И груз ответственности продолжал давить на Бобби.
Из всех охотников, с кем он подружился за долгие годы, труднее всего было с Джоном Винчестером. Он был угрюмым и раздражительным, сам информацией делиться не любил, но выходил из себя, если не получал ответов на свои вопросы. Когда Джон только начинал охотиться, он частенько наведывался к Бобби.
В последний раз, когда Бобби видел Джона живым, тот едва не довел его до того, чтобы разрядить в него всю обойму. Честно говоря, он так долго терпел Джона только из-за Сэма и Дина. Бобби любил ребят, как собственных сыновей, и всегда гордился тем, что они, когда были помладше, называли его «дядя Бобби».
За долгие годы Бобби крепко усвоил одну вещь – нельзя связываться с демонами. Надо изгонять их, и точка. С ними нельзя разговаривать, нельзя идти на сделки, нельзя давать им ни единого шанса, потому что стоит тебе зазеваться, как они тут же нанесут удар. Вот почему он был вне себя от ярости, когда Дин сказал ему, что заключил сделку с демоном перекрестка, чтобы спасти Сэма.
«Так зачем я сейчас помогаю Дину снова вступить в сотрудничество с демоном? О чем я думал, когда просил Руби помочь переделать “Кольт”?»
Ситуация изменилась, это было совершенно очевидно. С тех пор, как открылись Врата Ада, демоны были повсюду, и многие из них явно готовились к войне. Из всех избранных Азазеля в живых остался только Сэм, и он непременно окажется втянут во все это.
А значит, и Дин с Бобби тоже попадут под раздачу. Оставалось надеяться, что победа будет на их стороне.
Они с Дином подъехали на «Импале» как можно ближе к строительной площадке. Защитный барьер, раземеется, никуда не делся. Вокруг стояло оцепление – местные полицейские, полицейские округа, полицейские штата и, наконец, военные.
Сходив на разведку и вернувшись к машине, Дин доложил:
– Видел нашего приятеля Монтроуза. Сказал, что они весь день пытаются пробиться внутрь, но безуспешно.
– Не удивительно. Не думаю, что есть такая сила на Земле или где-то еще, которая позволила бы преодолеть этот барьер.
Дин забрался обратно на водительское сиденье.
– Монтроуз сказал, что ему удалось заглянуть внутрь. Сэмми, полицейские и врачи с прошлой ночи неподвижно стоят вокруг костей.
– Ты проверил пыль?
Дин кивнул:
– Ага. Она прилипла к невидимому барьеру, как ты и сказал. Так что мы сможем понять, где он.
Бобби взглянул на часы.
– Почти пять. Пора на встречу с нашим демоном.
– Да! – Дин с криком ударил по рулю.
Он дал волю чувствам, разразившись отборной бранью и продолжая молотить по рулю. Потом замолчал, повернул ключ в замке зажигания и как ни в чем не бывало развернул машину. Бобби не знал, хорошо это или плохо, что Дин чувствует с ним себя настолько свободно и так откровенно выражает свои чувства в его присутствии. Он был более чем уверен, что при Сэме Дин ни за что и никогда не позволил бы себе такой срыв.
«Самая Южная Точка» – это был памятник в виде цементного буя, выкрашенного черной, красной и желтой краской. Он был установлен на углу площади на пересечении Уайтхед и Южной – всего в двух кварталах от стройплощадки. В пять часов вечера Бобби ожидал, что там будут толпы туристов, фотографирующихся с памятником.
Но увидел только симпатичную молодую брюнетку невысокого роста, с пышными формами, в светло-зеленом верхе от купальника, джинсовых шортах и светло-зеленых же плетеных сандалиях. В руках у нее был тоненький цифровой фотоаппарат, и как только Дин и Бобби подошли поближе, она чуть не подпрыгнула от радости.
– О! Простите, вы не сфоткаете меня с буем? Не могу не запостить это себе на Фейсбук.
Дин улыбнулся своей самой ослепительной улыбкой.
– С удовольствием, но потом, боюсь, нам придется попросить вас уйти. У нас тут встреча, и туристы нам не нужны.
– Правда? Вы что, дилеры? Есть хорошая травка?
Бобби устал от этого спектакля. Единственной причиной, по которой возле одной из главных достопримечательностей острова среди бела дня ни души, могло быть лишь то, что эта девица и есть демон и сама распугала толпу.
– Хватит вешать нам лапшу на уши, дамочка. Мы уже все тут, так что давайте ближе к делу.
– Неплохо придумано, – подхватил Дин. – Решила, что меня легче будет привлечь, если примешь облик симпатичной девчонки?
Глаза девушки почернели.
– Вообще-то да.
Бобби хмыкнул.
– Уловка слишком простая даже для демона.
– Простые уловки для простого охотника, – отозвалась девушка. – У Дина вся душа нараспашку. Сложнее всего было выбрать только одну из множества грудастых девиц в бикини. Но я подумала, что Дину меньше всего захочется стрелять в невинную малышку Кэт. Хорошая девушка, ходит в колледж в Августане. Это неподалеку от твоего кладбища машин в Южной Дакоте, да, Сингер? Еще не выбрала специализацию. В Ки-Уэст приехала на пару недель, пока семестр не начался.
– От тебя можно и по-другому избавиться, – сухо заметил Дин.
