– Вы готовите эти настои при помощи нифриловых заклятий. Я правильно понимаю?
– Вы совершенно правы.
– Тогда скажите мне сразу, это все-таки простой морок, или череп на самом деле меняется?
– Скажем так, княжна, это не простой морок, и действительно, не сразу, оговорюсь, нужно время, порой немалое, чтобы тело подстроило себя под заданный образ. Но изменения происходят и закрепляются, обратного возвращения к прежней внешности не происходит.
– Вам удалось меня удивить.
– О, мы еще даже не начинали, – Огарек взял в руку линейку с делениями и поднес ее к изображению, которое теперь снова повернулось к Ольхе лицом, – Хочу обратить внимание, что черты лица имеют правильные пропорции. Вот здесь, от подбородка до носа равно вот этому расстоянию выше носа до линии волос. Так же мы имеем правильное распределения по ширине, здесь важны пропорции ширины рта, крыльев носа, расположение надбровных дуг и прочее. Не буду утомлять вас лишними подробностями.
– Пожалуй, не стоит, – согласилась Ольха.
Огарек погасил нагревшуюся монету и заменил ее свежей, а затем выложил рядом еще одну и засветил обе. Теперь Ольха видела сразу два своих изображения.
– А теперь, когда, я надеюсь, убедил вас, что делать вас красивой не нужно, так как вы и так уже красивы, перейдем к тому, что же все-таки мы можем улучшить, – «колпачник» в предвкушении потер ладони, его работа явно ему нравилась, – Итак, возьмем левое изображения как основу, с которой можно будет проводить сравнение. А вот с правым изображением немножко поработаем.
– Я надеюсь, вы не собираетесь уже сейчас менять мою внешность? – испугалась Ольха.
– Нет, что вы, княжна, только изображение!
– Ну хорошо.
– Первым делом хочу обратить внимание на маленькое, малюсенькое несоответствие. Как видите верхняя губка чуть тонковата. Сделаем ее чуть полнее, – Огарек пошептал приказ, и верхняя губа правого изображения действительно изменилась, – А еще позволю себе самую малость изменить линию носа… Нет-нет, не изменить, а лишь слегка подчеркнуть его благородное изящество…
Ольха смотрела, как «колпачник» вдохновенно правит ее правое изображение. Такое лицо, пожалуй, хорошо бы смотрелось у куклы, а для человека, по ее мнению, оно было неестественным, слишком уж слащавым. Но она никак не могла придумать, как ей перевести разговор на то, что ее на самом деле интересовало, на покупку пасеки. Вся эта болтовня об изменении внешности ей быстро наскучила, и приходилось прилагать усилия, чтобы не начать ерзать в таком удобном, как ей показалось поначалу, кресле.
Положение спас заявившийся Казимир. Он начал довольно громко ругаться с оставшимся за конторкой «колпачником», так что даже из-за закрытой двери приватной комнаты Ольха все прекрасно слышала.
– Послушайте, Огарек, – сказала она, – Зачем вы морочите мне голову?
– Как?.. Где?.. – Огарек нехотя оторвался от работы и непонимающе уставился на Ольху.
– Вы говорили мне, что готовите настои исключительно на могии нифрила.
– Да, все верно. Уверяю вас, княжна, ничего другого и не нужно.
– А я что-то засомневалась. Или вы скажете, что решили заняться разведением пчел просто так от скуки?
– Ах, вы об этом, – Огарек махнул рукой в сторону двери, – Поверьте, княжна, это не имеет никакого отношения…
Он явно собирался продолжить работу, однако явственно читаемое недоверие в глазах юной княжны вынудило дать пояснение:
– Понимаете, наша компания очень крупная. Если вам, к примеру, доведется увидеть здание нашего головного офиса в Ойсбурге, прошу заметить, на центральной его площади, оно вас впечатлит. Не подумайте, будто я рисуюсь, милая княжна, просто хочу сказать, что я всего лишь скромный сотрудник малюсенького филиала. Я не просто не могу знать, а даже представить, насколько широко простираются интересы компании. Мы только исполняем данные нам распоряжения сверху. Ручаюсь, этот человек получит за свою пасеку хорошую цену, перенесет свое пчелиное хозяйство в другое место, да еще с прибылью останется.
Чутье подсказывало, что «колпачник» говорит искренне:
– Ладно, я вам верю и прошу извинить меня за глупые сомнения.
– Поверьте, княжна. Вам не за что извиняться.
– Я вижу, образ почти готов?
– Разве еще несколько ничтожных деталей.
– Тогда попрошу вас, Огарек, немного отложить окончание работы. Я, к сожалению, останусь в городе только до завтра.
– Как жаль, – Огарек нескрываемо расстроился.
– А сколько понадобится времени, чтобы проделать и, как вы сказали, закрепить все эти изменения?
– Увы, княжна, даже в вашем случае, не менее недели, а может и все десять дней.
– Что ж. Постараюсь в следующий раз выкроить время, чтобы погостить в вашем городе подольше. Вы не подскажете, где мне найти гостиницу или постоялый двор?
– Да, разумеется. Здесь есть приличная гостиница. Только, княжна, заклинаю вас, ни в коем случае не останавливайтесь в «Одноухом кролике».
«Колпачник» сообщил это смешное название с таким серьезным видом, что Ольха не удержалась и прыснула от смеха.
