амного больше.
Они половили золотых рыбок — тут хорошо получалось у Кеки, постреляли в тире — тут лучше вышло у Хидеки. И пусть большого мишку у него не вышло выбить, маленькую фигурку бурого мишки, которую почему-то очень захотела Кеко, он все-таки выиграл.
— Куда сейчас? — немного запыхавшись спросил Хидеки, глядя, как Кеко прижимает наконец-то выигранного маленького плюшевого мишку. Ее вид стал еще более милым, чем обычно, достигая почти критических значений. И нерешительно добавил, — Может хочешь какой-то интересной фестивальной еды поискать?
— Хочу, но что-то не очень тяжелое. — Кеко немного криво улыбнулась, — Просто перед выступлением не стоит наедаться, а то мне плохо будет.
Фестиваль в этом городке был Осенним Фестивалем Огня, что, в частности, выражалось в большом количестве запеченной на углях пищи. Как обычной, в виде разных морепродуктов мяса или рыбы, так и более экзотических, типа разного рода печеных фруктов, всяких хитрых пирожков из рисовой и пшеничной муки.
— Хорошо, — кивнул Хидеки, — Поищем для тебя чего-то сытного, но не тяжелого. Сам Хидеки, несмотря на свой вес в разного рода диетах хорошо разбирался, просто себе он подбирал такую, чтобы выглядеть именно так, как выглядел. Хоть при желании мог сбросить вес до подходящей ему нормы, практически только за счёт еды, в течение нескольких месяцев.
Найти еду полегче в этом месте было не очень простой задачей, но Хидеки справился. Пообедали они вместе и позже нашли лавку с крепами со свежей фруктовой начинкой.
— Уфф, спасибо, Хидеки-кун. — Хотя все же немного многовато съела, ну да ладно, пока дойдем до сцены, как раз все растрясется.
Они уже достаточно долго гуляли, и хотя до выступления оставалось еще достаточно времени, и Хидеки, и Кеко решили двигать к сцене. Народу, по сравнению с теми, что были с утра, явно прибыло, и Кеко подумала, что она немного недооценила популярность ярмарки. На площади рядом со сценой уже потихоньку начала накапливаться народ, протискиваться им пока не пришлось, но свободного прохода тоже уже не было.
Рядом со сценой вместе с несколькими представителями местной администрации, заказавшей концерт, они нашли Катари, Хану-чан, Рину-химе, и крайне обеспокоенную Акиту-сан.
— Ко-чан пропала, — объяснила менеджер, — она ждала рядом с одним из аттракционов, а потом решила поесть. Телефон у нее разрядился, и где она — знают только местные ёкаи.
Кеко-чан, умоляюще посмотрела на Хидеки.
— Я найду, — тут же предложил свою помощь Хидеки. — Где именно вы ее потеряли?
Глава восемнадцатая. Находка, сестренка и новая песня
В «Яркой улыбке» Ко-чан не просто так получила роль «генки» — веселой жизнерадостной, жизнелюбивой девочки.
Ко-чан редко чего боялась. Будучи единственной и любимой дочкой в семье, она получала достаточно родительской любви. От постоянно много работающего отца — поменьше, от старающейся не задерживаться на работе мамы — побольше. Но всегда она чувствовала себя нужной и любимой. Поэтому и ее немного детская жизнерадостность сохранилась до вот уже середины средней школы. И сейчас она не особо успела испугаться. Точнее, считала, что все нормально. Что она справится. Ведь не надо же причины кому-то помочь. И ей точно помогут, стоит попросить. Ведь люди же в большинстве своем совсем не плохие.
То, что все не совсем так, как она себе думала, она поняла совсем не лучшим образом. Сначала она немного заблудилась и попробовала поискать дорогу хотя бы в сторону площади, где стояла сцена для их будущего, уже близкого выступления. Первой проблемой было то, что было то, что у нее телефон сначала не подключался к сети — из-за большого количества народа на фестивале сотовая связь была перегружена. Вторым неприятным моментом было то, что ей никто не захотел помочь, когда она заблудилась.
— Скажите, пожалуйста…
— Вы не знаете, где, пожалуйста…
— Как пройти к…
— Простите… — Ко-чан из последних сил пыталась найти кого-то, кто ей поможет найти дорогу… Ну хоть кого-то. И уже почти дошла до того, чтобы начать хватать прохожих за руки.
— Привет, милашка, ты что, потерялась, что ли? — Обратился к ней высокий, довольно симпатичный парень, гулявший с парочкой друзей, немного ее старше, по виду все были учениками старшей школы.
— Да, мне нужно на площадку со сценой, срочно там скоро будет концерт «Яркой улыбки».
— Так ты фанатка «Яркой улыбки»? Тех айдолов, что поют про молодость и любовь?
Ко-чан, решила, что говорить про то, что она айдол, не стоит и подтвердила.
— Тогда пойдем быстрее.
Сначала Ко-чан показалось, что ей, наконец, повезло и ей помогут, но жизнь очень быстро расставила все по местам. Через несколько минут после того, как она пошла с компанией парней, она обратила внимание, что людей стало поменьше, а сцена была в месте, где людей ходило довольно много, и по ее расчетам, их количество должно было только увеличиться.
И она осознала, что несколько парней вроде бы согласившихся помочь привели ее в менее людный район фестивальных ларьков и не давали уйти, приглашая пойти в караоке, «вот ту за углом».
— Потом сразу — к сцене, к концерту успеем.
