— Что ты собираешься надеть?
Изобель закрыла глаза. Она потерла виски, которые уже начали болеть.
— Послушай, — сказала она, — Вероятно, что я не смогу иметь никакого социального взаимодействия, по крайней мере, до Нового года. Я не пойду, Гвен. Конец истории. Я просто пытаюсь найти способ, чтобы встретиться с Вореном на этой неделе, чтобы закончить проект. Ты поможешь мне с этим? Пожалуйста? Кроме того, если мне удастся не вылететь из команды снова, в любом случае у меня будут соревнования в эту пятницу.
— Твои родители собираются там быть? — спросила Гвен лукавым голосом.
— На игре?
— Нет, на твоей бармитцве! Да, на игре!
— После сегодняшнего? Ты шутишь? Мой папа, наверное, выберет фронтальное место в центре, да еще и бинокль с собой возьмет.
— Ты можешь… гарантировать это?
— Да! — прошипела Изобель. — Могу!
— Хорошо!
— Гвен...
— Только сделай мне одолжение и постарайся больше не выводить из себя твоего отца — ну, постарайся этого избежать.
— Но…
— ...это не очень тактичное слово, но нам остается только одно. Теперь иди в постель, прежде чем твой отец узнает, что ты разговариваешь по телефону, и отправит тебя на орбиту на девять лет. Увидимся утром.
Клик.
Изобель уставилась на телефон. Теперь она была полностью убеждена. Гвен была сумасшедшей. Недавно сбежавшей из «Дома Наших Душевнобольных Леди». Было бесполезно пытаться сбежать с игры в эту пятницу. Это был Хэллоуин. Ее родители, по крайней мере, папа, будут следить за ней и обратят внимание, даже если она чихнет.
Изобель вздрогнула, когда Дэнни влетел в ее комнату, вырывая телефон из рук.
— Отмена, отмена! — прохрипел он, бросаясь обратно, практически пикируя в свою комнату, крича в трубку. — Да… О да. Detrodon — лучший!
Изобель услышала шаги на лестнице. Ее первым побуждением было броситься вперед и хлопнуть дверью, но вместо этого она тихонько поднялась и подошла к дверям. Она взялась за ручку и выглянула из двери, чтобы увидеть свою маму, стоящую перед ней. Изобель нахмурилась и отвернулась, но оставила дверь открытой. Вернувшись к постели, она завернулась в одеяло.
— Изобель, — сказала мама мягким голосом, успокаивая. — Я хочу, чтобы ты знала, что мы с твоим отцом хотим поговорить с тобой.
Изобель почувствовала, как прогнулся матрас на кровати, когда ее мама села и положила свою теплую руку на ее.
— В то же время, я хочу, чтобы ты шла вперед и смогла закончить этот проект, хорошо? Вот, я принесла тебе книгу.
Глаза Изобель расширились, когда ее мать положила Полное собрание сочинений Эдгара Аллана По на одеяло прямо рядом с ее головой. Она повернулась, чтобы сесть.
— У вас есть место, где вы двое могли бы встретиться на этой неделе? — спросила мама.
Изобель на мгновение задумалась. В ее сознании она представила магазин мороженого. Был также «Nobit’s Nook» и, конечно же, есть еще библиотека, если все провалится. Она кивнула, будучи признательна, что, наконец-таки, у нее появился союзник. Чаще всего ее родители принимали одну сторону, что очень раздражало, насчет большинства вопросов, касающихся ее социальной жизни.
— Я не понимаю, — пробормотала Изобель. — Я не понимаю, в чем его проблема.
Она провела пальцем по рукаву маминого лавандового топа.
Ее мама вздохнула.
— Я думаю, что он просто боится.
— Чего? Это не похоже на то, что я употребляю наркотики или еще что-то. Мама, мы просто учились.
— Я знаю, — сказала мама, поглаживая ее руку. — Я думаю, он боится, потому что видит, что ты взрослеешь.
Изобель нахмурилась и заворочалась под одеялом, которое сбилось в одну кучу.
— Ну, ему придется иметь с этим дело.
Это заставило ее маму рассмеяться. Изобель любила мамин смех. Он был легким и воздушным, похожим на смех диснеевской принцессы.
— Твой друг немного другой, — сказала она. — Я думаю, что дело в том, что, во-первых, он выглядит немного отрешенным и, может быть, немного... опытным. Однако, похоже, что он довольно хороший парень. Просто немного эксцентричный. — Изобель почувствовала, как мама поднесла свою руку к ее лбу, поглаживая кончиками пальцев ее волосы. — Это не займет много времени, чтобы твой папа увидел это. Он просто... Я не знаю. Думаю, что он просто привык к Брэду, находящемуся здесь все время.
Изобель фыркнула в подушку.
— Тогда почему бы ему не пригласить его на свидание?
— О, Иззи, — вздохнула мама. — Не надо так. Он просто пытается заботиться о тебе. Так что будь снисходительна к нему.
— Быть снисходительной к нему?
Изобель как-то сомневалась, что ее мама была права насчет того, что ее отец переживет это, хотя она надеялась, что он сможет. Она ненавидела ссориться ни с одним из ее родителей, но по какой-то причине все становилось всегда хуже, если она ругалась с отцом. Может быть, это потому, что он был страшнее, когда кричал. Или, скорее всего, может быть, потому, что они почти никогда не пытались все обсудить с самого начала, не считая того, что они постоянно откровенно кричали друг на друга.