– Ты не похож на знатока латыни, парень.
– А меня ты ни в грош не ставишь, что ли? – вмешался Бобби. – Тем не менее мы готовы сотрудничать с тобой, потому что, хочешь верь, хочешь нет, но уж лучше ты, чем этот индейский псих. Но у меня «Кольт» наготове. И я знаю наизусть все существующие ритуалы изгнания демонов. Поверь, если мне только покажется, что что-то пошло не так, я прикончу тебя, даже если для этого придется убить Кэт. Мы друг друга поняли?
Пухлые губы девицы изогнулись в улыбке.
– Яснее некуда, мальчики. Ну что, начнем? Хватит терять время, у нас полно дел.
У Бобби появилось нехорошее чувство, что до рассвета Кэт не доживет.
Глава 17
За прошедшие годы Сэму приходилось сражаться сотни раз и удалось одержать множество побед. Он мог справиться с богом и чертом, демонами и духами и прочей нечистью.
Но сейчас он не мог справиться с собственной левой рукой и пошевелить большим пальцем. Если бы у него получилось, он считал бы это главной победой своей жизни, возможно, потому, что пытался сделать это целый день.
Лучи солнца, пробивавшиеся сквозь брезент, натянутый над площадкой, для Сэма и его товарищей по несчастью были единственным способом следить за временем. Ночь тянулась невыносимо долго. У всех на душе полегчало, когда занялся рассвет и небо посветлело.
Сэм посоветовал всем попробовать немного поспать ночью, чтобы накопить сил к тому времени, когда вновь объявится дух Последних Калуса. Но сказать было проще, чем сделать. Сэму приходилось спать и в более странных местах и позах, чем стоя неподвижно на стройплощадке. Да и само подчинение чужой воле ему было не в новинку. Чего не скажешь о полицейских и врачах. Они все были слишком напуганы случившимся и не могли спать.
К утру они начали травить анекдоты и сплетничать. И скоро Сэм знал о внутренних делах департамента полиции Ки-Уэст гораздо больше, чем ему хотелось бы.
Участвовать в разговоре Сэм не мог, поэтому сосредоточился на собственном состоянии. Нужно было преодолеть паралич, который наслал на него дух Последних Калуса. Да, дух обладал мощью тысяч, а может, и миллионов душ тех, кто когда-то тут жил, а еще он впитал энергию людей и демона, которых убил. Но ему приходилось тратить силы, чтобы удерживать в неподвижности людей на площадке и готовиться к церемонии жертвоприношения, которая должны была состояться на закате.
А Сэм Винчестер мог быть очень упрямым, если хотел. «Отец видел, как я уперся, когда решил поступить в Стэнфорд. И брат знает, что я ни за что не позволю ему умереть».
Поэтому он сосредоточился и продолжал концентрировать энергию. Он гримасничал, корчился и повторял попытку за попыткой. Спустя много часов он, наконец, сумел пошевелить большим пальцем правой руки.
«Раз с пальцем получилось, значит, и со всем остальным получится».
Сэм открыл глаза. Он был рад и этому. Духу Последних Калуса они были нужны живыми, поэтому он позволял им дышать. Сэм решил, что зрение он им сохранил, чтобы в назначенный час они увидели гибель своего мира.
А что касается возможности говорить… Сэм по опыту знал, что в девяти случаев из десяти это означает, что мучитель хочет слышать крики своих жертв.
Полицейские и врачи обсуждали какое-то дело. Сэм подумал, что это отличный способ абстрагироваться от безумной ситуации, в которой они оказались, – переключить внимание на обыденные вещи.
– Проблема в том, – сказал полицейский, – что они оказались тупицами. Нельзя подпускать тупиц к аквалангам.
– Если бы все были умными, – возразил другой полицейский, – мы бы остались без работы.
– Аминь.
– Кстати, – заметил кто-то из врачей, – разве эти придурки были не из Нью-Джерси? Что в Нью-Джерси могут знать о дайвинге? Они и погрузиться-то толком не успели.
– Вообще-то, я знал очень крутых дайверов из Нью-Джерси. Лучшие дайверы, которых мне доводилось встречать. Но эти придурки подмочили им репутацию, о да.
– А по мне, так это естественный отбор.
Рассеянно слушая их болтовню, Сэм продолжал двигать большим пальцем, надеясь, что удастся, наконец, пошевелить всей рукой. Когда-то его способности позволяли ему предсказывать будущее. Однажды у него даже получился телекинез. Как он потом узнал, это был первый шаг к обретению способностей, благодаря которым он смог бы возглавить армию демонов Азазеля.
После того, как Дин застрелил Азазеля из «Кольта», все паранормальные способности Сэма исчезли без следа. И он впервые пожалел об этом. Не то чтобы ему хотелось вернуть утраченные способности, но и позволить стереть человечество с лица Земли он тоже был не готов.
Лучи солнца перестали проникать сквозь брезент, а это означало, что времени осталось не так уж много. Он надеялся, что Дин тоже пытается что-то сделать. Если, конечно, он еще жив. Сэм думал об этом всю ночь, и, вполне возможно, Дина не оказалось среди них, потому что духу Последних Калуса нужно только определенное количество белых людей для жертвоприношения. Если Дин был «лишним», дух запросто мог его и убить.