– Если вы будете настаивать на нарушении контракта, тогда нам придется решать вопрос в судебном порядке, а у меня есть полное право обратиться в вышестоящий столичный суд, поскольку существует очень большое недоверие к работе местной власти. Что скажете?
Я, конечно, блефовала. Обращаться в столичный суд было последним средством, к которому я бы прибегла. Понятно, что Джек выиграет дело, тем более контракт был составлен на славу. Однако любое дело известного адвоката привлекало к себе пристальное внимание, а мне светиться не рекомендовалось ни в коем случае. Иначе министр будет счастлив лично принять участие в решении этого вопроса. Слава звездам, мэр оказался не в курсе, что мое распределение в их городок – это, по сути, побег. Однако перед замершими напротив противниками нельзя было демонстрировать даже малейшей неуверенности. И я приняла то самое выражение лица и позу, которые особенно хорошо работали с братьями. Ведь если с Черри и Терри показать слабину, то это равносильно демонстрации страха перед стаей одичалых собак.
– Ладно, – махнул рукой мэр, оглядев воинственно настроенных жителей городка и сосредоточив взгляд на моем вздернутом носе. Затем он развернулся и ушел, не добавив и слова, зато его кузен от досады потрясал кулаками и все твердил, что это еще не конец. Жители стали расходиться, интересное зрелище закончилось, и они поспешили вернуться к своим делам. Остался один лишь мясник.
– А что ты там про крышу говорила? – уточнил он.
– Держится до первого сильного дождя, – ответила я, – в спальне такие потеки на стенах и потолке, который пол чердака, что крыша точно протекает. Подозреваю, когда грянет гром, я проснусь в постели, промокшая до нитки.
– Помочь с этим делом можно, – предприимчивый мужчина запрокинул голову. – Там-то у тебя старье полнейшее, таким уже не кроют. Можем все заменить.
По опыту зная, что в этом доме чем старее, тем лучше, я быстро подняла руку, прерывая мясника.
– Я уж сперва посмотрю, а после решу. Вероятно, лишь в нескольких местах и требуется замена. Вся крыша – это чересчур.
– А мы тебе со скидкой сделаем. Дом-то купила, а на крышу не хватит?
– Потому и не хватит, что все на дом ушло.
– Мой тебе совет, – мясник снова задрал голову, – сама на крышу не лезь, не ровен час, сорвешься. Я парочку ребят позову, проверим сами.
Я скептически изогнула брови. Ага, напроверяют они там.
– Со своими мы честь по чести, не бойся, не обманем.
– Честь по чести? Неужели и деньгами начнете за работу платить?
Мужчина пожал плечами:
– Это уж как получится. Коли будут деньги, так деньгами. И на Лукиса зла не держи. Он молодой еще был, когда его выбрали, а прежний мэр удрал, потому что курорт загибаться начал. Прежде развитие на выручке с тех месяцев держалось, когда столичные гости приезжали подлечиться. А как забросили городок, тяжко стало. У нас по соседству еще имелись поселки, но теперь почти ничего в округе не осталось, кроме маленького села, где и почты собственной нет. Они за счет виноградников выживают, а нам и того сложнее. Но мэр никого не бросил, из города не сбежал. Помогает чем может, своих не сдает. У него Гери тоже в печенках сидит из-за жадности своей. Но ведь родня, а тут чужачка приезжая. Не будь Гери таким сквалыгой, в целом неплохим мужиком оказался бы.
– Жулики они, – я упрямо скрестила на груди руки.
– Да все мы в какой-то мере… – мясник смутился и почесал широкую грудь. – Крутимся, как можем. И ты молодец, что не стала ершиться по приезде и звезд с небес требовать.
– То есть прошла тест на пригодность? Вот меня за свою и признали?
Мясник неопределенно пожал плечами.
– В общем, заглянем завтра к тебе, поглядим крышу. Бывай.
Он махнул рукой на прощание и ушел.
Глава 7Курорт
Ближе к вечеру я наконец поняла, отчего приключился весь этот шум с утра. Длинная улочка, в центре которой и работала практически единственная лавка – моя, наполнилась шумом и гулом. Захлопали ставни и двери, зазвучали людские голоса, заскрипели колеса подвод.
Я раскрыла входную дверь и выглянула наружу, в изумлении глядя на те красивые домики напротив, над которыми теперь трудились городские женщины и еще незнакомые мне и явно только-только приехавшие в город люди, шустро отмывая окна, выметая из закрытых домов грязь, снимая с мебели чехлы, занимаясь починкой. Над домиком, что больше всего приглянулся мне при первом приезде в город и которым я продолжала любоваться каждый раз, когда выглядывала из окон, трудилось человек пять, не меньше.
Выйдя на крыльцо, я замерла, в удивлении взирая на всю эту суматоху. Из домика доносились голоса, и особенно громко звучал один визгливый женский, показавшийся мне очень знакомым. И пока я прислушивалась, тщетно борясь со слуховыми галлюцинациями, на крыльцо вышел мужчина.
– Переносите мебель в дом, – велел он ожидавшим грузчикам, а я схватилась за перила крыльца, вглядываясь в знакомое лицо расширившимися глазами. Он тоже заметил меня секунду спустя, когда поворачивался ко входной двери. Рука замерла в воздухе, не коснувшись дверной ручки.
– Сабрина?
– Адан? – проговорила я хрипло.
– Что ты здесь делаешь? – спросили мы одновременно.
