Иногда ему хотелось пустить в ход кулаки или нож или голыми руками придушить очередную тварь, но вместо этого приходилось торчать в библиотеке и изучать старые пленки со скверно написанными новостями.
– Никаких идей, Сэмми.
Сэм закрыл проштудированный от корки до корки реестр.
– Вот и у меня, – отозвался он. – Полный ноль. Ничего.
Глава 5
Джулиет Монро мыла посуду на кухне и наблюдала в окно за Стью Хансеном. Он выглядел… как бы это описать? Опечаленным? Взволнованным? В любом случае, казалось, он не в себе, хотя Стью был самым спокойным парнем на свете. Он был единственным постоянным работником на их с Россом маленьком ранчо. Он работал на прежних хозяев и, можно сказать, перешел к ним по наследству. Он принимал отел, однажды почти километр тащил на плечах теленка в жуткую метель, в жару чинил колючую изгородь, часами не вылезал из-под сломанного грузовика, сгребал сено и чистил стойла. И он никогда не жаловался, почти всегда улыбался и даже, бывало, насвистывал себе под нос. Жизнь на ферме была Стью по душе.
И вот теперь его загорелое морщинистое лицо поникло, он шел к дому, сгорбив плечи и опустив непривычно пустые руки.
Она поспешила к холодильнику, бросила в стакан пару кубиков льда и налила лимонад. Стью никогда не отказывался от своего любимого напитка. Так что когда он зашел в дом с черного входа, высокий стакан уже ждал его на кухонном столе.
Стью как будто принес с собой тревогу. Она окутывала его, как облако пыли Пигпена – чумазого персонажа комиксов «Орешки». Едва взглянув на стакан с лимонадом, он перевел взгляд на нее.
– Выпей лимонаду, Стью, – предложила она.
– Не сейчас, мэм, спасибо. – Он всегда так к ней обращался, несмотря на все просьбы называть ее по имени.
– В чем дело, Стью? Что случилось?
– Странное дело, – начал он. – Я только с пастбища. – На нем была соломенная ковбойская шляпа, джинсовая рубаха на кнопках, замызганные джинсы и потертые кожаные ботинки. Он отодвинул от кухонного стола стул, развернул его спинкой вперед и сел. – И там такое…
– Что там, Стью?
– Со скотиной неладное, мэм. Наверное, голов шесть…
Джулиет занервничала. Что значит – «наверное»?
– Что со скотиной?
– Вырезали… как будто. Прямо на пастбище. Сперва я подумал, волки, но я видел, как волки рвут добычу, а тут не похоже.
– Перебили скотину? – Она никак не могла понять, о чем он толкует. Он избегал смотреть ей в глаза: разглядывал то холодильник, то пол. Дому было лет шестьдесят, и Росс вложил немало сил и средств, чтобы вернуть ему первоначальный облик с деревенской мебелью и утварью.
– Точно, мэм. Чтобы так разорвать корову на куски, нужны невероятные сила и злоба… Там… – Он осекся и откашлялся. – Простите, мэм. Там просто ужас. Кровь повсюду, ошметки туш. А на них слетелись грифы да воронье. Целая туча.
– Но… кто мог такое сделать?
Стью с грустью покачал головой.
– Если бы я знал. Не волки, это точно. Может, медведи. Или кто-то такой же большой и сильный. Я никогда ничего подобного не видел. И был бы рад больше никогда не видеть.
Джулиет категорически отказывалась давать имена коровам, хотя подозревала, что Росс и Стью ее не послушали. Ей не хотелось наделять ничем личным животных, которых потом убьют. А эти даже пищей не стали. Пропали зря, на радость падальшикам. Бессмысленная потеря огорчала ее все больше.
– Боже мой, – проговорила она, опираясь на стойку. У нее внезапно задрожали ноги. – Даже не знаю, что сказать, Стью.
– Что тут скажешь. Решил сразу к вам, ведь вам прямой убыток. Уберу, что смогу, но мелкие ошметки не собрать.
– Может, пока увести стадо с того пастбища? – предложила она. – Пусть падальщики все приберут.
– Можно, – ответил Стью. – Тогда останется только кости собрать.
– Думаю, это будет лучше всего.
– Тогда так и сделаю. – Свои идеи он всегда подбрасывал окольным путем, чтобы она не подумала, будто он на нее давит. Раз он так легко с ней согласился, похоже, он с самого начала так и хотел поступить. Он поднялся на ноги, коротко взглянув на нее из-под шляпы, поставил стул на место и молча вышел из кухни. Стакан с лимонадом так и остался нетронутым.
Джулиет решила смешать лимонад с алкоголем и выпить сама. Она не любила выпивку, но сейчас ей это не помешает.
Она медленно опустилась на стул. С тех пор, как умер Росс, она мечтала продать ранчо. Жалела, что вообще согласилась на его покупку и что не может просто уехать отсюда.
Взять и бросить ранчо Джулиет так и не решилась, а покупателей пока что не было. Она дала объявление о продаже где только можно – в тематических журналах, в интернете и местных газетах.
И хотя она предлагала цену ниже рыночной, особого интереса ее предложение не вызвало и желающих купить ранчо не нашлось. Жаль, что те парни, которых она встретила вчера, – Дин и Сэм – тоже не заинтересовались. Их появление застало ее врасплох, и она даже не спросила, что они вообще забыли в таком захолустье, как Сидар-Уэллс.
