В глазах демона вспыхнуло огненное пламя, а в руке – яркий шар, который Гормус бросил в археолога. В ту же секунду Анум превратился в горстку золы. После, словно не он только что испепелил человека, демон подошёл к стене, приложил к ней руки, закрыв глаза, прошептал непонятные магические слова.
В ту же секунду по стенам пирамиды, возвращая ей первозданный вид, зазмеилась молния. Вернулись удивительные рисунки, выбитые на камне; комната, утонув в золоте, отражала свет пламени от факелов, развешанных по периметру. Разрушенная мраморная плита в центре комнаты тоже теперь была в идеальном состоянии. На подставке стоял большой кристалл, обрамлённый старинными символами, которые отличались от тех, что украшали стены комнаты.
– Вот он, пятый кристалл! – восторженно произнёс Гормус, подходя к сокровищу. – Как же я жду часа, когда весь мир преклонится перед своим правителем! – Гормус взял кристалл в руки. – Да начнётся новая эра! – торжественно воскликнул демон и в ту же секунду растворился, а через миг исчезла и его свита.
Поднявшись в свою комнату, Ник запер дверь. Ему было очень грустно и тоскливо. И неудивительно, ведь парню не с кем было поделиться своими переживаниями. И поговорить с родителями по душам он тоже не мог – подобное было не принято в их семье.
«Ты позоришь родителей, ты бесполезный! – звучал страшный голос в голове подростка, словно кто-то невидимый стоял рядом и шептал ему эти слова. – Было бы гораздо лучше, если бы тебя вообще не было. Тебя никто не любит. Ты никому не нужен. Ты хлюпик, и твоим родителям на тебя наплевать».
В попытке заглушить голос Ник зажёг любимую лампу, которую ему подарили на Рождество. Это был не просто ночник – он проецировал на стены и потолок сотни маленьких звёздочек, и Нику представлялось, что он в космосе, его окружают сотни планет, вокруг него вращается Вселенная… в которой он тоже совсем один…
Одиночество, боль, страх захватили подростка. Ник представлял, как бы было хорошо, если бы мама и папа считались с ним, как было бы здорово, если бы его жизнь перестала быть такой грустной и одинокой. Как бы он хотел соответствовать родителям, совершить подвиг, чтобы они гордились сыном…
Глаза наполнялись слезами, и Ник сразу вытирал их рукавом, опасаясь, что кто-нибудь войдёт и увидит, что он плачет. В семье Гарвел не принято проявлять слабость и уж тем более выражать её слезами. Как говорил отец, «слёзы – удел слабаков».
Ник не хотел казаться слабым.
Чтобы успокоиться и переключиться, он подошёл к окну. На улице не горел ни один фонарь, лишь луна освещала город, а звёзды сверкали так ярко, словно на небе включились сотни лампочек. Ник застыл, любуясь красотой ночного города. Странно, что раньше он её не замечал.
«А может, это знак?» – подумал Ник, продолжая любоваться небом, разглядывая звёзды и отмечая в каждой что-то особенное, необычное. Остановив взгляд на самой яркой, сделав глубокий вдох, парень с дрожью в голосе прошептал:
– Я хочу, чтобы моя жизнь изменилась. Я хочу стать героем, хочу, чтобы меня ценили и уважали.
Он был так искренен в своих словах, что, казалось, даже луна услышала его и в ответ начала светить ещё ярче. А потом луч её света окутал Ника с головы до пят, наполнив теплотой и спокойствием. Он почувствовал невероятную силу и поддержку, какую никогда прежде не испытывал. Это приятное чувство мгновенно растаяло, когда в соседском дворе появился яркий огненный шар. Он становился всё больше и ярче. Вдруг шар сплюснулся и стал походить на круглые врата, заполненные бурлящей жидкостью. Вокруг них по всему газону потёк густой тёмный дым.
Из портала вышли странные существа: высокие и худые, в длинных чёрных мантиях до земли. Вместо рук у них были извивающиеся щупальца. Ног не было видно, и казалось, что существа парят над землёй. Один «осьминог» – наверное, главный – имел руки и направил их в сторону Ника. Страшный голос возник в его голове: «Отдай мне. Отдай мне – или умрёшь».
Ник присел, надеясь, что его не заметили. Спина покрылась холодным потом от ощущения, что один из монстров стоит позади него. Ник замер, боясь шелохнуться. Ему хотелось думать, что это просто кошмарный сон. Вот сейчас он проснётся – и всё исчезнет. Спустя какое-то время Ник осмелился привстать и посмотреть в окно, но ничего не увидел, кроме пустой улицы с горящими фонарями. Ник убеждал себя, это был просто сон, обычный кошмар, ведь в реальной жизни ничего такого, что он увидел за окном, быть не может. Ник лёг на кровать и долго не мог уснуть.
Глава 2. Метаморфозы
– Живее! Почему так медленно? – сердито прикрикнул Гормус. – У меня нет времени ждать! Этот сопляк уже о чём-то догадывается, пророчество начинает сбываться! – И уже тише проворчал себе под нос: – Раздавить бы его, да ещё не время – нужна его сила. Но ничего, когда возродится Атлантида, я стану её повелителем, и ни один смертный не сможет мне помешать…
За несколько часов до этого
Утром, открыв глаза, Ник почувствовал сладковато-пряный запах имбирного печенья с шоколадной крошкой. Такое мама готовила лишь на Рождество.