Но место и так было не очень людным, и хоть Ко-чан не боялась, здравый смысл не был ей чужд, и идти с незнакомыми людьми непонятно куда она не хотела. Вот только ее попытки позвать на помощь пресекались:
— Да ладно мы просто гуляем. — И для всех прохожих вокруг этого было достаточно, чтоб не обращать внимания на ее попытки вырваться. Это был тот день, когда Ко-чан осознала, что это для того, чтобы действовать деструктивно не нужна никакая настоящая причина, а для вот для того, чтобы оказать хоть какую-то помощь, она таки нужна.
Прохожие отворачивались, проходили мимо и никто даже не попробовал спросить, что именно происходит. Когда-то, простой окрик из окна «Оставь девушку в покое!», ненадолго спас Китти Дженовезе. Что не остановило дальнейшие трагичные последствия, введя имя девушки, как описание эффекта свидетеля — показательного поведения человеческого безразличия. И у Ко-чан в этот день были все шансы стать еще одним таким хрестоматийным примером уже в родной стране.
Но Ко-чан в тот день ей повезло. Среди ее знакомых был человек, у которого причина для помощи ей была. Пусть даже из разряда «помочь подруге/коллеге младшей сестры девушки».
— Коната-чан, сестренка, опять ты застряла где-то, и телефон разрядился. Я уже в полицию почти позвонил, но услышал твой голос издалека и звонок сбросил.
— Ты, парень… — Начал было один из «сопровождающих», — но услышав о полиции, парни еще секунду назад такие уверенные и непробиваемые сгорбились и немного стушевались и выпустили Ко-чан, которую держали за обе руки. Хидеки демонстративно разблокировал телефон, и все также демонстративно игнорируя парней, продолжил:
— Иди-ка мне сестренка, а то придется звонить и говорить, что ты, младшеклассница потерялась в компании двух парней, — и Хидеки продолжил описание парней.
— Младшеклассница?! — с каким-то ужасом прошипел один из парней, посмотрел на их лидера и выпустил руку Ко-чан. Второй из тех, кто держал руку Ко-чан тоже ее от неожиданности выпустил.
Ко-чан, сначала неуверенно, но с каждым шагом все четче и увереннее пошла в сторону Хидеки, и на этот раз никто не осмелился ее остановить.
— Пошли, сестренка!
— Как скажешь старший братец! — мило улыбнулась Ко-чан. Она вплотную подошла к Хидеки, окончательно пришла в себя и взяла Хидеки за руку, — Веди меня, старший братец Хидеки.
Хидеки оглядел парней с отвращением, смешанным с презрением. То, что их было трое и они были старше, его не пугало.
— Эх, времени нету. Ладно, валите, уроды, — скорее прошептал он. Парням хватило и этого, они испарились как лед на сковородке. Хидеки обернулся к Ко-чан:
— Ты как, в порядке? Ноги не натерла? — Последнее для айдола очень незадолго для выступления было бы крайне некстати.
— Все в порядке, Хидеки-кун. Спасибо, Хидеки-кун. Только я не знаю, куда идти.
— Все хорошо, Ко-чан. И если ты готова довериться парню которого знаешь меньше одного дня…
— Тебе доверяет Катари и Кеко, так что и я доверюсь. Пожалуйста, позаботься обо мне, Хидеки-кун. — Легонько поклонилась Ко-чан.
Хидеки топографическим кретинизмом не страдал и не наслаждался, поэтому до входа площади добрался относительно быстро. А вот дальше начались проблемы.
— Офигеть! Не думала, что в этом городке, столько народу придет нас послушать, — Так подытожила ситуацию Ко-чан.
Сказать, что на площади была плотная толпа, значит, сильно ее недооценить, до выступления оставались чуть больше десяти минут, а народу собралось уйма, и пройти было не так просто.
— Старший братец Хидеки, что делать?!
— Секундочку, Ко-чан, секундочку. — Хидеки вгляделся в толпу, та была довольно плотной, но все же можно было разглядеть, что большинство народу кучковались по группкам. Все, что осталось, это пройти между ними.
— Идем, Ко-чан, — Хидеки, наконец-то прикинул маршрут, покрепче взял, Ко-чан за руку, и как ледокол во льдах, врубился в толпу. Довольно быстро им удалось пройти. В некоторых случаях, как сейчас, его габариты были ему на пользу: он пробивался через толпу и тянул за собой намного более миниатюрную Ко-чан у которой уже не было необходимости пробиваться. Наконец, они добрались и под недоверчивыми взглядами нескольких охранников подошли к уже закрытому ширмой входу к вагончику-гримерке. Менеджер «Яркой улыбки» после того, как их увидела, на глазах успокоилась, но часть «тайфунов и водоворотов» на голову Ко-чан все же обрушила. Сдержано, правда, чтоб не слишком нервировать артиста до выступления.
— Где ты шлялась, Ко-чан! Десять минут до выступления! Я тебя наручниками в следующий раз прикую к кому-нибудь! Чтоб не потерялась! — все отчитывала ее Акари-сан.
— Как скажете Акари — сама, если это будете вы или старший братец Хидеки, я даже не возражаю, — шаловливо показала язык Ко-чан. Спасибо, тебе большое, старший братец Хидеки, — Ко-чан на секунду подскочила к Хидеки поближе, прижалась грудью, поднялась на носочки и поцеловала в щеку — Спасибо, что помог. И я — не младшеклассница! — Ко-чан вильнула миленькой попкой и скрылась в подсобке — переодеваться.