ем догнать Америку по производству мяса. Можно допустить какую-то отсрочку, неплохо будет решить эту задачу и в 1961 году. Однако в 1961 году мы должны, как говорится, зачищать “остатки”, а основную работу выполнить в 1960 году. Тут надо смелости набраться и решить этот вопрос».
Именно это выступление Хрущева в Ленинграде, как теперь известно, стало причиной создания в Президиуме ЦК решительной оппозиционной группы, намечавшей его смещение с поста Первого секретаря ЦК КПСС за авантюрную политику. Ядром группы были Молотов, Маленков и Каганович, понимавшие, что дальнейшее пребывание Хрущева у власти лишает их перспектив. К заговору примкнул и Ворошилов, боявшийся разоблачений своих действий в сталинские времена. Булганин, Первухин и Сабуров также согласились с проектом отстранения Хрущева. Окончательно члены оппозиции согласовали план во время поездки Хрущева и Булганина в Финляндию. После торжественной встречи вернувшихся в Москве 18 июня Хрущев сразу попал на заседание Президиума ЦК КПСС. На следующий день, хотя в газетах напечатали групповой портрет радостной встречи Хрущева с членами Президиума, он практически был смещен голосами восьми членов Президиума против четырех (кроме Хрущева объединенной оппозиции противостояли Суслов, Фурцева и Микоян). Кандидат в члены Президиума ЦК КПСС Д. Т. Шепилов, ранее (на посту редактора «Правды») все время поддерживавший Хрущева и только недавно выдвинутый им на пост министра иностранных дел, после определенных колебаний примкнул к оппозиции.
Заседание продолжалось около трех дней, причем все это время никто из членов Президиума не покидал кремлевской резиденции. После острых дискуссий, которые не протоколировались по решению Президиума, проголосовали за смещение Хрущева с поста Первого секретаря. Он отказался подчиниться этому решению и настаивал на созыве полного пленума ЦК. Это было законное требование, так как по уставу Первый секретарь избирается и смещается пленумом ЦК. Но Президиум ЦК принял все меры для того, чтобы избежать созыва пленума, и в намерения оппозиции даже входил арест Хрущева в том случае, если он откажется подчиниться решению Президиума. Однако прения в Кремле не удалось сохранить в тайне. Если бы все решения были приняты в первый же день, то заговор мог бы оказаться успешным. Но уже на второй день заседания Президиума 21 член ЦК КПСС явились в Кремль и требовали допустить их на заседание. Охрана Кремля подчинялась И. Серову, а он был лоялен Хрущеву, как и министр обороны Г. К. Жуков, контролировавший армию.
В Ленинграде в эти дни проходило празднование 250-летия города, и на торжества приехали секретари многих обкомов. Секретарь Ленинградского обкома Фрол Козлов был сторонником Хрущева. Узнав о заседании в Кремле, он быстро приехал в Москву вместе с несколькими десятками других членов ЦК. Их требование об участии в заседании было отклонено. Однако они образовали инициативную группу, во главе которой стали К. Жуков, Ф. Козлов и И. Серов. Чтобы доставить в Москву других членов ЦК, Жуков распорядился выделить реактивные военные самолеты. 21 июня в Кремле собралось более 100 членов ЦК, и избежать обсуждения вопроса о Хрущеве на пленуме было невозможно. (Всего в составе ЦК около 300 членов, и по уставу решения одной трети достаточно для созыва экстренного пленума.) Пленум открылся 22 июня. Заседание продолжалось более 30 часов практически без перерыва. Дискуссия не протоколировалсь. Формально пленум заслушал доклад Хрущева «О внутреннем положении в КПСС» и доклад Молотова «О международном положении СССР». Но фактически решался вопрос о Хрущеве, которого поддержало подавляющее большинство присутствовавших. Возвращения власти Маленкова, Молотова и Кагановича никто не хотел. Пленум провел реорганизацию Президиума ЦК. Из состава Президиума и из членов ЦК были выведены Молотов, Маленков, Каганович и примкнувший к ним Шепилов, ядро так называемой «антипартийной группы». Из тактических соображений Ворошилов, Булганин, Сабуров и Первухин были оставлены в ЦК, хотя им объявили выговор. Удаление из Президиума сразу восьми членов воспринималось бы как переворот и кризис.
Был избран новый состав Президиума ЦК, в котором стало пятнадцать членов вместо одиннадцати. В него вошли Жуков, Аристов, Беляев, Кириченко, Игнатов, Шверник, Куусинен. Фурцева из кандидатов стала членом Президиума.
Состав кандидатов также был расширен за счет сторонников Хрущева (Ф. Козлов и другие).
Молотов вскоре получил назначение послом в Монголию. Маленков стал директором электростанции в Казахстане, Каганович – директором на цементном заводе в Свердловске. Шепилов как доктор экономических наук получил профессорскую должность в одном из московских институтов. Этими сравнительно мягкими, по сравнению с прежними сталинскими временами, методами новое руководство ЦК показывало, что политика террора для управления партией и страной больше не нужна. Противник в бюрократической иерархии уже не опасен не только тогда, когда он физически уничтожен, но и просто когда он смещен с высшей ступени иерархии на одну из низших.