Я сложила руки на груди, оглядела бывшего жениха, не спеша отвечать на вопрос. Адан будто стал еще привлекательнее. Лососевого оттенка рубашка, расстегнутая у ворота, песочного цвета штаны, довольно облегающие. Все это очень неплохо сидело на рослой широкоплечей фигуре. Кажется, бывший успел подкачаться и одеваться стал более модно. Требования новой избранницы точно оказались повыше моих. Мне в целом было довольно безразлично, соответствует ли фигура Адана общепринятым стандартам красоты.
– Приехал с Ри. Мы теперь партнеры, собрались открыть новую лавку. Этот дом принадлежит ее семье.
Семье банкиров, так-так. И почему я не удивлена?
– Открыть лавку реставрации? – уточнила я. – Прямо напротив моей?
Адан проследил за выразительным жестом, которым я указала на немного покосившуюся вывеску над собственной дверью: «Реставрация».
– Эм, – глубокомысленно ответил парень.
– Адан!
Кто-нибудь когда-нибудь говорил Риане, что у нее ужасно визгливый голос, когда она кричит так громко? Едва ли. Все слишком отвлекались на кукольную внешность королевы красоты.
– Ты сказал грузчикам про мебель?
Риана возникла на пороге.
– Звезды! Кого я вижу? Сабрина!
– Риана.
Мы обе скривились в приветственных улыбках.
– Адан, дорогой, – голос девицы вдруг стал приторно-сладким, она схватилась за локоть парня, – вели им наконец заносить мебель, иначе мы здесь до завтра простоим.
– Когда это я снова стал дорогим, Ри?
Адан осторожно высвободил локоть из захвата и громко крикнул:
– Эй, заносите.
Я посмотрела на девушку, состроившую недовольную гримасу, на лицо бывшего парня, принявшее отстраненное выражение, и не сдержалась:
– От тебя сбежал очередной поклонник, Риана?
– Сбежал? – Она рассмеялась. – У тебя плохо со зрением, Сабрина, он стоит рядом со мной.
– Значит, партнеры? – хмыкнула я.
Королеву красоты мое хмыканье разозлило.
– Именно. И будь уверена, лучшая ученица, клиенты пойдут именно к нам, а не в твою жалкую развалюху.
В ее словах была логика. Сравнение двух домов играло явно не в мою пользу. А в первую очередь люди смотрят именно на внешний облик.
Однако я промолчала. Достаточно было и того, что звезды восстановили справедливость. Ослепленный неземной красотой и хрупкой женственностью вначале, по прошествии определенного времени Адан столкнулся со стервозным характером, и чувства не выдержали испытаний.
– То, что ты успела раньше нас, – продолжала исходить ядом Риана, – совершенно ничего не изменит. Товар подают лицом, твоя же лавка отпугнет любого.
– Посмотрим, – я выразительно изогнула брови, пожалев, что не могу продемонстрировать орден. В прошлый раз при виде него Риана позеленела.
– Посмо… – хотела сказать королевишна, но завизжала, не договорив, и попробовала вскарабкаться на Адана. – Крыса!
Я оглянулась и увидела любопытную усатую морду, выглядывавшую из-за приоткрытой двери.
Когда я повернулась обратно, собираясь представить Равку, то увидела, как Адан подхватывает изобразившую обморок Риану и, виновато улыбнувшись мне, заносит ее в дом.
– Вот видишь, Равка, – сказала я крыске, – это называется женственность. Нужно вовремя валиться на руки мужчине, чтобы точно успел поймать.
Крыска пошевелила усами и прошмыгнула обратно в дом.
Приезжие все прибывали. На нашей улочке теперь открылись почти все лавки, прежде напрочь заброшенные. Люди сновали взад и вперед, норовя приобрести сувениры и прочую ненужную мелочь, или просто прогуливались вдоль переулка до входа в парк. Да, мне пришлось починить ворота и ограду вокруг прежде заброшенного парка, который лежал у подножия горы. Туристы ужасно любили в нем бродить. Там даже открылись маршруты здоровья – такие тропинки, разной длины и сложности маршрута, что вели выше и выше, взбираясь в гору. В буклетах, раздаваемых туристам, воспевался чистейший горный воздух и польза ходьбы по этим тропинкам. А наш практичный мэр перевез сюда сторожку от мэрии вместе со стариком Тровичем и теперь взимал плату за вход. Впрочем, меня это мало смущало, поскольку я впервые получила оплату за работу в монетах. Не сразу, конечно, со скандалом. Но потом я надавила, заявив, что нынче город находится в совершенно иных условиях. Ведь я тоже не глухая и знаю, что в прежде пустовавшем санатории были забронированы абсолютно все номера. И едва старые постояльцы выезжали, как тут же заселялись новые. К тому же меня точила и грызла настоящая зависть.
На беду, я отмыла окна на втором этаже своей спальни, и вид, мягко говоря, не радовал. Нет, горы вдали виднелись, как и обещалось, да аккуратный переулок невероятно радовал взор, даже по вечерам, когда теперь повсюду загорались фонарики и огни и становилось очень уютно, однако было одно «но». Отсюда виднелись и широкие, высотой от пола до потолка окна лавки напротив, а за ними красовалась новенькая блестящая, лакированная стойка с кассовым аппаратом. И в этот самый аппарат каждый день сыпались блестящие монетки, а если окно на первом этаже было распахнуто, а две