Она уже хотела встать и вдруг замерла на месте. В голову ей пришла дикая мысль: а что, если это Дин и Сэм вырезали ее скотину? Они чужаки, она ничего о них не знает, а наболтала им столько лишнего – и свое имя назвала, и про смерть мужа рассказала. Вот дурочка.
Но вообще-то Стью сказал, что на скот напали какие-то животные, а ему виднее. Надо спросить у него, не сообщить ли об этом шерифу. Если что, она расскажет ему про двух чужаков. А до тех пор надо поостеречься. Она подошла к двери в кухню и заперла ее, затем обошла весь дом, закрывая двери и окна. Из окна спальни она наблюдала, как Стью на своем пикапе уехал перегонять стадо.
Хорошо, что Росс не дожил до этого дня. Он так любил ранчо, и бессмысленная гибель скота сломала бы его.
Но ей самой теперь уж точно лучше отсюда убраться.
Глава 6
Новый торговый центр оказался именно там, где и сказал шериф, – в паре километров от центра города, если ехать на восток. Там они еще не были. Выехав из города, они засомневались, в правильную ли сторону едут, хотя вариантов было не так много. Казалось, что лес становится все гуще. Сэму на пассажирском сиденье сосны и ели казались сплошной зеленой стеной. Густой аромат хвои наполнял салон.
Внезапно после поворота деревья расступились, и перед ними как из-под земли выросло здание, окруженное огромной пустой парковкой. Рядом стояли машины и грузовики, принадлежавшие, видимо, рабочим, малярам и ландшафтным дизайнерам. Сэму почудилась какая-то злая ирония в том, что прекрасный девственный лес вырубают, чтобы заново засадить саженцами.
Здание в форме буквы «Т» длинным концом упиралось в дорогу. Гипермаркеты занимали правое и левое крылья, фасад, облицованный камнем, блестел витринами и огнями вывесок.
– Кажется, все готово к открытию, – сказал Дин, заезжая на парковку.
– Надеюсь, это не станет самой большой ошибкой в истории этого городка.
– Предотвратить эту ошибку – наша работа.
Как и отец, Дин называл то, чем они занимались, «работой». Для Сэма же это было скорее миссией, призванием. Он тоже говорил «работа», ведь его вырастил Джон Винчестер, но ведь работа – это то, что ты делаешь для кого-то другого. А они делали это для себя. Все началось с гибели матери, а потом одержимость отца передалась и Дину. Сэм попытался свернуть с этого пути, но гибель Джессики привела его обратно.
Дин объехал вокруг здания, вызвав подозрения охранника.
– Ну, что скажешь? – спросил он, припарковавшись.
– Думаю, стоит сходить на разведку, – ответил Сэм. – Если тут соберется толпа, может случиться бойня. Лучше осмотреться, пока здесь еще пусто.
– Согласен, – откликнулся Дин. – А то начнется «Рассвет мертвецов», а мы не будем знать, куда бежать. – Он распахнул дверцу и выбрался из машины.
Сэм направился следом за ним, но не успели они подойти к зданию, как им наперерез двинулся охранник.
– Ну вот, началось, – пробормотал Дин себе под нос.
– Торговый центр пока закрыт, – сказал охранник, приблизившись. Из-под фуражки выбивались темные кудри. Тесная форменная рубашка расходилась на груди. Он окинул их цепким взглядом темных глаз, положив руку на рукоять тяжелого металлического фонарика. – Открытие в выходные.
– Мы знаем, – встрял Сэм, иначе Дин мог ляпнуть что-то в духе «Чувак, да ты прямо Капитан Очевидность!». Иногда Сэм прямо-таки видел, как подобная мысль, словно электрический разряд, формируется в голове брата. – Мы не покупатели, мы репортеры.
– Торговый центр открывается в выходные, – повторил охранник. Очевидно, он не отличался сообразительностью.
– Ясное дело, – откликнулся Дин. – Но им же надо, чтобы о них еще до открытия узнало как можно больше людей. Это называется реклама.
Охранник тупо уставился на них, явно не понимая, почему они все еще тут, раз он сказал, что закрыто.
– Можно нам поговорить с управляющим? – спросил Сэм.
Охранник замолчал, обдумывая его просьбу, а может, просто припоминал счет последнего матча или соображал, как бы незаметно поправить слишком тесные трусы.
– Думаю, да, – наконец сказал он, продолжая преграждать им путь.
– Наверное, управляющий внутри? – спросил Дин, обходя охранника.
– Управляющая. Это женщина. Мисс Круг.
– Тогда мы поищем ее, – сказал Сэм. – Спасибо.
Охранник так и остался стоять, всматриваясь вдаль, будто ожидал появления других незваных посетителей. Сэму показалось, что он оглянулся, только когда они распахнули массивные стеклянные двери и вошли внутрь.
В здании еще стоял запах краски, клея и выхлопных газов от автопогрузчиков и подъемников. Возле некоторых магазинов возвышались строительные леса, и повсюду сновали мужчины и женщины в касках, футболках, джинсах и тяжелых ботинках. Со стороны казалось, будто в торговом центре распродажа рабочих инструментов.
Они подошли к декоратору, бородатому мужчине лет сорока, который золотой краской разрисовывал дверной проем магазина нижнего белья. Сквозь прореху в бумаге, которой была заклеена витрина, Сэм разглядел, как девушки внутри раскладывают на полках предметы, красотой не уступающие виду Большого каньона.