– В этом нет ничего смешного, юная княжна, – изрек он наставительно, – В «Одноухий кролик» съезжаются весьма сомнительные личности и играют в азартные игры. Если бы вы увидели, что там за народец, поверьте, сказали бы мне спасибо.
– Большое вам спасибо, Огарек, вы мне очень помогли.
Посещение компании оставило у нее неоднозначное впечатление. Там оказались некровожадные и даже милые люди, что однако же не помешало им, не моргнув глазом, отнять у человека пасеку. Ольха сняла комнату в насоветанной «колпачником» гостинице и попросила принести ей обед в комнату. Встретиться лицом к лицу с крашеным эльфом она побаивалась. Правда, довольно скоро к ней пришла уверенность, что похититель здесь не появлялся. После обеда она решила пройтись по городу и попытаться выйти на его след. Довольно скоро она убедилась, что в этом маленьком городке с единственной улицей искать его просто негде, и, спросив дорогу, она отправилась в «Одноухий кролик».
У двери заведения, куда предостерег ее ходить Огарек, стоял нелюдь такого свирепого вида, что Ольха поначалу приняла его за сторожевой морок. Она легкомысленно собиралась пройти мимо, и от неожиданности здорово испугалась, когда тот с ней заговорил:
– Комнаты не сдаются, – проревел он.
Обретя дар речи, Ольха было попыталась с ним договориться, но быстро поняла, что договороспособность его не выше чем у камня, зато в отличие от камня, нелюдь быстро начал свирепеть. Она ушла оттуда ни с чем, успокоив себя мыслью, что даже для эльфа похитителя посещение такого места было бы через чур…
Глава 26. Взятие крепости
Разгромной победой над рубильниками знаменитый атман в очередной раз подтвердил право носить дарованное ему царем имя Вепря, как знак воплощенной природы зверя-первопредка. Потери, понесенные ротой в этом бою, оказались невелики, и состав был восполнен за счет резервов. Кроме этого впечатленное военное руководство сообщило, что направит в роту на усиление конную сотню.
На означенный рубеж рота вышла ускоренным шагом. День начинал смеркаться. Крепость, которую предстояло брать штурмом, находилась в получасе броска и с этого места видна была отчетливо. Она выглядела мрачной, грозной, неприступной, давящей на грудь черными крепостными стенами. Здесь даже сама местность вгоняла в тоску. Чахлый бесснежный лес не давал укрытия, налетающий с болот пронизывающий ветер нес запах гнили.
Вася чуял неладное, но никак не мог ухватить, что именно его тревожит. Думать было трудно. Мысли ворочались как тяжелые льдины в толще воды. Ему следовало определить для десятки место привала, но не хватало сил даже на то, чтобы этот привал просто объявить. Он с трудом заставил себя посмотреть на своих парней. Своим видом они наглядно показывали то, что чувствовал он сам, нерешительно топтались, как новобранцы первого дня службы, не зная, что делать.
И если был в роте человек, в полной мере отдававший себе отчет в происходящем, то это – атман Вепрь, мога обороны с богатым боевым опытом. Он остался сидеть в седле, и с высоты конского крупа оценивающе оглядывал свое войско, подмечал, кто и как сопротивляется темной силе. Ротные целители справлялись прекрасно. Ожидаемо неплохо держались сотники, разве что Куч стоял, выпятив нижнюю челюсть, а в глазах его плясал ярый огонь.
Впадение в ярость – для многих естественный способ сопротивляться вражеской могии, вот только прошлый бой хорошо показал, как умный противник может использовать это в свою пользу. Вепрь подозвал к себе могу атаки, перекинулся с ним несколькими словами, а затем подал знак построения. Сотники ринулись сбивать размякшую роту в шеренговый строй.
– То, что вы сейчас чувствуете, – прокричал атман, не дожидаясь пока отупевшие бойцы выровняются как положено, – Могия защитников замка. Это тонкая сила, ее воздействие незаметно, и поэтому ей трудно сопротивляться. Проклятие постепенно высасывает силу и лишает воли.
Вепрь замолчал, притихшая рота, даже не осознающая своего оцепенения, стояла так неподвижно, что стало слышно, как ветер доносит откуда-то шум бегущего ручья.
– А ВЫ КТО? – неожиданно для всех проорал Вепрь с такой силой, что где-то за деревьями вскинулись с карканьем вспугнутые вороны, вечные спутники идущих на битву войск.
– Копейщики, – откликнулось не вровень несколько голосов.
– Я не расслышал. Кто вы? – снова с нажимом требовательно прокричал атман.
– Копейщики! – теперь уже почти треть войска смогла распечатать свое горло.
– Вы – КОПЕЙЩИКИ!!! Кто вам отец?!
– АТМАН ВЕПРЬ!
– Кто вам брат?
– РАТНЫЙ ДУХ!!
– Кто сестрица?
– СТОЙКОСТЬ!!!
– Хорошо, – проговорил Вепрь, сбавляя голос. Рота приободрилась, на шаг отступив от края бездны, которой не даже замечала.
– Там за черными стенами крепости, – Вепрь указал на замок, – Прячутся очень ловкие парни. Они чувствуют себя в безопасности. Они думают, что их могия всесильна. Они думают, что их могия сломит ваш дух. Они думают, что их могия отнимет вашу стойкость.