Ник вскочил с кровати и побежал в кухню. Там на столе стояла полная тарелка свежей выпечки.
– Мама, это же моё любимое печенье! – с искренним удивлением воскликнул подросток.
– Оно самое, – ласково улыбнулась мама и потрепала сына по волосам, – с шоколадной крошкой, в виде пряничных человечков. – Она налила молоко в стакан. – Садись завтракать, чего застыл-то?
Ник действительно замер, потому что не понимал, что происходит. Почему мама дома? У неё же сегодня важная конференция! И почему готовит рождественское печенье? Сегодня же не Рождество! И почему ему, Нику, вдруг разрешают есть сладкое на завтрак? Может, это розыгрыш?
Ник настороженно сел за стол и неуверенно пробормотал:
– Мам, а… а что происходит?
– Ничего, – вскинула удивлённо брови женщина. – Ты что, не проснулся ещё, что ли?
– Кажется, да… – пробормотал Ник, протирая глаза. – Мам, у тебя же сегодня должна быть важная конференция?
– Да, должна быть, но её почему-то отменили, – тепло улыбаясь, пожала плечами женщина.
– Отменили?! – Ник чуть не поперхнулся молоком – Но ведь для тебя это было очень важно! Ты же так долго готовилась к ней!
– Ну да, так и есть, – улыбнулась миссис Гарвел. – Но если конференцию отменили, значит, на то есть свои причины, после обеда запланировано внеочередное собрание, вот там всё и узнаю, а сейчас завтракай и собирайся, тебя ждёт сюрприз.
Удивлению парня просто не было предела, а уж столько вопросов в голове возникало! И главный из них – что вообще происходит?!
Ответов на свои вопросы Ник не нашёл, а печенье было таким вкусным и ароматным, что аппетит быстро взял верх над любопытством. Съев штук семь или восемь больших песочных человечков, Ник вскочил из-за стола и помчался назад в свою комнату, чтобы одеться. По пути он случайно услышал беседу родителей. И хотя в семье Гарвел не принято подслушивать чужие разговоры, Нику стало любопытно, о чём шепчутся родители, – вдруг так он узнает, что случилось сегодня с мамой? Что это на неё нашло?
– Ты думаешь, он правильно это воспримет? – спросила она мужа.
– Посмотрим. Мы же вчера всё обсудили, к тому же давно собирались это сделать, – ответил он.
– Мам, пап, мы едем в кадетскую академию? – взволнованно спросил Ник.
– Нет, сынок, – улыбнулся отец, подходя к нему, и потрепал волосы.
Второй раз за утро родители погладили его по голове. Это точно его родители?
– Куда именно едем – сюрприз, – добавила мама. – Собирайся скорее, время не ждёт.
Ник в недоумении вернулся в свою комнату и увидел заправленную постель, сел на неё и стал рассуждать: «Странно это всё… Вчера родители хотели меня отправить в кадетскую академию, а сегодня я завтракаю не как обычно кашей, а моим любимым печеньем. А ещё мама заправила мою постель, хотя ещё вчера ругала меня за то, что спустился завтракать и не заправил кровать. И она такая милая и добрая, уж не связано это всё с моим кошмаром про пришельцев?»
Подойдя к окну, Ник увидел большой выжженный след на соседском газоне, радиусом десять или даже двенадцать футов. Газон был испепелён, будто на нём разожгли огромный костёр.
– Это был не сон…
– Конечно, это был не сон! – услышал он жуткий шёпот, доносившийся непонятно откуда. – А ещё тебя хотят отправить куда подальше. Твои родители тебя не любят и хотят от тебя избавиться.
Холодный пот прошиб Ника. Парень не мог понять, откуда взялся этот странный голос, реальный он или существует только в его голове.
В этот момент, вырывая парня из его мыслей, прозвучал голос матери:
– Ник, ну где ты там? Мы с папой тебя ждём.
– Иду, мам! – крикнул Ник и спустился к родителям.
– Наконец-то, – проворчал мистер Гарвел. – Мы ждём тебя целую вечность.
– Скорее в машину, – добавила мама, – сегодня особенный день.
Они куда-то ехали на машине в полной тишине, и оттого Нику становилось всё тревожнее.
– Мам, а куда мы едем? – взволнованно спросил он.
– Терпение, сынок, скоро сам увидишь, – ответила она, не поворачиваясь.
Ник прикусил губу и замолчал, пристально вглядываясь в улицы, мелькавшие за окном. Разные мысли переплетались в голове парня, и зрело странное предчувствие.
Дорога была недолгой, но ему казалось, что они ехали целую вечность. Когда машина остановилась, перед глазами Ника оказалась белая вывеска, на которой большими буквами было написано: «Приют для животных».
– Мы с мамой решили, что тебе нужен домашний питомец, – сказал отец, поворачиваясь к сыну, – и подумали о собаке. Ты же просил…
– Собаку?! – ошеломлённо перебил Ник. Он не верил своим ушам. Сначала печенье, заправленная постель, теперь собака… – Но вы ведь всегда запрещали мне заводить пса, – настороженно напомнил он и потряс головой: вдруг это только сон. – Говорили, что от собак много грязи и шума.