— Дамиан, да ты с ума сошел!
Он усмехается, подходит еще ближе и резко хватает меня за руку.
— А это я, пожалуй, все-таки заберу. — Он дергает кольцо, чуть не ломая мне палец. — На случай, если кто-нибудь такой же глупый, как ты или мой брат, снова решит запереть меня в клетке. Не выйдет.
Я ахаю, вжимаясь спиной в стену. Дамиан тем временем жестко хватает меня за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.
— А я бы сделал тебя шутом, фея. Как думаешь, будет весело, когда я буду убивать всех твоих друзей, одного за другим, у тебя на глазах? Да, думаю, это будет весело.
Говорила Ромиону не запирать его в темнице! Теперь у Дамиана окончательно поехала крыша.
— Дамиан, ты же не такой!..
— А я изменился, Виола. Ты умудрилась и это не заметить? И знаешь, мне нравится быть… — он смотрит мне в глаза и улыбается. Ромион превращен в камень, за его спиной гвардейцев мотает, как былинки на ветру, а Дамиан улыбается, — таким.
Я вижу за его спиной Туана, Дамиан замечает, наверное, как меняется мой взгляд, и оборачивается.
— Ну наконец-то. Ты заставил себя ждать.
— Молю о прощении, повелитель, — смиренно отзывается Туан.
Дамиан отмахивается — или просто так колдует, потому что меня вдруг поднимает в воздух. Правда, невысоко.
— Отнесите фею в темницу. И следите, чтобы она не умерла там раньше времени, — приказывает Дамиан непонятно кому. Может, своим подручным-духам? — Когда я захочу шуток, она мне понадобится. — И уже застывшему Туану: — Чего ты ждешь? Превращайся. Это королевство должно узнать, что у него новый правитель.
Меня уносят — словно порыв ветра, мягко и аккуратно (правильно, Дамиан же сказал пока не убивать). И небыстро, поэтому я успеваю, вывернувшись, разглядеть, как тает фигура Туана, как он весь превращается во что-то, напоминающее громадный зажженный факел; увеличивается в размерах, обрастает чешуей. В тишине, под расчистившимся небом, в свете луны это скорее жутко, чем красиво. Но отчего-то очень уместно.
Потом ветер бросает в лицо горячие капли, я вскрикиваю и растираю их по щекам, а когда смотрю снова, перед Дамианом, склонив рогатую голову, стоит дракон. Такой, какого я ожидала бы увидеть в кино, а не такой, какие здесь вместо автобусов используют. Изящный, высокий, матово-черный, с красными глазами.
Дамиан, улыбаясь, поглаживает выдыхающий пар острый нос дракона, что-то говорит — но тихо, а меня уже отнесло к дворцу, и я не слышу. А скоро покосившаяся башня и вовсе скрывает Дамиана из виду.
— Габриэль, — шепчу я, — сейчас как раз самое время мне помочь.
Внизу, во внутреннем дворе, в галереях, на башнях мечутся сиернские гвардейцы. Меня несут дальше, к самой «толстой» башне. Что забавно, эта башня стоит отдельно, а дыра во дворе и каменное основание — отдельно. Словно гриб, который аккуратно срезали ножом и поставили рядышком с грибницей. Видимо, там темницы, и оттуда Дамиан выбирался.
— Еще нет, — отзывается темнота голосом демона.
— То есть?! — хриплю я. — Габриэль!
Над головой навстречу луне проносится, распахнув крылья и словно обняв ими все небо, дракон с маленькой фигуркой-наездником. Мне чудится, что я вижу, как знакомо сверкает рубин-сердце, но потом дракон закладывает лихой вираж, и все вокруг тонет в ослепительно-ярком пламени.
А меня со всего маху швыряют в дыру, оставшуюся от темниц. Тут же становится очень горячо, что-то бьет по голове, на руки сыплется золотая пыльца и песок, наверху кричат… И я все-таки теряю сознание. Очень вовремя — я бы вообще промотала все эти… приключения… Да, до того момента, когда я проснусь в темнице, целая, невредимая, не выспавшаяся и избитая. Зато живая.
Да, пожалуй, промотаем…
Снова я просыпаюсь от холодной воды в лицо. Пить хочется нестерпимо — я ловлю ртом струйку и жадно глотаю. Вода кажется безумно сладкой, жаль только, что ее так мало.
Заснуть снова не дают: когда вода кончается, меня больно бьют по щекам, и я недовольно открываю глаза. Туан, хмурясь, склоняется надо мной, одну руку занеся для очередной пощечины, а в другой держа пустую кружку.
— Опять ты, — выдыхаю я, пытаясь сесть. Голова болит ужасно, просто раскалывается на миллион кусочков. — А чего не драконом? И не залетел в окно?
— Здесь нет окон, фея, — тихо отзывается Туан. — Ты в темнице. Ты что-нибудь помнишь?
— Да… — Сил нет, и шевелиться тоже не хочется, а то бы я тоже отвесила этому мерзавцу пару пощечин. — Воды больше нет?
— Перебьешься.
— Как грубо. — Я отвожу с лица волосы — они, как плащ, лежат на мне, а концы — на полу. Наверное, всю пыль и песок собрали. Угу, даже пара листочков запуталась. Может, даже пауки. В темнице ведь обязаны быть пауки. Превосходно. Обожаю пауков. Особенно в волосах.
Чертов Туан! И Дамиан тоже. Что за мания с темницами и у него, и у его брата…
— Что с Ромионом? — резко спрашиваю я.
Туан изумленно поднимает брови:
— Это все, что ты хочешь знать, фея?
— У меня есть имя. Что с Ромионом?
