— Ворен? — выдохнула она, нащупывая руку, которая вырвала ее из могилы. — Ворен!
— Почему ты не внемлешь моим словам?
Рука в перчатке сильно сжала ее ладонь. Она открыла глаза.
Поверх белого шарфа темный пристальный взгляд Рейнольдса разглядывал ее, беспокоясь, злясь, и... пугаясь? Он потряс ее.
— Почему ты не слушала меня? Если бы ты только взяла все под контроль!
Мир поплыл. Небо над ними вспенилось глубоким фиолетовым цветом. Пепел падал хлопьями теперь, оседая, как снежинки, на ее ресницах. Она сморгнула их прочь.
— Ворен, — прохрипела она. Она вытянула руку из захвата Рейнольдса и попыталась сесть.
Впереди, через затуманенное зрение, она могла видеть двери дворца открытыми. Это существо — Красная Смерть — ушла внутрь.
Изобель толкнула Рейнольдса, который удерживал ее на месте. Она изо всех сил пыталась встать, но он схватил ее, держа крепко за плечи.
— Ты не найдешь его там.
Ее глаза стрельнули в него.
Длинный, низкий стон ветра шевелил края плаща, шторм набирал обороты. Он закрутил каскад падающей золы в вихре между ними.
— О чём ты говоришь? Где он?
— Сбежал. Если я разбираюсь в этом, его освобождение могло стоить того, что осталось от моей души. И твоей, — добавил он в шутку. — По правде говоря, это могло стоить всего. Не позволяй, чтобы это было напрасно.
Изобель потрясла головой, пытаясь понять.
— Как?
— Я следил за тобой, — сказал он, его тон стал резким. — Ты не оставила мне выбора. Я знал, как войти в фиолетовую комнату. Может ли быть, что я не был свидетелем. Если он не был перехвачен, то по ту сторону, в твоем мире, он сейчас ждет.
Изобель колебалась, схватив его за рукав, желая поверить его словам.
— Ты сказал, что не было никакой возможности!
— По правде говоря, нет реального спасения для него — для всех, — сказал он. — Если только связь, которую он создал, не разрушится. До тех пор, пока она остается, этот мир всегда будем претендовать на него.
Он отступил и изнутри своего плаща вытащил зеленую ткань. Знакомая куртка — куртка Ворена. С эмблемой птицы на спине и нашивками всех его любимых групп на рукавах. Вздрогнув от неожиданности, Изобель протянула к ней руку. Она взяла ее в свои грязные руки и почувствовала запах, его запах. Это действительно была его куртка.
— Как ты достал ее?
— Он завещал ее мне в знак свидетельства, потому что ты упомянула меня как друга. И вот теперь, как твой друг, я умоляю тебя.
Она оторвалась от куртки и увидела, что обвинение в этих черных глазах было настоящим, заполненное в равных частях с болью и отчаянием.
— Помоги мне чтить свою клятву, как я помог тебе чтить твою. — Развевающийся пепел начал падать все больше вокруг них. — Мир грез и мир твоей реальности уже начал сливаться. Все, что ты знаешь, находится в опасности. Слияние только началось. Оно является неполным, и потому есть еще небольшой шанс. Пока надежда остается на твоей стороне, я буду рядом. Но ты должна положить конец этому сейчас.
Ее глаза опустился вниз к сбивчивой почве, в густой черной жидкости был виден кровавый след, зловещий путь, оставленный Красной Смертью.
— А как же Брэд?
— Его душа, украденная Ноксами, существует здесь в астральной форме, в ловушке между мирами. Пока он удерживается силами здесь, его тело будет оставаться в вашем мире, в то время как его ум, его сущность останутся здесь в заточении. Мучительная связь, оборвать которую может только смерть. Это то, что случилось с Эдгаром.
Он умолк, и Изобель почувствовала, что ноги стали ватными.
— Но как я могу освободить его, если не могу даже прикоснуться к нему?
— Ты и не должна прикасаться к нему теперь. Он был брошен в роли Красной Смерти, единственной функцией которой, как ты хорошо знаешь, служит уничтожение.
— Что ты имеешь ввиду? Брошен кем — или чем?
— На вопросы не осталось времени. Если ты хочешь сохранить любого из них, то ты должна принять меры уже сейчас. Ты должна изменить сны, Изобель. Именно здесь, в этом царстве, ты имеешь возможность контролировать свое окружение до тех пор, пока ты не позволишь им управлять тобой, в первую очередь. Эта могила, — он указал, — ты могла вылететь из нее.
Изобель уставилась на затянувшуюся землю, в неверии.
— Пойдем, — сказал он, отпуская ее. — Мы должны немедленно отправиться в лес. — Он стал идти прочь. Следуя по пути крови, он двинулся в направлении замка.
— Подожди! — крикнула она вслед ему, прижимая куртку Ворена к себе. — Сначала скажи, почему ты вернулся. Почему ты передумал?
— Я не делал этого, — сказал он, не оборачиваясь, — ты сделала.
Она, шатаясь, побрела за ним.
— Но ты сказал — как я могу доверять тебе?
Отвечая, он не останавливался.
— Как у меня не оставалось выбора, кроме как поверить в тебя, Изобель, так и у тебя нет выбора сейчас, кроме как поверить мне.