— Иззи?
— Ммм? — пробормотала Изобель, погруженная в свои мысли.
— Ты хочешь поговорить о том, что произошло между тобой и Брэдом?
Изобель поморщилась. Она снова повернулась, поправляя одеяло, чтобы оно не заворачивало ее в тугой кокон.
— Нет, — сказала она. — По крайней мере, здесь не о чем говорить. Мы расстались. И это все.
— Ладно, — сказала мама и снова похлопала ее по боку. Она напомнила Изобель кого-то, кто пытается потушить небольшой пожар. — Я просто спросила. Если все в порядке, то я пойду, почитаю, ладно?
Изобель кивнула в подушку. Она хотела побыть одна. Чтобы подумать.
— Если проголодаешься, то там остался какой-то куриный салат в холодильнике, — сказала она, затем наклонилась и поцеловала Изобель в висок. Как по волшебству, ее головная боль, казалось, стала немного затихать.
После ухода матери, Изобель лежала, уставившись на блестящее название на корешке книги Полное собрание сочинений Эдгара Аллана По. Она знала, что она, вероятно, должна сесть, открыть книгу и начать читать, но также она знала, что после всего, что произошло сегодня, она не сможет сосредоточиться. Тем более, что чтение По равносильно для нее расшифровке какого-то средневекового языка.
Кроме того, книга все еще бросала ее в дрожь. Изобель схватила ее и свесила с края кровати. Она уронила ее на пол с громким стуком, затем протянула руку над головой и нажала на кнопку, чтобы поставить будильник. Перевернувшись на бок, и оставив в комнате свет, она вновь закрыла глаза.
Высокие, тонкие деревья тянулись вверх, окружая ее со всех сторон, словно многочисленные тюремные решетки, все черные и все мертвые.
Сухие листья падали на землю круглой поляны, на которой она стояла. Неподвижный и тихий, лес казался совсем беззвучным. За деревьями виднелся насыщенный фиолетовый фон, просачиваясь, подобно светящейся панораме, бросая на все жуткие очертания.
Она подняла глаза. Над ней, за паутиной спутанных черных ветвей деревьев, виднелось грозовое фиолетовое небо. Снег плавно летел вниз на нее.
«Нет», — подумала Изобель, протягивая руку, чтобы поймать снежинку. «Это не снег».
Она потерла ее между пальцев и ощутила сухой песок. Пепел.
Словно тонким слоем пыли, он покрывал весь лес. Он ложился на стволы деревьев и собирался большими количествами на чашеобразных сморщенных серо-лиловых листьях.
— Где… — подумала она вслух, не имея причин, чтобы сохранять молчание.
— Эти чащи известны как Уир, — раздался голос у нее за спиной.
Изобель резко обернулась, чтобы увидеть его, стоящего в пределах периметра поляны, как и прежде, закутанного в свой длинный черный плащ, белый шарф скрывал нижнюю часть его лица, а фетровая шляпа бросала на глаза тень.
— Это граница двух миров. Это место редко можно сознательно достичь. Оно находится в пространстве между сном и реальностью.
Вздрогнув, Изобель сделала шаг назад, ее взгляд был направлен на него. Среди всех фантомов деревьев, он выглядел еще более грозной фигурой, чем был в ее комнате тогда. Он даже казался выше, если это было возможно.
— Значит… Я снова во сне?
— И да, — сказал он, — и нет.
— О-окей.
Изобель почувствовала, как холодная дрожь пробежала вверх по ее позвоночнику. Ей не нравилось здесь. Что еще хуже, ей не нравилось то, что было неизвестно, существовало ли в действительности это «здесь». Во сне ты находишься внутри своего собственного воображения, верно? Но тогда почему это кажется таким реальным?
Не зная, что еще предпринять, она продолжала медленно идти назад, ее шаги хрустели по хрупкому покрову земли.
— Итак, могу ли я получить ответ, который не будет звучать, словно он появился из магического шара?
Он слегка пошевелился, как будто было что-то в создании ею дистанции, которое ему докучало.
— Пойми, что у меня нет выбора, кроме как говорить с тобой загадками.
— Кто ты? Чего ты хочешь?
— Я не тот, за кого ты, возможно, меня принимаешь сейчас, — сказал он.
— Ты имеешь в виду... По? — спросила она.
Она чувствовала себя глупо, говоря это вслух. Это, казалось, был ответ, которого он ждал, потому что он кивнул, лишь слегка наклонив голову.
Он сделал шаг в ее сторону, потом другой. Под ногами не послышался хруст, когда он ступал по лоскутному одеялу из мертвых листьев и пепла.
— Однако ты должна знать, что у него много общего с этим.
Что было с тем, как говорил этот чувак? Это было похоже на речь Великого Мастера Джедаев, Ниндзя Буддиста, только без фактора просветления. И почему он все время продолжал идти к ней?
— Ладно, остановись здесь, — сказала она, поднимая руку.
Он повиновался, только когда его каблук наступил на сухой прутик, сломав его. Они оба застыли на месте, прислушиваясь к эху.
По лесу просачивался шепот. Вдалеке послышались звуки приглушенного смеха.