— Стоит в королевском саду.
Я удивленно моргаю — заодно смаргиваю слезы. Песок, везде песок, в волосах, еще и в глаза как-то попал. Это, наверное, когда я падала. Кстати — я смотрю вверх, — сейчас дыры в потолке нет. Уже заделали?
— В смысле, стоит в саду?
— Вместе со своими советниками, — спокойно добавляет Туан. — И придворным магом. У Сиерны новый король, фея. Все недовольные обращены в камень.
Жесть! Ничего себе у них тут смена власти…
Я вздыхаю и поднимаю взгляд на Туана. Его зеленые глаза, нечеловечески яркие, смотрят в ответ, но я не опускаю голову. Мне уже совсем не страшно.
— Ну что, ты рад? Ты угробил все хорошее, что было в человеке, которого я любила. Ты счастлив?
Туан знакомо-издевательски улыбается:
— Милая фея, это ты сделала практически самостоятельно, можно сказать, без моей помощи. Мне сейчас остается только довести дело до конца, и все.
Звучит зловеще, особенно в тишине подземелья. Но мне уже все равно.
— Оно того стоит? Твоя месть действительно стоит всего этого? Дамиан не хотел становиться никаким Властелином. Он не хотел драться с братом…
— Сейчас хочет, — улыбаясь, перебивает Туан. — Сейчас он счастлив, потому что все его мечты сбываются буквально по мановению пальца. Я же говорил, тебе не понять, что чувствует человек, которого…
— Ради бога, давай без этого! — вздыхаю я. — И так голова раскалывается. Зачем ты пришел? Поставите и меня статуей в саду?
Туан тихо смеется:
— А как же «мой Дамиан так никогда не поступит»?
— Да поняла уже, что поступит, — огрызаюсь я. — Ну? Учти, я никуда не пойду, так что тебе придется нести меня на руках.
Туан смотрит мне в глаза и качает головой:
— Нет, повелитель ничего насчет тебя не приказывал. Возможно, он вообще о тебе уже забыл.
— Повелитель? — Я глотаю насмешку. — Что, уже повелитель? А как же «с его помощью я захвачу мир»? Кажется, это Дамиан захватит. С твоей помощью.
— Ты ничего не понимаешь, фея. И хватит об этом. Я пришел, потому что обещал.
Мгновение мы молча смотрим друг на друга. Ну что еще обещал сделать со мной этот мерзавец? Уж конечно, ничего хорошего!
— Я обещал, что, когда все закончится, я отправлю тебя к твоей крестной. — Туан достает подвеску для браслета, с помощью которой Дамиан как-то открывал портал к Виллинде. — Держи. Ты уже перемещалась по порталам, ты знаешь, что делать?
Ага. Я знаю, что нужно закрыть глаза, задержать дыхание и не думать о плохом.
— С этой штукой? — Я забираю подвеску. — Понятия не имею.
Туан тихо вздыхает, потом терпеливо объясняет. Три раза — чтобы я точно поняла. На четвертый просит повторить. Я посылаю его к чертовой бабушке.
— Туан, кольцо. Кольцо с… сердцем. Дамиан забрал, — говорю я напоследок. — Ты можешь его вернуть? — Ну а что, раз у нас тут исполнение обещаний и раздача слонов. Вдруг?..
— Оно принадлежит повелителю, — криво улыбается Туан. — Нет, фея, даже если мог бы, не стал. Оно дало бы тебе некоторую власть над Властелином, которую кто-нибудь мог бы надоумить тебя использовать.
Злость накатывает неожиданно, жаркой, обжигающей волной. Это кольцо — последнее, что осталось от моего Дамиана. От настоящего Дамиана, а не этой его кривой копии! Тот свет в рубине — он был мой! Никто не имел никакого права его у меня забирать!
— Да? Потому что сама бы я точно не додумалась, — бормочу я. — А сейчас куда меня этот портал отправит? Я, может, и кажусь тебе дурой, но не настолько же!
Туан щурится. Наверное, тоже злится.
— Я обещал, фея. Я просто исполняю обещание.
— С каких это пор злодеи стали исполнять обещания? Ах да! Мне же не понять.
— Как же я ненавижу таких, как ты, — отзывается Туан. — Проваливай, фея. Или мне еще раз повторить, как запустить портал?
Вместо ответа я закрываю глаза и вспоминаю лес рядом с домом Виллинды. В нос тут же ударяет запах хвои, свежий ветер треплет волосы, под руками вместо холодных камней — опавшие желтые иголки и мягкая теплая земля…
— Видишь, фея, — издалека раздается тихий голос Туана. — Я держу обещания.
Я открываю глаза и еще успеваю заметить, как портал закручивается вокруг меня, как воронка. Потом в руках остается только горячая подвеска, и свет магии пропадает. Над головой величественно качают верхушками сосны, слева таращится желтыми глазами череп на шесте, да ворон на нем щелкает клювом.
— Рапунцель? — по привычке шепчу я. Конечно, никто не отзывается. Ее башня за поворотом, но Рапи наверняка еще в Садах. — Вилла? Матушка?
Встать получается с пятой попытки — и то я тут же падаю. Ладно, если полежу еще немного, отдохну, то потом ведь станет легче?
Точно — и я закрываю глаза, слушаю шум ветра, перекличку птиц и потихоньку проваливаюсь в сон. Он полон драконами — они летают наперегонки. Потом их заслоняет лицо мамы и, оттеснив его, лицо Виллинды.
— Виола! — вскрикивает мама, и я вся покрываюсь золотой пыльцой. Опять. — Звезды, что они с тобой сделали?!