– Ну, как говорится, на ловца и зверь бежит, давай, зови, – Васечкин понимал, что сейчас будет тяжело, но вздохнул и взял себя в руки.
Девушка, которая вчера ему так понравилась, сегодня была еще прекраснее. Ни капли макияжа, сумасшедшая прическа и огромные глаза – для полного образа не хватало только улыбки. Воображение Петра подсказывало, что она прекрасно улыбается.
– Добрый день, – Ася была собрана, сосредоточена и даже не думала улыбаться.
– Здравствуйте, – Гарик тоже был сосредоточен, но не собран абсолютно, он еще полностью не пришел в себя после инцидента в ресторане. Боясь улыбаться после вчерашнего, когда у него свело мышцы, Гарик решил применить другую технику возвращения позитива в жизнь, фрейле. Умные и полезные книги научили его, что при тяжелом разговоре необходимо представлять, что ты даешь собеседнику какие-то блага, о которых он мечтает. Но о чем мечтал следователь Васечкин, Гарик не знал, более того, предположения были самые абсурдные, поэтому директор «ОБЗАЛИРОН» был задумчив и расстроен.
– Итак, давайте начнем с вас, Гарик Михайлович, для сокращения времени прошу отвечать предельно честно и откровенно. Опять же предупрежу сразу, мне известно очень многое, и про самоубийство супругов Облачных в том числе. Даже про то, что его не было.
Гарик очень внимательно вглядывался в лицо следователя и очень старался что-то там прочитать.
– Господин следователь, а вы в отпуск на море на Мальдивы хотите?
– Во-первых, это что, предложение, взятка? А во-вторых, не трудитесь, мне за границу нельзя, а моря мне и в Крыму хватает, – отодвигаясь подальше от Гарика Михайловича, сказал Петр, так, на всякий случай, странный он какой-то.
– Первый вопрос: почему вы развелись с Марьяной Моховой?
– Ну надо начать с того, почему мы поженились, – мечтательно начал Гарик, как бы окунаясь в приятные воспоминания. – Пять лет назад прекрасным январским днем я шел по Останкино, мы там снимали, Ася, что мы там снимали?
– «Музыкантов удачи», – вставила Ася.
– А можно без экскурса в ваше счастливое прошлое? А то я сейчас обзавидуюсь, – попросил Васечкин. А Гарик решил, что нащупал то, о чем мечтает следователь, и стал мысленно представлять его в кино.
– Ну если совсем коротко, мне было тридцать четыре, я не был ни разу женат, а тут красивая, умная, честная, я попался. Мы поженились уже через месяц, через два года она забеременела, ей двадцать семь, мне тридцать шесть, и у нас обоих это первый ребенок, но на третьем месяце она теряет ребенка и считает, что именно я виноват в этом кошмаре.
– Почему она вас в этом винила?
– Она потеряла ребенка в тот ужасный день, когда мы отдыхали в подмосковном отеле «Онизак», в день смерти Облачных. Марьяна очень не хотела туда ехать, она не любила эту компанию, я думаю, потому что мои друзья ее так до конца и не приняли. Она не любила этот отель, потому что он насквозь пропитан игрой, а она совершенно не была азартна. Марьяна даже в дурака не играла, она презирала все это. Моя жена согласилась поехать только потому, что очень меня любила и не хотела огорчать, – Гарик настолько увлекся воспоминаниями, что совсем забыл визуализировать Васечкина. Из воспоминаний его выдернул вопрос, которого он боялся больше всего.
– Как вы думаете, Гарик Михайлович, кто-то мстит вам за смерть Облачных? Весь этот спектакль с имитацией гибели ваших друзей кто поставил, как вы думаете? Почему именно Марьяна, она первая? Кто остался у Александра и Татьяны Облачных, сын? – спрашивая, он намеренно давил на директора.
– Да, у них был сын Егор, – Гарику трудно давались слова, – он уже лет десять, по-моему, с пятнадцати лет живет во Франции. Когда случилось несчастье, ему позвонили, в этот момент Егор ехал за рулем по серпантину в Монако. Мальчик не справился с управлением, и его машина сорвалась с обрыва. Он остался жив, но, по словам адвоката, который приезжал вступать в права наследования вместо него, парень останется прикован к постели навсегда. Так что если он и срежиссировал все это, то чужими руками, – Гарик обхватил лицо ладонями, но не плакал, а пытался успокоиться.
– Как так получилось, что вы не читали сценарий до съемок? Ведь если бы это случилось, поняв, что это постановка для вас, можно было бы все остановить. И возможно, даже избежать смерти Марьяны.
– Я разводился со второй женой, тяжело разводился, эта молодая вертихвостка прожила со мной год, но мечтала у меня все отнять. Марьяна, к примеру, ушла гордо, не взяв с собой ничего. Мы с вами не ценим тех людей, что рядом, лишь горькие ошибки подсказывают нам, кого мы теряем, – Гарик говорил очень пафосно и ненатурально, следователю даже показалось, что не только Петр Дмитриевич, но и его помощница ему не верит.
– И что, отняла?
Гарик растерялся, как бы только сейчас понимая, что что-то не логично в его рассказе, произнес:
– Нет, сначала была куча крутых и очень дорогих адвокатов. Где она только их нашла-то, курица безмозглая, но потом как-то резко, буквально в один миг, всех отозвала и согласилась на мировую, может, одумалась.
