С Атлантики дул легкий бриз, но на голове Линденмута ни один волосок не пошевелился. Даже когда он провел рукой по волосам.
– Послушайте, мисс Боделл, я понимаю, ситуация сложная, но мне нужно, чтобы к лету дом был готов.
Шэннен поморщилась.
– Все будет зависеть от того, что это за кости, мистер Линденмут. И вообще-то, судя по тому, сколько их, хорошо, если мы летом сможем вернуться к работе.
– Вы серьезно? Это просто смешно!
– У меня был случай, когда строительство закрыли на пять лет.
Это было на севере Флориды, и ситуация была очень похожая: ураган поднял пласты земли, а под ними обнаружились кости семинолов. Началась настоящая политическая и юридическая буря, в законодательстве обнаружились дыры, и вопрос вышел далеко за рамки проблемы останков коренных американцев. Честно говоря, это была типичная для Флориды ситуация, но Шэннен сомневалась, что Линденмута это утешит, и в подробности вдаваться не стала.
Сняв с пояса мобильный телефон, он отошел к тротуару рядом с площадкой.
– Нужно сделать пару звонков. Без обид, мисс Боддел, но мне придется подключить свои связи.
– Развлекайтесь, – проворчала она, тяжело вздохнув.
Она занималась строительством домов во Флориде уже десять лет – с тех пор, как умер ее муж Руди, и бизнес остался на ней. Руди был ленивым и работал без энтузиазма, а у нее дела пошли гораздо лучше. Когда она взяла все в свои руки, бизнес был на грани банкротства, но под ее руководством превратился в процветающее предприятие. А ведь Руди говорил, что она «никогда не сможет управлять строительным бизнесом». После его смерти – сердечный приступ после того, как он съел целое ведро крылышек из «КФС», – Шэннен поставила себе целью доказать, что он ошибался.
В первую очередь она постаралась установить контакты с местными политиками и в Таллахасси. Она прекрасно знала, где и когда нужно «подмазать», поэтому не сомневалась в том, что сейчас ничего не поделаешь, особенно если кости действительно принадлежат коренным американцам. Судиться с племенами означало обеспечить себе пиар-катастрофу, особенно теперь, когда у многих племен появились деньги от «индейских казино» и они могли нанимать отличных адвокатов и подключать журналистов.
Поэтому Шэннен была уверена, что «связи» Линденмута не помогут. Политики во Флориде не гнушались нарушать закон, но только до тех пор, пока все оставалось шито-крыто, а если станет известно, что кто-то обошел вниманием такую проблему, как место захоронения, это тут же уничтожит шансы на переизбрание, а значит, и возможность получать взятки и дальше.
К тому же она не сомневалась, что его намеки на «связи» были не пустой бравадой.
Она подошла к своему бригадиру Крису, который сидел на раскладном стуле и читал спортивную колонку в газете «Голос Майами», бормоча себе под нос: «Чертова Оклахома!» Это означало, что ему попалась заметка о ежегодном чемпионате «Кубок Фиесты». Западная Вирджиния разгромила Оклахому со счетом сорок восемь – двадцать восемь. Остальные страницы лежали рядом на земле, придавленные металлической кружкой.
– Сколько проиграл? – спросила Шэннен, которая знала, что Крис интересовался студенческими играми, только когда делал ставки.
– Дело не в том, что они выиграли, я делал ставку с форой. Дело в том, что они выиграли с разрывом в двадцать очков!
– А ты поставил на больший отрыв?
Крис пожал плечами:
– Ставки там были выше.
– Если бы они выиграли.
Крис снова пожал плечами, потом сложил газетный лист и сунул его под кружку к остальным.
– Выиграешь ты или проиграешь, выбор за тобой. Что сказал тебе этот красавчик?
– Думает, что сделает пару звонков и проблема рассосется сама собой.
Сложив мощные руки на круглой как бочка груди, Крис сказал:
– Он что, с луны свалился? Думает, у него связи круче, чем у тебя?
– Может, и нет, но попытка не пытка. Может, он удивит нас и мы сможем вернуться к работе.
– Да уж. Слушай, сегодня вечером мы планируем помянуть Тома в «Капитане Тони». Они на пару часов забронировали для нас второй этаж с бильярдными столами.
Шэннен кивнула:
– Я приду.
– Мисси, небось, отплясывает джигу.
Меньше всего Шэннен хотелось обсуждать личную жизнь Тома.
– Думаю, я…
Внезапно, свет на стройплощадке погас, все погрузилось во тьму. Видно было только фонарь на Южной улице и месяц в небе.
– Эй, босс, ты что, счет забыла оплатить? – усмехнулся Крис.
Фонари продолжали гореть, значит, это не сбой на линии и вопрос Криса был обоснованным. Но Шэннен оплачивала счета вовремя. Поэтому она проигнорировала его слова, хотя ей польстило, что он назвал ее «боссом».
Линденмут уставился на свой телефон.
– Мобильный отключился, – сказал он.
Гарри, один из рабочих, тоже достал телефон.
– Мой тоже.
Не работал и чей-то айпод, и все остальные мобильники.
– Ладно, – сказала Шэннен, – это странно. Пойдем…
И тут она увидела его.