Она пристально смотрела ему вслед, дрожь прошла через нее. Он всегда говорил загадками, всегда оставляя ей больше вопросов, чем ответов. Он сделал так, что ей хотелось закричать на него, потребовать банального да-или-нет ответа.
Но она знала, что он был прав. Время истекло. Оно проскользнуло сквозь пальцы, как песок, оставив ее без выбора, кроме как довериться ему. Это лицо, эта личность, о которой она ничего не знала, но в то же время знала достаточно, чтобы называть его своим другом. Он предупреждал ее с самого начала. Он спас ее. Он пытался спасти Эдгара. И теперь он пытается помочь ей спасти Ворена.
Она поспешила за ним, ее ноги неустойчиво качались, колени ослабли. Она приостановилась, скользнув грязными руками в рукава куртки Ворена. Она затянула ткань потуже и подняла воротник, как это делал он. Его запах захлестнул ее, изгнав из ее сознания горький вкус грязи и медный запах крови. Теперь каждый из них имел в своем распоряжении кусочек другого. Что должен вернуть. Двойное обещание. Утверждение, что есть еще шанс. Что они увидят друг друга снова, когда, наконец, этот кошмар закончится.
Когда она его закончит.
Рейнольдс обернулся впереди, ожидая ее, его черный плащ развевается вокруг него, пока он смотрел на нее сквозь падающий пепел.
Она побежала, чтобы нагнать его, с уверенной поступью.
45Дверь
Они обнаружили двустворчатую дверь дворца открытой, длинный мазок крови привел их внутрь первой комнаты — голубой комнаты. Кристаллические снежинки свисали со сводчатого потолка, колеблясь в жуткой неподвижности и тишине, которая пришла на смену лихорадочной суете маскарада.
Гуляки с тех пор остановили свои выходки и отступили от центра пола. Они стояли в массе смятения и страха, маски спали, взгляды направлены в сторону открытых дверей, ведущих в фиолетовую комнату. Следуя по пятам Рейнольдса, Изобель помчалась в комнату. Или, скорее, в пространство, где должна была быть фиолетовая комната. Вместо этого она оказалась на складе — в Мрачном Фасаде — неистовая готическая музыка разрывалась на полную громкость. Внезапный шум поразил ее так сильно, что на долю секунды она подумала, что мир действительно закончился.
Изобель обернулась в замешательстве, чтобы посмотреть позади себя. Арка в комнату осталась, стоя в пустом пространстве, сквозь нее все придворные наблюдали за нею, их лица были столь же ошеломленные, как и ее. Она мельком взглянула вниз. Длинные мазки крови испачкали пол под ее ногами.
Она проследила глазами по следам крови, и ее пристальный взгляд остановился на запятнанном алой краской подоле мантии.
Красная Смерть. Она скользила среди присутствующих, которые, как заметила Изобель, состояли из готов и мечтательных гуляк из замка. И эти два мира только-только начали замечать друг друга.
Рейнольдс внезапно возник рядом с ней.
— Берегись, — прорычал он, толкая её.
Шипящий звук пронзил ее уши, когда Нокс появился между ними. Рука Рейнольдса, столь же быстрая, как поразительная кобра, схватила Нокса за шею и повалила на пол, где он раскололся от удара, шок отразился на его лице за миг до того, как он разорвался на части.
Несколько ряженных с маскарада и готов завизжали и отпрянули, учинив переполох.
— Рейнольдс! — ахнула Изобель, указывая.
За его спиной трансформировался через облако фиолетового дыма другой Нокс. Рейнольдс резко повернулся, ударяя с силой одной рукой, его движения были точны, натренированы. Его бросок прошел через фиолетовый туман, и Нокс, смеясь, ускользнул. Другой нападающий занял его место, сбивая шляпу Рейнольдса с его головы и поместив на свою, в то время как третий формировался в воздухе, его малиновые когти вырастали.
Изобель бросилась на Нокса, готовившегося нанести удар. При виде ее он завизжал от ужаса и рассеялся. Она услышала отзывающийся эхом вопль где-то справа от нее, сопровождаемый ударом.
Затем голова Нокса, который украл шляпу Рейнольдса, отделилась от своего тела, покатилась и остановилась у ее ног, его глазницы впали и были пустыми. Изобель опустила ногу вниз и раздробила лицо.
Остальные Ноксы завопили от ужаса, и, как один, отступали и стали принимать свои формы птиц. Их темные крылья уносили их выше, пока они не достигли перил галереи, где они взгромоздились. Там они пронзительно кричали и прыгали, их карканье звенело в их глотках, как проклятия.
Изобель опустила взгляд и увидела, как Рейнольдс надевает шляпу на густые тёмные, зачесанные назад волосы.
Где-то в толпе закричала девушка. Готическая музыка и стенания певицы стихли. Все стали замечать и отшатываться от облика Красной Смерти. В ее ногах лежала одна из женщин с маскарада, ее серебряное платье было запятнано чем-то ярко-красным. Под маской голубя ее лицо сочилось, сверкая красными порами.
— Это случилось, — сказал Рейнольдс. — Ты должна пойти в чащи сейчас же и отыскать дверь с символом. Ты поймешь это, когда увидишь. Связь между нашими мирами внутри. Ты и это поймешь, когда увидишь. Счастливого пути, и остерегайся белых.