Чубайс ответил, что в данном конкретном случае все решает не столько экономика, сколько очень высокая политика. И подвел итог:
– Если не произойдет чего-нибудь экстраординарного, вместе с солегорцами ищем юридические способы обороны, но настраиваемся на продажу всего пакета американцам.
На следующий день Скворцов поочередно сообщил претендентам, что решение комиссии по передаче государственного пакета акций будет оглашено в начале декабря. И напомнил, что при определении победителя будет учитываться мнение региональных властей.
– Единственно, чем я способен тебе помочь, это дать копию американской заявки, – добавил он Маевскому. – Найдете слабые места – рассмотрим. Но, учитывая «фактор Черномырдина», подсуживать я вам не смогу.
Не успел Маевский ретранслировать плохую новость Хамчиеву, как появилась еще одна, менее масштабная, но тоже болезненная. Аналитики «КамФГ-Аудит» доложили, что две структуры целенаправленно скупают акции «СОЛТИТ» в Камске и, особенно рьяно, у работников комбината в Солегорске. По данным реестродержателя, за месяц в их руки перетекло около семи процентов акций. Твердой уверенности нет, но похоже, что ниточки этой истории тянутся в Москву, к Алексу Дубову.
Геннадий взялся за калькулятор. Ушло от миноритариев семь процентов. То же может произойти с вероятным госпакетом и нейтральным с точки зрения схватки с американцами пакетом «МОНОЛИТА». Плохой прогноз начал сбываться. Если лишь двадцать семь процентов акций попадут в руки янки, нашего джигита ждут крупные неприятности. Стоит им выторговать еще семнадцать процентов у «МОНОЛИТА» – ему конец.
Маевский взялся за телефон.
– Руслан Магомедович, надо срочно поговорить. Вы завтра на месте?
– Сегодня вечером собираюсь на пару дней в Камск. Остановлюсь в «забегаловке».
«Забегаловкой» работники комбината еще с шестидесятых годов называли собственную маленькую гостиницу на пять номеров в центре Камска.
– Это даже лучше, – обрадовался Геннадий. – Утром с девяти до десяти пошепчемся в вашем люксе? И одна просьба: к нашему разговору вы должны иметь реальную информацию о вашем финансово-кредитном потенциале.
К гостинице «СОЛТИТ» автомобиль Маевского подкатил в 8.45.
«Продемонстрируем клиенту, что точность – вежливость королей, – решил он. – Минут десять подышим осенним воздухом, чтобы появиться минута в минуту».
Под присмотром двух телохранителей Маевский медленным шагом двинулся вдоль сквера, мысленно репетируя предстоящий разговор.
Исключить реальное присутствие американцев в Совете директоров может только получение Хамчиевым двадцати процентов государственного пакета. Для этого необходимо инвестировать сто миллионов долларов в согласованную с ГКИ модернизацию в течение двух лет, по двадцать пять миллионов в полугодие.
Когда Маевский назвал цифру двадцать пять миллионов, Хамчиев спросил:
– И это уже завтра?
– Нет, уже сегодня. А в чем проблема? Вы же говорили, что можете в трех банках получить сто миллионов кредита.
– После твоего звонка я перепроверил наши возможности. «Черный вторник»[63] усложнил ситуацию у банкиров. Сегодня они готовы кредитовать лишь на пятьдесят четыре миллиона, и то не ранее декабря.
Маевский молчал.
– Что скажешь?
– А что говорить? Вариант продажи непрофильных активов вы, конечно, не рассматривали?
– Нет.
– Это я так, для окончательного диагноза. Они не тот товар, который можно быстро и выгодно продать. Хотя, если корабль тонет и под рукой имеется спасательный круг, вряд ли стоит сидеть и ждать, пока за вами приплывет комфортабельный катер. Простите за горькую правду, Руслан Магомедович, но ваша мечта быть владельцем «СОЛТИТ» накрывается медным тазом. Причина, если интеллигентно, в недооценке рисков. А если по-рабоче-крестьянскому, в вашей упертости. Но читать вам нотации мне не по возрасту. Теперь немного конкретики, еще более неприятной для наших отношений. На определенных условиях «КамФГ» готова сделать то, от чего отказались вы. Но главным акционером «СОЛТИТ» в этом случае становится Скачко, а я, как его доверенное лицо, – председателем Совета директоров. В качестве утешительного приза и с учетом наличия у вас крупного пакета акций, на определенных условиях могу предложить вам ключевую позицию в вашем детище: пост исполнительного директора «СОЛТИТ» и члена Совета директоров.
– И на каких условиях я должен капитулировать? – глухо поинтересовался Хамчиев.
– Вы по рыночной цене с погашением в течение двух лет продаете нам свои десять процентов акций. При этом вы не только голосуете солидарно со мной оставшимися акциями, но и призываете сделать это ваших сторонников миноритариев. Вместе с пакетом «МОНОЛИТА», который мы купим, подконтрольными «КамФГ» будут более пятидесяти процентов акций. Американцы, даже получив госпакет, отдыхают. Вы спросите: почему не вы, а мы покупаем акции «МОНОЛИТА»? Отвечаю. Потому что у вас нет под рукой ста миллионов баксов, которые надо уже сегодня выложить на покупку акций, а у нас они имеются. Но это еще не финал. У нас вместе есть небольшой, но шанс одолеть янки в борьбе за госпакет. Подробности сообщу после того, как вы скажете «да».