Это был крупный мужчина, одетый как индейцы на картинках в энциклопедии. Он был в боевой раскраске, лицо закрывала красно-бело-черная маска, черные волосы спускались на спину, а на бедрах был пояс из костей. Его наготу скрывала лишь набедренная повязка. В целом, он был весьма недурен.
– Ничего себе! – воскликнул Крис, – Мне казалось, Хэллоуин прошел пару месяцев назад.
– Прекрасно, – отозвалась Шэннен, – вот и демонстрации начались.
В целом Шэннен поддерживала коренных американцев. В конце концов, их действительно чуть не истребили, и у них была причина так себя вести. Но даже самые благородные цели привлекают немало психов, и Шэннен решила, что это как раз один из них и он явился, чтобы устроить на стройке беспорядки.
Псих громоподобным голосом произнес:
– Мы – Последние Калуса. Мы пришли, чтобы отомстить.
Линденмут, открыв рот, уставился на неожиданного гостя.
– Последние… кто?
Шэннен знала все племена, которые сейчас жили во Флориде, и калуса среди них не было. Насколько она помнила, это древнее племя жило когда-то в этих краях, но исчезло уже очень давно. Значит, перед ней настоящий псих.
– Эти острова были нашими. Мы были могучими воинами. Мы правили на суше и на море. Те, кто пытался победить нас, погибали. Те, кто просил нашей помощи, побеждали. Мы – калуса, и никто не мог взять над нами верх.
Внезапно Шэннен поняла, что псих говорит не на английском и не на испанском – она знала только эти языки. Но она понимала все, что он говорил.
В сумочке у нее лежал самозарядный «Вальтер» и все необходимые разрешения, и она потихоньку потянулась за ним, стараясь не спугнуть психа.
– Но потом явились чужеземцы и принесли с собой болезнь, которая истребила калуса. Теперь пришло время отомстить. Вы умрете первыми.
Вынув пистолет, она бросила сумку на землю, сняла «Вальтер» с предохранителя и схватила его обеими руками.
– Да пошел ты! Единственный, кто тут сдохнет, это ты сам, если сейчас же не уберешься отсюда вместе со своей набедренной повязкой.
– Мы не чувствуем боли, не чувствуем страданий. Мы не можем умереть. Нас вырвали из жизни, и последнее, что мы сделаем, – заберем всех вас с собой. В небытие.
Псих сделал шаг к Шэннен, и она нажала на спусковой крючок.
Пуля прошла сквозь него.
Крис и Гарри набросились на парня после того, как Шэннен выстрелила. У Гарри, который любил помахать кулаками, в руках был увесистый гаечный ключ.
Но индеец взмахнул рукой, и Гарри с Крисом остановились как вкопанные.
А потом началось что-то странное. Их кожа стала покрываться морщинами, съеживаться и сохнуть. Могучие руки Криса превратились в кости, обтянутые кожей, с обвисшими мышцами. Глаза запали в глазницы.
Линденмут издавал какие-то невнятные звуки, и Шэннен стало совсем нехорошо. То, что она увидела, было невероятно.
Она стреляла снова и снова, но пули просто проходили сквозь него, как будто его там не было. Но она слышала его. И видела. И он что-то сделал с Крисом и Гарри.
Пули кончились, но она все равно продолжала стрелять, не в силах остановиться и осознать, понять, что происходит, поверить в это. Сперва Том со своим разбитым сердцем, потом Крис со своими ставками. А Гарри?.. У него жена и дочь в Тампе, и сын – студент в Пурдю, штат Индиана.
Тот, кто называл себя Последними Калуса, снова взмахнул рукой, и еще трое парней упали на землю. Потом еще. Потом Линденмут.
А потом он повернулся к Шэннен.
Даже в тусклом свете она видела, как горят его глаза в прорезях маски – черные, яростные, злые. Шэннен десять лет была замужем за жестоким ублюдком, она прекрасно помнила, какой у него был взгляд, когда он напивался и начинал ее бить.
Этот взгляд Руди всегда пугал ее до смерти, но он и сравниться не мог с тем, что она увидела в глазах духа Последних Калуса.
– П-пожалуйста, – взмолилась она, опуская пистолет. – Пожалуйста! Не надо!
– Поздно, – ответил дух Последних Калуса.
Посмотрев на свои руки, Шэннен увидела, что кожа покрылась морщинами и обвисла.
– Не-ет!
– Да.
Ноги у нее подкосились, и она упала на землю. Дух Последних Калуса запрокинул голову и издал жуткий вопль.
Это было последнее, что она услышала.
Глава 14
Не успел Дин свернуть с Дюваль на Южную, как тут же ударил по тормозам.
Вокруг строительной площадки было полно полицейских машин, появилась новая желтая лента, а рядом стоял фургон судмедэкспертов округа Монро. На площадке было с десяток полицейских в форме. Часть из них охраняла периметр, другие бродили по площадке. Тут были сотрудники, одетые в форму с логотипом, как на медицинском фургоне, у одного на шее был галстук – такое Дин видел на острове впервые.
Еще он заметил несколько десятков тел, накрытых простынями.
Сэм сказал:
– Это не к добру.
Не успел Дин выглянуть из окна, чтобы посмотреть, можно ли развернуться, как к ним поспешил полицейский.