко входу. Но я жаждала дзена и бодро зачавкала на шпильках по бездорожью, ведь впереди были врата рая. Зашла, взяла номерок от шкафчика, удивилась открытому пространству раздевалок (ну ладно, думаю, может типа семейная зона или что). Нацепила халат, вышла. И поняла, что все, Новосельцев, дело ваше труба.
Ну, во-первых, все голые, во-вторых, все голые, и, в-третьих, ВСЕ ГОЛЫЕ.
Тут надо отвлечься и сказать, что виновата исключительно я сама. Как всегда. Ну не вчера же родилась! Ведь в Европе это обычное дело. Я просто забыла.
Ну окей, стою я, значит, кутаюсь в свой жалкий халатик, а вокруг фланируют в чем мать родила не меньше двухсот человек. И правилами запрещается надевать купальник «из гигиенических соображений», а также потому что «в купальной одежде невозможно достичь релакса». И нельзя брать с собой телефон (камера!) и вообще любую электронику. Тут же у меня на глазах, очевидно, от шока накрывается ридер, малодушно бросая меня один на один с толпой первичных и вторичных половых признаков разной степени свежести.
И они шастают вокруг, разговаривают и еще немного — и запоют хором «мы не узнанные друг другом, задевая друг друга, идем». Нидерланды, между прочим, страна крошечная, знакомые встречаются на каждом шагу. Я не могла отделаться от мысли, что вот-вот увижу соседа или коллегу. Раз — из бассейна выходит нагой мясник из соседнего городка. Стоишь в душе, а напротив мылится твой консультант по налогам. Или вон сверкает голой попой ветеринар Иннеке, которая на прошлой неделе прочищала уши моему бордосскому догу. И мне после этого надо по-светски кивать мяснику и ронять небрежно: «Кило вон тех сосисок взвесьте, пожалуйста».
Ну хоть убейте, не понимаю я, как можно расслабиться в толпе голых людей.
Шок шоком, а у меня был запланирован и оплачен ряд процедур. Там тоже все было непросто. Дело в том, что в Голландии не стоит рассчитывать на какое-то особое положение только потому что вы за что-то там заплатили. Это не плохо и не хорошо, просто очень не по-русски. На ресепшн мне отказались провести тур по комплексу, потому что «вы не маленькая, сами все найдете», а массажи сначала забронировали первый на 8 утра (!) и второй на 9 вечера, потому что «мефрау, нам так удобно, если вас не устраивает, очень жаль». Голландия — это такой хитрый коммунизм внутри демократии. Все равны.
Мы два года назад отдыхали в отеле «пять звезд» около Гааги, так в восемь утра в субботу под окна приехала оглушительно жужжащая газонокосилка. В бывшем СНГ беднягу садовника уже сняли бы из пентхауса снайперской винтовкой. А тут нет, никто не пикнул. Рабочий день у человека. Все.
Про процедуры. Первым номером шла ароматическая ванна. Мне выдали какой-то пластиковый пузырек с подозрительной жидкостью, как оказалось хвойным экстрактом. Я никак не могла найти кабинет с ванными и позвала на помощь суровую девушку с ресепшн. Она молча подвела меня к самому центру бурлящего телами зала и кивнула на стоящие в небольшой нише емкости. Бросив опасливый взгляд на одну из них, я увидела возвышающуюся над пузырями массивную лысую голову. «Это менир ван Хазенкамп, — любезно представили его мне. (Я все еще находилась в глубоком трансе и, возможно даже, сделала реверанс, элегантно распахнув халат.) — Как только он закончит принимать ванну, залезайте вы. Наберете воду и вылейте туда экстракт».
Не знаю, на что я рассчитывала, усевшись напротив и ожидая своей очереди. Может, надеялась, что прибегут филиппинские уборщики и вымоют ванну чистым спиртом или, еще лучше, бригада каменщиков, которая замурует ван Хазенкампа в банной нише на веки вечные? И когда над облаком пузырей начало вырастать тучное тело, я поняла, что еще три сантиметра — и я никогда не смогу залезть ни в какую ванну до конца своей жизни. В общем, трусливо сбежала, выкинув по дороге хвойный экстракт.
Дальше я слонялась по огромному комплексу и искала, где оскорбленному есть взгляду уголок, словом, где можно прикорнуть по-тихому и желательно не голой. В итоге, позорно уснула в комнате для медитаций. После чего уныло поплелась на массаж. Закончила свою детокс-программу, объедаясь в ресторане яблочным пирогом.