– И что там еще есть?
Дин вернулся к дневнику.
– Видимо, из-за этого ей и пришлось убежать в Аризону, – наконец проговорил он. – В городке, где она жила, пропадали маленькие девочки. Одну из пропавших нашли в лесу неподалеку, и она рассказала, что ей удалось сбежать от нашей знакомой Элизабет. Но у нее в доме она видела других похищенных девочек, разрубленных на части.
– Элизабет устроила там «Резню бензопилой»?
– Только без бензопилы, – ответил Дин. – Жители города отправились к ней домой, и лишь двоим из них удалось уцелеть. Правда, один повредился рассудком и до конца своих дней так и не пришел в себя. Позже за ней вернулись с подкреплением, но она успела улизнуть.
Сэм задумался.
– Теперь понятно, почему Дженс не спешил встречать мать с распростертыми объятьями.
– Еще бы. Отец пишет: подозревают, что на ее счету семьдесят человек, пропавших без вести, в возрасте от трех до восьмидесяти лет. А когда она уехала, исчезновения прекратились.
– Может, переехав сюда, она действительно пыталась начать все сначала, – задумчиво протянул Сэм. – Ведь здесь упоминаний о подобных исчезновениях не было. Конечно, она доставляла всем кучу неприятностей, была сварливой, несносной старухой, может, даже, виновна в чьей-то смерти, но ни о чем таком мы не слышали.
– Может, просто поблизости жило слишком мало народа, – возразил Дин. – А может, люди тогда селились не так кучно, поэтому исчезновения оставались незамеченными.
– Зато когда она снова сорвалась, мало никому не показалось.
– Это точно, Сэмми. И мы должны положить этому конец.
– У отца на этот счет нет никаких предложений?
– Тут есть заклинание, которое может отменить действие ее проклятия, – ответил Дин. – Но, кажется, будет лучше, если мы вдобавок сожжем и засыплем солью ее кости.
– Старая добрая классика. Интересно, где нам искать ее могилу?
Хармон Байрд все это время молча смотрел на дорогу, покачиваясь из стороны в сторону, как былинка на ветру.
– Может, наш старичок в курсе, – предположил Дин.
– Мистер Байрд, – позвал Сэм. – Вы не знаете, где был дом Элизабет Марбро? Или где ее могли похоронить?
– Ее дом? – переспросил он. Вопрос Сэма вернул его к действительности. – Он был дальше, в Ведьмином ущелье. Почти у самого Большого каньона. Видно, сын хотел, чтобы она жила как можно дальше от него.
Дин вытащил из багажника сумку с оружием и инструментами, расстегнул молнию, бросил внутрь складную лопату.
– Пошли.
– Идите без меня, – сказал Сэм. Он долго обдумывал эти слова по дороге к машине от старой школы. И хотя он знал, что рано или поздно придется их произнести, оттягивал этот момент, как мог. – Я поеду в торговый центр. Вдруг вы не успеете добраться до нее. Или заклинание не сработает. Кто-то должен быть там, на всякий случай.
– Как скажешь, – ответил Дин. Его интонация неуловимо изменилась, кто-нибудь другой разницы бы и не заметил, но Сэм слишком хорошо знал своего брата. Не считая отца, он был для Дина самым близким человеком. Весь прошлый год они были неразлучны. Сэм прекрасно понимал, что Дин лишь делает вид, что ему все равно. На самом деле он разочарован.
– А я хочу быть в гуще событий, – продолжил Дин. – Хочу прижать эту тварь раз и навсегда.
Сэм поддерживал брата. Но он занимался охотой не потому, что ему доставляло удовольствие отправлять ублюдков туда, откуда они явились, хотя это было приятным дополнением. Он охотился на всяких тварей, чтобы защищать людей и спасать их от смерти.
– Боюсь, тебе достанется все веселье, – сказал он. – Если в торговом центре начнется резня, вспыхнет паника. Кто-то должен будет помочь.
Дин едва заметно пожал плечами, все еще избегая смотреть Сэму в глаза.
– Наверное, ты прав.
Сэм был в этом уверен. И еще он понимал, что такая идея даже не пришла бы в голову Дину. Его брат был охотником до мозга костей. В этом не было ничего плохого, охотники нужны этому миру. Просто он сам не такой. Да, он тоже с этого начинал, как и его брат. Но ему повезло пожить обычной жизнью, какую ведет большинство людей. И он не мог просто взять и забыть об этом. Не мог оставить все позади, как отец. Дин был тогда совсем мальчишкой, у него не было шанса выбрать другую дорогу. Выбор за него сделал отец.
В этом и состояла пропасть между ними, их собственный Большой каньон, который им никогда не пересечь. Дин не знал другой жизни, и именно это отделяло его от того мира, который он так стремился защитить. Сэм попробовал эту жизнь на вкус с Джессикой в Стэнфорде, и она навсегда останется в его сердце.
Не прибавив больше ни слова, он набил карманы патронами с каменной солью и обычными, сорок пятого калибра.
– Я пойду с тобой, Дин, – сказал Байрд. – Хочу увидеть, как все закончится.
– Отлично, – отозвался Дин. Он тоже подошел к багажнику за боеприпасами, и плечи братьев соприкоснулись.
