— Как думаешь? — спросил Гарри.
Ричард вернулся в реальность.
— Ты о чем?
Гарри понял, что Ричард не слышал ни слова из того, что он говорил.
— Раз такси поймать не удается, может, дойти до автобусной остановки? Вдруг автобусы еще ходят?
— А, да. Давай.
Гарри поморщился.
— Ты какой-то странный.
— Прости.
Они прошли по Уиндмилл-стрит в сторону Пикадилли. Ричард засунул руки в карманы — и растерялся. А потом вытащил смятое воронье перо с красной ниточкой.
— Это еще что? — удивился Гарри.
— Это… это просто перо. Ты прав. Все это чушь.
Он бросил перо в водосток у края тротуара и, не оборачиваясь, пошел дальше.
Гарри явно о чем-то раздумывал. Наконец он заговорил — медленно, тщательно подбирая слова.
— Ты не думал показаться специалисту?
— Специалисту? Гарри, я не псих.
— Ты уверен?
К ним ехало такси с желтым огоньком.
— Нет, — сознался Ричард. — А вот и такси. Поезжай. Я другое поймаю.
— Спасибо.
Гарри тормознул такси и забрался в машину, прежде чем сообщить водителю, что ему нужно в Баттерси. Он открыл окно. Такси тронулось.
— Ричард, это реальность. Смирись. Ничего другого не существует. Давай, до понедельника.
Ричард помахал ему. Он стоял, пока такси не скрылось из виду, а потом повернулся и медленно пошел назад к Бруер-стрит, прочь от огней Пикадилли. Перо исчезло. Ричард остановился перед старухой, которая спала у дверей магазина. Она укрылась старым изорванным одеялом, а ее скудные пожитки — две картонные коробки и грязный белый зонт — были связаны веревочкой, конец которой старуха обмотала вокруг запястья, — простейшая защита от воров. На голове у бабки была шерстяная шапочка с помпоном непонятного цвета.
Ричард достал бумажник и вытащил оттуда десять фунтов. Нагнулся и вложил бумажку в руку старухи. Она резко проснулась и открыла глаза. Несколько секунд она изумленно разглядывала купюру подслеповатыми глазами.
— Это еще что? — сонно проворчала она, недовольная тем, что ее разбудили.
— Это вам.
Старуха развернула банкноту и запихнула ее в рукав.
— Чего тебе? — подозрительно спросила она.
— Ничего. Мне ничего не надо. Вообще ничего, — сказал Ричард и вдруг понял, что так оно и есть. Он действительно ничего не хочет — и это страшно. — С вами когда-нибудь бывало такое, чтобы вы получили все, что хотели, а потом оказалось, что на самом деле вы хотели совсем не того?
— Не-а, — ответила старуха и потерла глаза. — У меня никогда не было всего, что я хотела.
— Я думал, что мне все это нужно. Думал, что хочу нормальной жизни. Не знаю, может быть, я сошел с ума. Может быть. Но если нет ничего другого, тогда я не хочу быть нормальным. Понимаете? — Она покачала головой. Он сунул руку в карман. — Видите? — он показал ей нож. — Умирая, мне дала его Охотница.
— Пощади меня! Я ничего плохого тебе не сделала.
— Я стер с лезвия ее кровь, — продолжал Ричард, и в голосе его слышалась одержимость. — Охотник всегда заботится о своем оружии. Граф посвятил меня в рыцари и освободил от Нижнего мира.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Пожалуйста, убери нож. Вот так.
Ричард повертел в руке нож, а потом подошел к стене рядом с дверью, у которой спала старуха, и провел по кирпичу три длинные линии — одну горизонтальную и две вертикальные.
— Ты что делаешь? — испуганно спросила старуха.
— Дверь.
Старуха фыркнула.
— Ты бы лучше спрятал нож. А то арестуют — все-таки холодное оружие.
Ричард поглядел на дверь, которую только что нарисовал. Убрал нож в карман и принялся молотить кулаками по стене.
— Эй! Вы меня слышите? Есть здесь кто-нибудь? Дверь! Кто-нибудь!
Ему было больно, но он все равно продолжал колотить по кирпичной кладке.
А потом вдруг успокоился.
— Простите, — сказал он старухе.
Она не ответила — то ли опять заснула, то ли притворилась, что более вероятно. Ричард уселся на тротуар думая о том, как же он мог так испортить себе жизнь. Обернувшись, он поглядел на стену, на которой нарисовал дверь.
В стене темнел проем. А в нем, театрально скрестив руки на груди, стоял человек. Он не двигался до тех пор, пока не убедился, что Ричард его видит. А потом широко зевнул, прикрыв рот темной рукой.
— Ну? — нетерпеливо спросил маркиз Карабас, вскинув бровь. — Идешь или нет?
Ричард мгновение глядел на него, а потом кивнул, не решаясь заговорить, и поднялся с тротуара.
И они ушли в проем, за которым была темнота, вместе, не оставив ничего в этом мире.
Даже двери.
Благодарности
Я хочу поблагодарить всех, кто читал эту книгу, все ее многочисленные версии, за тот вклад, который они внесли, за их ценные предложения и советы, в особенности Стива Берста, Марту Соукап, Дейва Лэнгфорда, Джин Вулф, Синди Уолл, Эмми Хорстинг, Лорейн Гарланд и Келли Бикмен.
Отдельное спасибо за помощь Дугу Янгу и Шиле Эйблмен из «BBC Books», и Дженнифер Херши и Лу Ароника из «Avon Books». Кроме того, я хотел бы поблагодарить всех, кто приходил мне на помощь, когда роман начинал распадаться на первичные элементы.
Спасибо «Norton Utilities».
И наконец, спасибо Питу Аткинсу за работу над последней версией этой книги.