Впрочем, не пришлось. Хозяйка животного и, кажется, наша временная классная дама, перехватила собачку под туловище и прижала к себе. Так крепко прижала, что глаза из угрожающих стали несчастными. Собачка издала сдавленный писк, но ни кусаться, ни вырываться не посмела.
— Леди Элизабет Гарнгстон, — объявил уже знакомый нам маг, появляясь из-за спины леди и заставляя сопровождавших ее служанок, исчезнуть из столовой. Всех, кроме одной, державшей подушечку для транспортировки собачки.
Ариналия дернула меня за рукав, и я торопливо сделала книксен, как и все остальные девочки. Леди Элизабет недовольно поморщилась — позволить себе большее она не могла: слишком много зрителей было вокруг, чтобы выказывать неодобрение оглушившему ее магу. Впрочем, песик решил отомстить за хозяйку и рванулся у нее из рук.
— Жан-Батист, как не стыдно! — попеняла собачке леди, успев подхватить его у самой земли. И хорошо, что успела: я подозревала, что падение с высоты человеческих рук могло плачевно сказаться на лапах несчастного создания. — Магистр Трее, вы его напугали!
— Приношу свои искренние извинения Жану-Батисту, — так, чтобы ни у кого не осталось сомнений, где бы маг хотел видеть рычавшую на него пакость, сказал магистр и не преминул поклониться.
Леди Элизабет недовольно поджала губы, но более ей было не в чем упрекать собеседника, а потому она решила уделить свое внимание нам. Первой осмотру подверглась Вивьен, как стоявшая к леди ближе всех, после — мы с Ариналией. На мне взгляд леди задержался на мгновение, но она тряхнула головой, словно отрицая невозможное, и продолжила осмотр. По тому, как она морщилась, никто из участниц леди не впечатлил и, мне даже показалось, что я услышала, соскользнувшее с ее губ:
— Ни одной достойной кандидатуры, — а после леди стремительно прошла мимо и остановилась уже у большого овального стола.
— Магистр Трее, вы присоединитесь? — уточнила леди, выбирая себе место во главе стола.
— Моя работа здесь закончена, — отказался от сомнительной чести магистр. — Леди, — маг обратился к нам, — с этого момента именно ее светлость для вас самый близкий человек. Именно к ней следует обращаться со всеми своими просьбами. Будь то новые покои или потерянная лента. Также именно ее светлость будет составлять очередность свиданий с его величеством, а также следить за вашим поведением вне конкурсов.
Девушки слаженно поморщились, но промолчали. Как будто служанок было мало, но тех хотя бы обделили правом указывать на ошибки и выговаривать за иные нарушения, а вот тетушка короля таким правом определенно обладала и с радостью будет им пользоваться. Слишком уж улыбка у старой ведьмы нехорошей стала.
— Знакомьтесь, леди. Та, что произведет на ее светлость наиболее благоприятное впечатление, уже сегодня сможет поужинать с его величеством. Приятного аппетита.
И магистр Трее развернулся на каблуках и покинул столовую. Вот только не успел он уйти, а воздух уже потяжелел от угрожающих взглядов леди, что те бросали друг на друга. Обходили они стороной лишь нас с Вивьен и Ариналией, и я малодушно выдохнула.
Увы, это было слишком опрометчиво с моей стороны.
Приятного в завтраке не было ничего. Начиная с овсянки, которую, к счастью, мне не предлагали, и заканчивая банальными пинками под столом. Вот уж никогда бы не подумала, что леди могут так активно пинаться, пытаясь пошатнуть положение своих соседок. Стулья дрожали, но все делали вид, что это обычное землетрясение, охватившее отдельно взятую комнату, и не выходит за рамки привычного миропорядка во дворце.
А потому, несмотря на трясущиеся стулья, на лицах леди продолжала сиять улыбка, а осанка так и оставалась идеальной. Наверное, только я в первый момент, когда меня больно ударили по колену, немного ошибившись и промахнувшись мимо ножки стула, вздрогнула и недоуменно посмотрела на сидевшую напротив девушку. Ее мне не успели представить, как и еще четверых. А потому в ее глазах я видела удовлетворение. Для нее я была конкуренткой, даже несмотря на то, что сидела между Вивьен и Ариналией и это спасало меня от незаметных, будто случайных, тычков локтями в бок.
А леди Элизабет делала вид, что ничего не замечает, скармливая своей собачке тонко нарезанные кусочки отварного мяса. Лишь когда у кого-то падала вилка или несчастная издавала сдавленный стон, наша «классная дама» неодобрительно поджимала губы, будто вычеркивала несчастную из списка.
Хмыкнув, я решила не ждать, пока девушка напротив разойдется и уронит мой стул, и демонстративно уронила вилку на пустую тарелку. Выбрать блюдо я так и не успела, и, определенно, это было к лучшему. Звук вышел громким, даже пыхтение трудившихся над свержением соперниц перебил.
Леди Элизабет вздернула брови и вперила в меня внимательный взгляд. Я же… решила проигнорировать оказанную мне честь и, пользуясь тем, что стул перестал подвергаться вражеским атакам, поднялась и потянулась к омлету. Наложила себе с общего блюда, подцепила вилкой помидорок и под ошарашенными взглядами соперниц начала есть. Едва ли заминка будет длиться вечно, а покушать перед прогулкой хотелось.