– Осторожнее с моей тачкой, – предупредил Дин. – И заберешь нас на обратном пути. Не хочу тащиться обратно в город пешком.
– Не переживай, не придется.
Дин молча собрал припасы и пошел обратно в сторону Ведьминого ущелья, откуда они только что вернулись. Байрд бросил взгляд на Сэма, будто ожидая его одобрения, а потом отправился вслед за Дином.
Сэм прекрасно понимал, что каждый раз, когда они с Дином расставались, мог стать последним. Сражаясь плечом к плечу, они прикрывали друг друга. Для каждого из них битва без поддержки другого могла оказаться смертельной.
Он смотрел вслед Дину и Байрду, пока они не скрылись из виду, а потом завел «Импалу» и поехал к торговому центру.
Джулиет снова и снова возвращалась к окну. Джип Говарда Патрика стоял на подъездной дороге с открытой дверью. Ключи или валяются рядом с ним на земле, или зажаты у него в руке. Если, конечно, волк не сожрал их или еще куда-то не подевал.
Волк мог привести машину в негодность, что он уже с успехом проделал с другими автомобилями, но Джулиет не видела никаких следов повреждений или оборванных проводов под капотом. На снегу не видно было растекшегося бензина или масла.
А это значило, что всего в пятидесяти метрах от нее находился путь к спасению. А может, и всего в тридцати. Она пыталась предупредить Говарда, но не успела.
Джулиет корила себя, но как она могла это сделать? Написать на листе бумаги? С такого расстояния он все равно ничего бы не разобрал. Позвонить ему на мобильный она тоже не могла.
Раньше она надеялась, что кто-то проедет мимо ее дома. Теперь же она молилась, чтобы этого не произошло. Ей не хотелось, чтобы из-за этого проклятого волка погиб кто-то еще. Включая, естественно, и ее саму.
Она поискала зверя глазами. Если бы он отбежал подальше – охотясь на корову, например, тогда она могла бы рискнуть добраться до джипа.
Но как понять, достаточно ли далеко находится зверь? Вот в чем дело. Волк бегал куда быстрее, чем она сама. Но сможет ли он пробежать сто метров за то же время, за какое она преодолеет двадцать? А двести? К тому же она не знает, где ключи. Если они упали под машину, ей придется искать их. Она вздрогнула, представив, как стоит на четвереньках и шарит рукой под джипом, а волк набрасывается на нее сзади.
Она тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли. От переживаний толку не будет. Если она увидит, что волк далеко, попробует добраться до машины. Но зверь должен быть действительно далеко, потому что если ей не удастся отыскать ключи, у нее должно хватить времени вернуться обратно в дом. Запираться в джипе бессмысленно, как только волк увидит, что она внутри, то без труда выбьет стекло и доберется до нее. Мобильный телефон Говарда тоже не поможет, сигнал он здесь не поймает.
Ружья у него в машине, конечно же, не было. С ружьем, пусть даже без ключей, у нее был бы шанс.
А без ружья лучше оставаться в доме.
Она снова поднялась на второй этаж и обошла все окна, высматривая зверя. На западе его не оказалось, на южной стороне тоже. Джулиет выглянула в восточное окно, и ей показалось, что она увидела его, но присмотревшись, поняла, что это просто точащий из-под снега кактус качается на ветру. Тогда она вернулась в комнату, откуда наблюдала за гибелью Говарда. Она скользнула глазами по красному джипу, всмотрелась вдаль, потом оглядела двор. Ничего.
Наконец ее взгляд вновь вернулся к джипу.
Рядом с ним стоял Говард и смотрел на дом.
Он жив! Джулиет хотела распахнуть окно, чтобы окликнуть его.
Но за последнее время она научилась осторожности и в последний момент остановилась. Раз волка нигде не видно, может, он на крыше, только и ждет, чтобы она открыла окно и высунулась наружу.
Она разглядывала Говарда, и тут до нее дошло.
У него был вспорот живот, из него вываливались внутренности, свисали порванные кишки. Разве он мог выжить после такого?
А на земле, рядом с джипом, лежало его тело.
Не могло же быть двух Говардов. Двух мертвых Говардов.
Ей показалось, что она сейчас снова разрыдается.
Но слез не было.
Видно, она уже выплакала их все. И даже не удивлялась больше, что Говард стоит рядом с собственным трупом. Ее охватило какое-то безразличие.
Ей захотелось просто открыть окно и выбраться наружу. Если волк достанет ее – так тому и быть. А если нет, у нее может получиться красивый прыжок ласточкой с крыши. Еще в школе ей нравилось нырять с вышки. Может, она и не умрет сразу, но покалечится точно, и тогда волк сможет прикончить ее.
Какой смысл жить, если происходящее больше не вызывает никаких эмоций? Если она уже все равно что мертва?
Она уже готова была распахнуть окно, как вдруг увидела Стью. Он тоже стоял на ногах, а на его теле виднелись кровавые раны. Его труп остался лежал у него за спиной, в тающем снегу.
Говард решительно двинулся к дому. Его голова клонилась на правое плечо, челюсть отвисла, шагал он неуверенно.
Но все же он двигался.
Стью пошел вслед за ним.
Кажется, у волка появилось подкрепление.