– То есть вы считаете, специально отвлекали ваше внимание? – уточнил следователь.
– Получается, так, – сказал ошарашенный такими выводами Гарик.
Дальше произошло то, что еще больше удивило и без того испуганного Гарика.
– Ася Николаевна, почему вчера утром на завтраке Марьяна очень сильно на вас накричала? Вера Руклан сказала, что так, как с вами с утра, она ни с кем и никогда не разговаривала, – такого резкого перехода не ожидал никто, даже Ася. И, не дав ей ответить, задал еще один вопрос:
– Почему Марьяна Мохова жаловалась Василию Петрову, что вы ее сильно подставили, именно вы, Ася? Как она выразилась, – Васечкин посмотрел в протокол допроса Петрова и зачитал, – Круглова заманила меня сюда обманным путем. Тварь продалась, а еще подругой меня называла, – не давая ответить бедной Асе, он продолжил. – Следующий вопрос: вы знаете Егора Облачного? Вас наняли? Кто? Вам звонили или писали СМС? – от обилия вопросов и от того, что он не давал ей на них ответить, у Аси закружилась голова.
– Стоп! – закричала она. – Замолчите!
Получилось несколько громко, Гарик же, подпрыгнув на стуле, повернулся к Асе и, прижав ее голову к своей груди, стал насильно гладить ее по голове. Сначала она пыталась выбраться, но позже поняла, что бесполезно, и из этого неудобного положения продолжала говорить на повышенных тонах.
– Я просто выполняла свою работу, все знали, что мы приятельствуем с Марьяной, поэтому меня попросили позвонить ей. Все инструкции были в условиях, которые тщательно прописаны и переданы нам заказчиком, конкретную роль должна была играть именно Марьяна. Студии следовало подписать с ней контракт, не давая читать сценарий до съемок.
Гарик продолжал держать голову Аси на своей груди, и слова утопали где-то в летнем элегантном пиджаке начальника. Для того чтоб лучше расслышать ответы Аси, Васечкин перекинулся через стол и тоже наклонился к груди Гарика.
– Я понятия не имею, почему она на меня обиделась, я не знаю никакого Егора Облачного, – Асе становилось все труднее говорить.
– Да отпустите вы ее уже, задушите же сейчас, – закричал Петр Дмитриевич, и Гарик разжал свои объятия. От неожиданного освобождения Ася не справилась и упала головой в ноги Гарика. На этом моменте в комнату вошел Макар, увидев девушку, уткнувшуюся в ноги мужчине, и начальника, так внимательно на это смотревшего, он смутился и произнес:
– Простите, я не вовремя, – развернулся, чтобы выйти, но остановился и сказал, – шеф, ну от вас я этого не ожидал.
Только сейчас Петр Дмитриевич понял, как неоднозначно выглядел их допрос со стороны, и смутился.
– Макар, ты дурак, выйди и зайди как умный, у меня допрос с пристрастием, – сказал следователь, садясь обратно на стул.
– По-моему, с пристрастием вы несколько перебарщиваете, шеф.
– Я просто упала, – сказала Ася, поднимаясь, – вы все неправильно поняли, мой начальник держал меня за голову, а следователю было плохо слышно, – она поняла, что еще больше закапывает себя, и решила вернуться к теме допроса.
– А вам я еще раз говорю, что была сама удивлена ее поведением на завтраке, последний раз мы общались в Москве перед ее отъездом на съемку, тогда все было отлично.
– Подскажите, почему вы сразу начали говорить, что это убийство?
– Мне было понятно сразу, Марьяна молодая здоровая девушка, такие не умирают, выпив воды из кружки, да еще и так театрально мучавшись перед смертью. Честно скажу, у меня даже возникла мысль, что Марьяна переигрывает, когда снимали смерть. Позже я поняла, это были судороги, исключительно из этих факторов я решила, что наверняка в кружке не вода.
– Кстати, про кружку, вы объясните, откуда на кружке, в которой был яд, ваши отпечатки?
– Я не знаю, – растерянно сказала Ася.
– Хорошо, а портфель этот вам знаком? – Васечкин достал из-под стола Асин портфель. – Мы вчера его нашли на месте преступления.
– Да, это мой портфель, я оставила его возле стула, в комнате режиссера.
– Почему вы не забрали с собой, когда уходили? – видно было, что следователю самому не очень нравился разговор.
– Мне позвонила сестра и сказала, что ее забрали в полицию, и я побежала ее выручать, забыв про все.
– Ну и семейка у вас, сестра тоже кого-то отравила?
– Не говорите глупостей, ей всего четырнадцать, она за хулиганку попалась.
Васечкин хмыкнул и продолжил допрос.
– Что находится в портфеле?
– В портфеле документы по проекту, они в любой момент могут пригодиться Гарику Михайловичу, ведь мы приехали проверять, я как секретарь шефа должна все документы держать под рукой, никогда не знаешь, что именно понадобится босу, – Ася успокоилась и уже говорила более уверенным тоном.
– А что еще находится в нем? – настаивал следователь.
– Кроме бумаг, ничего, для всего остального у меня есть дамская сумочка, – удивилась настойчивости следователя Ася.