Роль Булганина в Президиуме ЦК и на посту Председателя Совета министров СССР после его участия в антипартийной группе стала крайне незначительной. Он просто потерял влияние, и его смещение было лишь вопросом времени. Это же относилось и к Ворошилову – Председателю Президиума Верховного Совета СССР. Вскоре исчезли с политической арены Сабуров и Первухин. Хрущев стал полновластным и неоспоримым лидером партии и Советского Союза.
В октябре этого же года он неожиданно сместил Жукова с поста министра обороны во время официального пребывания того в Югославии и Албании. Решение было принято еще до возвращения Жукова, но опубликовано после, и поэтому Жуков ничего об этом не знал, когда прилетел из Югославии. Его просто никто не встретил на аэродроме. Жуков не был виновен ни в чем, просто его авторитет в армии был слишком высок, а Хрущев боялся возможности военного переворота.
В октябре 1957 года Хрущева ожидал и триумф совсем другого рода – успешный запуск в космос первого искусственного спутника Земли. Это событие привело к росту международного престижа Советского Союза. Это была первая победа в объявленном Хрущевым «мирном соревновании» с США. В важнейшей и очень престижной области технологии СССР продемонстрировал свой приоритет и преимущество. Косвенно это была и личная политическая победа Хрущева. Не только потому, что он придавал особенно большое значение ракетной технике. Главным конструктором советских космических ракет, без которого ни первый спутник, ни первый полет в космос Юрия Гагарина не были бы возможны раньше, чем в Америке, был Сергей Павлович Королев. И он, и его исследовательская группа формировалась в сталинские времена в заключении. Королев еще до войны попал в страшные колымские лагеря на разработки золота. Его арестовали именно за техническую разработку ракет – это было принято за вредительство в авиации. Только после войны, когда немецкие ФАУ-2 показали свои преимущества, Королев получил в системе МГБ конструкторскую группу – но он работал в ней как заключенный. Только расстрел Берии и реорганизация системы государственной безопасности привели к ликвидации таких тюремных научных центров и к выдвижению Королева в Главные конструкторы космических ракет.
Глава 9 Рязанская катастрофа
Наш очерк не представляет собой ни биографии Хрущева, ни истории хрущевского периода в развитии СССР. Все, что происходило в эти сравнительно недавние годы, еще не забыто по газетам и описано в большом числе различных книг. События в стране в 1953–1964 годах, многочисленные международные кризисы и сближения в эти годы, в возникновении и решении которых Хрущев неизбежно играл большую роль, также много раз обсуждались. Помимо недавно вышедшей книги воспоминаний, Хрущев и при жизни издал около десяти томов своих речей о международных проблемах, восемь томов речей о сельском хозяйстве и несколько томов речей и докладов о других проблемах, включая том выступлений, касавшихся литературы и искусства. Все эти книги и большинство международных акций, проведенных по инициативе Хрущева, показывают его активность, его роль в разрядке международной напряженности и его внимание ко всем сторонам жизни в СССР. Повторять все, что было сделано Хрущевым или «при Хрущеве» не является нашей задачей. Путь Хрущева до положения, которое занимали в СССР Ленин и Сталин (возможность лично руководить внутренней и международной политикой, менять партийные программы и устав, осуществлять назначения на высшие посты и смещения с них и предлагать новые законы), сжато изложен в предыдущих главах и не представляет большой проблемы для историков. Более сложным нам кажется история падения Хрущева в 1964 году, ставшего сенсацией для всего мира, но неизбежного и давно, но молчаливо ожидавшегося в СССР и поэтому встреченное столь спокойно и равнодушно в Москве и во всей стране. Сложно проследить и эволюцию Хрущева от разумного реформатора 1953–1957 годов (важность ограничивающего влияния даже консервативной оппозиции) до нетерпеливого и часто совершенно неразумного трансформатора после 1958 года, когда он достиг полноты власти и культа собственной личности. Хрущев предпринял много хороших начинаний и после 1958 года и, возможно, способен был сделать еще больше после 1964 года, если бы остался у власти. И все же с 1958 года он по многим направлениям вел страну к экономической катастрофе, и последствия печальных событий 1958–1964 годов чувствуются в экономике страны и до настоящего времени.
Наша задача – проследить развитие некоторых из этих катастрофических направлений и попытаться выяснить, какие основные изменения были сделаны в системе после 1964 года, чтобы придать ей большую устойчивость и защищенность от неожиданных экономических и политических потрясений.
Наши объяснения причин падения Хрущева далеко не являются повторением тех, пока еще неопубликованных, обвинений в адрес Хрущева, выдвинутых в «закрытых» разъяснениях партийному активу, циркулировавших после октября 1964 года. Наш анализ в значительной степени независим и показывает ошибки не только Хрущева, но и всей пирамиды власти, которая существовала в тот период, недостатки социальной системы, сложившейся при Сталине и только слегка измененной при Хрущеве. Естественно, что при его смещении в 1964 году главное внимание было сосредоточено на личных качествах и ошибках Хрущева. Но, вопреки традиции «переворотов», эти ошибки не стали предметом открытой критики, и имя Хрущева перестали упоминать в советской печати именно потому, что их совершал не только он один.