— Вы так торопитесь, будто у вас забирают тарелку, — заметила леди Элизабет, давая знак горничной забрать Жана-Батиста.
— Терять время — непозволительная роскошь, — поняв по всеобщему молчанию, что обратились именно ко мне, ответила я и отхлебнула из стакана простой воды. Пить чай в компании собравшихся я бы не рискнула: разве что холодный или заваренный из собственноручно собранных и высушенных трав.
— Верно, — леди неожиданно усмехнулась и, смерив пренебрежительным взглядом тех из девушек, что так и не наполнили тарелки — а таковыми были все, кто вел решительные боевые действия под столом, добавила: — Ариналия, Вивьен, Фелиция, Оливия и Клотильда, через полчаса жду вас. Девочки, — она кивнула на замерших у стены горничных, — вас проводят.
И вот так, легко и непринужденно, посеяв еще большую вражду между конкурсантками, леди Элизабет поднялась, на прощание отпила чистой воды и, поставив бокал на стол, удалилась вместе с частью свиты.
Стоит ли говорить, что нам с остальными счастливицами удалось съесть лишь то, что уже покоилось на наших тарелках. Все прочие блюда мстительно забрали голодные воительницы, не глядя ни на размер порции, ни на остроту.
— Хоть здесь похудею, — довольно, хотя в глазах у Вивьен застыла печаль, заметила рыжая и отправила в рот кусочек гренки. Ей, как и мне повезло с омлетом, а вот Ариналия тоскливо ковыряла овсянку.
— Я не голодна. — Клотильда поднялась, даже не приступив к завтраку.
— Я тоже, — поддержала ее Фелиция.
— Зря вы так, — хмыкнула Вивьен. — Больше в наши покои еду доставлять не будут. Только общие трапезы — только диета.
Клотильда потемнела лицом, но промолчала. Разве что уходила она чересчур резко, словно сама себе запрещала оборачиваться и смотреть на искушающе пахнущий стол.
— Пожалуй, и я последую их примеру, — усмехнулась Ариналия, откладывая приборы и поднимаясь из-за стола. — Леди, приятного аппетита. Вивьен, Оливия…
Я торопливо запихнула в рот остатки омлета и поспешила за подмигнувшей мне леди. Вивьен присоединилась к нам уже у выхода.
— Поможете мне выбрать шляпку? — уточнила Ариналия. Я недоуменно посмотрела на собеседницу, но Вивьен, кажется, поняла больше.
— Разумеется, — степенно ответила она, и мы ускорились.
Шляпкой, с выбором которой Ариналии понадобилась помощь, оказались бутерброды.
— Угощайтесь, — хмыкнула леди. — Я действительно не голодна. Успела перекусить, пока готовила.
— Но ведь…
— Еду в наши покои нельзя приносить слугам, но разве кто-то запрещал нам самим ходить на кухню и готовить?
— Нюанс! — хихикнула Вивьен, доедая первый, но не последний, судя по азартному блеску в глазах, бутерброд.
Аромат от еды шел просто потрясающий и ни одного прожигающего взгляда вокруг. Как было удержаться? Я не выдержала и присоединилась.
Стоит ли говорить, что к месту сбора мы с горничными буквально бежали? А так оно и было, ведь, отвлекшись на еду, мы потеряли время на переодевание и менять платье пришлось впопыхах, как и нырять в высокие ботинки. Оценив последние, я поняла, что прогулка будет если и по парку, то определенно не по выложенным плиткой дорожкам, потому и нарядному платью предпочла самое простое из имевшихся, темное, максимально закрытое — то еще удовольствие ветками по рукам получать, но не стесняющее движений. Ариналия с Вивьен также не стали одеваться как на прием, а потому мы больше походили на садовниц в первый рабочий день, чем на придворных.
Леди Элизабет не разочаровала. Едва мы влетели на террасу, тут же поднялась и, не давая и минуты на передышку, направилась к выходу, удерживая на поводе Жана-Батиста. Кажется, те полчаса, которые она нам дала, требовались вовсе не ей, а песику. Морда собаки, как и задранный хвост — вот и все, что оставалось на свободе, не скованное тканью и кожей. Да, Жан-Батист щеголял даже сапожками в тон накидки своей леди, и мне стало его жаль. А еще появились догадки, отчего песик так рычал на каждого посмевшего приблизиться: бедный Жан-Батист просто не знал, не спрятаны ли у очередного знакомого за пазухой плащ, накидка, свитер ручной вязки или любой другой предмет гардероба, для бедной собаки не предназначенный.
— Р-р-р, — отметил наше приближение пес, оскаливая маленькие острые зубки и растопыривая лапки так, будто собирался стоять на своем до конца.
— Не обращайте внимания, он так здоровается, — усмехнулась леди Элизабет, подхватывая собачку под корпус и поднимая.
Фелиция, стоявшая к леди спиной, презрительно поджала губы, за что удостоилась осуждающего взгляда от Клотильды, более снисходительной к животным или… более осторожной.
— Вы не торопились, — шепотом заметила Клотильда, когда мы покинули дворец.
Леди Элизабет возглавляла шествие, следом, отставая от своей леди на один шаг, торопливо семенили горничные. Одна с корзинкой, другая — с подушкой, на которую снова водрузили несчастного Жана-Батиста, а уже потом мы. И как-то само собой случилось, что Фелиция оказалась ближе всех к собачке и его торжественные оскалы теперь предназначались именно ей.