«Надеюсь, что это не так, но всегда приходится думать о худшем». Поэтому он продолжал попытки пошевелить рукой.
Дин на полной скорости гнал по Южной улице. Он хотел, чтобы «Импала» была под рукой. Демоница заявила, что поедет с ними, на заднем сиденье. Дин ответил, что два квартала она может и пешком пройти, но она настаивала.
– Вот, значит, как? Дело со мной иметь можно, а подвезти меня на своей драгоценной машинке ты не желаешь? – спросила она.
– Типа того.
– Дин!.. – осадил его Бобби.
– Ладно, черт с ней.
Дин чуть не выпрыгнул из машины, остановившись рядом с невидимым куполом, распахнул заднюю дверь и указал наружу.
– Убирайся!
– Хорошо, папочка, – ответила демоница, насупившись.
Дин чуть не зарычал. Если бы он не знал, что это «Федра», а встретил бы ее в баре на Дюваль-стрит, то, не раздумывая, подкатил бы к ней. Но сейчас у него было только одно желание – взять «Кольт» и пристрелить ее.
Вспомнив о «Кольте», он достал его из-за пояса и отдал Бобби.
Бобби кивнул и сказал, обращаясь к демонице:
– Я так понимаю, что опустевшая улица – это ваших рук дело, дамочка?
– Правильно понимаешь, – отозвалась она с милой улыбкой. – Стесняюсь выступать, когда вокруг много народу. И пока вы тут не устроили светопреставление, я заставила их забыть, что тут вообще что-то происходило, и убраться куда подальше. Заклинание временное, к завтрашнему утру они придут в себя. Но тогда все это уже не будет иметь значения.
– Ничего такого я не устраивал, – ответил Дин, доставая из багажника пакет с пылью, который дал ему Бобби. Он достал горсть пыли и бросил в сторону стройки. Она повисла в воздухе, как будто прилипла к невидимой стене.
– А вот эта девчонка, – на губах демоницы появилась влекущая улыбка, – не отказалась бы устроить кое-что с тобой, Дин.
Тот закрыл глаза, глубоко вздохнул и постарался избавиться от возникшей в голове соблазнительной картинки. Потом огляделся по сторонам.
– Барьер сместился. Когда вчера вечером я на него налетел, он был возле того пожарного гидранта. – Дин указал на гидрант, который теперь оказался внутри барьера.
– Скорее всего, это результат действий наших доблестных военных и полиции. Они же не успокоятся, пока не выпустят всю обойму, – ответил Бобби, – а барьер, очевидно, расширяется в ответ на попытки проникнуть внутрь.
Демоница закатила глаза.
– Блестящие выводы, доктор Ватсон! Это и так понятно. Давайте приступим. Уже десять минут шестого, а нам еще нужно подготовиться. Сингер, будь добр, нарисуй на асфальте пентаграмму. Только смотри, чтобы лучи звезды смотрели куда надо.
– Ты имеешь в виду, куда не надо? – криво усмехнулся Бобби.
– Ты что, тупой? Ты же хочешь, чтобы у нас все получилось? А в демонических ритуалах используется перевернутая пентаграмма.
– Ну, ясное дело. – Бобби вынул из кармана кусок мела и принялся рисовать на асфальте.
– А мне что делать? – спросил Дин.
Демоница вынула из кармана нож и взяла его в левую руку.
– Просто стой тут, красавчик. – Она провела ножом по правому запястью.
Все случилось так быстро, что Дин не успел даже заметить. Он прыгнул к демонице и схватил ее за руку.
– Что, черт побери, ты делаешь?!
– Да успокойся ты уже наконец!
Она подняла руку и провела ладонью по подбородку Дина. Он почувствовал кровь на коже и потянулся, чтобы стереть ее.
Но тут демоница с легкостью выдернула руку из хватки Дина и сама схватила его за руку.
– Кровь свяжет нас друг с другом. Это необходимо для ритуала. Повторяю еще раз, для тех, кто до сих пор не понял: ты хочешь, чтобы все сработало, или нет?
– Я не допущу, чтобы девушка пострадала.
На лице Кэт появилось жесткое выражение, ее глаза почернели.
– Дин, пора взрослеть. Не разбив яиц, омлет не сделать. Эта кукла из плоти нужна мне живой, чтобы довести дело до конца. Я всего лишь порезала ей ладонь – не вены вскрыла на запястье, не перерезала сонную артерию или бедренную вену. Так что возьми себя в руки и дай мне закончить.
Дин прошипел сквозь зубы:
– Ладно.
– Вот и хорошо. – Демоница улыбнулась, и ее глаза вновь стали голубыми. Она провела окровавленной ладонью по другой щеке Дина.
Дин спросил:
– И что теперь?
– Приготовься. Духи множества несчастных мертвецов разом ворвутся в твое сознание. Ты должен сосредоточиться. Найди, за что зацепиться – счастливое воспоминание, мысль, песенка, симпатичная девчонка, что хочешь, – и не думай ни о чем другом. Это поможет тебе сохранять связь с действительностью. Нужно, чтобы ты оставался в сознании. Тебе придется отключить все остальные голоса в своей голове. – Демоница придвинулась к нему так близко, что Дин почувствовал запах хлорки. Видимо, Кэт недавно плавала в бассейне.
– Ты уверен, что все еще хочешь это сделать?