Маевский сделал паузу, чтобы чуть ослабить узел галстука.
– Еще раз мои извинения, Руслан Магомедович, но это ультиматум. Вы или принимаете наши условия, или самостийно, без нашего участия, решаете все проблемы с «МОНОЛИТОМ» и с Rl Titanium. Ответ я могу подождать, – он посмотрел на часы, – до двенадцати тридцати.
Хамчиев поднялся из кресла, подошел к окну, отодвинул штору и что-то долго высматривал на улице. Он сразу как-то сник, постарел лет на десять.
– Что ждать, – произнес он, повернувшись к Геннадию. – Ультиматум он и есть ультиматум. Американцы исполнительного директора мне точно не предложат. А самостоятельно я долго не продержусь. Без восторга, но говорю «да». С чего начнем совместную «жизнь по-новому»?
– Свою я начну с платежей бывшему владельцу, то есть вам. А вас вместе с нашими юристами прошу заняться оформлением необходимых документов, не отвлекаясь от повседневных забот по выводу «СОЛТИТ» в лидеры мирового рынка.
На следующее утро Маевский вылетел в Москву на переговоры с вице-президентом банковской группы «МОНОЛИТ» о покупке их пакета акций.
Путь Алекса в кабинет вице-губернатора Дьякова был извилист и не скор. Сначала он попросил своего однокурсника, сотрудника российского Центробанка, подсказать, с кем из руководства области можно решать деликатные экономические вопросы. Старый товарищ навел справки и привел Алекса к коллеге, который курировал Камскую область. Тот в его присутствии связался с заместителем начальника Управления Центробанка по Камской области. Поговорив с ним четыре минуты о перспективах рыбалки на хариуса, он представил Алекса и передал ему трубку. В ответ на вопрос Алекса о персоналиях камский собеседник не раздумывая назвал две фамилии:
– Решать вопросы можно с Атамановым и Дьяковым. Но «деликатные» – только с Дьяковым, ибо глава полутонов не воспринимает. К Дьякову доступ я вам обеспечить не обещаю, не мой уровень. Но познакомить с его женой – обаятельной женщиной и зампредом банка «Согласие», в моих силах. Настраивайтесь на визит в наши края через недельку. О ходе событий я буду вас информировать.
Алекс прилетел в Камск в семь утра. А уже в десять вошел в кабинет Оксаны Вадимовны. Как пишут в пресс-релизах, визит прошел в теплой и дружественной обстановке. Неудивительно, что аудиенция у Дьякова была назначена зарубежному гостю вечером того же дня.
Правила протокола были исполнены на высшем уровне: стороны обменялись визитными карточками, любезностями и сувенирами. Хозяин кабинета получил швейцарский хронометр Rolex DeepSea, гость – симпатичного сувенирного медведя из уральского камня селенит.
– Мистер Duboff, в двух словах я о вашей проблеме осведомлен. Поэтому можете начинать без разминки.
– Позвольте начать с общего. Rl Titanium заинтересован в поддержке руководством области нашего проекта технического перевооружения «СОЛТИТ». Предусмотрена замена двенадцати единиц технологического оборудования на трех ключевых операциях, что позволит снизить операционные издержки на треть, увеличить производственные мощности на двадцать процентов и, что самое важное, вдвое уменьшить выбросы вредных веществ в атмосферу и жидких отходов в Каму. Последнюю задачу решают уникальные очистные сооружения с тремя центрифугами для обезвоживания осадка. Подобный комплекс полгода назад запущен Rl Titanium на одном из наших предприятий в США. На него у нас имеется защищенная патентами проектная и конструкторская документация. Можем рекомендовать и проверенных изготовителей оборудования. Взамен Rl Titanium претендует на государственный пакет акций «СОЛТИТ» в двадцать процентов. Это позволит нам быть равноправными партнерами в проводимой модернизации и стратегическом развитии компании, осуществлять помощь и авторский надзор реализации проекта. Свой вклад мы оцениваем в сто двадцать пять миллионов долларов, что соответствует условиям федерального комитета по имуществу, который распоряжается пакетом. Все подробности в этой презентации.
С этими словами Алекс протянул Дьякову альбом из двух десятков таблиц, схем, чертежей и фотографий.
Дьяков не спеша перелистал страницы, не пропустив ни одной. На это ушло минут пять.
– В общем, ясно. Вы хотели что-то добавить?
– Я могу здесь, – Duboff прошелся взглядом по стенам и потолку кабинета, – быть предельно откровенным?
– У меня квалифицированный советник по безопасности. До сих пор он меня не подводил.
– Тогда от общего перейдем к частному. Мистер Хамчиев – серьезный соперник, известный в нашем бизнесе специалист мирового уровня. Мы предпочитали бы играть с ним в одной команде. Но он не настроен на партнерство и видит себя исключительным собственником «СОЛТИТ». Трезво оценивая финансовый и технический потенциал конкурирующих команд, мы уверены, что с нашим участием Камская область и Россия получат более эффективного собственника и налогоплательщика, чем без нас. С этим, кстати, согласился господин Черномырдин, к этому склоняется и ГКИ. Мы понимаем, что в этом споре общественное мнение может быть на стороне «своего», «местного». Поэтому просим лично вас поддержать Rl Titanium в борьбе за приз в двадцать процентов.