– Если бы я не был уверен, то сразу бы не согласился! Приступай!
Она усмехнулась.
– Мой мальчик.
– Это вряд ли.
Бобби выпрямился.
– Пентаграмма готова.
Демоница посмотрела на асфальт.
– Ух ты.
– В чем дело? – растерянно спросил Бобби.
– Никогда не видела, чтобы пентаграмму так ровно нарисовали от руки.
Дин не удержался от смешка. Это было так похоже на Бобби.
Потом демоница закрыла глаза, и дыхание ее замедлилось. Она скрестила ноги в позе лотоса. Дин не сразу понял, что она не опустилась на асфальт, а наоборот, оторвалась от земли и теперь парила над перевернутой пентаграммой.
Она открыла глаза, которые снова почернели.
Бобби отступил на шаг и поднял «Кольт».
– Не думаю, что моя идеальная пентаграмма защитит тебя от этого, дамочка.
– И думать не думала, Бобби, дорогой. Разумеется, мы не доверяем друг другу. Я просто хочу стереть с лица земли Последних Калуса и отомстить за Альберто. Заодно мы спасем человечество, и все снова станет как было: я примкну к легионам тьмы, а вы вернетесь к своим супергероям-охотникам. Идет?
– Не возражаю. – Дин отвернулся от демона и Бобби, закрыл глаза и стал медленно и глубоко дышать. Когда Дин был ребенком, отец отдал его в школу восточных единоборств, но толка из этого не вышло. Во-первых, потому что они слишком часто переезжали с места на место и в каждой новой школе ему приходилось начинать все заново, как новичку. А во-вторых, ему не слишком давалась дисциплина. Он был непоседой.
Поэтому отец сам взялся за Дина и передал ему все навыки, приобретенные за годы службы во флоте. И научил его некоторым приемам восточных единоборств. Одним из них было умение контролировать дыхание. Дин вытянул руки вперед, потом прижал их к груди, делая вдох в течение шести ударов сердца, задержал дыхание еще на три удара, опустил руки и медленно выдохнул.
Он повторил это еще несколько раз, пытаясь найти что-то, за что мог бы уцепиться его разум. Но это было не счастливое воспоминание, которых у него было не так много, не девчонка, которых было слишком много, не песня, хотя он подумал о «Кашмире».
Нет, он сосредоточился на единственной мысли, которая не позволит ему потерять связь с действительностью.
«Забери брата и беги наружу со всех ног. И не оглядывайся. Давай, Дин, бегом!»
«Сэм не умрет. Только не пока я рядом. Надо защищать свою семью любой ценой».
«Я уже иду, Сэмми. Ты только держись».
«И не оглядывайся».
Он открыл глаза. Он слышал, как у него за спиной демоница голосом Кэт бормотала заклинание на незнакомом языке. Одно он мог сказать точно – это была не латынь. Но раз это была магия демонов, то, возможно, она использовала язык, на котором говорили задолго до латыни.
Потом она замолчала.
А Дин закричал.
Глава 18
…уже много лет говорил: «сегодня этот день наступит». Всей семьей с 1950 года они занимались поиском затонувших сокровищ среди рифов в морях южной Флориды. Но когда в 1968 году он узнал про «Нуэстра Сеньора де Аточа» – испанский галеон, богатейший из всех затонувших судов в истории, – его поиски превратились в дело всей его жизни. Корабль затонул недалеко от Флорида-Кис, рядом с Ки-Уэст.
Вместе с женой и детьми он переехал в Ки-Уэст и посвятил все время поискам утерянных сокровищ. Это продолжалось десятилетия, его старший сын погиб, занимаясь этими поисками.
Но они не сдавались. Каждый раз он говорил себе, что «сегодня этот день наступит». Он не сдавался, продолжал надеяться и искать. На поиски он тратил доход от магазинчика принадлежностей для дайвинга, которым владел уже много лет, а иногда находились инвесторы, которым хотелось получить часть клада, и энтузиасты, готовые работать почти даром.
Над ним потешались, говорили, что он ищет иголку в стоге сена, называли шарлатаном и аферистом. Но это же Ки-Уэст, большинству тут наплевать на то, чем заняты остальные. Все слышали о сумасшедшем старике-кладоискателе и его чокнутой семейке. Но кто знает? Вдруг он и правда однажды найдет клад? Может, этот день действительно когда-нибудь настанет?
А потом, в 1985 году, жарким июльским днем его мечта осуществилась. Он покупал новые ласты, когда его младший сын Кейн сообщил по рации, что нашел корабль. Они нашли клад. Больше тысячи серебряных слитков и сундуки серебряных монет, по три тысячи монет в каждом.
Теперь, когда он шел по улицам Ки-Уэст, незнакомые люди подходили к нему, чтобы поздравить. Конечно, ведь он стал одной из «достопримечательностей» Ки-Уэст, и неважно, что большинство этих людей когда-то считали его чокнутым, он раздувался от гордости. Ведь он ни минуты не сомневался, что найдет клад.
Он мысленно благодарил Дирка, который трагически погиб почти десять лет назад. «Мне так жаль, что ты не дожил до этого дня, сынок».
Высокий молодой человек со спутанными волосами и карими глазами подошел к нему и с энтузиазмом потряс его руку.
– Какой прекрасный день!
«Сэм»…
Она так больше не могла.